Ищу

[Aurora_]

Здравствуйте, пришла с просьбой о помощи в поимке.
"дневники старшеклассника" власть несбывшегося и марьяна, все просто - известно название, авторы. Но нет, у авторов все закрыто, с других ресурсов попилено, на аоз именно его нет. Лежит на фанфикс.ми, но там совершенно точно не хватает части текста.
Может быть, его таки можно где-нибудь взять, или он у кого-нибудь в коллекции лежит?

(Еще, конечно, интересно, почему он так везде пропал, неужели только из-за возраста героев).

@темы: fanfic: rus

---

ЗФБ-2017, миди

[Rogneda-demon]

Миди со спецквеста

Название: Охотники за кошмарами
Автор: Rogneda-demon
Бета: Annette_N
Задание: «Камо грядеши» («Куда идешь»)
Размер: 12761 слов
Пейринг/Персонажи: Имс/Артур, Ариадна, Кобб, Нэш
Категория: слэш
Жанр: приключения, романс
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: АУ, в которой разделенные сны легализованы, у Артура и Доминика Кобба законный бизнес, и с Имсом они совсем не знакомы
Краткое содержание: Главная цель их работы – избавить клиентов от кошмаров. Кто знал, что кошмар Артура только начинается?
Примечание: автор не слишком любит Кобба

Артур перебирал документы в своем кабинете, когда на телефон пришло сообщение: «Он снова появился. Дом в бешенстве». Впрочем, сообщение изрядно запоздало, потому что Кобба было слышно даже в его кабинете, а ведь он только вышел из лифта.

– В конференц-зал. Быстро! – скомандовал Артур, прихватывая под руку Доминика. Вслед за ними пошла и остальная команда: Нэш и Ариадна.
– Он снова был там! – орал Дом, вырываясь из цепких рук Артура. – Снова!
– Что-то украл? – Артур предпочитал задавать вопросы по существу.
– Мы не знаем, – тут же отозвалась Ариадна. – Мы его не видели.
– В смысле? – не понял тот и обвел сотрудников тяжелым взглядом.
– Он записку оставил, – зло бросил Кобб и швырнул на стол скомканную визитку.

«Привет, ребята. Я снова вас сделал», – гласила надпись. На другой стороне помятого картона золотыми буквами было оттеснено «Имс».

– Мы увидели ее, когда поднялись из сна, – тихо сказал Нэш.
– Вот именно! Когда уже закончили, – рыкнул Кобб. – Мы должны перенести все сеансы к нам в лабораторию. Я настаиваю. Иначе он испортит нам репутацию!
– Мы испортим ее сами гораздо быстрее, если поддадимся панике, – сухо отрезал Артур, рассматривая записку. – Может, именно этого он и добивается – вывести нас из игры.
– Я не нашел на клиенте следов от проколов, значит, он подсоединялся через наш ПЭСИВ, – продолжал бушевать Доминик. – Он совсем обнаглел!
– У него могла быть портативная версия второго поколения. Сомнацин уже был в крови миссис Уильямс, ему достаточно было просто приложить контакты к вискам и – привет, разделенный сон, – возразил Нэш.
– ПЭСИВ второго поколения – это миф, – тут же отозвалась Ариадна.
– Не миф, – вскинулся тот. – Я видел прототип!
– Прототип еще на стадии тестирования. И чаще поджаривает мозги, чем работает, как положено. Он вор, а не псих, – покачал головой Артур. – А себя проверяли? Может, он залезал вовсе не в голову клиента?

Группа быстро проверила руки. Кобб застыл и почти испуганно посмотрел на Артура: у него обнаружились проколы на обоих запястьях.

– Чудно, он пришел меня навестить, когда меня не было дома? – Доминик прошелся по комнате и вдруг со злостью сбросил со стола папки и телефон.
– Дом, ты теряешь контроль, – Артур схватил его за локти и попытался удержать. – Нам нужно поговорить.
– Он гробит мою компанию, – прокричал Кобб.
– И вот об этом тоже, – пробормотал Артур. – Выйдите!

Доминик вырвался, прошелся по конференц-залу, пока Артур закрывал жалюзи, распустил галстук.

– Тебе нужно обратиться к специалисту, – прямо сказал Артур.
– Я не стану принимать препараты, они плохо взаимодействуют с сомнацином, а смеси Юсуфа до сих пор не запатентованы. Чем наш юротдел занимается вообще? – проворчал Кобб.
– Работает наш юротдел, – холодно ответил он. – А ты слетаешь с катушек. И «в поле» больше не пойдешь.
– Черта с два, – взвился Доминик. – Мы партнеры, ты не можешь мне приказывать!
– Могу, если ты вредишь интересам компании, – прикрикнул Артур и тут же замолк, сделал глубокий вдох и продолжил спокойным тоном: – Я хочу выкупить твою долю.

Кобб был ошарашен. Он молча смотрел на Артура большими глазами, не находя слов.

– Я знаю, что она тоже вернулась, – усугубил Артур.
– У Нэша слишком длинный язык, – проворчал Доминик и устало опустился в кресло.
– А еще я знаю о твоих командировках, – он подошел к скрытому в стене бару, налил себе и Коббу виски. – Чего тебе не хватает? Адреналина, погони? Тебе всегда нужно ходить по краю?
– Это не то, что ты думаешь, – попытался оправдаться тот, с надеждой глядя в глаза Артура. – Я ездил по работе. У тебя же есть документы.
– Знаю я, какая это работа, – разозлился Артур и громко стукнул стаканом о стол. – Когда разделенные сны легализовали, мы вместе решили, что выйдем из тени, займемся законными бизнесом. Мы заняли нишу, в которой у нас до сих пор нет серьезных конкурентов. На нас работает толпа психологов и огромный юридический отдел, мы первыми внедряем всевозможные ноу-хау в этой сфере, мы приносим пользу, в конце концов — лечим людей от кошмаров! Разве этого мало?
– Артур, – начал Кобб. – Ты делаешь из мухи слона. Я тоже приношу пользу. Помогаю людям защититься от таких, как мы, на случай, если…
– Милитаризация сознания гражданских незаконна, – взорвался Артур. – Ты говоришь, что Имс вредит нашей репутации, и в это же время рушишь ее своими руками!

Артур встал со своего кресла, рывком схватил Кобба за руку и вывернул запястье со следом от иглы:
– Что, если он охотится на тебя? Что, если он взял у тебя список твоих клиентов? Или узнал что-то поинтереснее – о нашей компании? Ты можешь гарантировать, что он ничего не внедрил? Не оставил в тебе никакой программы, которая активируется в удобный ему момент?
– Ты перегибаешь, – Доминик вырвал руку и отодвинулся. – Я бы понял. Я профессионал!

Артур только фыркнул в ответ и вернулся к стакану, в один глоток допив виски.

– Чего ты хочешь? Чтобы я сидел в офисе и перебирал бумажки? – прямо спросил Кобб и уставился на него взглядом, полным злобы и обиды.
– Самоустранись. Продай свою долю и выйди на пенсию. Выращивай рукколу на заднем дворе, пиши мемуары… иди преподавать к Майзлу, в конце концов, – раздраженно махнул рукой Артур.
– Иначе? – Кобб приподнял бровь, не сводя с него взгляд.
– Иначе я запру тебя в тюрьме, из которой нет выхода, – холодно ответил Артур. – В твоей голове.

Кобб шумно выдохнул и отхлебнул виски, опустив взгляд. Помолчав еще немного, он сжал стакан в руке и швырнул его в стену. Осколки разлетелись мелкими брызгами по всей комнате.

– Ты заигрался, Доминик. Пора отвечать за свои поступки, – бросил ему Артур, уже выходя из конференц-зала. Закрыв дверь, он сделал глубокий вдох и прикрыл глаза. Посчитав до десяти, медленно выдохнул и пошел в конец коридора. Когда он вернулся в свой кабинет, кончики пальцев все еще подрагивали.

***

Артур сел за стол и открыл файл с последним делом Кобба. Сделав пометку «И» красным, откинулся в кресле. Имс являлся на их сеансы снотерапии не впервые. Но в этот раз его объектом оказался не клиент, а один из руководителей компании. Это настораживало.

Артур внес данные по делу миссис Уильямс в электронную таблицу, в которой отмечал все появления вора, и попробовал составить диаграмму. Между клиентами решительно не было ничего общего. Они состояли в разных сферах: политики, ученые, журналисты, домохозяйки, жертвы нападений, солдаты. Жили в разных местах, учились в разных школах… да даже знакомы не были.

Но все они обращались за помощью к ним — в компанию «Охотники за кошмарами». По всему выходило, что под ударом именно компания, и то, что Имс перешел к работникам, Артуру совсем не нравилось. Это могло значить, что его миссия переходит в завершающую стадию или его поджимает время, или то, что он ищет, находится в голове одного из них… Вариантов было множество. За те полгода, что они сталкивались с этим вором, Артур успел перебрать и проанализировать множество разнообразных вариантов, но ни один из них не давал ответов на все вопросы. Артур даже составил себе список, к которому возвращался после каждого появления Имса:
– Как он проникал в сознание?
– Что он там делал? Что-то воровал?
– Зачем эти записки?
– Что за игру он ведет?
– На кого работает? Конкуренты?
Артуру приходила в голову идея – сдать его в полицию, но тогда бы это скомпрометировало компанию и изрядно пошатнуло их репутацию. Он выставлял охрану и ловушки – не помогло. Имс – если это вообще его настоящее имя – и правда был профи. Хуже всего то, что они могли и не догадываться о его присутствии во сне – он был отличным имитатором. Именно поэтому так выбивали из колеи и раздражали оставленные нежданным гостем послания на визитках. Задолго до того, как перейти к законному бизнесу, Артур и сам занимался шпионажем и воровством идей. Ему доводилось слышать о парне, который даже по милитаризованному сознанию мог прогуляться, как по парку, проскользнуть к сейфу, подобно тени, и, не потревожив сигнализацию, вытащить оттуда все, что угодно. Примеряя разнообразные личины, он заставлял подсознание наполнить сейф нужной информацией, а потом просто брал ее оттуда. Конечно, многое из того, что о нем говорили, оставалось неподтвержденными слухами, но даже отсеянный список его достижений был впечатляющим. Артур ни разу не работал с ним, но старался держать в поле зрения – вдруг интересы пересекутся. С таким противником лучше договориться, чем вступать в конфронтацию. И теперь, похоже, он сам представлял интерес для Имса.

– Что ж, пришло время нам познакомиться, мистер Имс, – пробормотал Артур, сворачивая таблицу и опуская крышку ноутбука.

***

Открытие и раскрутка новой компании, предлагающей необычные услуги, требует много сил, времени и новых знаний. Артуру пришлось посвятить всего себя тому, чтобы не только удерживать «Охотников за кошмарами» на плаву, но и поставить их на хорошо смазанные рельсы, по которым теперь они могли спокойно двигаться вверх.

Кобб занимался поиском клиентов. Что он всегда умел, так это наладить контакт: друзья друзей и прочие разной степени близости знакомства первое время выручали их. Когда же речь зашла о клиентах рангом повыше, подключился и Артур. Этим людям уже было недостаточно пафосного «Мы единственные, кто может вам помочь!». Им нужны были объяснения, план, диаграммы и, самое главное, гарантии. И Артур был в этом хорош. Они вообще были отличной командой: Доминик включал обаяние, Артур присовокуплял к нему методологическую базу и железные доказательства – идеальная рабочая схема, принесшая им не одного клиента-толстосума.

Артур пытался понять, когда все пошло под откос. Может быть, он слишком углубился в управление компанией, оставив Доминику заниматься практической частью работы? Или, ему стоило чаще бывать с ним «в поле» и тогда бы он раньше понял, что с его напарником творится что-то не то? Возможно, все дело было в успехе? Легальном, открытом, настоящем, который можно было пощупать и похвалиться им? Они не раз мелькали на обложках модных журналов и первых полосах газет, выступали на конференциях и давали интервью, будто голливудские селебрити. Неужели это вскружило голову Доминику, и он утратил ощущение границ дозволенного? Хотя какие границы в их бизнесе… Если бы они их не раздвигали, ничего бы этого не было. Вообще ничего.

Конечно, Артур старался держать себя в форме, но пара тренировочных погружений в месяц – ничто по сравнению с тем, что они делали, будучи вне закона. Иногда он развлекался и строил парадоксальные фигуры, архитектуру и лабиринты. В такие дни к нему присоединялась Ариадна, которая всегда подмазывалась, говоря что-то вроде: «Черт, я никогда так не смогу» или «Душу продам за такой лабиринт». Она работала с ними сравнительно недавно, но у нее был большой потенциал, и Артур понимал, что со временем он будет говорить эти слова ей. Пока же у него была успешная компания и партнер, медленно слетающий с катушек по непонятной причине. Хотя одну он не исключал никогда: трагически погибшая Мол так навсегда и не покинула Кобба. Или это он не захотел ее отпускать.

***

Одно из преимуществ «Охотников за кошмарами»: к ним никогда не обращались дважды с одним и тем же кошмаром. Исключением становились те редкие клиенты, у которых кошмаров было чуть больше, чем дохрена, и психиатры давно открестились от них, выписывая транквилизаторы и психотропные. Артур сбился со счета, сколько раз к ним обращались с разнообразными фобиями, паранойей и просто страхами. Конечно, далеко не всем они могли помочь, кто-то на самом деле нуждался в изоляции и медикаментозном лечении, но в большинстве случаев все было не так мрачно.

За те несколько лет, что они работали, у них не завелось и десятка постоянных клиентов. Что можно было считать успехом, если бы не мистер Фрэнсис Гордон. Вот уж кто был кладезем диагнозов для врачей и головной болью для них. Он отлично справлялся с тревожными состояниями, посещая психиатра и принимая прописанные препараты, но избавляться от кошмаров исправно приходил в их компанию. И каждый раз это был очередной конец света, просто какой-то тотальный армагеддец. Стоило им разобраться с одним кошмаром, как тут же появлялось что-то новое, и Гордон выписывал им чек. Вот как сейчас, сидя в кабинете Артура. Гордон отпивал из своей чашки кофе и подписывал очередной контракт. Папка с его делом была чуть ли не самой пухлой во всем офисе.

– Скажите, Артур, почему каждый раз, когда у меня случается стресс, мне начинает сниться какая-то дрянь? Мое подсознание так сильно меня ненавидит? – спросил Гордон, откладывая ручку.
– Скорее уж оно подсказывает вам, что вы лечите симптомы, – коротко ответил Артур, проверяя документы еще раз. – Видите ли, Фрэнсис, – сказал он, проникновенно глядя ему в глаза, – подсознание — очень тонкая материя. Чтобы попробовать понять его глубину, достаточно встать перед зеркалом и прочертить линию на уровне глаз. Все, что выше – это ваше сознание. То, что вы можете контролировать и формировать самостоятельно. А все, что ниже — подсознание. Оно бесконтрольно и не подчиняется законам логики.

«А иногда и физики», – подумал про себя Артур и продолжил:
– И вот с ним мне и предстоит иметь дело. Равно как и вашему психиатру. Только у меня есть прямой доступ, а врачу приходится идти длинным путем.
– Раз уж у вас ВИП-доступ к моим скелетам в шкафу, почему бы вам не вытащить причину болезни, а не разбираться с ее последствиями? – веско заметил Гордон.
– Не все так просто, – Артур покачал головой. – У меня есть доступ ровно к тому, что вы сами мне показываете. Так же, как вы закрываетесь на сеансах психотерапии, ваше подсознание закрывается и от меня. Вы не доверяете мне, и ваше подсознание это отлично знает. Оно умеет защитить свои секреты.
– Мои проекции, которые убивают вас во сне, – кивнул Гордон. После стольких погружений он был весьма неплохо подкован в вопросах разделенных снов. К тому же, в последнее время издавалось немало толковой литературы по теме. Артур считал, что пройдет еще пара лет, и это станет обязательным предметом в университетах, а не специализированным на профильном факультете.
– Именно, – кивнул Артур. Он чувствовал, что в Гордоне говорит паранойя – он не любил бросать деньги на ветер, и постоянное обращение к ним могло быть подозрительным. Как будто они не до конца делают свою работу, чтобы он возвращался к компании раз за разом. – Пройдите, пожалуйста, в лабораторию и подробно опишите ваш кошмар. Нам нужно знать, к чему готовиться.
– Да-да, я знаю процедуру, – улыбнулся Фрэнсис и вышел из кабинета.

Артур позвал к себе Ариадну, Нэша и Юсуфа, расположившихся на диване и в кресле.

– Ты пойдешь с нами? – переспросила Ариадна, округляя глаза.
– Что тебя удивляет? – вздернул бровь Артур.
– Просто ты, ну… – замялась она. – Обычно ты занимаешься другой стороной заказов.
– Роюсь в бумагах, – подсказал Артур. – Называй вещи своими именами. Доминик взял отпуск, ему нужно немного отдохнуть и выпустить пар. Гордон – ВИП-клиент, в его договоре оговорено, что им занимается только кто-то из нас.

В кабинете повисла тишина: Ариадна покивала, Нэш старательно не смотрел в глаза, а Юсуф постоянно печатал что-то в планшете.

– Я внимательно изучил ваши отчеты по работе с ним, – сказал, наконец, Артур. – Мне нужно знать что-то еще, кроме имеющегося? Что-то, что вы не указали в документах?
– Нет, – тут же отозвался Нэш, оторвав взгляд от ковра.
– Нет, – коротко ответила Ариадна.
– Юсуф? – позвал Артур, не дождавшись ответа.
– А? Нет, конечно. Я вообще в сны не хожу, – пожал он плечами. – Я занимаюсь расчетами, и только!
– Отлично, значит, ознакомьтесь с новыми данными, – Артур раздал папки и спросил будничным тоном: – Кто кем любит наряжаться на Хэллоуин?

***

Что было паршиво в работе с кошмарами – и это никогда не нравилось Артуру – в решающем погружении сновидцем всегда должен быть клиент. Они делали пару тренировочных «заходов», осматривались на местности во время кошмара и прерывали его, когда становилось слишком жарко. Затем разрабатывали план, маршрут и примерные варианты развития событий после их вмешательства. Основная идея состояла в том, чтобы привести сновидца в безопасное место или преодолеть все препятствия. В завершение предстояла неделя сеансов с психиатром – и кошмара как не бывало.

Все было бы идеально, если бы им не приходилось работать непосредственно с голым подсознанием – практически лимбом – где не действовали никакие правила и законы. Артур мог сколько угодно втираться в доверие к клиенту, улыбаться, шутить и рассказывать, какой он славный парень, однако во сне его все равно разорвут проекции, если он налажает. Поэтому их всегда трое: один ведет, и двое на подстраховке. Сперва они пробовали работать в паре, но этого оказалось недостаточно – подсознание атаковало их слишком быстро.

После отставки Кобба работы прибавилось, но Артур был рад некоторой смене обстановки. Он любил свой кабинет, но откровенно скучал по разделенным снам. Ему всегда нравились эти короткие путешествия в места, где никто и никогда не был. Что такое поездки на потерянные острова в Тихом океане по сравнению с погружением в сон гениального ученого-астрофизика?

Артур тщательно готовился к финальному погружению: у них был стройный план, несколько тузов в рукаве и запасной вариант на случай непредвиденных обстоятельств. Сам он провел несколько часов за чтением отчетов по работе с Гордоном и ходил во все тренировочные сны. Все шло как по маслу, ничего необычного, но что-то постоянно заставляло Артура вновь и вновь возвращаться к описанию кошмара, вспоминать подробности пребывания в нем, анализировать кошмар. Какой-то противный голосок внутри тревожно жужжал, заставляя нервничать и немного даже параноить.

Голосок стал громче, когда они приехали к Гордону домой субботним вечером. Нэш неожиданно заболел, и на поиски замены ему уже не было времени — они бы просто не успели подготовить еще одного сновидца. А этот оболтус позвонил за час до выезда и промямлил в трубку что-то о пищевом отравлении или чем-то таком. Артур был раздражен и взвинчен, но старался держать марку и мило улыбаться клиенту.

– Вас сегодня двое, – заметил Гордон, встречая их в гостиной.
– Да, непредвиденные обстоятельства, но вы можете не беспокоиться, мы отлично подготовились и справимся без Нэша, – однако, сказав это, Артур сам понял, что не слишком-то уверен в своих словах. Хэллоуинские приключения у Гордона в голове не были похожи на прогулку в парке аттракционов, и на тренировках они втроем едва успевали пройти весь путь.
– Если вы так говорите, – криво улыбнулся Гордон. – Как вы и сказали, я три дня не пил никаких препаратов и утром сдал анализы.
– Да, я знаю, – кивнул Артур. – На основании их результатов наш химик рассчитал дозу и концентрацию сомнацина, безопасную для вашего здоровья.

Некоторые из ваших лекарств дают своего рода побочный эффект в соединениях.
Ариадна, так и не присев, стояла около кресла и нервно подергивала язычок молнии на своей куртке. Видимо, тоже волновалась об успехе погружения. Даже предложила перенести на другой день, когда Нэш поправится, но Артур не согласился. Они и так затягивали с подготовкой, еще одна отсрочка означала бы посеять сомнения в клиенте. Этого им только и не хватало для полноты ощущений во сне.

– Может, приступим? – предложила она.
– Да, пожалуй, – кивнул Артур.
– Пройдемте в спальню, – Гордон встал с кресла и повел их на второй этаж в большую и просторную комнату.

Ариадна здесь уже бывала и привычно расположилась на маленьком диване-оттоманке, подложив под голову валик. Гордон распахнул халат, под которым оказалась шелковая темно-синяя пижама. Поймав на себе немного удивленный взгляд Артура, он усмехнулся и сказал:
– Иначе вообще не засыпаю. Только своя кровать, пижама и задернутые шторы.
– Да-да, понимаю. У каждого свои привычки, – кивнул Артур. Сам он, к примеру, спал с пистолетом под подушкой.

Он подключил к ПЭСИВу Гордона, выставил таймеры и сам устроился на мягком ковре. Не ложиться же в кровать к клиенту? Ариадна немого замешкалась, поправляя иглу. На кнопку нажал один из охранников Гордона, который должен был оставаться рядом на протяжении всего погружения.

Стоило им спуститься в сон, внутренний голос Артура забил в набат. Правда, толку от этого уже было мало. Вместо привычной улицы в милом пригороде, где по улицам между домами бегали стайки детей и выпрашивали конфеты у жителей, они оказались на окраине какого-то промышленного города, а прямо перед ними возвышалась огромная заброшенная фабрика.

– Твою мать, – выругался Артур. – Гордон, что за черт?
– Вы мне скажите, – тот выглядел не менее удивленным. – Я здесь впервые.
– Ладно, выбираемся. Здесь явно что-то не то, – подала голос Ариадна и достала пистолет. Она приставила дуло к своей голове и спустила курок. Артур вздрогнул и на секунду прикрыл глаза от громкого звука выстрела. Он ожидал услышать, как падает пистолет и тело девушки, но, не дождавшись, открыл глаза.

Ариадна стояла рядом.

– Блядь, – вырвалось у него.
– Нихрена себе! – тут же взвизгнул Гордон. – Она же должна была умереть!
– Да что вы говорите, – сарказм был надежным прикрытием Артура, когда он нервничал. – Ари, что за шутки?
– Понятия не имею, – девушка со страхом ощупывала голову и дыру в ней. – Артур, это же невозможно. Умирая во сне, ты либо просыпаешься, либо попадаешь в лимб, третьего не дано. Ты сам меня этому учил.
– Учил, – Артур с интересом смотрел на Ариадну и пытался придумать хоть одно логичное объяснение. Ничего дельного в голову не приходило.
– Может быть, мы уже мертвы? Зомби? – предположил Гордон.
– Нельзя войти в сон мертвым, – возразил Артур.
– А в кошмар? – уточнил клиент.
– И в кошмар тоже. Вот только мы до него еще не добрались, – Артур отступил на шаг, повернулся лицом к остальным, окинул их взглядом и отстраненно заметил, что вынесенные мозги очень нетривиально дополняли костюм кровавой медсестры Ариадны.
– Да? А, по-моему, мы уже по уши в нем, – проворчала Ариадна, рассматривая кусочек своего уха. – Как выбираться будем?
– Не знаю, – честно признался Артур. – Пока.

***

Сзади послышался грохот. Обернувшись, Артур увидел гигантскую черную тучу, которая стремительно надвигалась на них, сверкая молниями. Еще один раскат грома возвестил о том, что буря вот-вот настигнет их. Дождь стеной приближался к сновидцам, и они поспешили укрыться в заброшенном здании.
Артур с трудом отодвинул тяжелый металлический засов и, придерживая дверь, пропустил вперед Ариадну и Гордона. Помещение внутри напоминало одну из гравюр Эшера с миллионом лестниц и переходов.

– Час от часу не легче, – проворчал Артур.
– Смотри, все как ты любишь, — осмотревшись, заметила Ариадна. — Парадоксы и лестницы.
– Я люблю порядок и систему, а это, весь этот сон, из нее выбивается, – Артур вел под руку Гордона и старался не упускать клиента из виду. Его не отпускало ощущение, что все это какая-то подстава. Возможно, они напоролись на конкурентов? Или кто-то решил совместить извлечение с их походом по кошмару Гордона? Но ведь в комнате никого не было, Артур лично проверил.
– А что, милый интерьерчик, – хихикнул Гордон. Он вообще выглядел скорее удивленным и озадаченным, чем напуганным, будто пришел на экскурсию в какой-то странный музей. Музей больного воображения. Артур был бы рад списать такое состояние клиента на высокую степень доверия к нему и его команде, но все тот же тревожный голосок внутри опровергал любые доводы. Гордон в этом замешан – Артур был почти уверен в этом.
– Смотри-ка, дверь как в нашем офисе, – указала Ари. – Может, нам туда?
Она сделала шаг по лестнице и тут же оказалась на потолке.
– Ой, – она посмотрела на Артура сверху вниз. – Забавно.
– Еще как, – Артур внимательно рассматривал лестницы и пытался понять, куда они ведут.
– А куда делась дверь? – спросил Гордон. – Входной двери нет. Мы в ловушке?

Артур обернулся, даже подошел к стене, в которой еще пару минут назад была широкая металлическая дверь. Теперь под рукой ощущался лишь холодный серый бетон.

– Артур, мне это совсем не нравится, – прошептала вдруг возникшая рядом Ариадна. – Что будем делать? Как выбираться?
– Ведь время сна ограничено, разве нет? – блеснул знаниями клиент. – Таймер отсчитает минуты, и ваш приборчик разбудит нас.
– Да, вот только я увеличил время, решил подстраховаться из-за того, что нас всего двое, – проскрипел зубами Артур.

Ариадна трижды чертыхнулась и наморщила носик:
– Хуже быть не может.

Артур только и успел сверкнуть на нее глазами, когда послышался гул и громкий скрип. Лестницы и платформы пришли в движение создавая новые конструкции между собой.

– Как в лучших традициях фильмов ужасов: стоит сказать вслух какую-то глупость… – Артур схватил Ариадну за руку, оттягивая от края. Кусок платформы, на которой они стояли, обвалился в пропасть.
– Нам нужно попасть в наш офис, – уверенно сказала она. – Там точно безопасно. Это же наше место!
– Это место в чужом сне, – возразил Артур. – Но и оставаться здесь мы не сможем.

Подхватив под руку Гордона, заглядывающего в глубину пропасти, Артур перепрыгнул на широкую лестницу. Ари последовала за ними, и через мгновение они оказались на другой стороне здания, где их чуть не прихлопнула точно такая же лестница. Артур успел увернуться, но Гордон получил удар по голове и свалился вниз с громким криком.

– Отлично, – прошипел он. – Теперь он будет лежать там на дне, если оно есть, изломленный и обездвиженный.
– Он ничего не почувствует. Я же в порядке, – пожала плечами Ариадна и, схватив Артура, переместилась на другую платформу, пока очередная лестница не смяла их, как жернова в мельнице. – Не думаю, что тебя прельщает перспектива быть размазанным по этим стенам, – ответила она на вопросительный взгляд Артура.

Еще через пару прыжков они действительно подобрались к двери «их офиса». Ариадна уверенно взялась за ручку и распахнула ее. Комната напоминала кабинет Артура, с одним только отличием — в ней не было окон. Артур замер на пороге, осматриваясь, а Ариадна жестоко втолкнула его внутрь, захлопывая дверь.

– Давай же, – сказала она неожиданно изменившимся голосом.

Артур резко обернулся и выхватил пистолет. На месте Ариадны стоял плотный мужчина в сером костюме. На его пухлых губах играла ухмылка.

***

– Здравствуй, Артур, – поздоровался мужчина. – Я много слышал о тебе.
– Полагаю, ты – Имс, – Артур держал его на мушке.
– Верно полагаешь, – широко улыбнулся тот. – Жаль, что мы познакомились при таких обстоятельствах, но я ограничен во времени, а к тебе очень сложно подобраться. Как тебе офис? Правда, похоже?
– Топорная работа, – немилосердно заметил Артур, верно расценивая намек: Имс бывал в его фирме. – Что тебе нужно?
– Ну, не убить и не обворовывать тебя — это точно, – сказал Имс, присаживаясь в большое мягкое кресло. – Какие еще будут варианты?

Артур вздернул бровь, ожидая ответа.

– Ладно, игры в сторону. У меня и правда нет времени на все эти прелюдии и танцы вокруг да около, – Имс достал сигареты и закурил. – Мне нужна твоя помощь, Артур.
– Неужели? – холодно ответил тот. Имс не выглядел как человек, нуждающийся в помощи. В конце концов, это он, Артур, попался в его ловушку, а не наоборот.
– В это трудно поверить, понимаю, – ехидно улыбнулся Имс. – И все же, это так. Твой партнер, Доминик Кобб, кое-что украл. И мне нужно это вернуть.
– Почему бы тебе не пойти напрямую к нему? Или ты надеешься, что я уговорю его? – хмыкнул он.
– Может, уберешь оружие? В нем нет необходимости. И смысла, – Имс кивком указал на пистолет, и он тут же превратился в букет цветов. – Мы в моем сне, здесь я хозяин, – Имс, тут же посерьезнев, устремил на него взгляд серых глаз. В них читалась угроза.
– Это я уже понял, – Артур устроился в кресле напротив. – Так что тебе нужно? Ты можешь пробраться в голову Кобба и взять все, что тебе необходимо. То, что я о тебе слышал, плюс сегодняшнее представление, позволяют сделать выводы, что ты очень… способный, – Артур сделал паузу, подбирая слово.
– У него хорошая сигнализация, – нехотя признался Имс.
– А-а, – понятливо усмехнулся и кивнул Артур. – Мол.
– Эта сумасшедшая вычислила меня за секунды и выбросила из его головы прямо через окно небоскреба. Ощущения не из приятных, – поежился Имс. – Она и при жизни была такой?
– Она была милой, – по инерции ответил Артур. Честно говоря, он уже не помнил, какой была настоящая Мол, но та хищница, что жила в голове Доминика, походила на нее только внешне.
– Значит, смерть сильно испортила ее характер, – Имс снова взял легкомысленный тон. – Словом, я попробовал, но у меня не вышло.
– И ты хочешь, чтобы я взял Мол на себя, пока ты проникнешь к его сейфу и выкрадешь необходимое? – Артур смотрел на Имса с интересом. Он был почти уверен, что угадал и от того предположение казалось еще более безумным. – С чего бы мне это делать?
– М-м, не знаю. Защитить репутацию компании? Кто пойдет даже к самым крутым и профессиональным охотникам за кошмарами, если выяснится, что попутно у клиентов делается извлечение? – Имс широко улыбнулся.
– У тебя есть доказательства? – он склонил голову набок.
– Предположим, что есть, – кивнул Имс.
– Предположим, я тебе не верю, – в тон ему ответил Артур.

Имс хмыкнул, достал из внутреннего кармана плотный пергаментный конверт и бросил Артуру на колени. Тот достал содержимое и сжал зубы. На фото Кобб около сейфа одного из их клиентов подменял конверты — обычная практика при извлечении.

– Он переиграл сам себя, занимаясь милитаризацией сознания, – хмыкнул Имс. – Его собственная разработка — служба безопасности сознания — наблюдала за ним.
– Ты собираешься стереть это из его памяти? То, что он украл? – Артур смял одну из фотографий.
– И это тоже. Но мне удалось выяснить, что он спрятал украденное в чужом сейфе, – серьезно сказал Имс.
– В смысле? Внедрил идею? – Артур вздернул бровь и подавил желание прикрыть глаза рукой. Сколько можно наступать на одни и те же грабли?
– Нет, всего лишь подложил данные в сознание, замаскировав под какое-то воспоминание, пустое и ненужное, – пояснил Имс.
– Откуда ты все это знаешь? На кого ты работаешь? – внезапная догадка осенила Артура. – Ты – правительственный агент?
– Никогда в жизни, – Имс вздернул подбородок, на его лице отразилась смесь из злости и отвращения. – Скажем так, у меня есть связи и возможности, а мои наниматели весьма влиятельные люди. Говорю тебе, Кобб украл не у того парня. И теперь у него проблемы, которые станут твоими, если ты мне не поможешь.
– Всего за пять минут от просьбы о помощи ты перешел к угрозам, – Артур откинулся на спинку кресла и пристально посмотрел на Имса. – Все так плохо?
– Ты даже не представляешь, насколько, – Имс утомленно потер лицо и взглянул на часы. – Наше время на исходе. Каков будет твой ответ, Артур?

Тот впился взглядом прямо в глаза Имса. Ему все еще не удалось раскусить этого проходимца, и интрига привлекала его не меньше, чем желание разобраться, в какое еще дерьмо его втравил Доминик.

– Я согласен.

***

Первое, что увидел Артур, открыв глаза, был охранник, потирающий шею. На кровати сидел Гордон, рядом с ним расположилась Ариадна.

– Господи, Артур! Это все он, Имс! Я только собиралась спуститься вслед за тобой, как он ворвался в спальню, вырубил охранника и меня! Я очнулась, а он подключен. А через минуту мистер Гордон очнулся, и я не знала, что делать, Артур, – тараторила девушка.
– Успокойся, Ари. Все в порядке, – Артур жестом остановил поток ее слов и поднялся. Имс стоял около ее кресла.
– Фрэнсис, мы в расчете, – сказал он, обратившись к клиенту Артура. – Но не советую тебе еще раз садиться со мной за один игровой стол. И, позволь заметить, ты отлично сыграл. Удивление в твоих глазах выглядело очень натурально.
– Имс, – прошипел Гордон. – Ты обещал!
– Что погружением ты покроешь свой долг, но о том, что это останется в тайне, речи не было, – пожал плечами тот.
– Что это значит? – широко распахнула глаза Ариадна. – Что здесь происходит?
– Я потом тебе все объясню, – спокойно сказал Артур, сматывая трубки ПЭСИВа. – Мистер Гордон, ожидаю оплаты услуги в течение трех дней, и вы больше не являетесь нашим ВИП-клиентом. Вы вообще к нам больше никогда не обратитесь, – сказал он с нажимом.
– Артур, у меня не было выхода, – запротестовал Фрэнсис Гордон. – Этот шарлатан вынудил меня! Он жульничал. Вы не можете… вы же оставляете меня… вы…
– Я — могу, – резко ответил Артур. – И я оставляю вас наедине с вашими проблемами.

«Мне своих хватает, чтобы еще и в ваших разбираться», – подумал он, нахмурившись.

– Всего доброго, – сказал он, подхватив кейс и направившись к выходу.
– Куда мы сейчас? В офис? На разбор полетов? – снова зачастила Ариадна в волнении. Она шла сразу за Артуром, нервно оглядываясь на Имса, следовавшего за ними.
– Думаю, тебе следует навестить Нэша, справиться о его здоровье, – задумчиво ответил Артур, спускаясь по лестнице на первый этаж.
– Сейчас? – она даже остановилась на одной из ступенек.
Артур бросил взгляд на настенные часы — время близилось к полуночи.
– Ладно. Навестишь его утром, – коротко ответил он. – А сейчас ты свободна, можешь идти отсыпаться.
– А как же…? – Ариадна взглядом указала на Имса.
– А с мистером Имсом я разберусь сам, – с нажимом ответил Артур, садясь за руль. Имс прошел к припаркованной чуть поодаль черной «Камаро». – Позер, – пробормотал он, когда перед ним промелькнул глянцевый бок промчавшейся мимо машины.
– Артур, я не знала. Честно! – взмолилась Ариадна, преданно глядя ему в глаза.
– Ари, куда тебя подвезти? – спросил он, трогаясь с места. – Прости, в этот раз до дома не получится, мне не по пути.
– До ближайшего метро будет в самый раз, – буркнула она.

***

Имс ждал его на подземной парковке, облокотившись на дверцу машины. Он выглядел спокойным, но наметанный глаз Артура выхватил едва заметно подергивающийся палец. Имс смотрел на него спокойно, но во взгляде читалось недоверие.
Что ж, в этом Артур был с ним солидарен — он сам не доверял Имсу.

– Пойдем, – коротко бросил он, проходя мимо. – Покажу тебе свой настоящий кабинет, сравнишь с той ужасной копией, которую построил во сне.
– Почему ты решил, что я там никогда не был? – насмешливо спросил Имс, следуя за Артуром к лифту.

Артур удержался от вздоха, приправленного ругательством. Он был почти уверен, что у Имса есть сообщник, работающий в его фирме. Но он и предположить не мог, что тот явится в его офис лично. Это было бы слишком дерзко. Впрочем, Имс без спроса вламывался в их рабочие погружения – в чем составлял отличие личный кабинет Артура?

– Расслабься, я ничего не трогал, – Имс похлопал его по плечу и вошел в лифт, отступив на полшага. – Даже твою коллекцию миниатюр.
– Ты мог прочесть о ней в одном из глянцевых журналов, которые постоянно берут у нас интервью, – деланно равнодушно ответил Артур, выходя на нужном этаже. По кабинетам горел свет, а в лаборатории снов слышались голоса.
– Работаете круглосуточно? – вскинул брови Имс. Кажется, удивление было настоящим. Впрочем, Артур не так хорошо изучил его мимику, чтобы отличить актерские ужимки Имса от его настоящих эмоций
– Специфика профессии, ты же понимаешь, – Артур улыбнулся ему краем рта.

В кабинете все было так, как он оставил сегодня утром: бумаги в лотках, папки на полках; компьютер выключен, и только небольшая стопка писем, лежащая прямо на столе, давала понять, что в комнату заходила секретарь.

– Итак, обсудим подробности нашего вынужденного сотрудничества? – Артур устроился в своем кресле, сложил руки в замок и внимательно посмотрел на Имса.
– Что, даже не предложишь гостю выпить? Присесть, в конце концов? – покачал головой Имс. – Но ты сиди, я сам справлюсь.

Имс плавной походкой прошел прямиком к потайному отделению шкафа, за которым скрывался бра, нажал на уголок и достал из повернувшегося отсека полупустую бутылку бурбона. Артур сжал челюсть. Сомнений, что Имс бывал здесь раньше, больше не осталось.

– Будешь? – он помахал бутылкой, поймал серьезный, почти сердитый, взгляд Артура, но, как ни в чем не бывало, плеснул себе немного в широкий стакан. – Зря. Сейчас не помешает. Разрядить обстановку, например. А то, того и гляди, молнии метать начнешь, – усмехнулся он.
– Имс, ты обратился ко мне за помощью, сказал, что у тебя – и теперь у меня тоже – нет времени. А теперь тратишь его на пустую болтовню. Как это понимать?
– Да как хочешь, так и понимай, – пожал плечами Имс, вальяжно устраиваясь на диване у панорамного окна.

Артур прикрыл глаза, попытался досчитать до десяти, но глухой смешок Имса заставил его впиться взглядом в его насмешливую физиономию.

– У-у, страшно. Твои сотрудники, наверное, писают в штаны, когда ты так смотришь? – спросил вконец развеселившийся Имс. – Ты очень милый, когда сердишься. Чудесные красные пятна на щеках. Но ямочки идут тебе больше. Они появляются, когда ты улыбаешься. Искренне, – Имс отпил глоток, не отпуская взгляд Артура. – Тебя приятно злить.
– Может, все-таки к делу? Что украл Кобб? У кого? – у Артура на языке вертелись жесткие слова, которые он готов был выплюнуть Имсу в лицо, приправив хорошим хуком справа.
– Этого я не могу тебе сообщить. Скажем так, он перешел дорогу людям, которые очень не любят, когда лезут в их дела, – Имс продолжал рассматривать его с легкой ироничной улыбкой. Будто какую-то диковинку.
– Имс, – вздохнул Артур. – Так ничего не выйдет. Основа совместной работы в этом бизнесе — доверие. Поскольку о нормальном доверии между нами не может быть и речи, немного откровенности существенно улучшило бы ситуацию. Но ты сам этого не хочешь – тогда почему ждешь честности от меня?

Имс задумался: опустил глаза, повертел в руках почти пустой стакан, отвернулся к окну и снова посмотрел на Артура. Казалось, он уговаривает себя на что-то решиться.

– Справедливо, – сказал он, наконец. – Но есть вещи, информация, если хочешь – секреты, которые мне не принадлежат. И я не вправе раскрывать их.
– Вор, который вспомнил о морали и этике? Занятно, – Артур растянул губы в холодной улыбке. – Корми этими сказками кого-то другого. Я с места не сдвинусь, пока ты все мне не расскажешь.
– А ты упрямый, – улыбнулся Имс, залпом допил остатки бурбона и достал сигареты.
– Здесь не курят, – машинально сказал Артур.
– Да ну, – усмехнулся Имс, подходя к окну и открывая его. Артур бросил взгляд на верхний ящик, где лежала его пачка и, подняв глаза, наткнулся на понимание и знание в глазах Имса. – Твой друг и партнер украл секретные данные у разведки.

Артур на секунду замер. Что за чушь?

– У нас не было клиентов, связанных с ЦРУ, – сипло ответил он, с трудом взяв себя в руки.
– А я разве сказал, что это ЦРУ? – выгнул бровь Имс. – Хотя, они теперь тоже хотят знать подробности.

Артур молчал, ожидая продолжения. В голове сразу же возникло несколько вариантов: Кобб специально выследил агента и навязал ему свои услуги; к нему обратились через старые каналы; он не знал, во что лезет. Еще год назад Артур выбрал бы последний вариант, но в последнее время Доминик так изменился, что Артур не мог ручаться за его мотивы и поступки.

– Я думаю, он случайно наткнулся на эти данные, проводя очередную милитаризацию. Хотя, вспоминая его охранную систему, не могу быть уверен до конца.

Словом, он это позаимствовал и перепрятал. Видимо, в качестве подстраховки. Откровенно говоря, я даже не уверен, что он оставил у себя хоть что-то кроме упоминания об этом факте. Возможно, Мол хранит для него этот секрет. Я мало что мог понять и рассмотреть в его сознании. Но она там абсолютная хозяйка. Никогда не видел, чтобы проекция подавляла чье-то сознание, – Имс рассказывал отрывисто, вдыхая дым и выпуская его в ночную сырость за окном.

– Это невозможно, – ответил Артур, становясь рядом и тоже закуривая. – Ты говоришь о замещении личности, или расстройстве. Он же ведет себя как обычно. Ну, почти как обычно.
– Ты просто не был у него в голове, – покачал головой Имс.
– Был. Правда, давно. Он не пускает меня больше года. Раньше мы устраивали что-то вроде спарринга: один прятал какую-то вещь в глубине лабиринта, а второй ее находил. Но после моей неожиданной стычки с Мол он отказался больше впускать меня. По официальной версии, чтобы она мне не навредила, а он мог пройти терапию.
– И как? Прошел? – усмехнулся Имс.

Артур ответил недовольным взглядом.

– Поехали к нему. Прямо сейчас, – сказал он, туша окурок в притаившейся за жалюзи пепельнице.
– Поздновато уже для светских визитов, – Имс последовал его примеру и прикрыл окно.
– А мы не о погоде будем беседовать, – Артур поправил пиджак и вдруг спросил: – Имс, скажи честно… Что именно он украл? Расположение явочных квартир, список агентов? Что?
– А что нужно абсолютно всем смертным во все времена? – грустно улыбнулся Имс. – Деньги. Он влез в голову бухгалтеру-параноику и выкрал у него номера счетов на Каймановых островах и пароли. Это не засвеченные деньги, полученные от тайных операций. О них точно никто не будет заявлять открыто. Кобб все рассчитал.
– Кроме того, что тебя пустят по его следу, и ты будешь терроризировать его, доводя до нервного тика, – усмехнулся Артур, направляясь к лифту.
– Это метод психологического воздействия. Я обшарил всех его клиентов, до кого смог добраться. У меня просто заканчивались варианты, – Имса явно потянуло на откровения.
– И я – твой последний шанс на успех? – криво улыбнулся он.
– Не преувеличивай. Ты просто еще один вариант, – вернул колкость Имс. – Едем на моей машине, так быстрее.

***

Скорость не имела никакого значения — Кобба не было дома. Судя по всему, он воспользовался советом Артура и уехал отдохнуть, оставив детей на бабушку с дедушкой.

– Твою мать, – выругался Имс. – А ведь было такое простое решение: поговорить по душам, и, если не удастся убедить, влезть к нему в голову. Куда он мог поехать?
– Я могу тебе назвать штук десять мест, где он может быть. Но если Доминик решил скрываться, мы ухлопаем дохрена времени на его поиски. Какое у тебя задание? Найти информацию и вора?
– Угу, – согласно кивнул Имс, осматривая гостиную. Он ловко вскрыл замок входной двери отмычкой и теперь по-хозяйски осматривал гостиную.
– И, раз ты преследуешь его несколько месяцев, время на выполнение заказа на исходе? – рассуждал вслух Артур.
– Верно мыслишь. У меня есть еще неделя, максимум две, если удастся потянуть время, но не уверен. У них там планируется какая-то новая операция, и нужна гарантия, что она не будет сорвана из-за обчищенных счетов, – Имс задержал взгляд на сдвинутой фоторамке.
– Для простого наемника ты слишком осведомлен о делах разведки, – проговорил Артур, наводя на Имса пистолет. – Кто ты такой?
– Снова здорово, – вздохнул тот. – Мне казалось, этот этап ухаживания мы уже миновали.

Имс не выглядел удивленным или озабоченным. Его занимала стопка журналов, лежавшая на столе: все в комнате было идеальным, и только журналы выбивались из общей картины — уголок нижнего глянца торчал и был уродливо загнут вверх, будто его спрятали в спешке.

– Я задал вопрос. И этот пистолет точно не превратится в букет цветов, – Артур пристально следила за его передвижениями.
– Уверен? – мимоходом ответил тот, вытаскивая журнал. – Интересно.

Имс держал в руках свежий выпуск «Космополитен» и машинально пролистывал страницы.

– Твой друг такое читает? Интересуется свежими тенденциями в области сахарной эпиляции? – прочитал он название статьи. – Нас опередили, Артур. Здесь уже побывали другие охотники за кошмарами. Точнее, за Коббом. И я не уверен, на нашей ли они стороне.
– А есть и такие? – выгнул бровь Артур. Держать Имса на мушке казалось совершенно бессмысленным занятием, но он пока не решался опустить пистолет.
– Например, мои наниматели, – Имс, наконец, обратил на него внимание. – Правда, не все в том лагере довольны решением руководства обратиться ко мне.
– То есть, тебя хочет обскакать какой-то агент? – Артур замер, прислушиваясь: ему показалось, будто замок двери на кухне щелкнул.
– Очень может быть, – прошептал Имс, доставая свой пистолет. Видимо, тоже что-то услышал. Он приложил палец к губам и направился в сторону кухни.

На кухне неожиданно зажегся свет, и громкий голос сказал:
– Да, дорогая, я нашел твою Мисти, ты оставила ее на столе, когда завтракала. Я заберу ее и привезу. Нет, Филипа, для мороженого сегодня уже поздно. И для сладкой ваты, и даже леденца. Не волнуйся, детка, сейчас я вернусь, и ты заснешь.

Артур едва успел схватить Имса за воротник пиджака и оттащить за угол. Прижав его всем телом к стене и прикрыв рот ладонью, Артур приложил дуло пистолета к губам, знаком давая понять, чтобы тот молчал.

– Это Майлз, свекр Кобба, – пояснил он. Имс кивнул и перестал вырываться.

Мужчина выключил свет и скрылся за дверью. Когда замок снова щелкнул, Артур еще стоял, навалившись на Имса, но руку от его губ уже убрал.

– Артур, я не против перевести наши отношения в горизонтальную плоскость… ну или вертикальную, как тебе больше нравится. Но, может, для начала сходим в ресторан или кино? Ну, знаешь, свидание, чтобы получше узнать друг друга, посеять зерна доверия и все такое? – в голосе Имса явственно слышалась насмешка.
– Прекрати паясничать, Имс. Оставь эти фантазии для своих снов, – Артур резко отстранился, но Имс обхватил его за талию и прижал к себе.
– Очень жаль, что ты против, – горячо прошептал он на ухо. – Я бы с удовольствием сходил с тобой куда-нибудь. И остался на чашку кофе после.

Имс провел носом по ушной раковине и прижался губами к шее Артура.

– В другое время и в другом месте… – пробормотал он, отпуская его.
– Как ты верно заметил, в другое время и в другом месте, – ответил Артур, поправляя пиджак. Слова Имса взбудоражили его. Он был привлекательным и сексуальным, и, встреться они где-то в баре, вечер точно закончился бы в чьей-то постели.

– Это значит, что ты согласен? – игриво спросил Имс.
– Это значит, что нам нужен план «Б», потому что Кобба мы за неделю не найдем. Но давай обсудим это завтра? Я хочу отдохнуть. И подумать, – Артур уверенным шагом направился к входной двери. – Один, – добавил он, угадывая следующую реплику Имса.
– Тебя подбросить до дома? – спросил он, уже садясь за руль.
– До моей машины, – угрюмо ответил Артур. Отсюда до его квартиры было гораздо ближе, чем от центра, где располагался их офис.
– Я мог бы заехать за тобой утром. В семь? – предложил Имс, сворачивая на объездную дорогу.
– Хорошо. В семь.

***

– Артур, Нэш не берет трубку. И я была у него дома, там тоже никого нет, – скороговоркой выпалила Ариадна, войдя в кабинет без стука. – Мне кажется, это он нас вчера… – осеклась она, заметив на диване Имса. Он потягивал чай из большой кружки и мило улыбался девушке.
– В следующий раз, пожалуйста, постучись. И дождись ответа, – ровно сказал Артур. – Он может быть в больнице. Наверное, стоит позвонить и узнать.
– Что, все больницы обзванивать? Мне? – удивилась Ариадна.
– У тебя есть другая работа? – Артур внимательно ее оглядел. Она была необычайно взволнована и то и дело посматривала на Имса.
– Вот об этом – о работе – я и хотела поговорить. Нэша нет, Дом в отпуске, ты… Кстати, ты занят? Может, обсудим вчерашнее? – она мягко, почти по кошачьи скользнула к столу Артура и слегка наклонилась, опираясь ладонью на гладкую деревянную поверхность. – Без посторонних.

Имс хмыкнул и оскалился, глядя на Ариадну опасно потемневшими глазами.

– В данный момент я занят. С мистером Имсом у нас общее дело, поэтому временно он будет находиться здесь. А ты пока займись поисками Нэша, – строго ответил Артур тоном, не терпящим возражений.
– Да-да, деточка. Со мной. Не нужно прожигать меня взглядом. Лучше пойди и сделай то, о чем тебя просят, пока взрослые дяди расхлебывают большие проблемы, – ехидно ответил Имс на полный гнева и злости взгляд Ариадны.

Девушка фыркнула и волчком вылетела из кабинета.

– Не хами моим сотрудникам, Имс. То, что я терплю твое присутствие, не дает тебе права так с ними разговаривать. В следующий раз ты извинишься и впредь будешь вежлив, – процедил Артур.
– Да ладно, не так сильно я ей и нахамил. Не будет лезть не в свое дело. Чем меньше людей в курсе, тем лучше. Кто там еще в списке? – Имс отпил остывшего чая и скривился. Еще получив чашку, он разразился бранью в адрес помоев, которыми его собрались поить, и тех, кто называется это чаем. Но выливать не стал, сказав, что еще покажет разницу между этой дрянью и настоящим черным чаем.

Артур вернулся к таблице, вчитываясь в данные о погружениях Кобба. Их план «Б» был предельно прост: вычислить того, кто стал ячейкой для хранения секретов Кобба, забрать это и ловить Доминика «на живца». Артур был уверен, что Доминик оставил здесь свои глаза и уши и узнает, если они подобрались слишком близко. Поэтому сейчас они сидели в офисе и фамилия за фамилией шерстили список клиентов Доминика. Часть исключили сразу — избавление от кошмара проводилось до предполагаемой даты воровства. Еще часть Имс уже успел проверить. Осталась всего пара фамилий, плюс те, с кем Кобб работал незаконно.

– И, все-таки, я считаю, мы должны проверить и черный список, – в который раз настаивал Артур.
– Я говорил тебе, он не станет так рисковать. Сознание этих людей уже защищается, а если внедренная им программа вычислит подмену? Кражу ведь засняли, – напомнил Имс. – Я вообще чудом не попался тогда. Влез в голову для проверки данных – точно ли там кто-то был, а меня встречает миловидная блондинка, сиськами трясет и просит пройти в комнату. Но у меня чуйка на такие подставы, свернул в коридоре «не туда» и напоролся на проекции, которые меня чуть не разорвали.
– Ты был под личиной Кобба? – догадался Артур.
– Подумал, что, раз он занимался милитаризацией, система безопасности его точно признает. Должен же он был оставить себе черный ход? А она и признала, только в другом смысле, – Имс отставил чашку, достал сигареты и подошел к окну. – Я эти фотки только тебе показывал. Наниматели и без меня в курсе были. Значит, либо они тоже залезали к нему в голову, либо Кобб успел засветиться.
– Не думаю. Он не такой дурак, чтобы сразу снимать со счетов деньги. Видишь же: спрятал в чужой голове, сигнализацией обзавелся. Такой цербер кого угодно порвет, – хмыкнул Артур, вглядываясь в монитор.
– А какие у него могут быть цели? Шантаж, перепродажа информации? – размышлял Имс.
– Продавать деньги за деньги? – Артур скептически посмотрел на него. – Я давно не понимаю его мотиваций. Но если исходить из того, что я выяснил в последнем разговоре, деньги волнуют его в последнюю очередь.

Имс вопросительно посмотрел на Артура, ожидая продолжения мысли.

– Мы достаточно зарабатываем. Ты знаешь, сколько стоят услуги моего агентства. Я проверил его счета, он не тратит сверх меры. Не играет на бирже или в казино, не делает безумных покупок типа замка в Англии или виллы на воде в Дубае. Да и за милитаризацию берет меньше, чем мог бы. При его-то раздутом самомнении.
– К чему ты ведешь? – не выдержал Имс.
– Кобб – исследователь. Ученый. Он одним из первых пришел в этот бизнес, когда это и бизнесом-то не было. Он строил целые миры и жил в них. Мне кажется, ему стало скучно в этой реальности.
– Так почему бы ему не свалить в какую-нибудь свою, где он будет счастлив со своей психованной? – удивился Имс.
– Потому что он знает, что это — тюрьма, – веско заметил Артур.
– По-твоему, он пытается претворить свои фантазии в жизнь? – Имс скептически хмыкнул и достал вторую сигарету.
– Это просто предположение, – пожал плечами Артур и, кликнув пару раз, повернулся к стоящему за спиной принтеру. Оттуда как раз выполз лист бумаги. – По моим записям осталось всего трое, у кого ты еще не побывал. И, если ты уверен на все сто, что там ничего нет, нам осталось проверить вот этих джентльменов.

Имс взял лист и быстро пробежался глазами по короткому списку.

– Киркланда можно исключить. На прошлой неделе он попал в аварию. Он в коме, но у него обширное повреждение мозга, мы вряд ли сможем там что-то найти, если даже пробьемся сквозь барьеры.
– Ты хорошо осведомлен о моих клиентах, – осторожно заметил Артур. Имс скрывал от него слишком многое, чтобы не подозревать его во всех смертных грехах. – Откуда у тебя список?
– Птичка на хвосте принесла, – улыбнулся Имс и протянул Артуру сигарету.
– Оторвать бы ей этот хвостик, – проворчал тот.

Имс подавился дымом и хохотнул.

@темы: fanfic: rus, PG-13

---

ЗФБ-2017, мини

[Rogneda-demon]

Название: Гарри Поттер головного мозга
Автор: Rogneda-demon
Бета: Annette_N
Размер: 1585 слов
Пейринг/Персонажи: Имс/Артур
Категория: слэш
Жанр: ПВП, юмор, романс
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: упоминается курение
Краткое содержание: новый объект Артура ГП-фанат. Имс тоже.
Примечание: "волшебная палочка Имса" и прочие локальные мемы

Артур медленно шел по коридору, стараясь не слишком шуметь. Только что им удалось скрыться от Филча, сбежав по перемещающимся лестницам. И теперь они плутали по коридорам в поисках нужного.

— Нарушаете распорядок, мистер Артур. Гуляете после отбоя, — услышал он над ухом змеиное шипение. Обернувшись, Артур обнаружил рядом Северуса Снейпа, который хищно улыбался во все тридцать два.
— Имс, хватит дурачиться, — фыркнул Артур. — Мы тут для серьезного дела.
— Да брось, это плевое извлечение. Тебе тут рядовой имитатор не нужен был, не то что такой, как я. Ты специально позвал меня. Подурачиться, — широко улыбнулся Имс, поправляя синий галстук и мантию. Критично осмотрел себя и исправил цвет галстука на красный. — Так лучше.
— Ричард — львиное сердце, — усмехнулся Артур.

— Эй, не называй меня так. Не люблю это имя, — недовольно поморщился Имс. — Но я согласен быть твоим львом, когда мы откроем эту Нарнию.
Имс как раз остановился около стены без портретов и задумчиво смотрел на плотную кирпичную кладку. Артур прошелся из стороны в сторону, сосредоточенно сведя брови. Имс достал палочку, уже приноровился и взмахнул:

— Бомбарда мак…
— Имс, ты сдурел!? — заорал Артур. — Ты бы еще сигнализацию врубил! Сейчас сюда сбегутся все проекции!
— Всегда мечтал это сделать, не лишай меня такого удовольствия, — Имс сложил бровки домиком.
— Нет, — твердо сказал Артур. — Что за ребячество? Надо трижды пройти мимо стены без портретов, думая о том, что хочешь получить, чтобы открыть Выручай-комнату.
— И ты рассчитываешь, что прямо из стены выедет сейф со всеми секретами?
— Я рассчитываю, что ты дашь мне сосредоточиться, чтобы появилась хотя бы дверь, а уже внутри сейф со всеми сокровищами магического мира. И Нарнии.
— Ты иногда настоящий зануда, знаешь об этом? — проворчал Имс. — Может, нам стоит вдвоем прогуляться туда-сюда? Мы же вдвоем хотим туда попасть?
— Кто здесь великий знаток «Гарри Поттера»? — ехидно спросил Артур. — Давай руку.

Пройдя по коридору, Артур уставился на стену, на которой стали проступать очертания двери.

— Попался! — вдруг проскрипел рядом голос Филча.
— Имс, прекрати, — недовольно отмахнулся Артур.
— Это не я, — ответил Имс, во все глаза глядя на приближающегося старого завхоза и его вездесущую кошку.
— Черт! — выругался Артур, торопливо открывая дверь и заталкивая в комнату Имса. — Это еще что такое? — Артур уставился на здоровенную кровать с балдахином.
— Видимо, когда мы ходили возле стены, я немного отвлекся, — Имс ни на грамм не выглядел виноватым, и даже в голосе его было больше хитрого задора, чем извинения.
— На кровать? — Артур осматривал комнату в поисках сейфа: сюда вот-вот нагрянут проекции, и они точно воспользуются «бомбардой».
— На то, что можно делать в такой кровати, — Имс развалился на покрывале и призывно похлопал по месту рядом. — Разве тебе никогда не хотелось заняться сексом во сне?
— Имс, мы миллион раз занимались сексом во сне, — Артур решил проверить стену на наличие потайной ниши. В конце концов, никто не говорил, что все будет так просто.
— Но не в чужом сне, — парировал Имс.
— Потому что это самая большая глупость, какую можно вытворить во время работы, — Артур как раз нащупал слишком гладкий кирпич, нажал на него, и стена перед ним раздвинулась, открывая доступ к сейфу. — Ага! — воскликнул он.
— Пожалуй, теперь и мне найдется работенка, — Имс соскочил с кровати и с серьезным видом подошел к металлическому шкафу с кодовым замком. — Что? — спросил он, поймав на себе вопросительный взгляд Артура. — У меня немного больше опыта взлома сейфов, дорогой. Не во сне, — уточнил он на всякий случай.
— Разумеется, — кивнул Артур и в шутливом поклоне отошел к двери, прислушиваясь, не собралась ли там мини-армия во главе с Филчем.

Имс посмотрел на электронное табло сейфа:

— Восемь цифр, восемь цифр, — пробормотал он. — Ну, конечно! — И набрал на клавиатуре «02051998». Сейф пискнул и открылся.
— Так быстро? — Артур притворно удивился и заглянул в сейф. В аккуратные стопочки были сложены фотографии с пикантными моментами из жизни объекта, а под ними — неприметная серая папка, к которой он и потянулся. — Ты разгадал шифр? — пробормотал он, разглядывая документы.
— Это дата финальный битвы за Хогвартс, каждый Поттероман ее знает, — самодовольно сказал Имс, заглядывая через плечо Артура в бумаги. — Ого, Артур, тебе нужно брать в двойном размере.
— Тройном, — хищно улыбнулся Артур, фотографируя бумаги.
— Это что-то новенькое, — вздернул бровь Имс.
— Клиент — параноик, придется пустить его в свою голову и представить доказательства, — недовольно ответил Артур.
— А фильм ему не снять? — съязвил Имс. — Хотя за тройную оплату, я могу и фильм. Вот прямо на этой кровати.
Артур уже хотел сказать, как ему надоели шуточки об этой кровати, как вдруг в стену ударило заклинание.
— Вот, а мне ты не разрешил! — обиженно насупился Имс, и достал палочку. — Но в этом удовольствии ты мне не откажешь. Авада Кедавра!

Артур спешно сматывал трубки ПЭСИВа, когда Имс, весьма довольный собой, вынырнул из сна.

— Что это было? — спросил он.
— Что? Ты хотел, чтобы я вышиб тебе мозги выстрелом в лоб? Тебе не кажется, что нужно какое-то разнообразие? — Имс поднялся с пола и осматривал номер — они не должны оставлять следов. — А тут такая возможность.
— А если бы не сработало? — Артур закрыл кейс и направился к двери.
— У тебя же всегда с собой есть Глок, — пожал плечами Имс. — И хорошо подготовленные пути отхода, потому что прямо сейчас из лифта вышла охрана твоего ГП-фаната.

Артур подхватил его под руку и начал причитать:

— Ну разве можно было так надраться в середине дня? Ты снова перепутал комнаты. Наша — напротив, — Артур подхватил вмиг размякшего Имса к соседней двери и достал электронный ключ. Прислонил «надравшегося» Имса к стене и быстро приложил карту к замку. Имс как раз сползал, когда Артур его поймал и затащил в номер, бурча: — Не переигрывай. Никто не поверит, что я могу поднять такого тяжелого мужика, как ты.
— Да ладно, это все свободные костюмы, ты-то знаешь, — наигранно обиделся Имс, выпрямляясь.
— Я — знаю. А они — нет, — Артур внимательно посмотрел в глазок: охранники постучали в дверь объекта, не дождались ответа и остановились рядом, переговариваясь между собой.
— Застряли, — недовольно сказал Артур, отходя к креслу. — Кажется, они решили, что напился не только ты, и теперь будут ждать, пока он не проснется или не вызовет их.
— Сколько ты ему вкатил? — спросил Имс, имея в виду дозу снотворного.
— До ночи не проснется, — раздосадовано сказал Артур.
— Тогда у меня есть предложение, — широко улыбнулся Имс. — Это, конечно, не кровать с балдахином, но на ней тоже можно отлично отдохнуть.
— Имс, мы все еще работаем, — сурово ответил Артур, стягивая галстук.
— И это никак не мешает моему возбуждению, — возразил Имс, опустив взгляд на узкие брюки Артура и добавил: — Да и твоему тоже.

Артур расстегнул рубашку и манжеты, снял и аккуратно повесил ее на спинку стула. Имс подошел к нему вплотную, поцеловал в шею и шумно вдохнул, потершись щетиной о кожу.

— Ужасно по тебе соскучился, — пробормотал он, помогая расстегнуть брюки. — Мчался, самолет торопил, так хотел тебя увидеть.
— Ага, ты с места сорвался, как только я сказал тебе про волшебные палочки, — усмехнулся Артур, поддаваясь неторопливым ласкам.
— Ну, волшебной у меня нет, зато есть другая, — посмеиваясь, Имс спустился к животу Артура, покрыл его быстрыми поцелуями и спустил штаны вместе с трусами: — Смотри-ка, у тебя тоже!

Артур засмеялся и прикрыл глаза рукой.

— И-имс, это ужасная пошлость.
— Зато ты смеешься, —довольно пробормотал тот. — Обожаю твой смех.
— А я обожаю тебя, — выдохнул Артур, подтягивая Имса выше и целуя его в губы.

Имс прижал его к себе, с жаром ответил на поцелуй и попятился к кровати, падая сам и увлекая его за собой. Артур водил губами по скулам Имса, спускаясь поцелуями к шее и ключицам. Обласкав его грудь и облизав соски, Артур привстал на кровати и стащил с Имса брюки и белье. Он взял в руку твердый налитой член, подвигал ладонью вверх-вниз, обвел головку большим пальцем.

— Тебя тоже заводит адреналин? — хрипло спросил Имс, обвивая пальцами такой же твердый член Артура.
— И адреналин тоже, — улыбнулся Артур. Имс подхватил его под ягодицы и перекатился, наваливаясь сверху.

Плавно спускаясь влажными поцелуями по его груди, Имс добрался до члена и вобрал его в рот. Артур выдохнул с тихим, едва сдерживаемым стоном. Имс прекрасно знал: Артуру нравится смотреть, как его член исчезает между его пухлыми губами. Когда-то с этого и начался их роман.
Артур запустил пальцы в волосы Имса и отдался ласкам, шире разводя ноги. Имс оторвался от его члена, поцеловал внутреннюю сторону бедер и потянулся к своему пиджаку. Выудил из внутреннего кармана два конвертика: с презервативом и смазкой.

— Подготовился, — довольно протянул Артур, сжал свой член у основания и улыбнулся.
— С тобой нужно быть готовым ко всему, — ответил Имс, разрывая упаковку.

Имс ловко смазал Артура пальцами и проник внутрь, сделав несколько круговых движений. Артур выгнулся и подался навстречу. Приподняв колени и бедра, он полностью раскрылся. Имс шумно выдохнул и вошел в него одним плавным движением. Придавив его к матрасу, Имс впился в рот Артура глубоким поцелуем, плавно двигая бедрами.

Артур обвил его спину ногами, вжимая в себя, выгнулся навстречу и впился укусом в плечо. Имс чувствовал его, двигаясь то быстрее, доводя почти до пика, то замедляясь, оттягивая финал. Он лихорадочно шептал, какой Артур красивый, тесный и сексуальный. Артур вжимался в него всем телом, но Имс умудрился просунуть между ними руку, обхватить его член и ласкать в такт своим толчкам.

Артур вцепился ему в спину, тяжело задышал и протяжно простонал:
— И-имс, да-а-а…

Имс сильнее вжался в него, уткнулся лбом в плечо и, сделав еще несколько движений, кончил.

— Чудесный, сладкий Артур, — пробормотал он, тяжело падая сверху.
— Нет, ты все-таки слишком тяжелый, — хрипло сказал Артур через пару минут и пихнул Имса в бок.

Имс послушно откатился в сторону, тяжело дыша.

— На сколько бронировал номер? — спросил он.
— До утра, — Артур бросил взгляд на пиджак, где лежали его сигареты. Вставать решительно не хотелось.
— Значит, торопиться некуда, — довольно улыбнулся Имс и поцеловал ладонь Артура.

Он привстал и подхватил со стула пиджак Артура, вытащил пачку, зажигалку и протянул ему. Тот благодарно кивнул, подкурил сигарету и улыбнулся в ответ:

— До утра еще полно времени.

Имс затянулся из его руки и достал еще пару блестящих конвертиков, лукаво блестя глазами. Артуру определенно понравился этот блеск.

---

ЗФБ-2017, драббл

[Rogneda-demon]

Простите, я немного порву вам ленту сегодня

Название: Еще одна ночь
Автор: Rogneda-demon
Бета: Annette_N
Размер: 966 слов
Пейринг/Персонажи: Артур/Имс
Категория: слэш
Жанр: ПВП, немножко ангст и романс
Рейтинг: NC-17
Предупреждение: упоминается употребление наркотиков, и это не пропаганда, нет-нет.
Краткое содержание: он каждый раз возвращается.
Примечание: при написании автор вдохновлялся песней Maroon 5 "One more night".

Они встретились в таком же баре. А может, и в этом самом – пару лет назад. И легкий флирт и ни к чему не обязывающий секс превратились в одержимость.


Имс сидел у стойки, потягивая любимый бурбон. Он удачно завершил сделку: клиент доволен, полиция пошла по ложному следу. Это ли не повод для праздника? Но внутренний голос упрямо нашептывал, что ему нужно уйти, свалить подальше из этого места, вообще из города. Сделав последний глоток, он даже поддался панике и повернулся к выходу, но было поздно.

Артур, улыбаясь уголком рта, подошел к нему и сел на соседний стул. Дал сигнал бармену, и перед ними появились два стакана, наполовину наполненных янтарной жидкостью. Артур пригубил и молча посмотрел на Имса. Раньше в его глазах читался вопрос, теперь там была только усмешка и сдерживаемый огонь: они оба знали, что Имс согласится. Пойдет следом и все будет как всегда: дикий животный секс всю ночь и удушающая ненависть к себе наутро.

— Мне интересно, у тебя какой-то радар или ты вживил мне один из своих жучков? Как ты находишь меня каждый раз? — спросил Имс, отпивая из своего стакана.
— Ничего такого, — покачал головой Артур. — Ты просто слишком предсказуем.

Имс усмехнулся: сказанное было правдой. У него были любимые места в Лондоне, и за время их знакомства Артур узнал о них всех.

— И что же на этот раз привело тебя в этот клоповник? — Имс постарался улыбнуться: он знал, как Артур не любит пабы типа этого — темные и слишком удаленные от ярких огней Сити. — Соскучился?
— А если и так? — ответил Артур. Имс чуть не подавился бурбоном, бросил на него удивленный взгляд и только тогда заметил широкую улыбку Артура.
— Ты плохой лжец, — парировал Имс.
— Разумеется, до тебя мне еще далеко, — сверкнул глазами Артур. — Но я быстро учусь.
— О, да, — криво ухмыльнулся Имс.

Их взаимные обвинения и перепалки были своеобразной прелюдией. Однажды Имс допустил мысль, что они смогут ужиться вместе. Пусть назвать их нормальной парой не вышло бы даже с большой натяжкой, но что-то регулярное, кроме секса, определенно могло между ними возникнуть. Все его предположения разбились о холодное «нет». «Мы слишком разные», — сказал Артур. «Ты мне не ровня», — услышал Имс. Наверное, после этого все и пошло наперекосяк.

Артур указал взглядом на дверь и одним глотком допил остаток бурбона. Имс осушил свой стакан и пробормотал:
— Всего одна ночь. Последняя.

Артур, конечно, услышал. Хмыкнул и направился к выходу первым.


До квартиры добирались на такси. Артур сдержанно сидел рядом, и только рука на колене Имса выдавала его нетерпение. Имс глубоко дышал, сжав ладони в кулаки: руки дрожали от предвкушения.

Едва закрыв дверь, Артур прижал его к стене и жадно поцеловал, прижимаясь всем телом. Он всегда был таким, с самой первой ночи — горячим, нетерпеливым, ненасытным. До спальни они обычно добирались через коридор или гостиную, утолив первый голод.

Проворными пальцами Имс расстегнул на нем рубашку и брюки, стащил пиджак и забросил подальше жилетку. Артур забрался руками ему под майку и водил ими по спине, присосавшись, словно вампир, к открытой шее. С рубашкой Имса он церемониться не стал: дернул за края, растягивая их в стороны, и пуговицы посыпались на паркет.

— Что, прямо здесь меня трахнешь? Даже до дивана не дотерпишь? — попытался охладить его пыл Имс, но Артур уже мало что соображал: зрачки расширились, дыхание участилось, руки мелко дрожали — он выглядел так, будто был под кайфом.

Имс сам его оттолкнул и отлепился от стены, скинул ботинки и пошел в спальню. Мягкое покрывало приятно холодило разгоряченную кожу. Артур устроился у него на бедрах, провел ладонями по плечам, и уперся ими в грудь, рассматривая новые татуировки. Одну он обвел по контуру кончиком указательного пальца, а затем повторил движение языком. Имс устроил руки на его бедрах, сжал ягодицы и закусил губу.
— Ты мой наркотик, — на грани слышимости прошептал Артур.

Имсу было знакомо это чувство: от Артура сносило крышу похлеще, чем от ЛСД или кокаина. Стоило ему прикоснуться, как тело Имса плавилось, перетекая из одной позы в другую, идеально подходя к изгибам тела Артура, будто они действительно становились единым целым.

Артур резко поднялся, окончательно разделся и стащил с Имса джинсы и трусы. Навалился сверху, впился в губы жадным, властным поцелуем и потянулся к верхнему ящику прикроватной тумбочки: смазка и презервативы — обязательные атрибуты их постельной романтики.

Артур закинул его ногу себе на плечо, аккуратно смазал отверстие, проникая пальцами внутрь, и приставил к нему член. Навалившись всем весом, он проник внутрь одним плавным движением. Имс выгнулся ему навстречу, впился пальцами в его бедра и застонал. Артур наклонился к его лицу, посмотрел на него совершенно безумными глазам и выдохнул вместе с первым толчком:
— Мо-о-ой…

Имс подался вперед, прикусил губу Артура и прижал его к себе. Артур двигался тягуче медленно, глубоко проникая и почти выскальзывая из него. Дыхание Имса сбилось, смешалось с дыханием Артура, сердце впрыгивало из груди. Артур ускорил темп, отпрянул, встал на колени, приподнимая бедро Имса и насаживая его на себя. Одной рукой он придерживал ногу Имса, а другую положил на его вздыбленный влажный член. Двигаясь все быстрее, он откинул голову и раскрыл рот, тяжело дыша.

Имс вцепился в простыни, срывая горло вскриками и стонами, он едва удерживался на грани сознания. И, переходя за эту грань, выдохнул:
— Артур…

Член пульсировал, заливая ладонь Артура и живот Имса белесой жидкостью, тело стало легким-легким, почти невесомым. Артур толкнулся в него еще несколько раз и вдруг больно впился зубами в его икру. Обессиленный и мокрый, он отпустил его ногу, и повалился сверху. Имс обнял его и уткнулся носом в растрепавшиеся влажные волосы.


Утром Имса привычно накрыло отвращением. Тело предавало его так быстро, что отказаться не было никакой возможности. Но когда помутнение проходило, внутри все обжигало чувством стыда: он снова поддался. Из ванной доносился шум воды, и Имс, быстро одевшись, выскользнул в коридор. На небольшой тумбочке у самого входа лежал ключ. Имс протянул к нему руку и тут же отдернул пальцы, будто током ударило. Артур показался в дверном проеме в обернутом вокруг бедер полотенце.

— Это значит… — запнулся Имс. — Это значит, ты хочешь попробовать?
Артур ответил прямым взглядом и полуулыбкой.

@темы: fanfic: rus, NC-17

---

Ищу фик

[Марсианская ящерица Федор]

Найдено.
Здравствуйте. Помогите пожалуйста найти фанфик.
Вроде бы на английском, но не уверена. Школьное АУ. Артур - местный "принц" у которого даже есть свой отряд защитников. Имс - не зашуганный ботаник, а просто переведенный ученик, который не в курсе местной политики и поэтому не платит взносы в казну. Потом, само собой, пейринг. Помню еще что Артуру присылали в качестве угрозы распотрошенные мягкие игрушки (зайцев кажись). Ближе к концу кто-то (вроде Нэш) приперся на выпускной бал с пистолетом.

@темы: fanfic: rus, NC-17

---

"Прощение" - мини, NC-17 + кинк, ЗФБ-2017

[+Lupa+]

Название: Прощение
Автор: +Lupa+
Бета:  Bianca Neve
Размер: мини, 1068 слов
Пейринг: Артур/Имс
Категория: слэш
Жанр: ПВП
Рейтинг: NC-17 + кинк
Краткое содержание: написано частично по заявке «топ!Артур, БДСМ, не "обман читателя" (например, что Артур не топ, а всем приснилось), не десфик, с психикой у Артура всё в порядке
Автор заявки сделал уточнение:
могу сказать, чего точно не надо. Отходов жизнедеятельности, словесного унижения, публичного унижения, сюсюкания, daddy, puppy-play, pony-play. Калечить не надо.
От игр с дыханием ни жарко, ни холодно, от cumshot тоже. Воск — зависит от текста. Огонь и льдинки — в студию, однозначно. Крапиву, имбирь и иже с ними — тоже.
Спанкинг ОК, (но! тапок, расчески-щетки, кухонные девайсы, линейки, выбивалки для ковров и прочее им подобное — фтопку), всё прочее, что Вы назвали — тоже ОК. CBT и humbler тоже в тему».
Предупреждения: БДСМ, спанкинг (в т. ч. и половых органов), связывание, анальные пробки, фиггинг и все такое

Артур буквально врывается в дом, глаза бешеные, лицо горит, и шипит с порога:
— Раздевайся.
«Ого, — думает Имс, — что это его так разозлило?» — но раздевается и спускается вслед за Артуром в подвал.
Удачно, что они уже год как живут в этом доме, где можно оборудовать подвал и не опасаться, что бдительные соседи вызовут копов по поводу «насилия в семье». В Нью-Йорке, где они снимали квартиру, однажды так и вышло, хотя район был престижный, а соседи вроде как из тех, которым на все плевать и у которых у самих рыльце в пушку.
В подвале Имс с готовностью становится под перекладину, расставляет ноги и раскидывает руки, чтобы Артур привязал их к углам рамки. Теперь Имс чувствует себя открытым и уязвимым — и смакует это ощущение.
И все же, что он сделал? Если бы это были проблемы по работе, Артур не говорил бы таким тоном, он бы орал и ругался — чего никогда не позволяет себе на публике.
Вскоре он получает исчерпывающий ответ на свой вопрос.
— Как ты посмел? — тихо произносит Артур, деловито надрачивая его член и перехватывая его основание и яйца эластичными кольцами (Артур не любит металлические, считая, что от них остаются некрасивые следы). — Как ты посмел взяться за эту халтуру, Имс? Тайком, пока меня не было? А потом я узнаю, что тебя чуть не убили?
Ах, вот оно что.
Ну да, Артур был в отъезде, а Имсу предложили подработать — легкие деньги, минимум времени, ничего серьезного. Никакой мафии и прочего. Но, как оказалось, шайка маргиналов, промышляющая «крышеванием» мелких магазинчиков, тоже может быть опасной. Особенно когда объектом работы Имса оказывается брат главаря. Но все кончилось благополучно, на Имсе в итоге не осталось и царапины…
Впрочем, он этого не говорит — бесполезно.
Артур обходит его по кругу, останавливается и задумчиво стучит указательным пальцем по подбородку.
— Нет, кляпа не будет, — наконец говорит он. — Хочу услышать, как ты кричишь.
Имс в очередной раз радуется, что у них есть подвал.
Потом Артур берется за него всерьез. Он плещет на пальцы немного смазки, наскоро растягивает Имса и резко вставляет в него довольно большую пробку. Теперь уже шипит Имс — конечно, ему не впервой, но без подготовки это слишком, и мышцы отзываются тянущей болью. Он чувствует, как его стенки обхватывают холодный латекс. Тем временем Артур снимает со стены плеть и принимается охаживать Имса по плечам, бедрам, бокам, заднице — всего лишь легкие касания, почти поглаживания, для разогрева. Вскоре Имсу и правда становится жарко — правда, совсем по другой причине: он внезапно понимает, откуда взялось жжение в заднице. Артур полил на пробку смазку с имбирным маслом!
Имс сильно выдыхает через нос и старается расслабиться, но при каждом ударе тело невольно напрягается, все мышцы сжимаются, и жжение усиливается. Вдобавок пробка упирается прямиком в простату, и член уже стоит так, что даже больно; Имс чувствует, как кольцо врезается в кожу.
— Прости, Артур, — срывается с его губ, прежде чем он успевает прикусить язык.
Артур роняет плетку и подходит к нему.
— Ты что, думаешь, это все? — спрашивает он, проводя пальцами по покрытой потом груди Имса. — Я еще и не начинал тебя наказывать. Я сделаю так, чтобы ты запомнил. А лучше всего до тебя доходит через член. — Он несколько раз проводит рукой по стволу Имса, задевая головку и размазывая по ней смазку, и Имс стонет.
Артур прикрепляет к кольцу, что обхватывает мошонку Имса, цепочку, а другой ее конец продевает в железное кольцо на полу. Теперь, стоит Имсу пошевелиться, как яйца оттягивает чуть сильнее.
— Что же выбрать? — Артур поворачивается к длинному столу у стены. — Крапиву? Нет, это не эстетично.
Имс представляет себе жгучие укусы крапивных листьев на своем члене и на миг забывает даже о пробке с имбирем.
Наконец Артур берет в руки розгу. У Имса пересыхает во рту.
— Двадцать ударов, — говорит Артур, — по числу тех ублюдков, что чуть тебя не убили. Считать буду сам, твое дело — кричать.
И Артур начинает хлестать гибким прутом по члену Имса. Первые пять ударов ложатся на нижнюю сторону, сейчас повернутую к Артуру, — размеренно и ровно, ни разу не пересекаясь, — и к пятому Имс вопит так, что самого себя не слышит. Когда Артур делает паузу, Имс тяжело дышит, пот заливает ему глаза. Затем Артур принимается за его яйца. После первого удара Имс инстинктивно отдергивается, но цепочка натягивает мошонку, и он вновь подается вперед. Артур принимается ему дрочить — умело, как Имс любит, доводит до самого пика, — а потом снова бьет по яйцам и продолжает чередовать в том же духе. Когда общий счет ударов доходит до десяти, Имс уже не уверен, ломит ли ему яйца от розги или от возбуждения.
Следующие пять ударов (правда, Имс в этом не уверен, он сбился со счета) приходятся на верхнюю сторону члена — Артур обхватывает его пальцами вокруг головки, чтобы отвести от живота, и удары эти быстрые, частые, злые. Имс задыхается, мотает головой, болтает какую-то чушь, умоляет Артура прекратить, но тот не останавливается.
Наконец Артур размыкает пальцы… и перехватывает член Имса ниже, вжимая ладонь в свежие красные полосы.
— Осталось еще пять ударов, — буднично напоминает он. Имс холодеет: он догадывается, куда те придутся.
Три удара на уздечку, в самое чувствительное местечко, подряд, один за одним. И два — по головке, прямо по расщелине и дырочке.
По щекам Имса текут слезы, горло охрипло от криков — и он в жизни не был так возбужден.
— Вот и все, — говорит Артур, — теперь награда. — И отвязывает Имса от рамки, ведет его к «козлу», привязывает уже к нему, закрепляет на истерзанном члене помпу и щелкает кнопками двух пультов — собственно от помпы и от пробки. Имбирь выдохся, но это неважно, потому что пробка вибрирует так, что отдается, кажется, во всем теле. Помпа обхватывает, сжимает член, и после порки это настоящая пытка.
Боль тесно мешается с удовольствием, и Имс уже почти ничего не соображает. Он жалобно стонет, Артур ласково оглаживает его по спине, пояснице, сжимает ягодицы — и щелкает костяшками по основанию пробки, вызывая особенно громкий стон. Потом Артур встает перед лицом Имса — на брюках Артура в паху мокрое пятно — и расстегивает ширинку, вытаскивая возбужденный, болезненно-красный член.
Сперва Имс старается: облизывает, сосет, втягивая щеки, но постепенно Артур ускоряет темп, а в какой-то момент жмет на обоих пультах на максимум, и Имс забывает, что должен делать. Под конец Артур обхватывает руками голову Имса и просто трахает его рот. Все быстрее и быстрее, вставляя глубоко, глубоко, так глубоко, что трудно дышать.
Вдруг Артур замирает.
— Я тебя прощаю, — говорит он.
И вновь принимается насаживать на себя рот Имса, сбиваясь с ритма и двигаясь все беспорядочней.
Откуда-то из невообразимой дали, словно с другой планеты, до Имса доносится прерывающийся голос Артура:
— Можешь кончить.
Имс настолько теряется во взрыве ощущений, что даже не замечает, когда его горло наполняет теплая жидкость.

@темы: fanfic: rus, NC-17

---

Музыкальное АУ "Во-первых, не навреди"

[hirasava]

Название: Во-первых, не навреди
Переводчик: hirasava
Бета: ElenaAlexBu
Оригинал: by toomuchplor First, Do No Harm
Серия: Steinway!verse
Размер: мини, 3586 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Имс/Артур
Категория: слэш
Жанр: юмор, PWP, АУ
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: "Имс снова подаётся назад. – Давай посмотрим, смогу ли найти это волшебное местечко, воспетое в песнях и легендах. – Оно нигде не воспето, кроме твоей коллекции порнухи, – занудно говорит Артур". Или первые радости "взрослого" секса у ребят. (Имсу - 23 года, Артуру - 20)
Примечание/Предупреждения: Третья часть музыкальной серии "Стенвейверс". Первая тут: Ach, des Knaben Augen, вторая Между нотами Автор предполагает, что можно читать конкретно эту часть и без ознакомления с предыдущими, под эгидой "ПОРНУХЕ - УРА!". Действительно, тут ребятки не слишком удаляются от постели, так что их музыкально-студенческая деятельность не в фокусе. Но я все же советовала бы читать всю серию :-)

— Хорошо, что мы ждали так долго, прежде чем решились на это, — говорит Имс. — Я чувствую себя немного виноватым, ведь кайфую тут только я. Серьёзно, Артур, когда я закончу, тебе тоже стоит попробовать. Тебя трахать приятнее, чем бабу.

— Спасибо? — отзывается Артур, который стоит на четвереньках, но поворачивает голову, чтобы наградить Имса сердитым взглядом.

— Не, я серьёзно. Понятное дело, тебе не с чем сравнивать, но в данный момент я невероятно счастлив, что у тебя такая тугая жопка, — Имс выпрямляется и хватается за бёдра Артура. — Ладно, мне нужно трахнуть тебя, прости, но я однозначно должен, — и он, больше не контролируя себя, начинает двигаться — неглубокие, короткие толчки, которые отправляют его в рай — Артур так туго обхватывает его член. — Это… это же не больно? — уточняет Имс, снова ощущая лёгкую вину, ведь пока у него классный трах, Артур стоит на четвереньках и выглядит так, будто вместо происходящего с большим удовольствием заполнил бы налоговую декларацию.

— Нет, уже всё нормально, — равнодушно отвечает Артур. — Просто, должен сказать, я действительно не понимаю, что в этом такого особенного. Сплошное разочарование.

— Значит, ничего, если я… — Имс плывёт, он закрывает глаза и снова начинает двигаться — сильнее и глубже — разрываясь между желанием быстрее кончить и насладиться моментом, поскольку Артур, учитывая отсутствие энтузиазма, вряд ли станет слишком уж часто добровольно предоставлять в его распоряжение свой зад. Хотя Имсу так охрененно хорошо, что он быстро забывает об Артуре и его скучающей физиономии, тяжело дышит и подаётся вперед, затем медленно, не спеша, назад. — Слушай, думаю, тебе лучше опуститься на локти, — задыхаясь, говорит Имс. Открыв глаза, он видит Артура с раскрасневшимися щеками и тем же покорным терпением на лице.

— Хорошо, — соглашается Артур и подчиняется, но, очевидно, энтузиазм его на исходе.
Имс снова подаётся назад.

— Давай посмотрим, смогу ли найти это волшебное местечко, воспетое в песнях и легендах.
— Оно нигде не воспето, кроме твоей коллекции порнухи, — занудно говорит Артур. — Ты уже нашёл его рукой, но, очевидно, не стоит сравнивать хуй с пальцем.

— Заткнись, я как раз работаю над этим, — сообщает Имс и жёстко вбивается в то место, где находилась — по крайней мере, когда он засунул туда пальцы — маленькая шишечка. Артур не реагирует. Имс снова пытается, взяв левее.

— Не думаю, что твои попытки проткнуть меня насквозь своим членом решат эту проблему, — говорит Артур, закатив глаза.

— Я не колю, я триангулирую*, — говорит Имс, и на этот раз толчок более протяжный. Он планирует ещё один такой же туда, где, по его расчётам, должно находиться «то самое местечко», но задница Артура ощущается настолько гладкой и сладкой, что он рвано выдыхает не может удержаться от медленного и неглубокого движения бёдер.

Артур вскидывает голову и издает неземной звук.

— Что, тут? — спрашивает Имс удивлённо и обрадованно. — Ха, я же говорил — у меня свой метод. — Он снова вытаскивает член и скользит головкой по тому же месту, а затем делает пару быстрых и маленьких толчков. Голова Артура безвольно падает, и он хрюкает, громко и неоднократно. — О, чёрт, так хорошо? — спрашивает Имс, потому что Артур не из тех, кто любит пошуметь.

— Д… ы… а, — стонет Артур, и, кажется, слегка кивает.

— Точно, — говорит Имс и приноравливается, чтобы не потерять угол и трахать как следует — медленно и неспешно, не переставая попадать по заветному месту. Артур продолжает хрюкать и задыхаться, отчаянно хватаясь за подушку. Имс волнуется, толкается сильнее и быстрее, Артур выгибается и кричит, и это застаёт врасплох. — Оп-ля, чуть не потерял равновесие! — говорит Имс, вовремя поймав себя. Он сдвигает колени и снова поглаживает Артура, обезумев от желания.

Плечи Артура вздрагивают.

— Ах, чёрт, ты потерял его, — говорит он своим обычным голосом. — Иди, давай, иди туда, где был.

— Это хуже, чем пытаться отыскать клитор, я ведь даже не могу увидеть эту хуйню, — задыхается Имс, но снова двигается, пытаясь вспомнить, что делал раньше. — Тут?

— Нет, — говорит Артур. — Чёрт, на минуту это было действительно хорошо.

— Тут? — спрашивает Имс.

Артур вздыхает и проводит рукой по своим коротким волосам.

— Тут? — с возрастающим волнением говорит Имс.

Голова Артура снова падает, а рот распахивается.

— Ага, тут, — довольно произносит Имс.

После этого оба немного не в себе. Имс никогда не видел Артура таким, и хотя они очень любят оральный секс, дрочку и всё такое, до этого они никогда не пробовали ничего подобного — с единым ритмом, движением, и оба дрожат, кричат и потеют.

— Ой, бля, — стонет Артур, — мне нужна твоя рука, Имс, блядь.

Имс обхватывает член Артура — это крепко, влажно и жарко, и для Имса это всё: он немедленно кончает. Оргазм неожиданный, но отличный, Имс пульсирует в заднице Артура и ощущает его член в своём кулаке — Артур вокруг и одновременно под ним, скользкий от пота, хватающий воздух ртом.

— Чёрт! — обиженно говорит Артур. — Серьёзно? Чёрт тебя подери, Имс!

Имс заваливается на Артура — грудью к спине — и пытается восстановить дыхание. Разочарование и раздражение Артура не должно казаться ему таким милым, но он давно уже перестал понимать, почему чувствует или делает что-то.

— Прости, лапушка, — говорит Имс, не потрудившись добавить в свой тон раскаяния. — Твоя жопка слишком удивительна. Я отсосу тебе через минутку.

— Вот тебе и первый раз, — ворчит Артур.

— Мы можем повторить, — предлагает Имс. — Кроме того, преждевременное семяизвержение является основополагающей частью каждого опыта лишения невинности.

— Для подростков, — отмечает Артур. — Тебе почти двадцать четыре.

— М-м, а ебусь, как семнадцатилетний, ты ли не счастливчик? — говорит Имс, ухмыляясь и тыкаясь носом между ухом Артура и его плечом. — Это было хорошо, правда? Я нашел твоё местечко?

— Ты нашел моё местечко, — всё ещё обиженно отвечает Артур. — И я собирался через полминуты кончить.

— В следующий раз я начну дрочить тебе на полминуты раньше, — говорит Имс. — Проблема решена.

Артур продолжает брюзжать даже после того, как Имс сползает вниз и берёт его член в рот. До Артура Имс и не подозревал, что можно дуться, пока кто-то сосёт твой член, но Артур в принципе не такой, как большинство парней. Он вполне способен испытывать угрюмый оргазм, что частенько и практикует.

На ужин они заказывают китайскую еду на вынос, и после Имс снова раздевает их обоих, берёт смазку и не спеша опять готовит Артура. Затем они возвращаются в прежнее положение — Артур становится задом кверху и головой вниз, а Имс медленно двигается сзади.

— Бля, бля, — задыхаясь, говорит Имс.

— Если ты ещё раз раньше меня… — бросает Артур, но угроза остаётся висеть в воздухе.

— Я не буду, просто… ах… — рёбра Имса уже работают, как кузнечные мехи, он сражается с примитивным желанием просто начать трахать. — Ты поймёшь, когда мы поменяемся местами.

Артур осторожно и размеренно дышит через нос. Ему всё-таки больно, пускай и совсем немного.

— Ты правда переключился бы? — спрашивает Артур.

— Да, конечно, — отвечает Имс. — Если ты хочешь. Мы сразу сделали именно так, потому что это была твоя идея.

— О, — говорит Артур, но не реагирует на объяснение Имса — у него снова то выражение лица, которое сообщает Имсу, что его действия идеально верны.

— Да? — уточняет Имс — Артур снова издаёт те самые возбуждающие звуки. — Ага, тебе это нравится.

— Еба-ать, — говорит Артур и подаётся навстречу Имсу, гибкий и жаждущий.

Имс в этот раз более осторожен, хотя звуки и реакции Артура почти сносят крышу. Он трахает медленнее и протяжнее, и через некоторое время обхватывает рукой бёдра Артура, чтобы подрочить ему, когда постепенно начинает наращивать темп. Пару раз он подумывает спросить Артура об ощущениях, но того явно вынесло за пределы реальности — Артур кайфует, щёки его горят, и вряд ли от него можно добиться внятного ответа или вообще хоть слова.

— Скажи мне, когда будешь на грани, — внезапно говорит Имс, потому что Артур под ним стал ещё более шумным и развязным, полностью отдавшись животным инстинктам, отчего Имсу кажется, будто это его трахают.

— Ебать, ебать, — стонет Артур, — я так близко… — и кончает на руки Имса, протяжно и обильно. Имс слишком удивлён, чтобы оказаться способным на что-то большее, чем просто ждать, пока Артур кричит и насаживается на него.

Наконец он успокаивается, и Имс осторожно вытирает руку о простыни, побаиваясь делать резкие движения.

— Может, стоило предупредить чуток пораньше? — неуверенно произносит он.

— Боже, — отвечает Артур и улыбается. — О боже, Имс.

— Как бы мне ни нравилась эта фраза, — говорит Имс, — могу я уже трахать тебя, пока не кончу?

— Конечно, — соглашается Артур, опускаясь лицом в подушку. — А я пока посплю.

Откровенно говоря, Имса в данный момент это не особо волнует, поэтому он снова храбро бросается в бой.

— Ой! — говорит Артур.

— Ой? — недоверчиво повторяет Имс. — Я очень ласковый и нежный.

— Да, но дело не в этом. Мой зад сейчас намного чувствительнее, чем я думал. Не знаю, как ребята из порнухи делают это, — говорит Артур. — Отвали от меня.

— Нет, — жалобно стонет Имс. — Артур!

— Серьёзно, отвали, — говорит Артур. — Ощущения, будто кто-то отсасывает тебе сразу после того как ты кончил, словно… ох, тише, осторожнее.

Артур не оглядывается назад и не видит безбожно недовольное выражение лица Имса. Тот не просто должен прекратить то, что делал, но ещё и должен сделать это медленно, тем самым продлевая свои мучения. Имс хмуро смотрит на задницу Артура и вытаскивает член одним долгим и плавным движением, и каждый покинутый сантиметр отчаянно зовёт его толкнуться обратно.

— Ты хотя бы… — говорит он, падая рядом с Артуром и снимая презерватив, затем многозначительно указывает на свой возбуждённый член.

И понимает, что Артур не шутил о сне.

Он с силой трясёт его за плечо.

— Блять, что?! — рявкает тот.

— Алё? — говорит Имс, указывая на свой стояк. — Ты ничего не забыл?

Артур вздыхает.

— Я передумал, всё это ужасная идея. Вчера тебе и в голову не пришло бы отказаться от возможности отсосать у меня, а сегодня ты уже слишком хорош для этого только потому, что я нашел твою точку «джи», или как её там.

Артур смотрит на Имса.

— У меня нет точки «джи».

— Скажи это тому, кто не слышал, как ты верещал, безбожно используя меня ради собственного плотского удовлетворения, — говорит Имс, скрещивая руки на груди.

— Имс, — с упрёком отвечает Артур и, на удивление, краснеет, несмотря на свое недавнее развязное поведение.

Тот хмуро пялится в потолок, решительно игнорируя Артура.

— Имс, — повторяет Артур, и голос его становится ниже.

Имс продолжает изучать потолок.

— Хорошо, тогда сам у себя и отсоси, — говорит Артур и отворачивается, чтобы вернуться ко сну.

Ноющие яйца держат Имса в сознании чуть дольше (он слишком раздражён, чтобы дрочить, даже если это послужило бы уроком Артуру), но в конце концов он тоже засыпает.

***

На следующее утро Артур далёк от извинений. Если уж на то пошло, он ворчливее, чем когда-либо.

Имс садится за стол и ест хлопья, наблюдая, как Артур возит по столу свою чашку с кофе и изучает газету с таким видом, будто та нанесла ему личное оскорбление.

— Я вчера не серьёзно это сказал, — наконец, признаётся Имс. — Если хочешь, я снова трахну твою задницу.

— Не хочу, — нейтрально произносит Артур.

— А что, если я хочу? — интересуется Имс.

Артур через плечо смотрит на Имса.

— Моя задница сегодня недоступна. Очень жаль.

— То есть всё как обычно, — ехидно говорит Имс и корчит Артуру рожу.

Тот, нисколько не затронутый этой демонстрацией, возвращается к газете.

Только через некоторое время до Имса доходит, что Артур слишком воспитан, чтобы просто сказать: задница болит после вчерашнего, и ему нужно время на восстановление.

— Почему ты просто не сказал? — спрашивает его Имс, когда на него снисходит это озарение.

Артур растерянно моргает и перестает наливать в чашку зелёный чай.

— Что не сказал? — спрашивает он.

Имс использует замешательство Артура, чтобы стащить с его тарелки кусочек сашими.

— О боли в заднице.

Глаза Артура расширяются, и он быстро оглядывает суши-бар, словно кто-то действительно может хотеть подслушать их разборки по поводу болезненных ощущений в заднице Артура.

— Ты же знаешь — я не монстр, — продолжает Имс. — И никогда бы не попросил тебя подставить задницу, если бы это реально было неприятно.

— Имс, — сквозь зубы шипит шокированный Артур.

— Просто сообщи, когда всё заживет, и мы продолжим, — говорит Имс и не может удержаться от живописной иллюстрации с участием руки и кусочка сашими.

Артур пялится в свою тарелку и яростно тычет палочками в куски лосося.

— Не знаю, почему ты так разволновался, ведь это меня вчера наебали с оргазмом, — Имс прикрывает рот. — Ой, пардончики за выражение.

Артур тяжело вздыхает.

— Если я пообещаю… ты знаешь что. Когда мы вернёмся домой. Перестанешь говорить об этом?

— Да, — отвечает Имс, намереваясь позже выжать максимум из пуританской расплывчатости формулировок Артура в обмен на кое-какие по-настоящему грязные делишки.

Но как бы ни оскорблял нежные чувства Артура юмор Имса, тот никогда бы не потребовал от него что-то, что Артур не пожелал бы ему дать добровольно. Поэтому проходит неделя без упоминания их злосчастного опыта, затем две, а потом и целый месяц.

***

Имс по опыту знает, какие неприятности сулит возвращение Артура домой из ресторана, где тот играет, с украденной бутылкой вина в руках и замечательно-развратной улыбкой, во всей красе демонстрирующей ямочки на щёчках.

— Что это? — интересуется Имс, проснувшись лишь наполовину. На лицо Артура падает синий свет от экрана телевизора.

Артур откупоривает бутылку и протягивает её Имсу, который храбро делает несколько глотков, а потом передаёт Артуру, чтобы тот сделал то же самое.

— Ты пьян? — уточняет Имс.

— Пока нет, — отвечает Артур и начинает стаскивать с себя одежду.

Имс выпрямляется на диване, мгновенно сосредотачиваясь.

— Должен ли я… — несмело спрашивает он, указывая на свою ширинку.

— Нет, — отвечает Артур и одним движением стягивает с себя брюки вместе с трусами, а потом переступает через них. Он уже возбуждён и великолепен в неверном свете телевизора. — Позволь мне.

Артур поднимает бутылку вина и забирается Имсу на колени, утыкаясь ему в шею.

— Возьми бутылку, — говорит Артур, но вместо ощущения холодного стекла в ладони Имс чувствует нечто гораздо меньшее по размеру.

— О, — глупо и потрясённо выдыхает он, внезапно начиная дрожать от желания. Пошарив руками позади Артура, он щёлкает крышкой и выдавливает смазку на пальцы правой руки. Затем пытается закрыть бутылку и бросить её куда-нибудь в тёмные недра диванных подушек. Артур, голый и горячий, продолжает целовать его шею, прижимается всем телом, извивается и лапает.

— Ладно, — говорит Имс и опускает руку на задницу Артура, проводя мокрыми пальцами, чтобы найти и смазать его вход.

— Да, Имс, — говорит Артур, откидываясь назад и подставляя под губы длинное и прекрасное горло.

— Да? — повторяет Имс и вводит указательный палец, а потом вытаскивает его, прежде чем ввести глубже, и находит место, от прикосновения к которому Артур громко вздыхает.

— Ещё, — требует он, хотя никогда не просил больше и всегда раздражался, когда Имс спрашивал, не хочет ли он этого.

Имс вытаскивает палец, затем добавляет второй, и Артур вздрагивает и дёргает бёдрами.

— Ах, ещё, — снова повторяет он откровенно и развратно.

Три пальца — и Артур начинает издавать тот самый звук, и Имс не может думать, его ведёт, и он спрашивает себя, а его ли это Артур. Однако он не собирается задавать глупых вопросов, особенно когда Артур — такая редкость — настроен решительно и изволит экспериментировать.

— Ладно, ладно, — говорит Артур и толкает Имса в плечо, приказывая остановиться. Тот убирает руку, не зная, возбуждён он или разочарован, так что многое зависит от следующего хода Артура.

А следующий ход — взять бутылку с вином и сделать несколько глотков, и потом предложить то же самое Имсу. Тот поспешно пьёт, хотя его больше интересует обнажённое тело Артура над ним, чем вкус вина. Но Артур сползает с колен Имса вверх к его бёдрам.

— Ладно, доставай свой член, — нетерпеливо бросает Артур, и Имс спешит подчиниться. — Ебать, где смазка? — говорит Артур, и Имс думает: «Да. Ебать, да!»

Когда Артур удовлетворен готовностью Имса — тот полностью одет, за исключением голого тяжёлого и влажного члена, торчащего из штанов — он меняет положение: так же устраивается на коленях Имса, только на этот раз спиной к его груди.

— Не двигайся, — с придыханием приказывает Артур. — Я сам.

Имс беспомощно сжимает обивку дивана в кулаке, стараясь не шевелиться, ведь Артур опускается на член Имса, медленно, плавно и уверенно.

— Ох, блядь, — говорит Артур, на его спине проступает пот. — Чёрт, это…

Больно? Хорошо? Сложно? Имс никогда этого не узнает, потому что Артур обрывает мысль и продолжает двигаться, пока полностью не насаживает себя на Имса, тяжело дыша открытым ртом.

— Можно мне?.. — просит Имс, даже не понимая, о чём спрашивает.

— Нет, — говорит Артур, отвергая сразу всё. — Замри.

Спустя пару неровных вдохов Артур опирается о диван, сидя на Имсе, и начинает на пробу двигаться — вверх и вниз. Имс прикусывает язык, задерживает дыхание, борясь с каждым порывом пошевелить рукой или двинуть бёдрами. Внезапно Артур замирает, стонет, а потом цепляется за руки Имса и опускает их на собственные бедра.

— Ладно, вот так, — говорит Артур, — смотри. Ты меня трахаешь, а я дрочу.

— Ладно, хорошо, — тупо соглашается Имс, прижавшись горячим лицом к худенькому плечу Артура. — Ладно.

А потом — потом просто хорошо. Играючи хорошо, что ещё лучше. Артур — чёртов гений, с этим его вином, позой и подготовкой, и хотя брюки ограничивают Имса настолько, что он едва может двигаться, а Артур в этой позе зависим, они движутся вместе — медленно, а затем быстрее, скользят, поднимаются и опускаются плавно, затем всё жёстче, срываясь в бешеный ритм.

— Пока не кончай, — несколько раз шепчет Артур. Имс смаргивает пот, стекающий на глаза, и едва держится.

— Ты — ты тоже пока не кончай, — вздыхает Имс, потому что Артур вдруг становится особенно шумным.

— Нет, пока нет, — соглашается Артур и успокаивается с очевидным усилием.

Но вот Имс больше не может сдерживаться — не с Артуром, скачущим на нём, одной рукой обнимающим его за шею, а другой надрачивающим свой член — быстро, влажно и отчаянно.

— Я сейчас… — надрывно признаётся Имс. — Ой, блядь…

— Я тоже, тоже, — к счастью, говорит Артур и почти сразу кончает, Имс ещё достаточно соображает, чтобы заметить этот момент, почувствовать его изнутри: крепкое сжатие и — удар-удар-удар — оргазм Артура, и Имс немного сходит с ума и держит его максимально неподвижным, а сам толкается в него быстро и жёстко, пульсируя контрапунктом**.

Имс откидывается назад, растекаясь по дивану, его футболка липкая от пота. Артур, задыхаясь, наклоняется к нему, смеётся и гладит по волосам.

Сосед сверху обозначает своё присутствие резкой серией ударов по батарее.

— Простите! — кричит Имс. — Мы уже закончили! Клянусь!

Артур смеётся.

— Ты был очень шумным.

— Я? — потрясённо спрашивает Имс. — Себя бы послушал, ты орал как блядская кошка в течке!

— Заткнись, — говорит Артур и осторожно пытается сесть, очевидно, желая разделиться.

— Нет, нет, останься на минутку, — просит Имс и прижимает Артура к груди. — Я всё ещё внутри тебя, чувствуешь?

Артур кивает и застенчиво улыбается.

— Ты чертов гений, серьёзно, это, блядь, было гениально, — искренне говорит Имс.

— Я продолжал думать об этом, — признаётся Артур. — И кое-что почитал.

— Конечно, — ухмыляется Имс и прижимает к себе тонкое длинное тело Артура. — Но лучше не каждый день, иначе мне не выжить.

— Нет, точно не каждый день, — соглашается Артур. — Но как-нибудь можем попробовать ещё разочек.

— Ага, супер, — отвечает немного одуревший Имс.

— Так, ладно, двигайся, пока мы не застряли друг в друге навсегда, — говорит Артур, и теперь это гораздо проще сделать, потому что Имс почти размяк. Они разъединяются всего лишь с лёгким вздохом Артура, и Имс помнит о необходимости поставить бутылку на стол, прежде чем встать и раздеться.

Артур уходит в ванную и возвращается с тёплой влажной тряпкой, которой вытирает их обоих с очень серьёзным выражением лица.

— О, чёрт, мы забыли про презерватив, — говорит Имс, поднимая лицо Артура, чтобы встретиться с ним взглядом. — Ну, если ты залетишь, я не собираюсь нести за это ответственность, пьяная ты шлюха.

— Имс, — одёргивает его Артур, но улыбается, и это всё, что требуется Имсу.

ПРИМЕЧАНИЯ:

*Триангуляция - лат. triangulatio = покрытие треугольниками. Я так понимаю, что конкретно тут речь шла о математической трактовке, то есть разбивке пространства на криволинейные треугольники, но лично я оценила выбранный термин еще и из-за некоторой собственной близости к понятию геодезии, где триангуляция - это один из методов создания сети на местности, образующих треугольники. И это делается по точкам, так что в данном случае, разговор о точке "джи" очень в тему))

**Контрапункт - это многоголосье в музыке, одновременное звучание и гармоничное сочетание нескольких самостоятельных мелодий. Благодаря этому произведение становится более объемным и красивым.

@темы: Tom Hardy, Joseph Gordon-Levitt, NC-17, translations

---

Фик с прошлогоднего календаря, местами переписан и отредактирован

[Rogneda-demon]

Название: Джокер Версия 2.0. Издание улучшенное и переработанное.
Автор: Rogneda-demon
Бета: Le Cygne de feu
Размер: 10 838 слов
Пейринг/Персонажи: Артур/Имс, Роберт Фишер, Вудраф, ОМП, упоминаются Юсуф и Сайто
Категория: слэш
Жанр: романс, немного детектив, флафф
Рейтинг: PG
Краткое содержание: Что делать, если вернувшись домой, обнаружил у себя вора? Правильно, наставить на него пистолет.
Примечание/Предупреждения: возрастная АУ, Имс вьюный и порывистый, некоторый ООС отдельных персонажей, фандомные штампы. Когда-то на ФБ у нас просили фик, где Артур старше и взял опеку над Имсом. Де-юре опеки не вышло, а вот де-факто...
От автора: Большое спасибо моей героической бете)

Артур не любил такие дни: пустые и долгие. Ни одного заседания в суде, ни одной встречи с серьезным клиентом, сплошные разводы и обманутые жены. Не то чтобы он жаловался, на разделе имущества в Нью-Йорке можно было хорошо заработать, но все дела казались похожими друг на друга и скучными до зубовного скрежета.

Иногда ему попадались действительно стоящие процессы, и он мог проявить свои таланты. В таких случаях его захватывал азарт, он словно ищейка шел по следу и находил нужные документы, фотографии или свидетелей. Да, он не брезговал время от времени покопаться в грязном белье своего клиента или кого-то из оппонентов. Козырь в рукаве был гораздо важнее любых моральных норм и дилемм. Конечно, далеко не все доказательства добывалисьим законным путем, и Артур отлично знал, что успел перейти дорогу нескольким влиятельным людям. Но у него был компромат, который обеспечивал его безопасность. А для особых случаев – и пистолет.

Голос совести, к которому время от времени взывали его коллеги, он затыкал хорошим виски. Или новым костюмом. Артуру нравилось отмечать положительное завершение особо сложного дела какой-нибудь стоящей покупкой.

Что ему не нравилось, так это пробки. Поэтому на сегодня он решил прекратить пытку этим рабочим днём и отправиться домой пораньше.

Артур привычным жестом вставил ключ в замок и попытался его провернуть, но тот не поддавался – дверь была не заперта. Артур аккуратно, стараясь не шуметь, вернул ключи в карман и достал из-за пояса пистолет. Прежде чем вызывать копов, стоило выяснить, кто и зачем к нему пожаловал. Он присел и попытался рассмотреть замочную скважину – ни одной царапины, чисто сработано. Этот факт насторожил еще больше. Тихо приоткрыв дверь, он проскользнул в холл и двинулся в сторону кухни – там горел свет и раздавались странные звуки.

Около холодильника стоял парень. Точнее, Артур подозревал, что это парень: из-за двери было видно только ноги в широких штанах и черных кедах со шнурками разного цвета. Он навел пистолет и подошел ближе.

– Эй, Зак, у этого мужика совсем пустой холодильник, даже нормальный бутер не из чего соорудить, ты уверен, что мы не ошиблись адресом? – вдруг сказал парень и высунулся из-за дверцы.

За спиной Артур услышал шорох и едва успел среагировать – в него летела ваза. Он увернулся и зашипел, когда сосуд разбился о кафельный пол кухни на сотни мелких кусочков. Это была чертовски дорогая ваза.

– Валим! – крикнул второй вор, и любитель халявных бутербродов рванулся к выходу.
– Стоять! – заорал Артур и навел на него пистолет. – Стоять, а то выстрелю!
– Гонишь! – ответил тот, но все же остановился и поднял руки. – Что потом с трупом будешь делать?
– А я не насмерть. В ногу, например, чтоб не был таким резвым, – оскалился Артур.
– Слушай, чувак, ну мы же все равно ничего не взяли, давай разбежимся, а? – парень склонил голову набок и слегка улыбнулся.
– А забрались зачем? Проголодались? – усмехнулся Артур и указал незатейливому вору на стул. – Садись, поговорим.
– О чем? – насторожился тот. – Тебе что, ветчины жалко? Или будешь мне рассказывать, каким тяжелым трудом она тебе достается и какой я негодяй, обворовываю честных граждан? Извини, но ты не тянешь на честного трудягу.
– Ты слишком дерзишь для того, на кого наведен пистолет, тебе не кажется? – Артур вздернул бровь и присел на стул напротив, закинув ногу на ногу.
– Ну, стрелять в меня ты не будешь, это уже понятно. Мертвый я тебе ничего не скажу, а с дыркой в ноге от меня проблем больше: бинты, жгуты, швы, парамедики, объяснения, – казалось, парень немного расслабился. И Артур даже купился бы на эту тираду, если бы не тонкая струйка пота, стекающая по его виску. Он нервничал, но отчаянно храбрился. Артуру это понравилось.
– Я все еще могу сдать тебя полиции, – заметил Артур, и парнишка снова напрягся. Артур с интересом рассматривал его: совсем молодой, не больше восемнадцати, немного худоват для своего роста, одежда висит. Хотя кто их разберет, этих подростков, может, мода такая.
– Слушай, что тебе надо, а? – заволновался тот. – Хочешь сдать копам – так вперед, номер подсказать? Забрались, потому что решили поживиться чем-то ценным. Зак сказал, тут живет богатый франт. Один и при бабле. Домой приезжает поздно, времени вагон. Ну и пока он пошел вещички перетрушивать, зелень искать, я пожрать решил. Но нам не повезло, ты пришел раньше. Такая вот грустная история, теперь я могу идти? – и он встал и сделал шаг в сторону дверей.
– Сидеть! – рявкнул Артур и машинально мотнул рукой с пистолетом. Парнишка послушно сел и нервно облизнул губы. – Зак сказал. Он откуда знает? Следили?
– Да мне почем знать? Я и Зака плохо знаю, мы второй день знакомы, – он передернул плечами и бросил опасливый взгляд на пистолет.
– Ага, два дня знакомы и вместе на дело пошли. За идиота меня держишь? – Артур начал злиться.
– Да он сам ко мне подкатил, узнал, что я замки открываю как пивные банки и предложил прогуляться в богатый район, – затараторил парень.
– А ты вот так сразу согласился, да? – продолжил Артур, сверля взглядом своего незадачливого грабителя.
– А я любознательный, – огрызнулся тот. – Мне интересно стало. В таких домах сейфы обычно есть, хотел потренироваться.
– Ага, и на сейф, значит, наметились, – кивнул Артур. – Пасли все-таки.
– Да я ж говорю, я тут ни при чем! – вдруг вскрикнул вор. – У нас уговор был, что если сейф вскроем, добыча пополам. Я не раз слышал, как чуваки хвастались: «Зак взял на настоящее дело, я теперь не мелкая сошка, я его правая рука». Ну мне такие лавры не надо, а вот бабло не помешает. Я и подумал, почему бы не сходить.
– Ну да, любопытство удовлетворить и деньжат прихватить, – кивнул Артур.
– Ну вроде того. А в холодильник полез, так времени ж много, жрать охота, – он вдруг смутился и опустил глаза, останавливая взгляд на оружии.

Артур замолчал и задумался. Если это кто-то из тех, кому он успел насолить, то как-то мелковато. Скорее к нему послали бы убийцу, который обставил бы все как несчастный случай или самоубийство. Или вора, настоящего вора, чтобы выкрасть компромат. А не этого подростка, который сейчас сидел перед ним на стуле, сжимаясь в комок. Хотя, конечно, был еще некий Зак, но, похоже, парень не врал и вряд ли знал или подозревал об истинных намерениях своего подельника. Или это просто паранойя и Артур стал жертвой обычных домушников. Домушников-неудачников. Бывают же совпадения.

– И часто ты так в дома влезаешь? – спросил он ерзающего на стуле парнишку.
– Какая разница? – с вызовом ответил он и тут же стушевался. – Не часто. Иногда. Ну, если надо. Или просят.
– Смотрите, какой добрый самаритянин, а? А следы не оставлять ты натренировался – так это ты часто ключи теряешь, да? – усмехнулся Артур. Видимо, отговорки у всех воров были одинаковые, факультативом их преподают, что ли? В какой-нибудь школе для таких вот юных бандитов.
– Сам все знаешь, зачем спрашиваешь? – огрызнулся тот.
– А я тоже любознательный, – усмехнулся Артур. – У меня к тебе предложение.
– Какое? Ты меня не убиваешь, а я на тебя работаю? – ехидно спросил парень.
– Почти, – кивнул Артур, отложил пистолет на стол и достал из кармана пачку сигарет. – Ты верно заметил, даже с раненым тобой много мороки, а с трупом так тем более. Да и не люблю я мараться.
– У тебя для этого другие люди есть? – вдруг спросил вор, осмелев.
– Я, по-твоему, кто? Босс мафии, что ли? – удивился Артур и даже замер с поднесенным к сигарете огнем зажигалки. – Я адвокат, предпочитаю решать проблемы другим способом. И мне пригодился бы человек, который может открыть любые двери. Буквально.
– А-а, воровать компромат на клиентов? Или конкурентов? – догадался вор и понятливо закивал.
– Еще и сообразительный, – улыбнулся Артур, выпуская колечко дыма. – Да, что-то вроде этого. Не каждый частный детектив решится на взлом, а у тебя, я так понимаю, нет проблем с моралью.
– И какая мне выгода? – взгляд парня стал цепким, он весь обратился в слух – предложение его явно заинтересовало.
– Деньги, – твердо ответил Артур. – Я буду платить тебе за каждый найденный материал. В зависимости от важности и сложности, конечно.
– А если меня схватят, то ты ни при чем, и я отправлюсь в колонию, а ты весь в белом постоишь в сторонке. Не-не, так не пойдет. Я же тоже могу тебя сдать, – хитро сощурился вор.
– Во-первых, не лазь по чужим холодильникам и не попадешься, а во-вторых, я уже сказал: я адвокат, я тебя вытащу. А попытаешься меня сдать – твое слово против моего, кому поверят, как ты считаешь? – рассудительно заявил Артур, сбивая пепел.
– Допустим, – кивнул парень. – А где гарантия, что ты меня не кинешь? Или я тебя?
– Придется поверить мне на слово. Правда, как и мне – тебе, – он затушил сигарету о дно пепельницы и уставился на сидящего напротив. – Ну так как? По рукам?
– По рукам, – ответил тот немного замешкавшись и протянул ладонь. Артур пожал ее и не заметил, как тот ловким движением скользнул почти вплотную и схватил пистолет. Навел его на Артура: – А что теперь скажешь?
– Ничего, – пожал плечами Артур и устало посмотрел в ответ. – Если собираешься стрелять, сними с предохранителя.
– Так ведь он уже… – начал парень, но дернул рукой, чтобы посмотреть на положение флажка. Артур тоже умел быть проворным. Отработанным движением он выбил пистолет из рук и взял вора в захват, зажав шею локтем.
– Не умеешь делать – не берись, – сказал он, отпуская вора. – Имя у тебя есть? Как связаться с тобой?
– Имс, – прохрипел тот, сгибаясь и потирая горло.
– Что? – не понял Артур.
– Имс, – повторил тот. – Мое имя.

Артур моргнул и потянулся за блокнотом и ручкой, лежащими на полке около двери.

– Пиши номер, понадобишься – наберу, – резко сказал он. День и правда был длинным, а вечер и вовсе давно превратился в комедию абсурда. Имс быстро нацарапал несколько цифр и вернул блокнот обратно.
– Вот, моя визитка, – Артур потянулся в карман, чтобы достать прямоугольник тонкого картона, но парень вдруг выпрямился и улыбнулся.
– У меня есть, – и показал белый листик с его именем и номером телефона.
– Ловко, – одобрительно сказал Артур. – Но больше так не делай, – добавил сурово. – И не вздумай звонить по пустякам. Вообще используй ее только в крайнем случае. Никто не должен думать, что мы как-то связаны.
– Да понял, не дурак, – проворчал Имс. – Слушай, а как насчет аванса? Ограбить тебя не удалось, денег от Зака я теперь не получу. Я вон даже бутер дожевать не успел.
– А ты наглый, – усмехнулся Артур и достал из бумажника пару двадцаток. – На пиццу хватит.
– На том и держусь, – Имс вернул усмешку, быстро взял протянутые купюры и, смяв, сунул в карман. – Это я тоже возьму, ты себе еще купишь, – добавил он и шустро схватил со стола початую пачку сигарет и зажигалку. – Бывай! – и проворно выскочил через заднюю дверь кухни.
– Все-таки обокрал, засранец, – беззлобно пробормотал Артур, проверяя на всякий случай кошелек. Кожаный портмоне вместе с деньгами и карточками был на месте.

~ * ~

Артур считал себя успешным адвокатом. Об этом говорила статистика и иногда газета «Таймс». Он хорошо знал как законы, так и лазейки, позволяющие их обойти, помнил наизусть более полусотни судебных прецедентов и умел очаровать присяжных. Он добился всего сам, хотя и родился, как говорят сейчас, с серебряной ложкой во рту. Но теперь часть его успеха зависела от одного не слишком ответственного парня, который добывал для него информацию.

Он успел несколько раз отругать себя с тех пор как заключил сомнительную сделку с незадачливым вором. Но тот ответил на его звонок почти сразу, как только понадобились его услуги, и принес нужный документ на следующий день. Идиот, конечно, кто оригинал ворует? Но было видно, что парень старался. Артуру это нравилось.

Что ему не нравилось, так это находить в своем доме посторонних. Теперь уже с завидной регулярностью. Например, сейчас Имс лежал на диване, скрутившись в калачик. На журнальном столике лежала полупустая коробка с пиццей, а рядом открытая книга. Артур посмотрел на обложку: «История импрессионизма». Под книгой обнаружился небольшой блокнот с набросками шариковой ручкой, неплохими, надо сказать, набросками. Он бесцеремонно взял блокнот, пролистал и обнаружил там еще несколько скетчей: с линованных страниц на него смотрел он сам, со сведенными бровями и, наоборот, с расслабленным лицом. На другом листе он улыбался и держал телефон около уха, а на следующем – стоял под навесом Старбакса со стаканчиком кофе в одной руке и сигаретой в другой.

– Интересно, – пробормотал Артур.

Еще через пару страниц обнаружились короткие записи, видимо, касающиеся его заданий. Артуру удалось разобрать лишь несколько слов. Каждая фраза была написана разным почерком. Артур с интересом посмотрел на сопящего Имса.

– Эй, – сказал он, повышая голос. – Сколько раз я говорил не приходить сюда? А если бы я был не один?
– А!? – встрепенулся Имс. – Такой зануда как ты и вдруг с кем-то? Да быстрее Земля сойдет с орбиты. – Он сел и потер лицо. – Извини, уснул. У меня была та еще ночка.

Имс действительно выглядел уставшим: лицо осунулось, под глазами были темные круги.

– Вот, – он протянул бежевый конверт, – то, что ты просил. Там есть несколько бонусных кадров, – по его пухлым губам скользнула ухмылка.
– Ты мог бы просто бросить в почтовый ящик, а не забираться ко мне каждый раз, – Артур все еще держал в руках блокнот. Имс подозрительно смотрел на него.
– Ага, а деньги за работу ты перевел бы мне на мой счет в биткоинах, – съязвил он в ответ.
– Мы можем завести какое-то место для обмена. Ты оставляешь материалы, а я тебе кладу туда деньги, – пожал плечами Артур.
– Ты пересмотрел фильмов о шпионах, что ли? – удивленно уставился на него Имс. – Зачем эта секретность вообще, будто ты не можешь встретиться с кем-то и выпить кофе.
– С кем-то – могу, – подтвердил Артур. – Проблема в том, что ты не «кто-то», ты несовершеннолетний преступник, у которого уже есть три привода.
– А-а, все-таки порылся в моем деле, – оскалился Имс, поднимаясь. – Говорю же, зануда. Тем более, что такого, если адвокат встречается с преступником? – он говорил немного обиженно.
– Я слишком дорогой для тебя адвокат, – усмехнулся Артур. – Твоя работа? – и развернул блокнот к Имсу, показывая записи.
– Моя, дай сюда, – он потянулся, чтобы забрать свою собственность, но Артур быстро отдернул руку.
– Тебе не говорили, что брать чужое – плохо?
– Чья бы корова мычала, – проворчал Артур. – Ты можешь подделать чужой почерк? Или это просто тренировки?
– Подделки будут стоить больше, чем взлом, – тут же заявил Имс.
– Если мне понадобится подделка, мне есть к кому обратиться, – фыркнул Артур и бросил блокнот Имсу. Взяв со стола конверт, он быстро просмотрел его содержимое: у жены его клиента был странный вкус, но не ему судить.
– Учти, мне пришлось пробираться на крышу соседнего здания и практически ночевать на холоде, эти голубки сняли пентхаус! – Имс откровенно набивал цену.
– Да-да, и вообще ты живешь на улице в картонной коробке, – отмахнулся Артур и потянулся за бумажником, впервые задумавшись над тем, где же на самом деле живет Имс. И с кем? Где его родители? Неужели не знают, чем промышляет сын? Или наоборот – заставляют?
– Не твое дело, где я живу, – пробурчал Имс, забирая свернутые банкноты и распихивая по карманам деньги, блокнот. – Пиццу доешь, она еще теплая, – бросил он уже почти от дверей и быстро шмыгнул прочь.

Артур опустился на диван и потянулся за треугольником пиццы.

– Надо же, и правда теплая, – удивился он, откусывая. – И моя любимая, с пепперони, – он прикрыл крышку коробки и с подозрением уставился на эмблему – это не первая попавшаяся доставка и даже не забегаловка по дороге сюда, а одна из самых дорогих в Нью-Йорке пиццерий. Кстати, тоже любимая Артуром.

Дожевывая последний кусочек, он попытался сложить паззл: рисунки в блокноте, любимая пицца. Имс либо следил за ним, либо изучал. Впрочем, одно не исключало другого. И тогда всплывал логичный вопрос: зачем? И, может быть, совсем не случайно он влез в его дом, так быстро согласился на сделку и сейчас усиленно втирается в доверие?

Артур решил еще раз мысленно пройтись по списку потенциальных врагов и недоброжелателей. Вдруг он слишком расслабился и под него кто-то копает?

~ * ~

– Кажется, я просил использовать мое имя только в крайнем случае, – шипел Артур, заводя двигатель машины и отъезжая от полицейского участка.
– Эй, это не я тебе позвонил, – оправдывался Имс. – Копы обыскали меня и нашли твою визитку. Откуда мне было знать, что кто-то из них догадается тебя набрать?
– Для начала тебе не нужно было попадаться! – рявкнул Артур. Ему только что пришлось отмазывать Имса от мелкой кражи. – И вообще, это не я просил тебя лезть в карман к тому воротиле! Радуйся, что тебя копы взяли, а не его охранники!
– Вообще у нас двусторонняя сделка, – ехидно огрызнулся Имс. – Я делаю работу для тебя, а ты меня вытаскиваешь из полиции, если я попадаюсь. Такой был уговор!
– Это если ты попался по моему делу, – резко ответил Артур. – Как твоя выходка касается мистера Кейна? Будь любезен объяснить.
– Ну… – запнулся Имс. – Косвенно. Мне нужны были деньги. А этот шел навеселе, бумажником светил, я не удержался.
– Ты только недавно получил от меня несколько сотен, – Артур притормозил на светофоре и посмотрел в упор на Имса. – Не верю, что ты так быстро их спустил.
– И что? Я не обязан тебе отчитываться, ты мне не отец! – рыкнул Имс и насупился.
– Еще чего не хватало, – проворчал Артур. – Не отец, но я только что взял тебя на поруки. Так что хочешь ты того или нет, но расскажешь мне, куда вляпался. В конце концов, от этого и моя работа может пострадать.
– Работа, как же, только о ней и думаешь, – зло бросил Имс. – Тебе на людей вообще плевать! Тормози!
– Здесь запрещена парковка, – сухо ответил Артур и поморщился. Кажется, у Имса намечалась подростковая истерика.
– А мне пофиг! Тормози, сказал! Иначе я тебе сейчас всю тачку заблюю, – закричал Имс.

Артур сжал челюсть и перестроился в крайний ряд, притормозил у бордюра. Имс тут же выскочил и, громко хлопнув дверью, скрылся в проулке.

– Мудак, – пробормотал Артур и тронулся, вливаясь в поток машин, пока его не оштрафовали за остановку в неположенном месте.

Имс не отвечал на звонки, игнорировал сообщения и сам не выходил на связь. Приближалось заседание по делу Кейна, а у Артура не было ни стройной линии защиты, ни даже пары строк для заключительной речи. Все его мысли занял взбалмошный мальчишка. За ту неделю, что Имс от него скрывался, Артур успел проверить несколько раз полицейские отчеты о задержаниях, преступлениях и даже о подозрительных неопознанных трупах. Имса среди них не было, и это немного обнадеживало.

Артур уже собирался искать, где он живет, когда обнаружил в своем почтовом ящике бежевый конверт без обратного адреса. Он улыбнулся: его собственный почерк был мастерски подделан, будто он сам себе отправил это письмо.
К нужным документам и фото прилагалась записка: «Оставишь деньги на столике около двери». Имс намеревался избегать его и дальше. У Артура на этот счет было другое мнение.

Он ждал, что Имс явится за деньгами утром, как только он уйдет на работу. Точнее, после того как он обычно уходит. И поэтому сидел в кресле практически напротив входной двери, сверля взглядом замочную скважину, ожидая, когда щелкнет замок. Прошел час, но Имс так и не появился. Тогда Артур решил, что тот просто притаился где-то недалеко от дома и точно также следит за его дверью. Онспустился к машине и, отъехав за угол, вернулся в дом через заднюю дверь. Деньги по-прежнему лежали на столике.

– Что я делаю? – спросил Артур у своего отражения в зеркале и покачал головой. – Работать надо, вот что, – сказал он все также вслух и самому себе. Прихватил портфель и отправился к машине.

– Ребячество какое-то, устроил тут засаду на мальчишку, – продолжал он ворчать, засовывая руку в карман. – Черт! – Ключи от машины остались дома. Артур бросил взгляд на часы: он мог бы поймать такси, но у него назначено три встречи на день – на своей машине колесить по городу гораздо удобнее.

Артур вернулся домой, мельком глянул на лежащие на столе банкноты и поспешил к машине. Под дворником лежал небольшой линованный листочек. Короткая записка гласила: «Хорошая попытка». Возле последнего слова была пририсована какая-то смешная рожица.

– Вот засранец, – беззлобно усмехнулся Артур, пряча страничку блокнота в карман.

~ * ~

Артур решил дать Имсу время остыть. Откровенно говоря, он надеялся, что тотперебесится и сам придет. Он даже несколько раз представлял, как придет домой и обнаружит его лежащим на своем диване.

В общем-то, так и произошло, только лежал Имс на его пороге. Он был необычайно бледным, пальцы на руках распухли, на футболке проступали кровавые следы.

– Имс, твою ж мать! – выругался Артур, подскакивая к нему.
– А-артур, – протянул он и улыбнулся. Точнее, попытался улыбнуться, но разбитые губы не слушались его. – Извини, сегодня я не смог открыть дверь, что-то пальцы меня не слушаются, – и Имс виновато посмотрел на него. На скуле разливался здоровенный фиолетовый синяк.
– Имс, кто тебя так? Нужно звонить в полицию и скорую, ты же весь в крови! – затараторил Артур, не зная, как подступиться.
– Не надо копов, и скорая не нужна. Юсуф меня отлично подлатал. Мне просто нужно отлежаться пару дней, – он попытался встать и тут же плюхнулся обратно на коврик.
– Скорее, месяцев, – буркнул Артур, осматривая лицо и руки. – Что там у тебя? – спросил он, задирая футболку. На животе была свежая повязка, сквозь которую сочилась ярко-красная кровь. – Так, скорую точно надо, у тебя кровотечение открылось.
– Ерунда, на мне все как на собаке заживает, – Имс снова попытался улыбнуться.
– Ага, вижу, ты потому как собака и устроился на моем коврике, – Артур открыл дверь и пытался приноровиться так, чтобы втащить Имса для начала в коридор, не сильно тревожа его рану.
– Мне больше некуда пойти, – прошептал Имс, прежде чем отключиться. Артур едва успел поймать его и придержать голову, чтобы тот не стукнулся. От Имса несло дешевым алкоголем, хотя и понятно, о нормальной анестезии не могло быть и речи.

Имс оказался на удивление тяжелым, пусть с виду и казался худощавым. Артур с трудом дотащил его до дивана. Уложив на ровную поверхность, снова задрал футболку и попытался снять повязку. Имс заерзал и застонал.

– Знаю, что больно, потерпи пока, – пробормотал Артур и рванул в ванну за аптечкой. Прихватив по дороге ножницы и бутылку виски, он пристроился около Имса. – М-да, медсестрой мне быть еще не приходилось. Будешь мне должен, – бубнил он, разрезая футболку.
– Все, что захочешь, – прошелестел пришедший в себя Имс.
– Ага, в сознании, значит, – Артур мельком глянул в его помутневшие от боли глаза и протянул бутылку. – Прости, у меня тоже не найдется тебе обезболивающего укола. Впрочем, сейчас тебе его уже и нельзя.

Артур дождался, пока Имс сделает глоток, и резко, без предупреждения, рванул за края пластыря. Слева на боку виднелся длинный горизонтальный порез. Рана была вся в крови, приложив несколько раз ватный тампон, Артур рассмотрел неровный шов, кажется сделанный зубной нитью. «Отлично подлатал. Так это теперь называется», – подумал про себя Артур и сжал челюсть. «Нужно вызвать медиков. Нормальных. С нормальными иголками и нитками. И уколами, – он осмотрел скудное содержимое своей аптечки, – но пока остановить кровь». Соорудив давящую повязку из бинтов и ваты, Артур обмакнул тампон в перекись и посмотрел в лицо Имсу. Тот внимательно следил за его движениями, хотя взгляд его уже плыл, и было совсем непонятно: от боли или алкоголя.

– Потерпи, малыш, – вдруг вырвалось у Артура, и он прислонил к ране ватку. Имс дернулся, зашипел и попытался закусить и без того израненные губы. – Еще чуть-чуть, – прошептал он, смачивая другой тампон. Имс послушно кивнул и прикрыл глаза.

Артур аккуратно наложил повязку, закрепив ее пластырем. Имс тяжело дышал, плотно сжимая губы, и смотрел в потолок.

– Все, на время этого должно хватить. Но тебе нужно в больницу, – настойчиво повторил Артур.
– Не нужно. Там начнут задавать вопросы, – хрипло сказал Имс. – И меня могут найти, – добавил совсем тихо.
– Я тоже буду задавать вопросы! Кто тебя найти может? Копы? Они тебя и здесь найдут, когда я им позвоню, – резко выпалил Артур. Его трясло от стресса, от адреналина. Не каждый день ему приходилось обрабатывать ножевые ранения. Что делать с руками он вообще не представлял.
– Зак, – коротко ответил Имс.
– Это он тебя так? – Артур попытался осторожно вытащить из-под Имса грязную футболку.
– Ну, не совсем, – замялся тот. – Он не любит мараться. У него для этого есть пара верзил.
– И за что? Ты снова полез не в тот карман? – сухо спросил Артур, вставая с дивана. Ему срочно нужно было закурить.

– Скорее не полез в тот карман, что он указал, – прохрипел Имс и закашлялся. Артур поспешно принес ему воды и соломинку. Пить из стакана тот вряд ли смог бы. – Спасибо. Зак тот еще хмырь. Он захотел обокрасть своего босса, мистера Вудрафа. А я не самоубийца.
– Оно и видно, – Артур кивнул на свежую повязку.
– Зато я живой, а головорезы Вудрафа мне шею свернут и бросят в Гудзон или Ист-Ривер, и поминай как звали, – Имс приподнялся на локтях и Артур подсунул ему под голову диванную подушку.
– Поправь меня, если я ошибаюсь, но Зак тоже головорез Вудрафа, – веско заметил Артур, рассматривая плечи и грудь парня. Он весь был в ссадинах и мелких шрамах.
– Не-е, – протянул Имс с усмешкой в голосе. – Он у него на побегушках. Когда нужно сделать какую-то грязную работенку: припугнуть уличного торговца, проконтролировать дилеров, потрусить карманников. Ну, знаешь, рутина. Я совсем недавно выяснил, что он только строит из себя Большого Босса, а на самом деле посыльный.
– Этим сокровенным знанием ты с Заком и поделился, когда он потребовал от тебя обокрасть эту вашу большую шишку? – догадался Артур.
– Ну да, – слегка дернул плечами Имс. – Он же мне втирал, что раз по моей вине мы провалили кражу, ну, – он замялся, – когда тебя решили ограбить, то я теперь должен возместить ему ущерб и потерю денег.
– То есть ты отдавал ему всю свою добычу? – Артур вздернул бровь, мгновенно понимая, куда Имс тратил полученные от него гонорары.
– Почти, – Имс отвел глаза. – Но сумма была слишком большая, и вот тогда он предложил «отработать».
– Очень выгодная сделка, как я посмотрю, – Артур достал наконец сигарету и подкурил. – Главное, отказаться невозможно, какая выгодная, – он нервно заходил по комнате.
– Возможно, но с последствиями, – поправил его Имс, кивнув на свою рану.
– И как же он тебя отпустил? – спросил Артур, вдруг понимая, что здесь-то Имса тоже найти могут.
– Никак, ему помешали. На складе, где они меня держали, полицейский рейд был. Он с дружками сбежал, а меня оставили там на полу. У меня друг есть, Юсуф. Он там недалеко живет. Ну я и приполз к нему. А потом к тебе, – Имс сбивчиво закончил рассказ.
– А он не расскажет, куда ты пошел от него? – спросил Артур, соображая, как ему в таком состоянии перетаскивать Имса к машине.
– А он не знает. Никто не знает, что я могу сюда прийти, – заверил его Имс.
– Зак знает, – уверенно сказал Артур. – Думаю, он как минимум догадывается, откуда у тебя время от времени появлялись довольно крупные суммы денег.
– Ну не следил же он за мной, – ухмыльнулся Имс. – Я же никто. Так, уличный карманник.
– И тем не менее, рисковать не стоит, – Артур всегда считал, что лучше перестраховаться, чем потом разгребать дерьмо. Впрочем, он и так был уже в нем по уши. – Встать сможешь?
– Сюда же дошел, – пробурчал Имс, медленно поднимаясь на диване и принимая помощь Артура.
– А на остальное сил могло не остаться, – веско заметил Артур. – Я сейчас.

На всякий случай у него был собран «тревожный чемоданчик» с парой комплектов одежды, наличными и документами. Он метнулся за ним в спальню, прихватил заодно рубашку для Имса. Застегивать пуговицы на нем пришлось самостоятельно, пальцы Имса не гнулись совсем.

– А руки за что? – спросил он тихо, наклоняясь над послушно сидящим Имсом.
– Это ж мой инструмент. Я теперь ни дверь вскрыть не смогу, ни бумажник вытащить.
– Точно, – запоздало сообразил Артур. – Так, встаем и идем к машине. Сможешь?
– Смогу, – уверенно заявил Имс, но подняться с первой попытки не удалось.

Тогда Артур перекинул его руку себе через плечо:

– Опирайся на меня. Давай, чем раньше свалим, тем лучше.
– Да тебе-то это зачем? Выбросил бы меня на улицу, – вдруг спросил Имс, но не стал сопротивляться, когда Артур повел его в сторону гаража.
– Забыл? Я тебя на поруки взял. Сдохнешь где-нибудь в канаве, а мне потом пиши отписки в полиции. Все эти «не знал», «не выходил на связь», «пропал без вести». Это помешает репутации. Я же только о работе и думаю, – усмехнулся Артур, усаживая Имса на переднее сидение.
– А, точно, – согласно кивнул Имс, пряча улыбку. – Так куда мы едем?
– К моему «Юсуфу», – коротко ответил Артур, отъезжая от дома.

~ * ~

Роберт открыл сразу и, быстро оценив ситуацию, подхватил Имса под второе плечо. Вдвоем они дотащили его до кровати в небольшой полутемной комнате. Артур закинул ноги Имса на кровать и с тревогой уставился на Роберта.

– У меня уже все готово. Конечно, трудно оценить кровопотерю, но одна единица плазмы ему точно не помешает, – Роберт надел перчатки, быстро закатал рукав рубашки и четким выверенным движением воткнул иголку в вену. – Бледный как смерть.
– Она ему в затылок дышит, – поддакнул Артур.
– Скорее в бок, – не согласился Роберт, расстегивая рубашку и глядя на повязку.
– И туда тоже, – кивнул Артур, наблюдая, как тот снимает бинты. – Ну как? Все очень плохо?
– Ну, дело дрянь, это ты верно заметил, – ответил Роберт. – Но если до утра доживет, дальше точно выкарабкается. Организм молодой, должен быть еще крепким.
– А я вам тут не мешаю? – уточнил Имс, ошалело глядя на склонившихся над ним мужчин.
– Пока молчишь – нет, – строго заметил Роберт. – Может, ему анестезии вкатить? – он посмотрел на Артура.

Тот отрицательно помотал головой:

– Я в него полбутылки вылил, да и ко мне он пришел уже под градусом.
– Варвары, – вздохнул Роберт. – Значит, буду шить по живому. Терпи, – он пожал плечами и сразу взял ножницы со столика рядом, а потом и иголку с ниткой. – Рана неглубокая, скорее всего селезенку не задело, но так как просканировать я здесь не могу, будем надеяться, что ты очень везучий мальчик.

Артур с интересом смотрел, как его друг орудует инструментами, ловко сшивая расходящиеся края раны. Его шов был ровным и аккуратным, и рана почти перестала кровоточить. Лишь раз Роберт попросил промокнуть место пореза – чтобы лучше видеть.

– Так, а теперь я дам тебе слабенькое снотворное, и ты послушно поспишь пару часов, ясно? Не дергаться, не вставать резко и вообще не шевелиться, понял? – строго спросил он Имса.
– Понял, – пробубнил тот в ответ. – Капельницу не забудьте вынуть, а то воздуха мне в артерии нагоните, все труды насмарку.
– Уж прослежу, – ехидно ответил ему Роберт и, проследив, чтобы Имс выпил таблетку, вышел из комнаты.
– Спи, – скомандовал Имсу Артур и отошел от кровати к двери.
– А ты? – встревоженно спросил Имс.
– И я посплю. Потом. Тут я буду, не беспокойся, – Артур устало улыбнулся и вышел из комнаты.

– Давненько ты не обращался ко мне за такой помощью, – Роберт разливал кофе по чашкам. – Артур, во что ты вляпался? – Протягивая чашку, он пристально посмотрел на него. – Или правильнее сказать: в кого?
– Понятия не имею, о чем ты, – сухо ответил Артур. – Парнишка пришел ко мне на порог и чуть не помер на руках, что мне, по-твоему, нужно было делать? Оставить его там?
– Вызвать медиков, сообщить в полицию, – начал перечислять Роберт. – Так делают добропорядочные и законопослушные американцы.
– Ну, мы давно знаем, что я не из их числа, я только прикидываюсь порядочным и ношу дорогой костюм, – улыбнулся Артур. Это был их давний спор. Роберт любил взывать к его совести. – Скажем так, в некотором роде я виноват в том, что случилось с ним. Косвенно.
– Даже так? С удовольствием послушаю эту увлекательную историю, – улыбнулся Роберт.
– Да нечего рассказывать, Роби. Бандитская разборка, – Артур попытался уйти от темы.
– Верю. Каждому слову верю, – кивнул тот, продолжая улыбаться. Но вдруг посерьезнел: – Я только что провел незаконную операцию незнакомому мне парню, по-моему, даже еще несовершеннолетнему. Не думаешь же ты, что я оставлю это без объяснений?
– Может, тебе лучше в это не вмешиваться? – с надеждой спросил Артур.
– Я уже вмешался, – покачал головой Роберт.
– Я предупреждал, – строго сказал Артур. – И ты сам напросился. Что ты знаешь о мистере Вудрафе?
– Это который сенатор от штата Нью-Йорк? – Роберт удивленно повел бровью.
– Он самый, – кивнул Артур, делая глоток кофе.
– Он не чист на руку, – уверенно сказал Роберт.
– И ты себе еще даже не представляешь насколько, – вздохнув, сказал Артур и потянулся за сигаретами. Учитывая, что ему было известно ранее и теперь подтвердил Имс, разговор намечался не из коротких.

– Да-а, дела, – сказал Роберт и потянулся к пачке Артура. Своих сигарет у него не было, он давно бросил. – И что ты собираешься делать?
– Договариваться, – уверенно сказал Артур. – Убрать нас обоих не составит большого труда, но у меня припасен джокер в рукаве, – он улыбнулся уголком рта.
– Пусть твой Джокер сначала до утра доживет, – Роберт выдохнул дым и, пристроив сигарету на краю блюдца, пошел проверить пациента. – Я заменил ему капельницу, ну, там, витамины, глюкоза. Ему точно не помешает, а может, и немного кровопотерю компенсирует. Экспресс-тестов на определение группы крови у меня, прости, нет. Да и переливать напрямую я бы не стал, а консервированную давно не держу. У меня теперь легальная медицинская практика, между прочим!
– Спасибо, – поблагодарил Артур. Он отлично понимал, чего Роберту стоили сегодняшние манипуляции.
– Да ладно, не парься, – он махнул рукой. – Ты можешь еще раз десять вот так ко мне заявиться, и я все еще буду перед тобой в долгу. Забей.
– Спасибо, – упрямо повторил Артур.
– Не за что, – покачал головой Роберт. – С чего начнешь?
– Пока сделаю один звонок, – хитро улыбнулся Артур и достал из кармана телефон. Номер абонента он знал наизусть, как никак, бывший партнер: – Доброй ночи, Доминик. Прости за поздний звонок, но мне срочно нужна твоя помощь. Да, представь себе. Я тоже не думал, что когда-нибудь скажу это, – Артур помолчал и закатил глаза. – А теперь, когда ты насладился моментом и вдоволь позлорадствовал, я могу продолжить? Устрой мне встречу с одним из своих клиентов. Вудрафом. Приватную, да. И как можно скорее. Я знаю о его плотном графике, но это в его же интересах. Ты знаешь, я не стал бы обращаться к тебе из-за пустяка. Что тебе за это будет? – повторил он, намеренно растягивая слова. – Мы будем квиты, Дом. – сказал он жестко. – Подумай, конечно. Жду звонка, – добавил Артур и отключился.
– Сурово, – усмехнулся Роберт. Артур лишь пожал плечами в ответ. – Думаешь, мальчик этого стоит?
– Понятия не имею, – честно признался Артур. – Но этого совершенно точно стою я и моя жизнь. Вудраф ни перед чем не остановится.
– Ну да, а парнишка тут совершенно ни при чем, ты все делаешь из чистой воды эгоизма, – Роберт лукаво посмотрел на Артура.
– Именно, и чем раньше он это поймет, тем лучше, – твердо заявил Артур.
– Лучше будет, когда ты сам себе врать перестанешь, – тихо сказал Роберт и устало потер лицо. – Ладно, спать пора. Тебе постелить на коврике у его кровати? Или ко мне присоединишься? – он кокетливо дернул бровью.
– Здесь на диване посплю, – недовольно проворчал Артур. Такие шутки тоже были их давней забавой.
– Как знаешь, Артур, как знаешь, – Роберт вздохнул притворно разочарованно и вышел в спальню. Вернулся он всего через минуту, бросил Артуру одеяло и подушку. – Располагайся.
– Спокойной ночи, – пожелал ему Артур.
– И тебе, – пробормотал тот в ответ, ныряя в смежную комнату и проверяя Имса. – Вот, теперь точно можно идти спать. А то воздух в артериях, все труды насмарку. Умный какой. Лучше бы под нож не подставлялся.
– Слушай, а с руками его можно что-то сделать? – вдруг спросил Артур.
– Можно, – ответил Роберт, замерев в дверном проеме. – Завтра только. Мазь принесу и бинтов побольше. А ты что? Волнуешься? – поддел его Роберт.
– Да иди ты! – огрызнулся Артур. – Спать иди, вот что!
– Иду-иду, – рассмеялся Роберт в ответ.
– Ему на жизнь зарабатывать как-то надо, а для карманника руки – самый главный инструмент, – пояснил Артур ржущему другу.
– Да-да, руки у него золотые, глаза большие, а губы сла-адкие, – протянул Роберт и увернулся от полетевшей в него подушки.
– Отвали, Роберт, – Артур начинал злится. – Он еще совсем ребенок!
– Его это не останавливает, – пожал плечами тот.
– Вот это меня и пугает, – вздохнул Артур.
– Детям свойственно вырастать, – веско заметил Роберт и скрылся в спальне.
– Я бы подождал. Только он-то не станет, – пробормотал Артур, вставая за подушкой.

Он заглянул в комнату к Имсу: тот мирно спал на кровати. Артур подошел ближе и прислушался к его тихому дыханию, провел ладонью по коротко стриженным волосам. Парень дернулся во сне и едва слышно застонал, видимо, от боли. Артур поспешно убрал руку.

– Что мне с тобой делать? – прошептал он. – Что делать?

~ * ~

Сон долго не шел, и лишь под утро Артуру удалось задремать. Он проснулся от громкого шипения, раздавшегося от входной двери. Вскинувшись, он увидел Имса, который пытался повернуть щеколду замка.

– Далеко собрался? – поинтересовался Артур, зевая.
– Подальше отсюда, – буркнул Имс, смущаясь. Его поймали с поличным.
– Кажется, доктор сказал тебе не дергаться, а ты мало того, что с кровати слез, еще и по квартире шастаешь. Марш в кровать, – скомандовал Артур, сурово сводя брови. На его секретаршу такой взгляд действовал безотказно. Девушка тут же вся сжималась и убегала в приемную готовить документы. Имс оказался не из пугливых.
– Так то он вчера сказал, а сегодня мне лучше. Я пойду, дверь только открою, – Имс попытался снова повернуть щеколду, но пальцы, распухшие до размеров сосисок, его не слушались.
– Куда ты пойдешь? – Артур с любопытством наблюдал за его попытками побороть замок.
– Не знаю, – пропыхтел Имс. – Подальше отсюда.
– Хорошо, пойдем другим путем, – пробормотал Артур и добавил громче: – Зачем тебе куда-то отсюда уходить?
– Затем, что я ходячая проблема, – раздраженно рыкнул Имс. – Думаешь, я не понимаю, что ты теперь в опасности из-за меня? А если я свалю, то тебе ничего не угрожает, будешь дальше защищать своих толстосумов и пить дорогой виски.
– Думаю, с этим ты уже опоздал. Если так волнуешься обо мне, то не следовало вообще ко мне на порог приползать, – Артур вздохнул и поднялся, подошел к Имсу и аккуратно взял его за запястья, отодвинул от двери. – Теперь будем иметь дело с последствиями.
– Я… Я не хотел… я просто… – начал оправдываться Имс. – Мне правда не к кому было идти.
– А за ночь что-то изменилось? – уточнил Артур, уверенно оттирая Имса в сторону дальней комнаты.
– Ну, я подумал, вдруг Зак решит, что я там на складе ласты склеил и меня копы в морг увезли? – неуверенно сказал тот.
– Думаю, он не поленится проверить и этот вариант, – ответил Артур, усаживая Имса на кровать, и толкнул его в плечо: – Давай, ложись, я проверю повязку, а то опять рану потревожил. Вдруг швы разошлись.
– Нормально все, – недовольно дернулся Имс, но послушно растянулся на простынях. – Бывало и хуже.
– Да ну? У тебя так каждый пятничный вечер заканчивается? Пером в боку? – насмешливо спросил Артур, распахивая рубашку. Повязка была чистой, по крайней мере кровь сквозь нее еще не сочилась. Артур надеялся, что шов, наложенный Робертом, был надежнее предыдущей неумелой латки.
– Ну, не так, конечно, – замялся Имс, – но вообще мне не привыкать, – добавил он глухо.

Артур скользнул взглядом по его телу: на груди и животе были небольшие рубцы в форме полумесяца, такие же обнаружились на плечах.

– Заметно, – тихо прокомментировал Артур, поддевая пластырь. – Вдохни, – и резко дернул.

Выглядело все действительно не так уж плохо. Рана немного опухла, но уже не кровоточила, на повязке была лишь сукровица. Края были все еще воспалены, что не удивительно, ведь прошло слишком мало времени.

Растворы для обработки шва и марля для свежей повязки лежали рядом, на тумбочке около кровати.

– Ну, как тут наш пациент? – бодро спросил Роберт, просовывая голову в дверной проем.
– Бегает, – проворчал Артур, смазывая аккуратные стежки и кожу вокруг.
– Вставал, значит, – кивнул Роберт. – Это хорошо, но еще рано. Бегать будешь дней через пять, а пока лежи смирно, пока дядя Артур за тобой ухаживает, – сказал он, обратившись к Имсу.
– Пока дядя Артур не оторвал ему голову за самодеятельность, – тихо сказал Артур, сосредоточенно накладывая повязку. – И вообще, какого черта я делаю твою работу? – возмутился он, чтобы сменить тему.
– Мне вот тоже интересно, не мог подождать, пока я вернусь с бинтами и мазью? – он помахал пакетом в руках. – Как обещал, средство для рук. Будем спасать твою карьеру карманника, – пояснил он Имсу. Аккуратно взял его левую ладонь, покачал головой и ловко нанес мазь на пальцы.

– Сейчас немного впитается и можно будет перевязать, чтобы еще больше повреждений не нанес, – серьезно сказал он, разматывая бинт.

Артур стоял в стороне, пока Роберт занимался руками Имса, и нервно барабанил пальцами по подоконнику, постоянно поглядывая на часы. Дом должен был давно позвонить.

Роберт уложил руки Имса на простыни и знаком позвал Артура, выманивая его из комнаты.

– Что такое? Все плохо? – заволновался Артур. – Пальцы хоть сгибаться будут?
– Да все в порядке с твоим мальчиком, – Роберт махнул рукой. – Через неделю уже можно начать медленно сгибать, а через месяц стырит у тебя кошелек и уедет в закат в поисках лучшей жизни. Я о другом хотел сказать.
– Что случилось? – Артур мгновенно подобрался.
– Я тут поспрашивал, ну, про Зака этого, – Роберт выдержал театральную паузу. – И либо Имс действительно не знает, либо он не все тебе рассказывает.
– Что ты узнал? Конкретнее, – насторожился Артур.
– Зак – темная лошадка. Он вынырнул не так давно, быстро продвигается по карьерной лестнице. И это пока он у Вудрафа на посылках. Подмять он его, конечно, сможет не скоро, слишком большие люди стоят за сенатором. Но вот урвать кусок его скромного бизнеса – запросто. Это только вопрос времени.
– К чему ты клонишь? Его кто-то продвигает? – Артур внимательно смотрел на Роберта.
– Я не берусь утверждать наверняка, но очень похоже, – Роберт пожал плечами. – Как бы вы с Имсом твоим не влезли в чью-то игру.
– Придется рискнуть, – Артур закурил и уставился в одну точку. Ему нужно было подумать.

– Имс, – тихо позвал Артур. – Я хочу… Нет, мне нужно задать тебе несколько вопросов.
– Я слушаю. – В голосе его явственно слышалось напряжение.
– Когда вы с Заком пробирались в мой дом, вы точно шли за деньгами? – Артур пристально посмотрел в глаза Имсу.
– Ну, – Имс опустил взгляд, – тогда я думал, что да – именно за деньгами.
– Поясни, – потребовал Артур.
– Зак подкатил ко мне с предложением, от которого таким как я сложно отказаться. Мол, есть дом богатенького денди, у которого в сейфе лежит сто штук баксов, которые прямо ждут, чтобы мы пришли и взяли их. Я таких денег даже не видел никогда, не то, что в руках держать. А я любопытный, ты знаешь, – сбивчиво рассказывал Имс, – мне интересно стало. Ну и вскрыть сейф с новой системой сигнализации – тоже.
– Стоп, а про сигнализацию откуда знаешь? – нахмурился Артур, и Имс почти вжался в кровать.
– Так Зак мне сказал, а я сам уже выяснил подробности. Я, чтоб ты знал, никогда не иду на дело, не выяснив детали. Не люблю сюрпризы, – насупился Имс.
– И про меня выяснил? – вздернул бровь Артур.
– А зачем мне? Мы же шли, когда тебя дома не было, и вообще Зак сказал, что тебя возьмет на себя, если что. От меня требовалось замки тихо вскрыть, так, чтоб не подкопался потом никто. Я узнал, кто ты, только когда визитку из кармана вытащил и уже потом стал наводить справки.
– Выяснил что-то интересное? – усмехнулся Артур. В общем-то, он предполагал, что Имса использовали вслепую.
– Как сказать, – вернул усмешку Имс. – Говорят, что ты держишь за яйца половину Нью-Йорка. Ну, типа есть у тебя такой блокнот, где записаны грешки всех мало-мальски важных людей в городе. И потому тебя никто не трогает. А когда мне Зак стал наваливать про ограбление мистера Вудрафа, я и подумал, что приходили мы не за деньгами, а за блокнотом твоим.
– Так, значит, – пробормотал Артур. – И про блокнот ты заранее не знал? – уточнил он.
– Слушай, если ты мне не веришь, так и скажи, а то устроил тут допрос, – обиделся Имс. – Я тебе не врал ни разу. Никогда. Я вообще, если хочешь знать, думаю, что никакого блокнота у тебя нет. То есть записная книжка есть, конечно, я сам видел. Только там номера всякие записаны, а не компромат. Кто вообще в наше время хранит такое в одном экземпляре и на бумаге?
– Ну, предположим, такое только и хранится на бумаге и в единственном экземпляре, потому что оригинал всегда один, – задумчиво произнес Артур, игнорируя укол на счет допроса. – Но копий у меня хватает, тут ты прав. И по поводу блокнота тоже. Это была бы чертовски толстая записная книжка.

Артур помолчал, собираясь с мыслями. Он не хотел обижать Имса или оставлять недосказанность, нужно было просто подобрать правильные слова. Артур даже открыл рот, чтобы начать свой длинный и вдумчивый монолог, когда в кармане зазвонил телефон.

– Ну, конечно, более подходящего времени ты выбрать не мог, – пробормотал он, принимая звонок. – Слушаю. Понял. Буду, – отрывисто говорил он, чувствуя на себе внимательный взгляд Имса.
– Мне нужно отлучиться на пару часов. Ты пока останешься здесь, – обратился Артур уже к Имсу. – И без фокусов, понял? Роберт о тебе позаботится. Обещай мне, что не уйдешь никуда, пока я не вернусь. – Он сверлил Имса требовательным взглядом: – Обещай.
– Обещаю, – нехотя согласился тот.
– Учти, я тебе верю, – сказал Артур твердо, набрасывая пиджак поверх свежей рубашки и жилетки. – Вот и посмотрим, чего стоит твое слово.
– Строгий какой, – хмыкнул Роберт, провожая его. – Осторожнее там.
– Как всегда, – кивнул Артур, поправляя пистолет за поясом.

~ * ~

Артур надеялся, что его встреча с Вудрафом пройдет в уединенном месте, где они смогут поговорить с глазу на глаз, но на поверку все оказалось иначе. На перекрестке, где они договорились встретиться, притормозил кортеж из трех черных машин с затемненными окнами. Дверца одной из них распахнулась – и Артур увидел сидящего внутри светловолосого немолодого мужчину. Тот махнул головой, приглашая внутрь, и Артур поспешно сел в машину.

– У меня очень плотный график, – начал Вудраф без предисловий и приветствий. – Вы должны это понимать.
– Да, конечно, мистер Вудраф, – кивнул Артур. – Но мое дело не терпит отлагательств. Мы поговорим здесь или… – он бросил красноречивый взгляд на водителя и сидящего на переднем сидении секретаря сенатора.
– У меня важная встреча через 15 минут. Это максимум, который я могу вам выделить. И только потому, что мистер Кобб очень настаивал, – мужчина говорил весьма снисходительно, всем видом показывая, какое одолжение делает Артуру.
– Мне хватит и пяти, – пробормотал Артур. – Насколько хорошо вы знаете людей, которые на вас работают, мистер Вудраф?
– Достаточно, чтобы доверить им свою жизнь, – ответил тот после некоторой заминки. – К чему вы клоните?
– А что вы знаете о некоем Заке? – вкрадчиво спросил Артур, внимательно глядя в глаза сенатора.
– Хм, не припомню, чтобы в моем штате был такой, – он будто бы задумался. – Винсент, на меня работает Зак?
– Кажется, вы сказали, что у вас мало времени, – спокойно сказал Артур. – Так давайте не будем тратить его на ненужный спектакль. Я знаю о вашем, хм, маленьком бизнесе. И знаю, что Зак трудится не в политике, а в несколько иной сфере. Хотя и не менее грязной.
– А знаете, Артур, – могу я назвать вас так? - так вот, Артур. У вас ведь есть репутация в определенных кругах, – Вудраф улыбнулся, но больше это походило на акулий оскал.
– Мне говорили, – скромно ответил Артур. Имс часом ранее дал отличную характеристику его репутации.
– Насколько вы осведомлены о моей деятельности? – в миг посерьезнев, спросил Вудраф.
– Достаточно, чтобы знать, что Зак засланный казачок, – Артур зашел с козырей. Отведенное ему время для разговора таяло, как лед в горячей воде.
– Откуда у вас такие сведения? – тут же насторожился сенатор.
– У меня есть источник, – лаконично ответил Артур. Ему удалось по-настоящему заинтересовать собеседника, теперь главное не продешевить.
– Винсент, отмени встречу. Кажется, у меня появились дела поважнее, – скомандовал сенатор. – Не против, если мы… уединимся?
– Это и в моих интересах тоже, – кивнул Артур.

Под ногами неприятно хрустел недавно высохший бетон. Стройплощадка не самое лучшее место для разговора с боссом преступной группировки, но разве у него был выбор? Первым делом Артура обыскали. Конечно, нашли оружие. Вудраф хмыкнул и сказал что-то о предусмотрительности молодых адвокатов. Артур не вслушивался, ему нужно было сообразить, как правильней подать информацию. Он не любил импровизации, но не общаясь с человеком лично, трудно предугадать его реакцию. Идущие следом два абмала-охранника концентрации не способствовали.

– Так что вам известно? – нетерпеливо спросил Вудраф, когда они двинулись вдоль колонн будущего здания.
– Зак у вас совсем недавно, не так ли? – Артур решил сразу немного прощупать почву. – И пришел по рекомендации своего кузена?
– Да, – коротко ответил сенатор и нетерпеливо сжал кулаки.
– И за довольно короткий срок неплохо продвинулся по карьерной лестнице? – продолжал наступление Артур. Техника трех вопросов была его излюбленная, свидетели на суде обычно сыпались на четвертом. Он подозревал, что с Вудрафом будет сложнее.
– Не то, чтобы продвинулся, – немного замялся сенатор. – Но я понимаю, к чему вы клоните. Ему помогают, и вы знаете кто?
– Не совсем. Кто – я еще выясняю, а вот зачем – знаю наверняка, – Артур мысленно похвалил себя за выбранную стратегию. Ему постепенно удавалось раскачать Вудрафа на разговор. Нужно будет обновить свои знания по НЛП.
– Это и я знаю: чтобы сливать инсайдерскую информацию, – усмехнулся Вудраф.
– Тут вы ошибаетесь, – рискованно, но нельзя выкатить пушку без скрипа колес под ней. – Вас хотят убрать.

Артур сделал намеренную паузу и лишь после продолжил:
– Пока из круга влиятельных людей в криминальной сфере, отобрать кусок бизнеса, а после и совсем… – и снова умолк. Артур не собирался выкладывать сразу все карты на стол.
– Что вы хотите за свою информацию? – прямо спросил Вудраф.
– Иммунитет. Или защиту, называйте, как хотите. Для меня и моего источника, – отчеканил Артур.
– Хорошо, выкладывайте, – вздохнув, согласился сенатор.
– Только после того, как вы дадите слово, что ни со мной, ни с моим информатором ничего не случится. Например, кирпич на голову или пьяный водитель, – было довольно дерзко с его стороны требовать клятвы от такого влиятельного и опасного человека, но иного пути Артур не видел. – У вас тоже есть репутация в определенных кругах. Говорят, вы никогда не нарушаете данного слова.
– А может быть просто я не оставляю в живых свидетелей, которые могли бы утверждать обратное, – оскалился Вудраф.
– Вы же понимаете, что такой вариант я тоже предусмотрел, – парировал Артур. Не предусмотрел, времени не было, но ему всегда хорошо удавалось блефовать.
– Хорошо, даю слово, что с вами и вашим информатором ничего не случится, – сказал сенатор и протянул руку. Артур ответил на рукопожатие.
– Несколько месяцев назад в мой дом вломились двое. Одним из них был Зак. Взять они ничего не успели, но и приходили не за деньгами, – начал Артур, внимательно наблюдая за реакцией собеседника. – Сначала я подумал, что это было по вашему указанию, – он тщательно подбирал слова, все еще опасаясь напороться на гнев или агрессию, – но мои подозрения не подтвердились. И тогда я решил копнуть глубже. Мне стало известно, что Зак работает не только на вас и в ближайшее время готовит ограбление. На днях у вас должна состояться крупная сделка, деньги для нее вы уже подготовили и храните в сейфе у себя в доме.
– Откуда вы?.. – вскинулся Вудраф.
– Тот человек, который должен был вскрыть замки, у меня, – коротко пояснил Артур.
– Я хотел бы с ним побеседовать, – сенатор багровел на глазах.
– Исключено, – отрезал Артур и отрицательно помахал головой.
– Это и есть ваш источник? – язвительно уточнил Вудраф, доставая из кармана платок, чтобы вытереть выступивший на лбу пот.
– Не только, – увильнул Артур. – Но его информация самая ценная.
– Это всего лишь слова, – заметил сенатор.
– Конечно, и вы можете подождать, пока вас ограбят, а можете поверить мне и устроить засаду. Ловля на живца, – кивнул Артур. Аргументы заканчивались, пришлось идти ва-банк.
– Предположим, я вам верю, – Вудраф сощурил глаза. – Где гарантия, что вы не работаете на моих конкурентов и не пытаетесь таким образом заставить меня развалить свою собственную структуру?
– Вы сами сказали, у меня есть репутация. Думаю, Доминик рассказывал, почему наши пути разошлись и теперь он работает с вами и такими как вы, а я с обиженными женами и обворованными финансистами, – Артур не любил вспоминать об этом. – Считайте, что у вас тоже есть мое слово.

Вудраф задумался, остановился и посмотрел на своих охранников, после достал телефон и заговорил отрывисто, раздавая указания. Артур спутал ему все карты.

– Вам есть где отсидеться, пока я не закончу с… этим? – спросил сенатор прямо.
– У меня есть безопасное место, но я предпочел бы вернуться к себе домой, – коротко ответил Артур.
– Значит, эти двое будут дежурить у вашего дома и сопровождать на работу. Как только я все улажу, мы с вами встретимся и поговорим. Думаю, у вас найдется немало того, что меня заинтересует, – усмехнулся мужчина.
– Это не для продажи, мистер Вудраф, – резко ответил Артур.
– Все продается, мой дорогой Артур. Главное, правильная цена, – покачал головой Вудраф и направился к машине. – Пойдемте, я подвезу вас.

---

Музыкальное АУ "Между нотами". Финал

[hirasava]

Название: Между нотами
Переводчик: hirasava
Бета: ElenaAlexBu
Оригинал: by toomuchplor Between the Notes
Серия: Steinway!verse
Размер: макси, 25895 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Имс/Артур
Категория: слэш
Жанр: юмор, романс, АУ
Рейтинг: R
Краткое содержание: "Музыка – это пространство между нотами". К. Дебюсси. Знакомство с родственниками и семейные праздники. Или вся та жизнь, которая происходит, когда ты не заперт в аудитории на занятиях.
Примечание/Предупреждения: Вторая часть музыкальной серии "Стенвейверс". Первая тут: Ach, des Knaben Augen

Глава 1
Глава 2
Глава 3




«Приглашаем вас отпраздновать обрезание Якоба Ашера Голдберга-Литвина, родившегося 30 мая 2001 года, вместе с его гордыми родителями: Аароном Голдбергом и Рэйчел Голдберг-Литвин».

— Ты должен почивать на лаврах, — говорит Имс, целуя спину Артура, пока тот уже в четвёртый раз пытается встать и одеться. — Мистер Победитель-Второкурсник Конкурсного Концерта.

— Да, хорошо, — говорит Артур и снова возвращается к уютно сбитому около его живота одеялу и к губам Имса, от прикосновений которых тает. — Что ж, учти — это к твоему занятию мы окажемся не готовы, — он пытается казаться разумным и спокойным, но всё усложняет рот Имса, который прокладывает дорожку из поцелуев вниз по его спине, вызывая мурашки и дрожь.

Имс смещается назад, встаёт на колени и опускает свои тёплые ладони на задницу Артура.

— Боже, только посмотри на себя, — выдыхает он.

Бедра Артура инстинктивно отзываются на прикосновение Имса, опускаясь и подаваясь вперёд. Они не говорят об этом — вообще не обсуждают — но Артур не может отделаться от ощущения, что прежняя декларация Имса о заднице Артура постепенно теряет свою силу. Начиная с Лондона тот оказывал ей кое-какие знаки внимания, которые невозможно спутать с обычным любопытством. Например… Ладно. Пальцы. Артур и сам немало удивился, когда стал бесстыдно, молча поощрять Имса. Он и сейчас безмолвно провоцирует его, делая вид, будто потягивается, при этом позволяя своим бедрам открыться чуть шире.

— Артур, — хрипло говорит Имс, и внезапно тот ощущает на спине тяжесть его тела. Сплошные руки и рот. — Бля, где же…

Сердце Артура замирает от нетерпения — вот оно? — но когда Имс заканчивает шарить рукой по постели и снова опускается на колени, с щелчком открывая крышку, это отказывается не тем, что он ожидал.

— Мне не переворачиваться? — всё равно спрашивает Артур.

— Я просто хочу… — говорит Имс неловко и возбуждённо. — Будет ли странно, если я… — и его пальцы скользят между ног Артура — быстрые, влажные и наглые — размазывая смазку по внутренней поверхности бёдер.

— Что? — спрашивает Артур, собираясь подтянуть к себе ногу, поскольку уверен, что Имс сбился с цели, если планирует…

— Нет, нет, — говорит Имс и осторожно сдвигает вместе ноги Артура, — сейчас, — он сворачивается вокруг него, прижимаясь к спине, а затем вдавливает член в смазанное и подготовленное им место между ногами. — Чёрт, — вздыхает Имс и обхватывает грудь Артура, — о, ебать, вот так…

До Артур уже дошло, он понимает и подается задницей навстречу пробному толчку Имса. Это странно и напрямую не стимулирует его, но когда член Имса скользит между его бёдер, это так напоминает то, что Артур только недавно начал представлять себе: Имса, прижимающегося к нему, который задыхается и теряет контроль, поскольку чувствует Артура.

В горячке Артур думает, что определённо мог бы довести до конца то, чем они занимаются, и хочет этого: Имс такой отчаянный и абсолютно близкий; Имс, охватывающий всё тело Артура и вбивающийся в него — разнузданно, горячо, по-животному и безудержно-жадно. Артур откидывается назад и обхватывает Имса за шею, поворачивает голову и они неловко (поза неудобна) целуются, и Имса нет, он потерялся в ощущениях. От этого Артур переживает приступ такой головокружительной и внезапной нужды, что приходится снова выпустить Имса, протянуть руку и схватиться за собственный член, и максимально быстро дрочить его, чтобы совпасть с бешеными толчками Имса.

— Я хочу тебя трахнуть, — признаётся Имс, — чёрт, мне нужно… — и, крепко прижимаясь к Артуру, кончает почти одновременно с ним.

— Серьёзно? — несколько секунд спустя, с колотящимся сердцем, спрашивает Артур, громко дыша. Он пробует пошевелиться, и кривится, ощущая влагу между бёдер. — Ты действительно хочешь это сделать?

— Нет, — расслабленно и мечтательно отвечает Имс. — Нет, я доволен тем, чем мы занимаемся, это идеально.

— Потому что я — хочу, — говорит Артур, чувствуя себя храбрым и малость распутным.

— Хочешь? — спрашивает Имс и в его вялом тоне слышится удивление. — Слушай, Артур, я знаю, что, если посмотреть порно, то может показаться, будто мы вообще не сексом с тобой занимаемся — но это полная хрень, уверяю тебя, есть множество парней, которые никогда не… Не факт, что тебе вообще понравится, и не думай, что ты обязан делать это…

— Имс, — перебивает Артур, — я знаю, ты всё это уже говорил. Просто я подумал… Мне показалось, что тебе хочется. Ты же только что это произнёс.

— Я всегда болтаю всякую срань, когда кончаю, — фыркает Имс.

— Имс, — снова говорит Артур. — Я хочу. Правда. По крайней мере, попробовать.

— Всё может быть ужасно, — нейтральным тоном предупреждает его Имс и целует в шею.

— Тогда мы попробуем всего разок, — вздыхает Артур, закатив глаза. — Думаешь, не стоит экспериментировать? А если нам очень понравится, вдруг мы что-то упускаем?

— Блядь, — говорит Имс, уткнувшись в мочку уха Артура. — Хорошо, чёрт побери.

— Да? — ухмыляется Артур, улыбаясь даже несмотря на то, что ему хочется оглянуться и встретиться со взглядом Имса.

— Да, да, — бормочет тот, — я трахну твою великолепную, идеальную попку, так уж и быть, уговорил.

— Ага, разумеется, я же выкрутил тебе руки, — фыркает Артур, всё ещё беспомощно улыбаясь. — Чёрт, нам пора идти.

— Нет, не пора, — упрямо спорит Имс, — я только взялся за дело, и провожу очень важный эксперимент на этом местечке прямо у тебя за ухом. Хочу выяснить, всегда ли это заставляет тебя улыбнуться.

Артур послушно лежит ещё минуту, потом вздыхает и откатывается, игнорируя страдальческие стоны Имса.

— На время глянь, бля, придется взять такси.

— Нет, не придётся, — стонет Имс, плюхнувшись на живот. Судя по внезапному напряжению в его плечах, спустя секунду он видит будильник. — Ох, блядь, пиздец, мы опаздываем!

— А я только что не это сказал? — колко говорит Артур, однако он всё ещё слишком удовлетворён, чтобы как обычно грызться с Имсом.

Тот сыплет ругательствами ещё пять минут, пока Артур моется, одевается и вызывает им такси. Они не репетировали вместе неделю, и прошло уже два дня с того момента, как Артур вообще касался фортепиано в финале конкурсного концерта. Все признаки указывают на то, какая катастрофа ждет их в студии Мол. Какое-то время назад Артур огрёб у неё за то, что пришёл не готовым, но она, несомненно, не постесняется устроить ему выговор, победитель он конкурсного концерта или нет. Просто он как-то не может заставить себя слишком переживать по этому поводу. В этом Артур винит Имса и его неспешные посткоитальные поцелуи.

Всё же по поводу Мол предчувствия его не обманули. Не прошло и минуты, как они вошли, а она уже говорит:

— И что у нас на сегодня? — Артур с Имсом растеряно пялятся друг на друга, стоя по разные стороны «Безендорфера». — Вы ничего не приготовили? — делает вывод Мол, поймав их молчаливое, паническое переглядывание.

— Мы, э-э, — начинает Имс, и моргает, глядя на Артура — точно такой же чистый лист. — Конечно, мы просто ещё не совсем определились в своих желаниях…

— Просто у нас столько всего, что можно было бы с вами сделать, — импровизирует Артур, очень энергично листая ноты, в поиске хоть чего-то, над чем они ещё с Мол не работали, но в приличной степени готовности. Бля, бля, бля. — Ну, Имс, как насчет арий ГиС?(1)

— О, — говорит Имс, энергично кивая, — да, можно взять…

— Хватит ломать комедию, — скучающе говорит Мол. — Если вы собираетесь тратить моё время, хотя бы из вежливости признайте это.

— Безусловно, — кивает Имс, — в таком случае, мы наверняка просто потратим твоё время.

Артур неловко собирает ноты, чего не было со времён его первого визита в эту студию.

— Мы должны уйти, — говорит он, обращаясь скорее к Имсу, чем к Мол.

— Нет, — говорит та, махнув в их сторону рукой. — Нет, но, пожалуйста, убери ноты. Сегодня мы будем отрабатывать кое-что другое.

Артур чувствует, как бледнеет, но послушно складывает ноты и несколько раз сгибает пальцы. Они оба были очень заняты в этом году, и репетиции с Мол были нерегулярными и торопливыми, однако теперь академические занятия закончились, и их задницы по праву принадлежат ей и её сольному концерту в конце месяца.

— Очень интересно, — сказала она и встала между Артуром и Имсом, сложив руки на груди и сдвинув брови, — посмотреть, как изменилось ваше взаимодействие с тех пор, как вы стали любовниками.

Дерьмо. Артур упирается взглядом в клавиши, но это бесполезно. Он чувствует, как Имс перешёл от переживаний к внезапному тревожному интересу, и всё это за одно предложение Мол.

Артур ёрзает на скамейке, прикидывая, сможет ли симулировать припадок или рвоту, чтобы выбежать из комнаты.

— Всегда существует дисбаланс власти, — продолжает Мол, — даже если мы стремимся к равенству. Это неизбежно. Один старше, другой моложе. Один в силу своей природы более скрытен. Другой увереннее в работе. Один направляет, другой следует.

Имс также скрещивает руки на груди, подражая позе Мол, вплоть до наклона подбородка в моменты задумчивости. Почти жутко, насколько хорошо у него получается.

— Один засаживает, а другой подставляется? — невозмутимо предполагает он.

Мол ни капельки не шокирована, разумеется, в лучшем случае она недовольна грубостью Имса.

— Да, — немедленно соглашается она, — безусловно, это также является частью всего.

Артур едва сдерживается, чтобы не упасть лицом в клавиатуру рояля от ужаса чистой воды.

— Я хотела бы провести кое-какие ролевые упражнения, чтобы попытаться поощрить равенство, когда дело доходит до вашего выступления на сцене, — легко продолжает Мол. — Артур, боюсь, ты слишком часто берешь на себя единоличную ответственность за музыкальную сторону дела. Имс, ты должен увидеть себя в менее подчинённой роли в этих отношениях.

Артуру требуется пара мгновений, чтобы последняя часть этой речи настигла его сознание, но когда это происходит, он не может не посмотреть на Имса, и старается сдержать улыбку. Сам Имс по-прежнему веселится, хотя выражение удовольствия из-за смущения Артура на его лице сменяется весельем по поводу ситуации в целом.

И всё же, очевидно, Имс не может удержаться, чтобы не озвучить это, когда Мол отвлекает стук в дверь. Они с Артуром сидят на полу, скрестив ноги, их колени прижаты друг к другу, как и ладони. Они выполняют какое-то нелепое упражнение под названием «Зеркало».

— Я предпочитаю рояли, — бормочет Имс, наклоняясь к нему, — но согласен на что-то поменьше, если это выходит за рамки твоего бюджета.

— О, заткнись, — говорит Артур,— или я все расскажу Мол о том, какая ты невероятная пидовка и как это влияет на наш дуэт… в музыкальном смысле.

— Как скажешь, Артур, — отвечает Имс с забавной кротостью. — Я склоняюсь перед твоим превосходством… — и быстро переключается, как только возвращается Мол, которая спровадила визитёра. — Мол, это действительно выравнивает нашу энергетику, ты совершенно права, просто гениально!

***

За день до того, как они должны были сесть на поезд в Питтсбург, чтобы попасть на церемонию обрезания племянника Артура, сам Артур исчезает на час и возвращается домой без своих милых локонов, которые остриг под ёжик. Имс бросает один взгляд на новшество и объявляет, что ненавидит это, потому что Артур выглядит как зэк, сбежавший из тюрьмы, или пришелец из «Звёздного пути». Но немногим позже в тот же вечер мнение Имса претерпевает кардинальные изменения, когда он видит, что короткие волосы каким-то образом подчеркнули изящные линии красивого лица Артура, и тот выглядит более взрослым и мужественным, но всё же, непонятным образом, его прежним Артуром.

— Я думал, ты собираешься бойкотировать секс со мной, пока они не отрастут, — говорит Артур, но не протестует, когда Имс нажимает на его нежно-колючую голову, направляя к своей ширинке.

— Я занимаюсь сексом не с тобой, — сердито отвечает Имс, — а с этим эффектным незнакомцем, который случайно появился на моем диване минуту назад.

— Ты такой странный, — жалуется Артур, но всё равно расстегивает брюки Имса и выглядит при этом развратно и незнакомо, и всё это странно и удивительно сексуально.

Мама Артура, которая встретила их на вокзале, тоже сначала реагирует негативно.

— Ах, — говорит она, грустно поглаживая стриженую голову Артура. — Ну ладно, отрастёт.

— Я пытался остановить его, — врёт Имс, изображая печаль.

— Хорошо, — отрезает Артур. — Может, уже сядем в машину?

Дом стоит вверх дном, сейчас он гораздо оживлённее и шумнее, чем был даже на пике во время зимних каникул. Мистер Гольдберг мечется по заставленной тарелками кухне с подносами еды. Ассорти из родичей Гольдбергов и Литвинов спешат на помощь — носятся за едой и перекрикиваются насчёт тревожащего количества детского барахла: подгузников, салфеток, пустышек и слюнявчиков.

— Я думал, тут всего один ребёнок, — шепчет Имс Артуру. — А выглядит, будто минимум тройня.

— Хуй его знает, — шипит сзади Артур и тащит Имса к лестнице, прежде чем их припашут что-нибудь делать. Поскольку Имс по-прежнему страдает от странного воздействия дивной Артуровской стрижки, всё, как ни крути, заканчивается сексом у двери старой комнаты Аарона, во время которого Артур умудряется выглядеть чинным и потрясённым, даже стоя на коленях.

В конечном счёте, им приходится появиться. Они спускаются по лестнице, чтобы присоединиться к столпотворению, когда, вероятно, приготовления к завтрашнему обрезанию уступили место заказу китайской еды для предстоящего ужина.

Все голосят над Артуром, пока Имс пожимает руку десятку родственников, быстро забывая каждое имя, сказанное ему. Он считает, что ему уже повезло запомнить, кто из старшего поколения принадлежит к какой семье. Артуру с Имсом посчастливилось разжиться парочкой стульев — островку безопасности и покоя, расставленных по периметру гостиной. Оба держали в руках наполненные китайской едой тарелки, когда нечто рядом с ними заблеяло, как испуганный козёл, и глаза Артура расширились до состояния блюдца.

— Вот, чёрт, это отпрыск, — говорит Имс, потому что каким-то образом они умудрились оказаться на расстоянии плевка от небольшой переноски, к которой прилагался маленький ребёнок.

— Охренеть, — говорит Артур с полным ртом чоу мейна, — он что, так и должен валяться там без присмотра?

— Может, он просто спал, — предполагает Имс. Ребёнок снова блеет. Кажется, этого никто не замечает. — Где его мать? — Имс отставляет на другой стул тарелку с остатками еды и встаёт, чтобы прояснить ситуацию. Ребёнок очень маленький, его почти не видно из-за ремней, которые удерживают его на месте. Он машет кулачками и тыкает ими себе в глаза. — Ну, если ты прекратишь это делать, — говорит ребёнку Имс, — может, перестанешь столько плакать.

— Не трогай его! — шипит Артур, когда Имс потянулся к маленьким кулачкам, рассекающим воздух.

— Он не ядовитый, ты, придурок, — отвечает Имс. — Иисусе, это же напоминает смирительную рубашку.

Он находит пару застежек и ослабляет их, но ребёнок по-прежнему крепко зафисикрован, и освободить маленькие ручки из ремней не так уж легко. От этого блеянье постепенно становится громче и тревожнее. За неимением лучшего плана Имс извлекает ребёнка и берёт на руки, раскачиваясь взад и вперёд и осторожно потряхивая его. Козлиное блеянье немного стихает.

— Бля, осторожно! — без толку кричит Артур, когда Имс опускается на стул. Затем он не слишком вежливо шарахается в сторону от Имса с малышом. — Не думаю, что тебе стоит прикасаться к нему, — нервно говорит Артур.

— Он в порядке, — отвечает Имс, продолжая покачиваться из стороны в сторону, потому что ребёнок почти успокоился и теперь изучал его косящим взглядом пришельца. — Боже, он так смешно смотрит. По крайней мере, у него больше волос, чем у его бедного лысого дядьки.

— Лучше положи его обратно, — призывает Артур. — Имс. Положи его обратно.

— Можешь сказать «зануда»? — просит ребёнка Имс. — Скажи: «нервротик дядя Зануда».

— Боже мой, он плакал? Уже проснулся? — спрашивает кто-то. Имс поднимает глаза и видит крайне затравленный взгляд Рейчел, которая стоит над ним.

— Он блеял, как козел, — сообщает ей Имс на случай, если это важная информация. — Но теперь притих. Ему пришелся по душе его дядя Имс.

— Чёрт, я такая грубиянка. Хоть бы поздоровалась, — отчитывает себя Рэйчел и наклоняется, чтобы обнять по очереди Имса с Артуром. — А потом сказала бы «спасибо» за заботу о моем ребёнке, пока я занималась разборками — есть кое-какие проблемы с тортом и декоратором, в которые я даже вникать не хочу.

— Хочешь его забрать? — спрашивает Имс, показывая на малыша.

— Нет, если ему у тебя нравится, — решительно отвечает Рейчел. — Серьёзно, я не спала неделю. Мне начинает казаться, что обрезание происходит на восьмой день, потому что тогда тебе уже почти наплевать на то, что придётся причинить ему боль. Отсутствие сна развивает психоз.

— Бедный отпрыск, — говорит Имс, глядя на хрупкое и странное лицо младенца, лежащее на его локте. — Похоже, в таком случае, мне лучше поддержать его.

— Позови, когда он начнёт плакать и не успокоится, — говорит Рэйчел, — если увижу Аарона, скажу ему прийти и поздороваться.

— Кстати, поздравляю, — говорит ей Имс. — С ребёнком и свадьбой.

— Спасибо, — отвечает она, стараясь подавляет зевок. — Ох, чувак, я должна продолжать двигаться, иначе усну стоя, как акула, если остановлюсь надолго.

Рейчел снова убегает, а Имс возвращается к разглядыванию ребёнка. Он всё ещё выглядит очень забавно. У него торчат уши совсем как у Артура, короткие тёмные волосы и выпуклые глаза. И он до невозможности крошечный. Имс наклоняется и осторожно нюхает его. Пахнет чем-то чистым, сладким и молочным, по крайней мере, ничего неприятного.

— Имс, — говорит Артур, внимательно наблюдая за ним.

— Заткнись, я общаюсь с твоим племянником, — отвечает он.

— Имс, — с большей настойчивостью повторяет Артур. — У тебя не может появиться такое.

— Я, чёрт побери, и не хочу себе такого, — говорит Имс, и ребёнок громко пукает, словно соглашаясь с ним. — Бля, надеюсь, это просто газы, — забеспокоившись, говорит он, похлопывая бомбу по заднице, чтобы проверить, не вытекает ли оттуда чего-нибудь тревожного. Но, кажется, всё хорошо. — Хочешь подержать его?

— Нет, — безапелляционно отвечает Артур и принимается крайне тщательно очищать свою тарелку.

Имс ещё какое-то время держит ребёнка, но первоначальный интерес быстро угасает. Большая часть детского очарования теперь заключается в его невероятной способности действовать Артуру на нервы.

— Вот, возьми его, я хочу доесть, — пробует Имс, в основном чтобы увидеть, может ли это на самом деле заставить Артура встать и уйти.

— Нет, — отказывается тот и отсаживается ещё на один стул.

Аарон появляется до того, как Имс пытается заставить сбежать Артура ещё дальше. Имс наблюдает за братскими приветствиями — неким гибридом объятий и рукопожатия — а затем спешно передаёт ребёнка его отцу, пока есть шанс.

— Так странно, всего неделю назад я ужасно боялся взять его на руки, — говорит Аарон, принимая ребёнка отработанным жестом. — Тебе посчастливилось его подержать, Арти?

— Ага, — бессовестно врёт Артур, — я взял его, когда он заканючил.

— Круто, спасибо, — говорит Аарон, покачивая сына так же, как перед этим Имс, который надеется, что Артур заметил это. — Эй, кстати, мне нравится твоя стрижка.

— Спасибо, — говорит Артур и откашливается. — Слушай, мама сказала, что ты делаешь успехи в своем дипломном проекте по компьютерной анимации.

— Ну, да, — скромно отвечает Аарон. — Хотя, ты ведь понимаешь… — он поднимает одно плечо и ухмыляется малышу.

— Артур тоже хочет, — вносит свой вклад Имс, — но не важно, насколько активно мы стараемся, залететь у него пока никак не выходит.

— Да, я слышал, что это может быть не так просто без влагалища, — сочувственно говорит Аарон.— И матки.

— Ох, наверное, дело именно в этом, — соглашается Имс, и выразительно смотрит на Артура. — Артур, лапонька, ты услышал? — он берёт свою тарелку и нанизывает на вилку мясо с лапшой.

— Это, парни, не очень забавно, — говорит им Артур.

— Ну, сложно было бы определить, залетел он, или нет, — задумчиво добавляет Аарон, — учитывая перепады его настроения.

— И чувствительность груди, — кивает Имс.

— О Боже мой, — говорит Артур и уходит.

Аарон легко пинает Имса по ноге и ухмыляется.

— Кстати, добро пожаловать в семью.

Имс, похоже, не может сдержать ответной ухмылки.

— Гип-гип, ура.

***

Следующим утром Артур на одну вызывающую дрожь минуту отключает воду при их совместном душе.

— Обязательно продолжать этот фарс? — стонет Имс, упорно оставаясь в душе, в то время как Артур — голый и мокрый — открывает и закрывает дверь своей спальни, а затем дверь комнаты, которую, предположительно, занимает Имс.

— Да, — говорит Артур, не желая вступать в дискуссию на эту тему, однако в любом случае возвращается в душ. — Теперь порядок.

Имс с радостью снова включает воду и приступает к прерванному занятию — прижимает Артура к стене и скользит пальцами к его заднице.

— Не здесь, — предупреждает Артур, хотя и вздрагивает, отзываясь на прикосновение.

— Нет, я знаю, — соглашается Имс, улыбаясь в спину Артура. — Мне нравится думать об этом. А тебе разве нет?

— Ты такой извращенец, — говорит Артур, беззастенчиво и активно насаживаясь на пальцы Имса.

— М-м, — отзывается Имс, и прикусывает плечо Артура просто чтобы услышать, как он пискнет. — Т-с-с, мы обязаны продолжать этот фарс, — шепчет он и радуется, услышав совсем не тихий смех Артура.

***

Фактически обрезание немного напомнило Имсу его поход в синагогу, только с добавлением игр с ножом, и (совершенно справедливый) визг новорождённого. Рейчел бессильно плачет и обнимает малыша, как только её пускают к нему, затем снова и снова бормочет обещания и извинения, пока все остальные улыбаются и поздравляют её и Аарона. Имс прилагает титанические усилия, чтобы не высказать мальцу соболезнования, потому что ему искренне жаль бедного ребёнка. Ещё он втихаря радуется, что никто и никогда не заставлял его проходить через подобное. Тем не менее позже следует неприличное количество еды, а после Артур с Имсом помогают полудюжине еврейских тётенек разобрать гору посуды и объедков.

— Ты школьный друг Артура, — говорит кто-то Имсу.

— Нет, тетушка Лил, — спокойно поправляет Артур, — Имс — мой парень.

— Виноват, — признает Имс, — но я не имею ничего общего с этой стрижкой.

Тетушка Лил, кажется, не знает, что с ними делать, поэтому вручает каждому по рулону пищевой пленки и заставляет накрывать ею тарелки с едой. Через секунду к толкотне присоединяется папа Артура, забежавший по своим делам, но Имс замечает, как тот поднял руку и несколько раз погладил сына, прежде чем двинуться дальше, а сам Артур после этого слегка порозовел от удовольствия.

— У меня для тебя кое-что есть, — говорит Артур гораздо позже, когда за окнами уже ночь, Аарон с Рейчел отвезли своего отпрыска домой, а Гольдберги ушли спать. Артур ведёт Имса в студию и присаживается на скамейку около фортепиано, подозрительно улыбаясь.

— Только не говори мне, что хочешь, чтобы я лишил твою задницу девственности, нагнув тебя над твоей «Ямахой», — говорит Имс, и тон его не совсем подразумевает шутку.

— Боже, конечно, нет, — отвечает Артур, и, сощурившись, смотрит на него. — Загляни под крышку.

У Имса забавно ёкает в животе, он не знает, к чему всё идет, но заглядывает под крышку инструмента и замечает маленькую бархатную коробочку на струнах.

— Ты делаешь мне предложение? — интересуется Имс, ощущая, как улыбка его становится немного нервной. — Я ведь говорил, что не стану тебе принадлежать, нахал, — а затем открывает коробочку и замолкает.

Артур вскакивает после нескольких секунд молчания.

— Я знаю, что технически это не совсем соответствует нашему пари, но…

— Соответствует, — тихо говорит Имс и поддевает пальцем подкладку, чтобы достать запонки. Они плоские и по форме напоминают маленькие чёрные рояли с миниатюрными клавиатурами. — Артур.

— Два рояля? — неуверенно улыбается Артур. — Два очень маленьких рояля? Это считается?

Имс не может объяснить, как эта маленькая вещица застряла в его сердце и горле и заставила бешено стучать пульс.

— Считается, — говорит он и проводит большим пальцем по гладкой плоской грани запонки, ощущая крошечные бугорки нот. Нехотя он кладет их обратно и закрывает коробку. — Артур, — снова пытается начать Имс, однако не знает, что сказать.

— Это глупость, просто я подумал, что будет забавно, — тараторит Артур, скромный и милый и серьёзный. — Из-за пари.

— Артур, — повторяет Имс, понижая голос до шепота, садится рядом с ним за роялем, и наклоняет голову, чтобы поцеловать его в губы.

— Тебе нравится? — спрашивает Артур, опустив глаза и борясь с улыбкой.

— Этого я не говорил, — произносит Имс, борясь со внезапным стеснением в груди, — есть кое-что, чего я ещё не говорил, но должен был сказать давным-давно.

— Имс, — отмахивается от него Артур.

— Нет, — настаивает тот. — Я… Лучше выплеснуть всё наружу, чем держать внутри.

Их губы соприкасаются, и руки Артура касаются ладоней Имса, которые держат коробку с запонками.

— Если ты сейчас рыгнешь… — спокойно говорит Артур и улыбается.

— Я люблю тебя, — импульсивно брякает Имс. Он с трудом выдыхает, выпуская всё сдерживаемое дыхание и ощущая, как повисли между ними эти слова. — Блядь. Это было страшно.

Артур обхватывает ладонями лицо Имса и целует его крепко и быстро.

— Я тоже, — говорит Артур. — Тоже.
____________

ПРИМЕЧАНИЯ:

1) Гилберт и Салливан — театральное сотрудничество викторианской эпохи либреттиста Уильяма Гилберта и композитора Артура Салливана. В период с 1871 по 1896 год они создали четырнадцать комических опер, которые часто упоминаются как оперетты, среди которых наиболее известными являются «Корабль Её Величества „Пинафор“», «Пираты Пензанса» и «Микадо».

@темы: Tom Hardy, Joseph Gordon-Levitt, translations, R

---

"Миллионы мух" - мини, G, ЗФБ-2017

[+Lupa+]

Название: Миллионы мух
Автор:  +Lupa+
Бета:  Bianca Neve
Размер: мини, 1 285 слов
Персонажи: Имс, Артур
Категория: джен, намек на преслэш
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: написано частично по заявке

спойлеры ко всему фику

«Ау. Артур женится. Имс работает в свадебном агентстве, куда обращаются Артур и его невеста. Они оба очень занятые люди и хотят, чтобы все сделали за них. У Артура есть четкие представления какой должна быть свадьба, дизайн всего — от помещения, до салфеточек. Он не фанат самого торжества, он — перфекционист. Имс в ужасе от его чувства вкуса и "убогой" фантазии. Имс решает любой ценой спасти свадьбу. В итоге это выливается в постоянные споры и попытки перехитрить друг друга. Невеста постоянно занята, поэтому с Имсом везде ходит Артур, который хоть и хотел переложить все на чужие плечи, решил, что не позволит Имсу все испортить. В итоге все думают, что свадьба именно у Имса и Артура. Артур возмущается, Имс ржет. В итоге они западают друг на друга, свадьба срывается. Хэ».
Примечание: АУ, как и просили в заявке

Имс был вне себя.
Вообще-то он был вне себя всю последнюю неделю, но сегодняшний день его просто доконал.
А ведь сначала все было прекрасно, даже можно сказать отлично. В агентство пришла молодая симпатичная пара, заказала полное проведение и оформление свадебного торжества, внесла внушительный аванс и — редкий случай! — никак не ограничила бюджет. Имс тогда мысленно поздравил себя с удачей и вечером выпил по этому поводу шампанского.
А утром пожалел, что под рукой нет виски.
Прежде всего оказалось, что Алекс — невеста — улетает в командировку и вернется только накануне свадьбы, поэтому все планы с походами в салон платьев летят в тартарары. На справедливый вопрос Имса, почему его не предупредили сразу, жених, Артур, который и принес эту сногсшибательную новость, лишь пожал плечами.
— Она сама узнала только утром. Сейчас как раз собирает вещи — самолет в пять.
Имс тяжело вздохнул и провел рукой по лицу.
— Ладно. Ладно. Пусть пришлет размеры, я сам подберу ей несколько платьев и отправлю фотографии. Понравившиеся примерит, когда прилетит, а швеям заплатим за скорость.
— Заплатите, — поправил Артур.
— Что? — не понял Имс.
— Мы заплатим, не вы. Поэтому правильнее сказать «заплатите».
Имс хотел было снова провести рукой по лицу, но вспомнил, что он уже это делал, и остановился. Чтобы не выглядеть нелепо с поднятой рукой, он ухватил со стола папку с набросками, которые сделал вчера, исходя из первого впечатления о паре. Обычно он не ошибался, хотя занудство Артура стало для него сюрпризом. Потом Имс подумал, что раз выбор платья падает на него — ну, не совсем, последнее слово все равно останется за невестой, — он может подобрать наряд, соответствующий тематике свадьбы. Пожалуй, так было еще лучше. Пожалуй, эта свадьба еще станет звездой его портфолио и предметом зависти конкурентов.
Имс подобрал три подходящих, на его взгляд, варианта: в стиле Средневековья, с налетом хай-тека и классику с уклоном в романтику. Готику и всяческую экзотику вроде «босиком на пляже» он отверг сразу, да и первые два варианта тоже не походили на маскарадную вечеринку или ролевую игру. Так — здесь деталь, там орнамент, тут покрой. Ему казалось, что ни Алекс, ни Артур не одобрят чрезмерного углубления в тему.
Имс ошибся.
— Нет, это никуда не годится, — заявил Артур, отбрасывая листки со Средневековьем. — Надеюсь, вы в курсе, что реальные Средние века совсем не похожи на то гламурное нечто, которое показывают в фильмах. И это тоже, — он убрал хай-тек. — Может, мне еще нацепить световой меч, а священника обрядить в Оби-Вана Кеноби?
— Все будет совсем не так… — начал Имс, но Артур его перебил.
— А вот это вполне ничего. Не вычурно и со вкусом, — сказал он, разглядывая образцы декора. — Но кое-что придется убрать. Никакого розового на моей свадьбе…
— Это бежевый, — попытался возразить Имс.
— И никакого желтого, — сурово припечатал Артур.
Слова «это айвори» умерли на губах Имса, не успев родиться. И тогда он понял, что этот проект, даже если и станет звездным, вытянет из него все жилы.
Начать с того, что Артур придирчиво, едва ли не под лупой рассматривал все каталоги, которые Имс ему предлагал. На десятом «не то» у Имса начал дергаться глаз — лимит фирм, с которыми его агентство давно и постоянно сотрудничало, медленно, но верно подходил к концу. Но выбора не было: либо он поведет Артура нехожеными тропами в поисках нужных салфеток и скатертей, либо тот — и это было более чем вероятно — разорвет контракт и обратится в другое агентство. А этого Имс допустить не мог.
В конце концов, это было делом чести.
Катастрофа разразилась в первой же фирме, когда представитель обозвала их «прекрасной парой». Имс мгновенно скис — неужели они с Артуром могут хоть отдаленно напоминать будущих супругов? — а когда заметил на губах оного Артура легкую усмешку, настроение окончательно укатилось в минус.
— Чему улыбаетесь? — сердито спросил Имс, когда они вышли на улицу (разумеется, Артур отверг все предложенные расцветки).
— Просто… представить нас женихом и… женихом… — Артур снова улыбнулся этой своей выбешивающей улыбочкой.
— Что-то имеете против геев? — неожиданно для себя вскипел Имс.
Артур несколько секунд молчал, затем удивленно вскинул брови.
— Да ладно! Это же та…
— Такое клише, да? Жеманный педик, который организовывает свадьбы, — с горечью выплюнул Имс.
Артур посмотрел на него и тихо произнес:
— Вы не похожи на жеманного педика.
И у Имса не нашлось ответа.
Правда, в итоге подходящая фирма отыскалась, взыскательный вкус Артура был удовлетворен, а Имс на радостях так накачался пивом, что наутро больше походил на представителя похоронного агентства.
В цветочной компании фитодизайнер тоже огорошила их буквально с порога, поинтересовавшись, кто из «молодых» будет держать букет, после чего Артур реально довел ее до слез, язвительно пройдясь по всем выставочным образцам и растоптав в пух и прах фото из каталога. Имс, наверное, даже посочувствовал бы несчастной женщине, если бы не испытывал некоей мстительной радости.
Апофеозом всего стал поход в салон платьев.
Те модели, которые Имс придирчиво отобрал среди ассортимента знакомых салонов, Алекс решительно отвергла. Кроме того, Артуру нужен был смокинг.
И они поехали в соседний город.
— Добрый день! — воскликнула полноватая дама, представившаяся Линдой, их личным консультантом. — О, как вы чудесно смотритесь вместе! Думаю, белая пара вам подойдет! — Она указала на два смокинга на вешалках, которые, очевидно, были приготовлены к их приезду.
Имс закатил глаза. Ну разве он не объяснил заранее по телефону, четко и ясно, что они приехали за платьем для невесты — и заодно присмотреть смокинг для жениха, чтобы, если что, взять все в одном месте?
— Нам нужны платье и смокинг, — он попытался донести эту простую мысль еще раз.
Глаза Линды расширились, потом она понимающе кивнула и оглядела их с Артуром с ног до головы.
— Ну… для вашего жениха мы точно что-нибудь подберем, но если платье для вас, придется серьезно перешивать.
Вот тогда-то Имс и вышел из себя.
А Артур… отсмеявшись, Артур извинился, сказав, что просто представил себя в платье, и это больше напоминало Мориарти из рождественской серии «Шерлока ББС», а на Имсе ему отказала фантазия. Имс тоже представил себе Артура в фате и с нарисованными губами сердечком, расхохотался и уже с куда более легким настроем развеял заблуждение Линды.
Когда они вернулись в офис агентства, Артур был необычно молчалив.
— Устали? — с непривычным участием спросил Имс.
Артур пожал плечами:
— Просто думаю. Ну, знаете… миллионы мух не могут ошибаться, что-то вроде этого.
Имс не вполне понял, к чему он клонит, но уставший Артур определенно был на порядок лучше Артура деятельного. И даже рождал в голове некие мысли, которые Имс еще в самом начале карьеры запретил себе обдумывать.
Завтра возвращается Алекс. Она одобрила платье, у Артура есть смокинг, ресторан снят, работники заканчивают оформление. Они даже насчет рассаживания гостей договорились, хотя Имс потратил битый час, объясняя Артуру, почему этим нужно заниматься лично ему и Алекс.
Артур уже направлялся к двери, и Имс хотел пожелать ему доброго вечера, когда тот вдруг обернулся.
— Знаете, это довольно забавно, но до встречи с Алекс я встречался с Алексом.
И ушел, оставив Имса огорошено переваривать эту последнюю фразу.
На следующий день в агентство не явились ни Алекс, ни Артур. Имс долго уговаривал себя не тревожиться, потом так же долго уговаривал себя не звонить первым. В итоге ему позвонила Алекс и сухо сообщила, что свадьба откладывается на неопределенный срок, но претензий к нему нет, и помимо аванса ему лично перечислят пять штук «за беспокойство».
Вот прямо так и сказала.
А еще через неделю позвонил Артур. Извинился — теперь это звучало как «за доставленные неудобства» — и предложил в качестве компенсации ужин за свой счет. Имс подумал-подумал — и согласился.
Ресторан был небольшим, явно для своих, но прекрасно обставленным и с богатым меню. И, судя по всему, Артура здесь хорошо знали. Их проводили за самый лучший столик, тут же подали аперитив и закуски — очевидно, то, что Артур обычно заказывал, а официанты своей незаметностью и предусмотрительностью напоминали дружелюбные привидения.
Когда к ним подкатили тележку, на которой возвышалось ведерко с шампанским и блюдо с клубникой, Имс вопрошающе приподнял бровь. Артур ответил ему недоуменным взглядом, склонился над ведерком и выудил оттуда изрядно намокшую записку.
Прочел ее и расхохотался.
Потом передал Имсу.
Тот расправил мокрую бумагу и вгляделся в расплывшиеся буквы.
«Мой мальчик, ну наконец-то! Поздравляю. Вы прекрасная пара».

@темы: fanfic: rus, G

---

Музыкальное АУ "Между нотами". Глава 3

[hirasava]

Название: Между нотами
Переводчик: hirasava
Бета: ElenaAlexBu
Оригинал: by toomuchplor Between the Notes
Серия: Steinway!verse
Размер: макси, 25895 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Имс/Артур
Категория: слэш
Жанр: юмор, романс, АУ
Рейтинг: R
Краткое содержание: "Музыка – это пространство между нотами". К. Дебюсси. Знакомство с родственниками и семейные праздники. Или вся та жизнь, которая происходит, когда ты не заперт в аудитории на занятиях.
Примечание/Предупреждения: Вторая часть музыкальной серии "Стенвейверс". Первая тут: Ach, des Knaben Augen

Глава 1
Глава 2



Весенние каникулы, 2001 год

Они в «Heaven»(1), и Имс стоит на коленях перед Артуром.

— Разве в Раю нужно мыть полы? — поинтересовался Артур, когда они, пьяные в стельку, минуту назад ввалились в туалет. Имс шарахнул по открытой двери и сказал:

— Это не тот рай, лапуля.

Артур ненавидит, неимоверно ненавидит танцевальную музыку, техно и хип-хоп, абсолютно все эти направления: низкопробные, долбящие повторяющиеся басы и ударные, мёртвый, развороченный набор звуков, крутящийся по кругу. Этот бессмысленный шум. Он сказал об этом Имсу, когда тот заговорил о сегодняшнем походе в клуб, но Имс в ответ лишь усмехнулся.

— Поверь мне, это совсем не то, что ты думаешь.

Но всё было в точности так, как и представлял себе Артур — они протискивались через плотную массу тел, и он не мог не то что думать, даже слышать, видеть, или дышать в дымной и оглушительной какофонии клуба. То его слепили огни, то, наоборот, он щурился, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в этой темноте. Однако пальцы Имса крепко держали его и вели за собой, пока они не прибились к бару, где Имс расстегнул рубашку достаточно, чтобы привлечь внимание бармена.

— Пей, — приказал он, всучив Артуру пластиковый стаканчик. А может, он сказал не это, а что-то похожее. Так повторилось ещё три раза — всего четыре стакана с выпивкой. Имс небрежно бросал бармену незнакомые фунтовые банкноты, чтобы оплатить очередной круг выпивки, а потом, наконец, отвел их обратно в толпу. Артур к тому времени уже немного приспособился к окружающему грохоту, тусклому свету, дыму, и позволил Имсу затащить его в относительно свободное место, где они могли поставить нетронутые стаканы, пока Имс тёрся об него.

— Мне это нихрена не нравится! — в какой-то момент крикнул Артур, но это было словно плевать против ветра, потому что он даже собственный голос не услышал, и вообще не понимал, сказал ли он это вслух, или же это окружающая вибрация гудела у него в груди. Но потом подействовал алкоголь, и улыбка Имса стала неимоверно сексуальной, и Артур вдруг осознал, что вокруг них такие же, как они: геи, их ровесники, пьяные, флиртующие и целующиеся друг с другом. Все они будто превратились в единый организм, и Артур понял, что прижимается к Имсу, широко распахнув глаза, и, казалось, моргни — и окажешься в мире, где всем похрен на то, что ты другой.

— Пей, — крикнул Имс прямо в ухо Артура, — лучше, если ты выпьешь здесь.

Имс блестел от пота и был очарователен, он стрельнул у проходящего мимо парня пару сигарет, облизал губы и закурил одну, предложив вторую Артуру, словно это было обычным делом. Действие никотина оказалось настолько сильным, что Артур почувствовал слабость в коленках, а Имс пожирал его рот голодным, довольным и возбуждённым взглядом.

Артур смотрит вниз: Имс стоит на коленях на грязной плитке пола, а джинсы Артура расстегнуты.

— Как мы сюда попали? — спрашивает он. Ему весело, и у него кружится голова.

— Пришли, — логично отвечает Имс и спускает боксёры Артура вниз.

— Я был не прав насчёт музыки, — невнятно мямлит тот и проводит пальцами по волосам Имса, прижимаясь спиной к холодному металлу. — Хотя это не музыка, это… просто что-то… трахающее тебя.

— Любая музыка может вздрючить, — отзывается Имс и грязно, и развратно облизывается рядом с головкой члена Артура. — Разве ты не в курсе?

— Бах своей музыкой не трахнет, — спорит Артур и улыбается нелепости рассуждений Имса.

— Нет? Вспомни о виолончельных сюитах.

Сейчас Артур не в состоянии думать. Не под грохот клубной музыки, звуки льющейся совсем рядом воды и стонов парней в кабинках вокруг них.

— Начни для меня, — говорит Артур, слегка покачивая головой из стороны в сторону. Она тяжелая и кружится от плещущегося в ней алкоголя.

Имс начинает: «Ба-да-да-да» — несколько первых тактов прелюдии к первой сюите(2), и Артур вспоминает, кивает и возвращает Имса к своему члену, как только музыка оживает в его голове.

— Боже, — говорит он, тяжело дыша, потому что Имс прав, черт возьми, прав: Бах трахает Артура своими смычками так же, как и напряженный, прекрасный рот Имса его член. — Боже мой, это… — и Артур замирает от радости, удивлением и благодарности, когда кончает.

— Ты такой горячий, — говорит Имс и вдруг внезапно снова оказывается на ногах, хватает Артура за плечи и сжимает. — Ебать, ебать.

Имс тёплый, красивый и дорогой, и Артуру плевать на пол, они меняются местами, и вместе оказываются на небесах; оба трахаются с Бахом в голове, под непрекращающуюся долбежку басов вокруг них.

***

Утро наступает для Артура поздно. Он не знает, как его занесло в эту постель во второй малой спальне, как претенциозно назвал ее Имс в его семейном «временном пристанище» в Белгравии — одном из районов Лондона. На тумбочке стоит стакан с водой, говорящий Артуру, что, как и следовало ожидать, Имса почти не коснулось похмелье, и тот уже проснулся и бродит где-то в квартире.

Артуру требуется минута или две, прежде чем выходит убедить себя качнуться в сторону стакана с водой. Ещё минута, он преодолевает головокружение и бурю в животе и тянет стакан к пересохшему и наполненному отвратительным привкусом рту. Вода немного смывает тошноту, и этого достаточно Артуру, который опускает голову вниз и оглядывает себя: на нём до сих пор слишком тесная вчерашняя клубная рубашка и боксёры, а джинсы, скорее всего, валяются где-то на полу в комнате. Ему отчаянно нужно в душ, но в данный момент эта идея кажется чересчур оптимистичной. Он сидит на постели и ждёт, когда пройдет головокружение и зыбкая, качающаяся земля остановится. Затем медленно поднимается, держась за голову, чтобы та не отвалилась и не укатилась от него.

Наконец Артур встает на ноги. Как только он начинает двигаться, всё кажется не настолько плохим. Опираясь рукой о стену, он тащится из спальни по коридору в сторону кухни. Кофе — это всё, о чем он может думать в данный момент, но Артуру кажется, что у него неплохие шансы обнаружить около кофе Имса. Приятный бонус.

Он слишком поздно замечает, как то-то говорит:

— Полагаю, это твой попутчик, Чарльз? — спрашивает чей-то голос — женский голос, который совершенно точно не принадлежит Имсу.

Артур растерянно моргает и щурится, пытаясь увидеть что-нибудь, кроме пола. Имс сидит на маленьком кухонном столе, полностью одетый, и держит в руках чашку с блюдцем. Он опрятен, сосредоточен и чисто вымыт. И выглядит потрясающе.

Рядом с ним довольно рослая старуха с седыми кудрями, стройная и безупречно одетая. Она наливает чай и припечатывает Артура строгим и чопорным взглядом.

— Ах, да, ба, — говорит Имс, и криво улыбается Артуру в знак приветствия и, возможно, некого подобия извинения. — Это Артур Голдберг из Америки. Артур, это моя бабушка — миссис Джорджиана Имс.

Артуру и правда неимоверно хочется убить Имса. Прямо сейчас. Но вместо этого он должен, шатаясь, шагнуть вперёд и протянуть руку.

— Рад встречи, как поживаете? — хрипит Артур. — Простите, я не понял… — и он еле сдерживается, чтобы не ляпнуть, что миссис Имс — гость, потому что это её квартира и Артур в ней гость, который еле ползает, и от него наверняка несет сигаретным дымом и алкоголем, и если он не выпьет кофе, то блеванет.

— Мы поздно вернулись ночью, — потягивая чай, говорит Имс.

— Как поживаете, — сухо повторяет миссис Имс. — Я так рада, что вы чувствуете себя здесь как дома.

— Я… — говорит Артур, и это не хорошо, совсем не хорошо, — я просто… извините.

Он пытается быть не столь очевидным в своем побеге в ванную, но смех Имса, кажется, намекает, что попытка провалилась.

Артур прислоняется лбом к холодному фарфору и надеется, что Имсовская бабушка-аристократка не слышала, как он выблевывает содержимое своего почти пустого желудка. Дверь открывается, затем закрывается, и Имс прикладывает холодное, влажное полотенце к шее и затылку Артура.

— Пошёл ты, — говорит Артур. — Ты знал, что она придёт?

— Ну, я знал, что в какой-то момент она появится, — равнодушно отвечает Имс, — но не знал, что это будет сегодня, — и тихо хихикает. — Ты произвёл первое впечатление.

— Как же я тебя ненавижу, — говорит Артур, но у него нет сил, чтобы сдобрить свои слова нужной порцией яда. Полотенце так приятно касается шеи.

— Всё нормально. Хотя по ней и не скажешь, но бабулю не так уж легко отпугнуть. Поверь мне, она не раз видела меня обнимающим этот унитаз в не лучшем, чем ты сейчас, состоянии, — Имс гладит Артура по голове. — Прими душ, я принесу тебе одежду, а когда закончишь, тебя будет ждать кофе.

— Кофе, — тоскливо вздыхая, произносит Артур.

— Давай, — говорит Имс, подхватывает Артура под мышки и стягивает с него футболку. — Будешь, как новенький, обещаю.

— Больше никаких сюрпризов? — спрашивает Артур. — Ненавижу сюрпризы.

— Больше никаких, — соглашается Имс. — Я бы поцеловал тебя, чтобы скрепить договор, но от тебя несёт, как из задницы Сатаны, так что топай в душ и освежись, прежде чем я передумаю и обменяю тебя на более чистенькую и привлекательную модельку.

***

Имс оказался прав насчёт душа и чистой одежды; к моменту возвращения Артура на кухню он уже в состоянии передвигаться прямо и смущенно улыбаться миссис Имс.

— Мне так жаль, — начинает он, и замолкает, не зная, как объяснить этой великосветской англичанке с поджатыми губами, что он просто стал жертвой неотразимой пьяной любезности её сияющего ныне внучка.

— Ба, вчера у нас была клевая ночка, и мы, честно говоря, адски нажрались, — открыто улыбаясь, сообщает Имс. — Чудо, что домой добрались.

— Чарльз, — укоризненно говорит миссис Имс. Скорее нетерпеливо, чем шокировано. По её виду Артур не такого ожидал.

— Очень любезно с вашей стороны позволить нам остаться здесь, — попытался вернуться к манерам Артур. — То есть, я хочу сказать, красивая у вас квартира.

Миссис Имс смотрит на Артура с таким видом, будто не может понять, что же он произнёс.

— Я играл на вашем фортепьяно, оно действительно очень неплохое, э-э, — мужественно продолжает Артур, и смущённо запинается, когда лицо миссис Имс проясняется.

— Гольдберг — это еврейская фамилия? — говорит она, хмурясь.

— Да, бабуля, — подтверждает Имс, наливая Артуру чашку кофе. — Гольдберг — как в «Вариациях». Идеальная фамилия для музыканта.

Артур делает большой и блаженный глоток горячего кофе.

— Думаю, сейчас модно быть гомосексуалистом, — спокойно, словно ни в чём не бывало, говорит миссис Имс. Артур давится кофе и кашляет. — Знаете, Артур, я часто говорила, что для Чарльза, с его красотой, хорошо больше благоволить мужчинам, а не женщинам. Было бы крайне трудно подобрать женщину, которая соответствовала бы его внешности. Для мужчин это не столь важно.

Артур щурится. Он уверен, что это не было комплиментом в его адрес.

— А вот тут, ба, ты не права, — наставительно говорит Имс, словно пытается научить её. — Я не гей, я — бисексуал. А вот Артуру нравятся только мужчины.

— Ой, я не буду вникать во все эти глупости, — говорит миссис Имс и машет в его сторону своей холеной ручкой. — Чарльз, ты позвонил родителям?

Имс морщится в ответ.

— Независимо от твоих чувств, — которые я, разумеется, ценю — мы договаривались, что во время своих приездов ты будешь навещать их раз в году, и я уверена, что ты припозднился с визитом. Ты сегодня же позвонишь им и отправишься в поместье на ужин.

Артур смотрит на Имса, по опыту зная, что тот редко адекватно реагирует на приказы. Но Имс просто кивает, вздыхает и гладит бабушку по руке.

— Мне бы хотелось, чтобы сегодня вечером ты для меня спел, — добавляет она, и вдруг снова смотрит на Артура. — Вы же подыграете ему, Артур?

— О, — говорит тот, удивленный внезапным прямым обращением. — Конечно, с удовольствием…

— Ничего немецкого, Чарльз. Британцев, или Воан-Уильямса. Что-то на английском.

— Только у нас есть одно дело, — радостно говорит Имс. — Идеём, Артур, давай оставим ба в тишине и покое её квартиры, — он встаёт, и Артур спешит последовать за ним, хотя и не так прытко. — Ужин в обычное время? — спрашивает Имс.

— В половину седьмого — отвечает миссис Имс. — А теперь дай я тебя поцелую.

Имс наклоняется и целует её в щеку. Бабуля улыбается, гладит его по голове и целует.

— Такой красивый, — с наслаждением говорит она и отпускает его. — Артур, Чарльз — просто копия моего покойного мужа.

— Ба, у меня всегда мурашки бегут по спине от этой фразы, — говорит Имс. — Я всё ещё думаю, что однажды ты сойдёшь с ума и нападёшь на меня, решив, что я — дедушка Имс.

К удивлению Артура, строгое выражение лица миссис Имс смягчается, и она выглядит веселой.

— На этот случай ты в безопасности, Чарльз. Твой дед никогда не позволял своей жене такого поведения.

— Бедный дедушка, — говорит Имс, и обнимает Артура. — Всего хорошего, бабуля, увидимся вечером.

— До свидания, — говорит Артур, — и еще раз спасибо за… — но миссис Имс снова игнорирует его, а Имс тянет за собой.

***

На улице пасмурно, накрапывает дождь, и погода полностью соответствует настроению и состоянию Артура. Они проходят мимо Гайд-парка, и Имс прижимается к нему под чёрным зонтиком. Это их третий день в Англии. В первый день они отходили от смены часовых поясов, во второй, в основном, праздновали весенние каникулы и вкушали радости уединения в гостевой спальне. Артур думает, что им стоит поблагодарить миссис Имс за то, что та появилась сегодня, а не вчера, иначе, вполне возможно, она наткнулась бы на что-то более шокирующее, чем Артур в футболке и трусах.

— Куда мы вообще идём? — спрашивает Артур, оглядываясь по сторонам и пытаясь осознать, что это реальность и они на самом деле в Англии, в Лондоне, родном городе Имса, где испокон веков вершилась история. Это слишком тяжёлые мысли для придавленного похмельем разума.

— Я провожу для тебя полную экскурсию, — говорит Имс. — Лондон глазами молодого английского школьника.

— Экскурсия в основном будет включать в себя посещение мест, где ты напивался и занимался публичным сексом? — с подозрением спрашивает Артур.

Имс указывает на дерево прямо у дороги.

— Вот здесь я впервые дотронулся до левой груди Пенелопы Резерфорд.

— Нет, — говорит Артур.

— Ах, ты меня поймал. То была правая грудь, — говорит Имс и тащит Артура за собой в более быстром темпе. — Давай, не отставай от группы.

Артур никогда не был в Англии или где-то за пределами Северной Америки, поэтому места, где рос Имс, представлялись ему типичными Лондонскими достопримечательностями, вроде Вестминстерского аббатства, Лондонского моста и Трафальгарской Площади. Они проходят мимо бесчисленных красных телефонных будок и двухэтажных автобусов, следующих по своему маршруту, и внезапно всё это остается позади, и они добираются до парка Сент-Джеймс — тихого и сырого. Артур почти не может разглядеть Букингемский дворец — не только из-за похмелья, но и из-за дождя и тумана. Он стоит посреди моста, пытаясь увидеть его, но это, кажется, нереально. Из-за этого Скотланд-Ярд, кажется, также не оправдывает ожиданий. Имс на протяжении всего пути выглядит скучающим и обыденным, в отличие от Артура, который глазеет по сторонам, раскрыв рот. А потом, внезапно, перед ними появляется Биг-Бен, и Имс тянет Артура за руку в сторону боковой улицы.

— Так что, теперь твоя бабушка ненавидит меня? — спрашивает Артур, наконец, когда оказывается на относительно обычной улице, где не нужно ничего рассматривать.

— Нет-нет, — пренебрежительно отвечает Имс. — Она вообще терпит всех, кого я люблю, — он подмигивает. — Ба любит меня.

— Значит, вот кого стоит винить в твоем непомерном эго, — доходит до Артура.

— Да, бабулю и привилегированные школы, в которые я ходил, — говорит Имс. — Вот одна из них, — и он указывает на здание через дорогу. Артур поворачивается и ошеломлённо открывает рот.

— Имс, это Вестминстерское аббатство, — говорит Артур, приходя в себя от шока.

— Я же тебе говорил, что ходил сюда, — невинно хлопая глазками, произносит тот.

— А ещё ты говорил, что учился с принцем Уильямом и подкатывал к нему, — протестует Артур, а потом видит вывеску над входом: «Вестминстерская школа».

— Он посещал Итон, — признается Имс, — но не в одно время со мной.

— То есть, — говорит Артур, разглядывая великолепные, старинные здания, и прикидывая, сколько же денег нужно, чтобы отправить учиться сюда свое дитя, — хочешь сказать, ты не просто из хорошей семьи. Твои родичи, типа, аристократы?

— Ничего подобного, — фыркает Имс. — Никаких титулов, — он замолкает и хмурится. — Ну, у нас был знатный пра-пра-дядя по маминой линии, но он ужасно странный, и о нём не принято вспоминать.

— Имс, — говорит Артур, — ты знаешь, о чём я. У моей семьи хороший большой дом и две машины, они могут позволить себе отправить меня в колледж, а твоя семья… — и он заканчивает предложение, указывая рукой через дорогу на здание бывшей школы Имса.

— Тут, — говорит Имс, — я засунул руку прямо в панталончики Порции Уолтерс.

— Мы можем уже закончить экскурсию по местам твоих первых сексуальных опытов? — умоляет Артур, но всё равно улыбается.

— Так было проще, чем стягивать их с неё, вот я просто пробрался ей под юбку, — сообщил Имс. — В любом случае, это казалось мне кратчайшим путем, — он берёт Артура за руку и ведёт через дорогу, а потом прижимает к стене рядом со входом в школу. — Мне нравится, что теперь здесь со мной ты, — хрипло добавляет Имс, и, ухмыляясь, вжимает Артура в фасад.

Они целуются под зонтиком, на фоне пыльного векового камня, пока некий господин средних лет в галстуке и пиджаке не показывается из-за угла и громко не откашливается. Артур с Имсом отлепляются друг от друга, разводят руками и идут дальше по улице.

***

Когда они возвращаются обратно в квартиру после ужина с бабушкой Имса в шикарном ресторане под названием «Pétrus», Имс говорит:

— Мне нужно позвонить родителям. Артур, сыграешь пока что-нибудь ба?

Артур не успевает и рта раскрыть, а Имс уже исчезает в коридоре. Миссис Имс неподвижно сидит на одном из диванов, её руки чинно сложены на коленях. Она ждёт.

— У вас, — говорит Артур, — есть какие-либо пожелания?

Он знает, что здесь ему не отельный ресторан, но вопрос всё равно звучит так же, как и там, и на один безумный миг он замирает от ужаса, думая, что миссис Имс каким-то образом узнает о его топеровском прошлом и станет думать о нём даже хуже, чем сейчас.

— Возможно, что-нибудь из Шопена, — говорит миссис Имс. — Не слишком грустное, но и не чрезмерно яркое и оживленное.

Артур садится за рояль и слегка сгибает пальцы, мысленно пролистывая репертуар, а потом останавливается на прелюдии(3), которую играл несколько лет назад на фестивале. Какое-то время он вспоминает ноты, но едва в голове всплывают первые аккорды, Артур начинает играть, доверяя мышечной памяти все остальное.

Это простая, на самом деле простая, красивая музыка с «поющей» мелодией. Артур впервые с тех пор, как оказался в обществе миссис Имс, расслабляется — нравится он ей или нет, Артур здесь, за роялем, чувствует себя, как дома, и инструмент ему достаточно знаком, чтобы послушно отзываться на его прикосновения. У него нет Имсовского абсолютного слуха — ноты и клавиши не искрят для него разными цветами, но Артур всегда любил ощущать ре-бемоль мажор, когда его руки касались черных клавиш, и больше в мире не оставалось ничего, кроме сладчайшей гармонии.

— Почему он так и не написал приличную песню, нам не узнать никогда, — говорит Имс после того, как затихает последний аккорд. — Видит Бог, этот человек мог управлять мелодией.

Артур улыбается Имсу, потом осмеливается взглянуть на его бабушку. Та смотрит — ну, мило это не совсем подходящее слово — но, по крайней мере, выглядит довольной работой Артура.

— Ты споешь, Чарльз? — спрашивает она.

— Твои предложения, лапушка? — спрашивает Имс у Артура. — Что-нибудь из «Песен в путешествии»?

Артур ухмыляется — он знает, что тот хочет исполнить, и начинает быстрое арпеджио, которое является вступлением к песне Имса(4). Вообще-то в этом году у них было мало времени на репетиции и совместные выступления, поскольку Имс весь первый семестр был занят своей ведущей партией в опере, а Артур — работами для конкурсного концерта и обычной учебной нагрузкой.

Было приятно и знакомо вновь ощутить это партнерство, отдачу друг друга, и видеть широкие плечи Имса, которые почти незаметно двигались, сигнализируя о смене дыхания и динамики. Имс всегда замечательно взаимодействовал с аудиторией (желательно изначально обожающей его, но, в случае необходимости, он мог и завоевать их сердца), и никто и никогда, слушая его, не смог бы догадаться, что весь день он провел в прокуренном пабе, попивая с Артуром эль.

— О, дивно, дивно! — крайне возбуждённо говорит миссис Имс, неистово прижимая руки к своей груди и восхищённо глядя на внука. — Потрясающе. О, Чарльз!

Восторг продолжается нескольких минут, и Артур изо всех сил старается не расколоться: миссис Имс купает своего мальчика в комплиментах, а тот с легкостью впитывает каждое слово.

— Мне бы хотелось знать, — позже спрашивает Артур, лёжа в постели, пока Имс ходит по комнате, готовясь ко сну. — Почему ты всего лишь аспирант, ведь уже сегодня мог бы петь в «Ла Скала»?

Имс пожимает плечами и изображает глубокую печаль.

— Я каждый день спрашиваю себя о том же, Артур. Это какой-то театр абсурда. Они все завидуют моему огромному таланту.

Артур фыркает.

Имс ухмыляется, расстегивает джинсы и снимает их.

— Именно ба, — продолжает он немного серьёзнее, — услышала, как я пою в Вестминстере сольную партию в «Herr, lehre doch mich»(5) и… — Имс моргает, щурится и смотрит на пол. — Она та ещё штучка, моя ба. Не покидала Лондон во время Блицкрига(6). Ни разу в жизни я не видел, чтобы она даже просто вздрогнула от чего-нибудь. Незыблемый оплот спокойствия. Но после того выступления… Она взяла меня за руки и… — Имс всплескивает руками. — Артур, она так на меня посмотрела… Ба всегда любила меня, очень любила. Но это было… это было что-то совсем другое.

— Именно она оплачивает твое обучение, — понимает Артур, очарованный таким Имсом — Имсом, который не может подобрать слова от переизбытка чувств. — Я уже сообразил, что твои родители явно не в восторге от твоей музыкальной карьеры.

— Это ещё мягко сказано, — соглашается Имс и облегчённо вздыхает, поскольку Артур понял его. — Единственный сын, все дела.

— Я не стану много болтать о музыке, когда мы пойдем к ним, — обещает Артур и тепло улыбается.

Имс оглядывается на него, одновременно стаскивая с ноги носок.

— Что? — непонимающе говорит он. — Я имею в виду, я просто не стану заострять внимания на консерватории.

— Ох, черт, Артур, — говорит Имс. — Я думал… Конечно, ты не обязан идти. Можешь остаться здесь, бабуля завтра уезжает, и вся квартира будет в твоем распоряжении.

— Ты не хочешь знакомить меня со своей семьей? — уязвлено спрашивает Артур, широко раскрыв глаза.

— Нет, блять, дело не в этом, поверь мне, — говорит Имс.

— Боже, я думал, что ты рассказал им о своей ориентации, — говорит Артур, и его шок внезапно сменяется гневом. — Ты же говорил, что они в курсе! Ты заставил меня признаться, потому что сказал, что сам это уже сделал!

— Блять, да они в курсе, поверь, — искренне говорит Имс. — Это вообще тебя не касается, просто моя идиотская договоренность с ба — я должен их навестить. Они едва ли жаждут меня видеть, точно тебе говорю. Артур, моя семья совсем не такая, как у тебя. Мы не милые и дружные родственники, которые посещают синагогу. Моя семья — ужасная, холодная и отвратная срань.

— Прежде всего, — огрызается Артур и резко садится, — к твоему сведению, моя семья далека от совершенства, и ты это знаешь, а во-вторых, если всё так ужасно, почему бы мне не пойти с тобой в качестве моральной поддержки?

Имс сдергивает с ноги второй носок и валится на кровать. Стонет и закрывает лицо ладонями.

— Артур, — жалобно говорит он.

— Имс, это не… — Артур вздыхает и замолкает. — Я иду с тобой. Разговор окончен.

— Да нет, блядь, — приглушенно, из-за ладоней говорит Имс. — Я пытаюсь сделать, как лучше, может, черт возьми, не будешь мне мешать?

Артур притягивает к груди колени и обхватывает их руками. Ему не кажется, что Имс пытается сделать как лучше. Скорее, что тот стыдится его, или, может быть, ему слишком сложно всё объяснить.

— Во сколько ты завтра идёшь? — наконец, спокойно спрашивает Артур.

— После обеда, — отвечает Имс. — На ужин, с ночевкой, но утром я сяду на самый ранний поезд. В общем, всё займет меньше восемнадцати часов. Ты можешь объехать и посмотреть весь Лондон, а когда я вернусь, то даже присоединюсь к тебе.

— Ты пойдешь со мной в Вестминстерское аббатство? — вскидывается Артур, потому что именно из-за этого они грызлись сегодня весь день — Имс сопротивлялся любым попыткам Артура поучаствовать хоть в какой-нибудь туристической деятельности. — Ты пойдешь в Альберт-холл, Тейт, на Трафальгарскую площадь и к Лондонскому Глазу?

— Бля-я, только не это, — стонет Имс, а потом ловит взгляд Артура. — Да, прошу тебя, пойдём на самое медленное колесо обозрения в мире, я прямо весь трепещу при одной лишь мысли об этом.

— И ты не будешь нудеть, — продолжает Артур, и просительные нотки в его голосе уступают место чему-то вроде приказа. — Ты будешь улыбаться и сфотографируешься со мной перед телефонной будкой.

Имс поджимает губы и падает на Артура, вынуждая того немного расслабиться.

— Предупреждаю сразу — мой максимум простирается до посещения королевской сокровищницы, — говорит он, и пробирается одной рукой к боксерам Артура. — Это напоминает документальный фильм группы PETA(7) про жизнь домашнего скота, за исключением сцен забоя. Я не буду в этом участвовать.

— Не прикольно, — говорит Артур и нагло, и очень по-имсовски надувает губы.

— Блядь, не надо, не делай так, это запрещенный прием, — бормочет Имс, улыбается и ещё выше тянет руку, скользя по ноге Артура, и касаясь губами внутренней стороны его колена.

— Мы не будем этим заниматься, когда за стеной спит твоя бабушка, — протестует Артур, хотя даже ему кажется, что голосу его не хватает твёрдости.

— Ну, она точно к нам не присоединится, если именно на это ты намекаешь, мерзкий извращенец, — говорит Имс, и Артуру приходится поцеловать его, чтобы заткнуть.

***

После ухода Имса Артур весь вечер шатается по квартире, наворачивая круги около телефона, на случай, если тот позвонит и ему придется обеспечивать моральную поддержку. Он смотрит британское телевидение и таскает из кладовой странные английские закуски. Когда в квартире на первом этаже звонит телефон, он от неожиданности подскакивает. Наконец он ложится спать, перед этим перенеся телефон на столик у кровати, но крепко спит всю ночь.

— Итак, — спрашивает Артур на следующий день, когда встречается с Имсом на вокзале Ватерлоо. Тот сутулится и держит руки в карманах. Глаза у него уставшие. — Ты выжил?

Имс достает очки, надевает их и улыбается Артуру.

— Судя по всему, да. В какую помпезную туристическую ловушку ты потащишь меня сейчас?

«Вот, значит, как», — думает Артур. Это всё, что Имс собирается сказать на эту тему. Но через час и четыреста метров над Лондоном, Имс подсаживается к Артуру, который разглядывает город с высоты птичьего полёта, засовывает руку ему в трусы и поглаживает его тёплыми и знакомыми пальцами.

— О, сегодня нам повезло с погодой, — тихо говорит он и показывает вперёд. — Видишь? Это Виндзорский замок.

Артур прищуривается и абсолютно не соображает, о чем говорит Имс, но всё равно улыбается и выдыхает: «Круто», а затем просовывает руку и точно так же обхватывает Имса.

***

Концерт Дэвида Лайвли безупречный и разрушительно-прекрасный. После окончания Артур сидит в кресле с закрытыми глазами, отчаянно пытаясь зафиксировать в своей памяти каждую ноту. Его сердце стучит где-то в горле, и он не здесь. Он далеко от суеты и болтовни спешащей по своим делам публики вокруг него и Имса. Если тому когда-нибудь и приходится терпеть что-то от Артура, то именно в такие вот моменты, когда музыка вскрывает его и разносит его на куски. Имс просто тихонько сидит рядом с Артуром и молча вертит в руках свою программу, стараясь не слишком громко вздыхать.

— Ну что, всё хорошо? — говорит Имс, когда Артур наконец поднимает голову и открывает глаза.

— Да, хорошо, — хрипло отвечает Артур и откашливается.

Затем они отправляются в тёмную, влажную ночь, натыкаясь друг на друга локтями под имсовым зонтом.

— Я никогда таким не стану… — подавленно говорит Артур, когда Имс ведёт их к лестнице паба по соседству. — Имс, это… ты никогда не чувствуешь себя… обкраденным? К примеру, в мире так много красоты, артистизма и таланта, но на твою долю выпадает совсем не столько, сколько тебе нужно. Это… это больно, этого недостаточно. Такого никогда не будет достаточно.

Имс качает головой из стороны в сторону, будто пытаясь кивнуть и покачать головой одновременно.

— Нет, — начинает он, а потом поправляет себя, — и да. Нет — я не так часто это чувствую, но да — я знаю, о чём ты говоришь.

Артур садится за небольшой липкий деревянный стол, всё ещё пребывая в состоянии восторга и отчаянной неадекватности.

— Если я смогу больше практиковаться, — начинает он, — может быть, у меня выйдет…

— Артур, — прерывает его Имс и припечатывает слегка удивлённым и пристальным взглядом. — Ты что, вообще не в состоянии просто насладиться чертовски хорошей музыкой? Ты всегда должен беспокоиться о том, сможешь ли вписаться в неё?

Артур удивлённо моргает.

— Боже, я веду себя, как мудак? Вот что…

— Нет, — говорит Имс, посмеиваясь и похлопывая Артура по плечу. — Нет. Бля, я совсем не то… Просто может же нечто быть чудесным и красивым без необходимости вникать во всё это, верно?

Артур несколько мгновений смотрит на Имса — непринуждённого, красивого и очаровательного, который в данный момент полностью сосредоточился на нём.

— Нет, — не соглашается Артур. — Нет, я так не думаю. Тоска для меня — это часть красоты.

Имс качает головой и улыбается.

— По мне, так это полный пиздец, — признаётся он. — Тебе повезло, что ты прелесть, иначе я бы в жизни не переварил всю эту sehnsucht(8) хрень.

Артур против воли смущённо улыбается. Ему приятно, что Имс назвал его прелестью.

— Итак, возвращаясь к твоему высказыванию, — говорит он, теребя картонную подставку для пива, — о том, что музыка может трахнуть…

— А, — говорит Имс, радуясь возвращению к этой теме. — Всё это дерьмо о вечной тоске — словно запущенный случай посиневших яиц. Либо просто кончи, либо кончай дрочить.

Артур смеётся и цокает языком.

— Это будет основной темой твоей дипломной работы?

Имс кивает.

— Точняк, Артур. Давай я куплю нам по стаканчику, а потом подробно объясню все это твоим бедным студенческим мозгам.

***

— Вот почему она так долго загружается, — вздыхает Артур, наблюдая, как страница его электронной почты наконец моргает и вновь постепенно отображается. — Аарон прислал мне громадный, идиотский файл.

— Что там? — рассеянно спрашивает Имс с другого компьютера. Это их второй визит в то, что, кажется, является самым медленным в Лондоне интернет-кафе. Артур обещал своим родителям написать, как только они прилетят, и ещё раз до отъезда, а сегодня был их последний день в Англии.

— Наверное, вирус, — говорит Артур, затем прокручивает письмо вниз, чтобы взглянуть. — О, нет, вообще-то это фотография.

Имс с любопытством подкатывает свой стул поближе.

— Обнажёнка?

— Имс, — вздыхает Артур. — Во-первых, зачем моему брату слать мне обнажёнку, а во-вторых… — он замолкает на полуслове, потому что файл полностью загрузился. — О, — говорит Артур.

— Вау, он и правда молодец. Сумел-таки перетянуть всё внимание на себя, да? — восхищённо произносит Имс. — Ты сообщаешь, что ты гей, а он расстаётся со своей девушкой. Ты привозишь меня домой на еврейское Рождество, и он радует всех новостью, что его девушка беременна. Ты едешь за границу на весенние каникулы, а он женится на ней.

Артур застывает перед изображением: Аарон (который нервно улыбается) и Рейчел (тоже улыбается, да ещё и сильно беременная) стоят в обнимку под хупой(9), сложив руки, чтобы продемонстрировать свои обручальные кольца.

— И что он там говорит? — интересуется Имс и захватывает мышь, чтобы прокрутить фото к тексту.

«Артур,

прости, что не пригласили вас, но всё произошло довольно быстро. Надеюсь, вы классно провели время в Англии. Когда вернётесь, обязательно приезжайте на рождение ребёнка. У нас будет мальчик.

Аарон».

Имс снова прокручивает мышкой обратно к фото, после того, как Артур прочитывает сообщение.

— Думаю, это означает, что я пролетел с идеей получить более продвинутую версию тебя, — вздыхает он. — Только взгляни на него, он же совершенно великолепен.

— Поверить не могу, что он женат, — говорит Артур, слишком ошеломлённый, чтобы отреагировать на слова Имса.

— Ну, думаю, это лучший вариант исхода событий, — философски замечает Имс. — Только ты ничего не подумай, я не из тех, кто женится.

— Можно подумать, я бы вышел за тебя, — фыркает Артур, оправляясь от шока.

— Можно подумать, я бы тебя взял, если бы ты предложил, — ухмыляясь, парирует Имс. — Хотя, может быть и взял бы, теперь, когда я упустил свой шанс на истинное семейное счастье с твоим братом.

Артур игнорирует его и наклоняется к экрану, изучая фотографию, внимательно разглядывая все возможные детали на этом маленьком и тёмном изображении. Не то чтобы ему сильно хотелось там присутствовать — Артур едва ли мог представить себе драму, которая, должно быть, разыгралась вокруг этого тайного побега влюблённых — но он чувствует себя странно, находясь на другом континенте, пока его семья растёт и меняется без него.

Пальцы Имса коротко сжимают загривок Артура.

— Смотри, я получил от Мол сообщение, — говорит он. — Она хочет знать, сможем ли мы выступить на фестивале романсов в Бостоне, в июне.

— Конечно, — кивает Артур, всё ещё глядя на экран, — Разумеется.

Он ошалело нажимает на кнопку «ответ».

«Аарон и Рейчел,

Поздравляем вас! Жаль, что мы не смогли присутствовать. Обязательно приедем, как только сможем. Англия прекрасна. Имс передает привет.

Артур».

ПРИМЕЧАНИЯ:

1) Heaven (англ) — рай. В данном случае это еще и самый известный гей-клуб в Лондоне.

2) Послушать можно тут

3) Послушать можно тут

4) "Let Beauty Awake" — Vaughan Williams

5) "Herr, lehre doch mich" (Господи, научи меня) — песня из Реквиема "Брамса". Слушаем тут

6) Блицкриг (нем. Blitzkrieg, от Blitz — «молния» и Krieg — «война») — теория ведения скоротечной войны, согласно которой победа достигается в сроки, исчисляемые днями, неделями или месяцами, до того, как противник сумеет мобилизовать и развернуть свои основные военные силы. Впервые блицкриг на практике был успешно проведён германскими военными стратегами (Манштейн, Клейст, Гудериан, Рундштедт и другие) в начале Второй мировой войны.

7) PETA (People for the Ethical Treatment of Animals) — «Люди за этичное обращение с животными», организация, ведущая борьбу за права животных.

8) Sehnsucht (нем.) — тоска, тоскливая.

9) Хупа — балдахин, под которым еврейская пара стоит во время церемонии своего бракосочетания, а также сама эта церемония.

@темы: fanfic: rus, translations, R

---

Inception-календарь ждет тебя!

[Rogneda-demon]

Я надеюсь все уже успели отдохнуть от ЗФБ и перевести дыхание, потому что Inception-календарь сиротливо ждет участников!

И не стесняйтесь взять баннер и пригласить друзей

<div align="center"><a href="http://inceptionholidays.diary.ru/p211620115.htm"><img src="https://imgdepo.com/id/10539720.gif"></a></div>

<div align="center"><a href="http://inceptionholidays.diary.ru/p211620115.htm"><img src="http://i.imgur.com/fivNEcE.png"></a></div>

@темы: offtop

---

ищу

[Sashylia]

Вечер добрый, господа

ищу фанфик, который вроде выкладывался на одной из фб

суть была в том, что на семейный ужин собираются Бэйн с Робином, Имс с Артуром и Раз Два с Красавчиком Бобом.
Раз два тихонько от них офигевает

@темы: fanfic: rus

---

"Что было в Вегасе" - драббл, PG-13, ЗФБ-2017

[+Lupa+]

Название: Что было в Вегасе
Автор:  +Lupa+
Бета:  Bianca Neve
Размер: драббл, 753 слова
Пейринг: Имс/Артур
Категория: слэш
Жанр: юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: написано частично по заявке «Прекрасные мои! А напишите, пожалуйста, юморной ромком! Про Имса с Артуром, которые нажрались в Вегасе и, решив, что это сон, поженились)) Или не канон, а аушку с такой же темой внезапной женитьбы, фэйкбойфренд и т.п. но обязательно с ХЭ. Пожалуйста, додайте флаффа и радости вопиющему в пустыне ангста!))».
Предупреждение: пара матерных слов

Артур приоткрыл правый глаз.
В него немедленно вонзился луч света, достав, кажется, до самого затылка и там взорвавшись мириадами болезненных искр.
Артур закрыл глаз, застонал и перевернулся на живот.
Голова болела, во рту будто кошки нагадили, и он весьма отчетливо ощущал каждую мышцу в теле, словно накануне прошел полосу испытаний для десантника, причем в полной выкладке. Не самое приятное пробуждение, между нами, — а Артуру было с чем сравнивать, он знавал немало неприятных пробуждений.
Наконец Артур нашел в себе силы отскрестись от поверхности — вполне мягкой и даже приятно пахнущей, — принял вертикальное положение и решительно распахнул оба глаза. В отличие от первого опыта, на этот раз никакой свет ему в череп не всверлился. Артур огляделся.
Судя по невыносимо безвкусной, на грани кича, обстановке, он был в номере отеля. Судя по тому, что показывали в окне, он был в Лас-Вегасе. Занятно.
Услышав слабый шорох, донесшийся с кровати, Артур резко обернулся и увидел там Имса. И как он его сразу не заметил? Впрочем, кровать была таких исполинских размеров, что на ней и футбольная команда затерялась бы.
Так. Отлично. Что у нас в активе?
У него похмелье, он в шикарном и пошлом номере в отеле Лас-Вегаса и Имс спит в одной с ним кровати. Артур огляделся еще раз. Не то чтобы он был в этом экспертом, но обилие розового и кровать в форме сердца недвусмысленно намекали, что номер-то для новобрачных. Интересно.
Артур на всякий случай оглядел себя на предмет внезапных татуировок или пирсинга — мало ли что может взбрести в пьяную голову? Но все было как обычно, не считая того, что на нем не было и нитки. Тут взгляд Артура случайно упал на его же собственную левую руку.
Кольцо.
Обручальное кольцо из дешевого золота.
Не задумываясь, Артур в два шага преодолел расстояние до кровати и бесцеремонно поднял безвольную левую руку Имса. У того тоже было кольцо.
В голове начали постепенно всплывать события минувшего вечера и ночи.
Они отмечали чертовски успешное завершение очередного дела, принесшее каждому на счет кругленькую сумму с пятью нулями. В какой-то момент, сорвав банк в рулетку, Имс возопил: «Я люблю этого человека!» — и влепил Артуру смачный поцелуй. И вместо того, чтобы послать Имса ко всем чертям, пьяненький Артур засмеялся, сказал, что тоже любит Имса, и предложил немедленно скрепить их нерушимую любовь брачными клятвами.
И Имс согласился.
По пути в местную часовню Имс слюняво признался Артуру на ухо, что пару раз устраивал себе сон про их свадьбу, хотя там это было либо более трагично, либо более весело, но даже если все это — тоже сон, он, Имс, ни о чем не жалеет, потому что они отличная команда и потому что Имс сказал правду. Артур тогда еще подумал, что если это сон, то какой-то издевательский, где один жених сразу после церемонии срывается с места и блюет в фальшивую китайскую вазу с искусственными цветами, а второй отливает прямо на фонарь и ржет в лицо местной проститутке, предложившей разнообразить их первую брачную ночь.
Артур вздохнул, направился к холодильнику, выудил оттуда банку содовой, одним махом ее ополовинил и прижал ко лбу холодную, запотевшую жестянку. Стало немного легче.
— Артур, какого хрена? Мы где вообще? — проскрипел с кровати проснувшийся Имс.
— Мы в Вегасе и поженились, — дежурно сообщил Артур, прикончив содовую.
— Пиздато, — прокомментировал Имс. — А еще содовая есть? Или… слушай, нам ведь должны были привезти шампанское. Подарок от отеля.
— Посмотри на сервировочном столике, — рассеянно отозвался Артур, наклоняясь, чтобы поднять свой пиджак.
Тотем по-прежнему был во внутреннем кармане. Знакомая, успокаивающая тяжесть кубика привычно легла в ладонь. Артур на пробу кинул его пару раз, убедился, что выпадает тройка, и расслабился окончательно.
— Эй, а мы это… Не… спим? — неуверенно спросил Имс.
Артур обернулся. Имс, взъерошенный, с розовым следом от подушки во всю щеку, сонно обнимал початую бутылку шампанского.
— Я уже проверил, — проинформировал его Артур. — Не спим.
Имс хмыкнул.
— Ну и ладно.
Потом подумал чуть, сунул руку под матрас и вытащил сложенный вчетверо листок бумаги.
— Что это? — удивился Артур.
— Наш брачный сертификат, — пояснил Имс, разворачивая бумажку. — Та-ак, что тут у нас? Как я и думал — Джон Вермер.
Артур быстро прикинул в уме.
— А кто второй?
— Стивен Болл.
Значит, сертификат недействителен. Что ж, отрадно осознавать, что даже в таком свинском состоянии Артур догадался использовать фальшивые документы. И Имс тоже.
— Дураки-дураки, а соображаем, — Имс будто подслушал его мысли.
Артур подошел к кровати и отобрал у Имса бутылку. Сделал пару глотков. Шампанское, на удивление, все еще было прохладным и даже не особо выдохлось.
— И что мы теперь будем делать?
Имс кокетливо взмахнул сертификатом и поиграл бровями:
— Ну, знаешь, как говорят: что было в Вегасе, остается в Вегасе. М?
Артур подумал еще немного — но достаточно, чтобы Имс принялся нацеловывать его живот, — и согласился.

@темы: fanfic: rus, PG-13

---

"Мементо" - мини, R, ФБ-2015

[+Lupa+]

Название: Мементо
Автор:  +Lupa+
Бета:  Bianca Neve
Размер: мини, 1994 слова
Пейринг: Имс/Артур… или Артур/Имс?
Категория: слэш, джен
Жанр: ангст
Рейтинг: R
Краткое содержание: «Странно, правда? Я знаю, что такое «вчера», я помню, как чистить зубы и жарить яичницу, но все, что касается меня самого, – пустой лист. Самое странное, что это меня не пугает. Не пугает, не шокирует, даже не тревожит. Ни на йоту»
Примечания: потеря памяти; автор вдохновился одноименным фильмом К. Нолана

Над ухом трещит будильник.
Я приподнимаю голову и вслепую шарю рукой, нахожу телефон, жму на кнопку. Будильник затыкается. Переворачиваюсь на спину и долго смотрю в потолок.
Я не помню, кто я такой.
И я не помню вчерашний день.
Странно, правда? Я знаю, что такое «вчера», я помню, как чистить зубы и жарить яичницу, но все, что касается меня самого, – пустой лист. Самое странное, что это меня не пугает. Не пугает, не шокирует, даже не тревожит. Ни на йоту.
Я встаю и осматриваюсь. Небольшая, явно обжитая квартира. Должно быть, моя. Рядом с кроватью, на стуле, одежда. Шарю по карманам. Ключи, кошелек, чек из прачечной, удостоверение личности. Дэвид Уингс. Совпадает с именем на кредитках. Это ни о чем мне не говорит, не отзывается ни малейшим ответным звуком, так что я откладываю вещи и иду чистить зубы – раз уж хоть это помню.
В отличие от лица, что отражается в зеркале.
А потом иду на кухню, чтобы пожарить яичницу.
На желтом стикере, прилепленном на шкафчике над раковиной, – я его заметил еще осматриваясь – угловато написано: «Вымой посуду, засранец». Хмыкаю, снимаю стикер, ищу глазами ручку. Она висит на шнурке, на стене рядом с телефоном. Почерк не мой, и чернила другие. Здесь кто-то был. Может, он вернется и все расскажет? Может, он ушел ненадолго в магазин?
В холодильнике всего два яйца и одинокий кусок сыра. И стикер.
«Сходи уже в магазин, лентяй».
После завтрака все же мою посуду.
Когда убираю на полку последнюю тарелку, раздается звонок в дверь. Наверное, это он: тот, кто оставил записку.
На пороге стоит посыльный с небольшой коробкой в руках.
– Мистер Уингс? – вежливо спрашивает он.
Я киваю, и он сует мне под нос планшет. Коряво расписываюсь, получаю коробку и вновь остаюсь в одиночестве.
В коробке – загадочный прибор, от него отходит трубка с закрытой колпачком иглой на конце. Сверху записка.
Черт, как же они меня уже достали!
«Введи иглу в вену, установи таймер на пять минут и включи. Впрочем, это ты и без меня знаешь».
И я вдруг понимаю, что это ПЭСИВ. И я действительно знаю, как с ним обращаться.
И почерк мой.
Располагаюсь на кресле в небольшой гостиной, все подготавливаю, жму на кнопку и жду.

Я стою посреди пустыря на окраине абстрактного мегаполиса, до ушей долетает неумолчный гул – сплетение человеческого и механического. Я концентрирую взгляд на окружающей пустырь сетке-рабице, и все, что за ней, расплывается таким же мутным фоном.
Я помню. Не все, лишь куски своей жизни. Но главное – я знаю, кто я.
Я помню, как меня зовут.

Выныривая из простора в стены гостиной, я знаю еще, что скоро опять все забуду, и нужно торопиться. Сегодня я вспомнил про тайник с оружием. Пистолет на месте, с ним коробка патронов. Я возвращаю его обратно, долго смотрю на лежащую рядом с вороненым стволом игральную фишку. Нет, она мне еще не пригодится. Кладу рядом с тайником свернутую газету – если не вспомню в следующий раз, возможно, она наведет меня на мысль о сейфе.
Первым делом убираю ПЭСИВ в коробку, заново заклеиваю и пишу собственный адрес. Сомнацина осталось на пять погружений по пять минут. Не так уж много для того, чтобы все выяснить.
Я не вспомнил, кем был – возможно, копом или преступником. Возможно, в одно из прошлых погружений я это узнал, но почему-то не оставил никаких записей.
Вот она, странность.
Я вновь методично обыскиваю всю квартиру, но нет ничего, кроме записок, сделанных чужой рукой. Однако это напоминает, что нужно поспешить, пока память не расползлась по реальности.
Беру блокнот и первой же строчкой – отнести коробку на почту. Ее доставят завтра. Это очень важно, чтобы сегодня ПЭСИВа в квартире больше не было.
Спешно заполняю список.
Факты, только что бывшие незыблемыми, постепенно превращаются в большие рыхлые кучи ничего, и наконец, сдавшись, я откидываюсь на спинку кресла.
Звякает телефон.
«Немного задержусь. Заказал наш обычный столик».
Я внимательно смотрю на имя, с которого пришло смс.
Потому что на столе лежит блокнот с необычным списком, и напротив этого имени трижды написано «не доверяй». И подчеркнуто несколько раз. Удостоверяюсь, что почерк мой. Последняя линия прорвала бумагу, и я решаю, что в этом есть смысл.
Ужин в ресторане в списке тоже значится, и я начинаю собираться. Будильник звонил днем, сейчас уже вечер, и куда же просыпалось время из моих внутренних часов? Должно быть, накануне я долго не ложился.
По дороге заглядываю на почту, чтобы, согласно тому же списку, отправить посылку. Адрес мне незнаком, но я продолжаю верить списку хотя бы потому, что сам написал его. Правда, в данной ситуации себе бы стоило верить в последнюю очередь.
Неважно.
Мне все равно нечем заняться.

Я рассчитывал прийти раньше, но когда вхожу в зал, столик уже занят.
Человек знаком мне не больше адреса на посылке или отражения в зеркале, но я все же приветливо улыбаюсь и сажусь напротив. Тревоги по-прежнему нет.
– Здравствуй. Отлично выглядишь сегодня. – Слова звучат издевкой, учитывая обстоятельства, и как знать – может, ею они и являются.
Не доверяй, – повторяю я про себя, а вслух благодарю, затем хватаю меню и делаю вид, что внимательно его изучаю, украдкой поглядывая на собеседника.
Он молод и хорошо сложен. Он привлекателен.
Он мне нравится.
Кажется, это одно из тех знаний, которые идут наравне с умением чистить зубы. Что бы ни было, подельник он мне или напарник, конкурент или личный враг – он мне нравится.
– Эй, – зовет меня он. – Погоди с ужином. Мы ведь не есть сюда пришли. Не только есть.
Не знаю, что сказать, и вопросительно приподнимаю бровь. Надеюсь, она выглядит достаточно легкомысленно, чтобы в случае чего можно было обратить все в шутку.
– С годовщиной, – говорит он, протягивая мне через стол коробочку.
В коробочке – запонки: черные опалы в белом золоте, в окружении мелких бриллиантов. Глядя на них, осознаю, что могу угадать их стоимость с точностью до цента. Стоят они дорого. Значит, вряд ли я коп.
Пожимаю плечами:
– Извини, я забыл… свой подарок.
Собеседник… или любовник? Годовщина чего? – улыбается.
– Ничего. Дома отдашь.
Да. Точно. Это есть в списке.
Примеряю запонки к рубашке.
Мы делаем заказ, едим, пьем, болтаем и смеемся. Оказывается, я знаю множество анекдотов и все новинки кино. Хотя и не в курсе, какой сейчас год. Я пью и смеюсь все больше.
Над его словами.
Над ним.
Над собой.
Я не помню этого парня, но безумно хочу затащить его в постель и оттрахать до потери памяти.
Тогда мы, по крайней мере, будем на равных.
Фыркаю от собственной шутки и едва не давлюсь очередным глотком.
Приносят счет, и я плачу в извинение за подарок. Кредитка мистера Уингса лишается нескольких сотен долларов.
А потом мы едем ко мне домой.
Садясь в такси, я намеренно делаю паузу, потому что не знаю адрес – забыл посмотреть, когда выходил. Зато мой любовник определенно знает. Я гадаю, почему же я, в таком случае, ему не доверяю.
Адрес тот же, что был написан на посылке.
Что ж, и без того очевидно, что я большой оригинал.

Мы вваливаемся в квартиру и сразу же начинаем целоваться. Чужие жесткие губы сминают мой рот, с них срывается стон, который гулко отдается во всем теле. Я резонирую, все мышцы будто одновременно сокращаются – кажется, что я сжимаюсь, превращаясь в твердый и упругий каучуковый мячик. Кровь приливает к лицу, а затем накрывает отливом, и на пах обрушивается цунами.
Не доверяй, – звенит в ушах, и я с трудом выныриваю.
– Кто ты? – спрашиваю я, отодвигая его от себя. Очень своевременный вопрос. – И кто я?
Мой незнакомый любовник неуловимо меняется в лице, и я гадаю – это печаль или облегчение? Не исключено, что и то, и другое. Он вздыхает, берет меня за руку и уверенно ведет в гостиную.
Его рассказ похож на сюжет фантастического фильма – одного из тех, которые я с таким блеском обсуждал еще недавно. Разделенные сны, украденные секреты… Все-таки я преступник. Вор. По его словам, неплохой. Лучший в своем деле. И – по его словам – мои проблемы с памятью как раз из-за одного такого дела. Что-то пошло не так, и он пока не знает что.
– Но я разберусь. – Он улыбается. – Юсуф утверждает, что это временно, постепенно память вернется. А торопиться нам некуда – все равно высовываться рано. Заказчик нас уже не разыскивает, но на всякий случай лучше выждать еще. Все наладится.
Улыбка искренняя, взгляд искренний, но я не доверяю им. Не доверяю, потому что так написано в блокноте, и это единственная ниточка, что держит меня над пустотой собственной личности. И плевать мне, что там утверждает неведомый мне Юсуф.
Однако я киваю, делая вид, что удовлетворен объяснением.
На сегодня этого хватит.
Делаю глубокий вдох, обрываю нить и шагаю в пустоту без страховки.
Каким-то образом мы перемещаемся в спальню и оказываемся без одежды – надеюсь, моя память не начала обнуляться ежечасно. На его теле, так же, как и на моем, шрамы, и я стараюсь запомнить их все. Это вехи, по которым я рисую карту его жизни. Нашей жизни.
Мы сплетаемся воедино, в груди разливается острое чувство, похожее на…
Да, на любовь.
Ее я помню. И выкидываю список из головы.
Я любуюсь распластанным подо мною телом как в первый раз – и плевать, что я наверняка все это уже видел. Уверен, что даже если память восстановится, мне это не надоест. Вхожу и двигаюсь ритмично, и с его губ слетает имя, которое значит для меня не больше, чем Дэвид Уингс, но от того, как оно звучит в его устах, у меня сносит крышу. Я хочу его всего, хочу вобрать его в себя, забрать его память себе и разделить на двоих, хочу войти так глубоко, чтобы остаться у него под кожей и стать частью его памяти. Он меня знает, он меня помнит…
А я его люблю.
Судорожно дергаюсь, он сжимает меня так крепко, будто прочитал все мои мысли и тоже хочет забрать себе. От его крика я вновь превращаюсь в каучуковый мячик, и пустота смыкается над головой.
Только теперь я в ней не один.

Я сижу голый на краю кровати и наблюдаю за тем, как он спит. В голове опять всплывают строчки списка.
Я поднимаюсь и тихо обшариваю его вещи. Во внутреннем кармане пиджака – чек. Камера хранения на вокзале. Фотографирую его на телефон, ставлю вместо заставки, чтобы завтра, когда моя память снова обнулится, пробудить в себе хотя бы проблеск недоумения выбором рисунка. Так же методично фотографирую блокнот, стикеры в мусорном ведре и лежащую на полу у стены газету – видимо, она тоже что-то значит. Напоследок фотографирую человека, которого люблю и которому не доверяю.
Ставлю будильник и ложусь спать.
Под утро меня будит слабый шорох. Незаметно приоткрываю глаза и вижу, как какой-то незнакомец одевается рядом с моей кроватью. Мне не страшно. Может, на самом деле это все еще сон, а может, так и должно быть. Сквозь распахнутую дверь мне видно, как он склоняется над столиком в гостиной и поднимает что-то, похожее на блокнот. Вырывает страницу и засовывает в карман. Ненадолго заглядывает на кухню.
Уходит.
Я оставляю в телефоне напоминание, чтобы в следующий раз спрятать список, и засыпаю.

Над ухом трещит будильник.
Я приподнимаюсь и протягиваю руку, находя телефон и шаря в поисках кнопки. Наконец сигнал затыкается, и я подношу экран к глазам.
Десять утра.
На экране – снимок чека.
Понятия не имею, зачем поставил его заставкой.
Понятия не имею, кто я.
Я ничего не помню. Ни-че-го.
Но мне не страшно.
Медленно обхожу квартиру, попутно просматривая телефон. Там полно фотографий: страница блокнота с записями, мусорное ведро, газета… Симпатичный мужчина в моей постели. В заметках капсом «спрячь список, идиот». Видимо, это послание из вчера. Подозреваю, что отправитель – я.
Похоже, я большой оригинал.
Разглядываю незнакомца, что смотрит на меня из зеркала в ванной, чищу зубы и иду готовить завтрак. Пока жарится яичница из последнего яйца, верчу в руках стикер.
«Помой посуду, засранец».
Почерк не мой – я проверил, – но, судя по тому, что тот же почерк на стикере в пустом холодильнике, полагаю, что оставивший записки незнакомец знает, о чем пишет.
Звонок в дверь.
Может, это он?
Решил не рассчитывать на меня и сам пошел в магазин?
Десять минут спустя стою посреди гостиной с коробкой в руках.
Внутри – загадочный прибор и записка. Этот почерк – мой. А прибор – ПЭСИВ.
Надеюсь, я тоже знаю, о чем пишу.
Располагаюсь в кресле и жму на кнопку.

Я стою на крыше небоскреба, надо мною небо, вокруг тишина – сюда не проникает гул мегаполиса.
Концентрирую взгляд на окружающей периметр сетке-рабице, и все, что за ней, сливается в мутный фон.
Я помню. Не все, лишь куски своей жизни. Но главное – я знаю, кто я.
Я помню, как меня зовут.

@темы: fanfic: rus, R

---

[+Lupa+]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

ЗФБ-2017

[Pretty Penny]

Ранее...

Всем-всем-всем!
ЗФБ идет полным ходом, и команда WTF Inception 2017 выложила визуал высокого рейтинга и спецквест))

1. Визитка

1. Визитка

2. Тексты G-PG-13

2. Тексты G-PG-13

3. Визуал G-PG-13

3. Визуал G-PG-13

4. Челлендж

4. Челлендж

5. Тексты R-NC-21

5. Тексты R-NC-21

6. Визуал R-NC-21

6. Визуал R-NC-21

7. Спецквест

8. БОНУС

Ииииииии... наша «мультифандомная» команда выложила ДЕАНОН!!

Спасибо всем, что были с нами! Следили, читали, смотрели, голосовали и радовали комментариями

запись создана: 24.01.2017 в 11:00

@темы: recomendation, фест

---

life long local foreigner, i [1]

[vichenta]

Название: life long local foreigner, i
Автор: gyzym
Ссылка на оригинал: http://archiveofourown.org/works/135913
Переводчик: vichenta
Размер: (в оригинале) 19568
Пейринг/Персонажи: Имс/Артур
Категория: слэш
Рейтинг: NC-17
Предупреждение: мат
Краткое содержание: Артур лениво и расслабленно усмехается, и Имс думает, что, должно быть, именно так люди и справляются с этим, держась друг за друга, когда больше не за что.
Примечание переводчика: Этот фанфик седьмой из серии «Wherever You Will Be (That's Where I'll Call Home) [The DomesticVerse]» gyzym. Первый на inception-календарь перевела замечательная шарик, ты балбес, почитать можно тут. Второй можно найти по ссылке, третий здесь. Четвертый лежит вот тут, пятый здесь, шестой здесь . Надеюсь, вам понравится перевод, приятного прочтения!

Имс самозабвенно читает украденную копию Нью-Йоркера, когда из коридора доносится хлопок входной двери.

– Сладкий? – зовет Имс, поднимая глаза. – Это ты?

– Нет, – раздаётся резкий ответ. – Это воры.

– О, – отвечает Имс и снова опускает взгляд, – что ж, в таком случае, в спальне есть картина – я уже несколько месяцев прошу Артура сжечь её. Избавишь меня от нее, и я сохраню тебе жизнь, идёт?

– Даже, мать твою, не начинай, – огрызается Артур, врываясь в комнату и швыряя своё пальто на кресло. Он наклоняется, чтобы поставить портфель и начинает развязывать галстук, на ходу скидывая туфли. – Богом клянусь, я…

Имс только смеется, захлопывая журнал.

– Трудный день, да?

– Ты и не представляешь насколько, – стонет Артур. И теперь, когда он выпрямился, Имс замечает неровный фингал, украшающий его левый глаз. Имс вскидывает брови.

– Сладкий, кажется, у тебя что-то на лице…, – начинает он, на что Артур показывает ему средний палец и уносится в спальню. Имс со вздохом поднимается с дивана и идёт к морозилке.

– Не хочешь поделиться? – кричит он.

– Хочу пристрелить кого-нибудь, – отвечает Артур, чей голос приглушен рубашкой. – Это считается за «поделиться»?

– У тебя или у нормальных людей?

– Не думаю, что кто-то смог бы остаться нормальным после сегодняшнего дурдома, – звучит ответ. Имс проглатывает смех – его никогда не перестанут удивлять британские фразочки, проскальзывающие в речи Артура, – он вытаскивает из морозилки упаковку замороженного гороха и захлопывает дверцу. – Я, правда, не думал, что после того, как Кэпплман отказался нам платить, всё может стать ещё хуже. Как выяснилось, я был чертовски неправ.

– Кэпплман мудак, – соглашается Имс, заходя в гостиную с упаковкой гороха за спиной. – Но это едва ли твоя вина.

– Что ж, Кобб с тобой не согласен, – ворчит Артур, появляясь в комнате в боксерах и футболке, которая – Имс более чем уверен – ещё недавно была его.

– Артур, – зовёт он.

Артур поворачивается, и с его языка уже готова слететь очередная гадость, когда Имс встречает его на полпути. Подняв руку, он прижимает горох к синяку под глазом и ровным плавным движением ловит Артура за талию и целует, продолжая прижимать к глазу горох.

– Ммммф! – мычит Артур, но уже через секунду отвечает с куда более расслабленным «мммм». Он выдыхает в рот Имса, приоткрывая губы, пальцы сжимают ткань рубашки, и Имс издает довольный звук, коротким движением прижимаясь ближе прежде, чем отстраниться. Его рука, впрочем, так и не покидает талии Артура, а вторая, по-прежнему, удерживает пакет на месте.

– Давай попробуем ещё раз, ладно? – произносит он с улыбкой. – Привет, сладкий.

– Привет, – бурчит Артур, уголки его губ слегка приподнимаются. – Извини.

Имс не отвечает, просто ещё раз коротко целует его и опускает пакет с горошком вниз. Глаз Артура местами фиолетовый, только начинает опухать. Имс присвистывает.

– Боже. Не хочешь рассказать, кто тебя так разукрасил?

– Если ты засмеешься, – сурово говорит Артур, – тебе будет очень больно. Я заставлю тебя скулить, Имс. И это совсем не эвфемизм.

– Принято, – со всей серьезностью говорит он, на что Артур вздыхает и прикладывает руку к глазу.

– Какой-то сопляк пытался спереть мою машину.

Имс недоуменно моргает.

– Ты шутишь.

– Имс, у него был водяной пистолет, покрашенный из баллончика, – стонет Артур. – Он пытался угрожать мне. Покрашенным из баллончика водяным пистолетом.

– Думаю, мне стоит позвонить ему, – говорит Имс, слегка сдвигая пакет. У Артура вырывается короткое, болезненное шипение. – Мне очень хочется узнать, как он умудрился достать тебя.

– Он ждал за машиной, – мрачно говорит Артур. – Я подумал, что он потерялся, ему было не больше пятнадцати… а затем этот спиногрыз ударил меня и достал свой тупой пистолет. Чёрт, из всех неловких, абсурдных ситуаций…

– Бедняжка, – произносит Имс. Он убирает руку с талии Артура и проводит пальцами по его волосам, игнорируя свирепый взгляд. – Нет-нет, не смотри на меня так, я имел в виду его, сладкий, не тебя. Что ты с ним сделал?

Артур дергает головой.

– Выбил ему плечо, – признается он. – А потом забрал телефон и поговорил с его родителями. Опустив некоторые детали, конечно.

– Да ты примерный гражданин, как я погляжу, – отвечает Имс и, наконец, позволяет себе рассмеяться, проводя большим пальцем по щеке Артура. Тот пытается хмуриться, но в итоге, расплывается в улыбке. И пусть он выглядит совершенно нелепо с пакетом на пол-лица, Имс не может удержаться, чтобы не поцеловать его ещё раз, прежде чем сделать шаг назад. – Есть хочешь?

– Умираю с голоду, – отвечает Артур, перехватывая контроль над ледяной упаковкой. – Я хотел заехать куда-нибудь по дороге, но не знал, сколько у меня времени, прежде чем я лишусь периферийного зрения. Ты уже ел?

– Да, прости. Я сделаю тебе что-нибудь, но только если ты продолжишь держать пакет. В противном случае – ты сам по себе.

– Идёт, – вздыхает Артур, падая на диван.

– Хочешь чего-то конкретного?

Повисает небольшая пауза, прежде чем Артур отвечает.

– У нас ещё осталось то тушеное мясо?

Имс подходит к холодильнику и проверяет.

- Немного. Я могу добавить его в пасту.

– Звучит отлично, – кричит Артур. – Ты забрал почту?

– На столике, – кричит Имс, ставя кастрюлю с водой на плиту и доставая петрушку из овощного ящика.

Он слышит, как Артур бормочет «спасибо», слышит тихий шелест бумаги и звук включающегося телевизора. Улыбаясь, Имс разогревает мясо и вываливает его в спагетти, когда те готовы. Всё уже в миске, когда Артур произносит «Вот же блядь».

Зажав миску в левой руке, Имс возвращается в гостиную. Артур сидит на диване, запрокинув голову на спинку, доверяя гравитации держать пакет у его глаза. Он с нескрываемым раздражением смотрит на нечто, подозрительно напоминающее приглашение на свадьбу.

– Считаю своим долгом напомнить, что в реальном мире ты не можешь испепелять предметы взглядом, – говорит Имс, протягивая ему миску. Артур вскакивает и забирает её, опуская упаковку с горошком и отбрасывая приглашение в сторону. Он набрасывается на ужин так, как будто не ел неделю. – И что случилось на этот раз?

– Не сейчас, я ем, – всё, что Имс получает в ответ. Так что он пожимает плечами и садится, умыкая пульт, и переключает каналы, пока не натыкается на фильм про Джеймса Бонда.

– Ты ходячий стереотип, – хмыкает Артур, когда поднимает голову, чтобы вздохнуть, и замечает это. – По крайней мере, это Шон Коннери. Кстати, офигенно вкусно.

– Спасибо, солнце, – рассеянно говорит Имс. Он откидывается на спинку и погружается в сюжет. Через несколько минут Артур молча протягивает ему приглашение и встает, чтобы отнести миску в раковину.

Имс осматривает карточку со всех сторон и вскидывает брови.

– Твоя сестра выходит замуж.

– Одна из сестёр, – подтверждает Артур, возвращаясь в гостиную. – Я знал, что ни за что на свете не должен был давать им этот адрес.

– Она оставила очень милое примечание, – тянет Имс, рассматривая сделанную от руки приписку. – А я ещё думал, что ты самый жестокий в семье.

Артур тепло смеется.

– Я же должен был у кого-то учиться.

Он садится и потягивается, прежде чем умоститься на диване, положа голову Имсу на грудь. Имс ловко тянется к пачке гороха, лежащей за Артуром, и снова прикладывает её к его глазу, ухмыляясь и отгоняя руку, когда тот пытается отобрать её.

– Уж прости мне моё желание видеть тебя зрячим завтра утром, – говорит он, – боюсь, я ничего не могу с собой поделать.

Артур закатывает свой единственный глаз, но на его губах играет легкая улыбка, так что Имс снова переводит взгляд на приглашение.

– До свадьбы всего две недели. Разве такие штуки не должны приходить заранее?

– Это Рейчел, – мрачно бурчит Артур. – Она знает, что если даст мне больше времени, я найду способ откосить.

– Ты же не собираешься на полном серьезе пропустить свадьбу своей собственной близняшки? – говорит Имс, хмурясь. – Я ни в коем случае не осуждаю, сладкий, но ты же возненавидишь себя за это. Тебе, правда, нравится Рейчел.

– Я люблю Рейчел, – буркает Артур. – Само собой я бы пошел. Просто… я бы подкрался через задний ход и загубил бы ей девичник или ещё что-то в этом роде. Не пересекаясь с остальными. А сейчас у меня нет времени планировать.

Артур напряженно поводит плечами, и Имс со вздохом прижимает свободную ладонь к его спине, массируя, пока не чувствует, что мышцы немного расслабляются.

– Всё не может быть так плохо, – на пробу говорит он.

Артур смеётся сухо и безрадостно.

– Ты не знаешь мою семью.

– Но ты ведь понимаешь, что они знают, где ты живешь? Наверняка, они будут надоедать нам, пока ты не приедешь.

– Или мы можем переехать, – вздыхает Артур. – Я слышал, Йемен очень красив в это время года.

– Я могу поехать с тобой, – предлагает Имс после небольшой паузы. Он не до конца уверен, что сказал всё правильно и не нарушил никаких установленных Артуром негласных границ, – которые иногда совершенно выводят Имса из себя – но слова сами вырываются у него. – Я имею в виду – на свадьбу. Не в Йемен. Я однозначно против Йемена.

Артур резко садится – спина прямая, как палка – и смотрит на него шальным взглядом, хотя стоит признать, безумнее всего выглядит синяк под его глазом.

– Что значит, ты можешь поехать со мной? – спрашивает он. – Если ты не едешь, я тоже не еду, кто-то же должен удерживать меня от матереубийства… Господи-боже, я хоть раз за весь разговор намекнул, что еду без тебя?

Имс смеется, чувствуя странную легкость в груди.

– Прости, солнце, – бормочет он. – Просто не хотел давить, вот и всё.

– Ублюдок, – ворчит Артур, снова опускаясь вниз. – Так запросто кинуть меня на растерзание львам.

– Исходя из тех немногих разговоров на эту тему, что у нас были, думаю, львы бы были предпочтительнее.

– Львы – это просто, – соглашается Артур, поворачиваясь к телевизору и позволяя Имсу снова приложить лёд к своему глазу. – Худшее, что они могут сделать со мной – это съесть. С моей же семьёй …всё несколько сложнее.



---

Дом, в который они приезжают, находится на Остер Бэй, он не маленький и не большой, с облупившейся краской под окном. Имс представлял, его несколько иначе, больше и строже, и когда он говорит об этом Артуру, тот почти смеется.

– Подожди, пока не увидишь мои детские фотографии, – говорит он, легко улыбаясь. – Сплошь худые коленки и великоватые футболки.

– Ты брешешь, – отвечает Имс, округляя глаза. – Ты вышел из утробы, упакованный в сшитую на заказ распашонку, я точно знаю.

– Будь так добр, никогда не произноси слово «утроба» снова, – морщится Артур, а затем трёт лицо внешней стороной ладони, и от его веселости не остается и следа. – Просто напомню, что мы ещё успеваем в Йемен.

– Не то чтобы я не оценил иронии, солнце, – говорит Имс, – но мы уже приехали.

– Ладно, – вздыхает Артур. Он поднимает руку, чтобы постучаться, но Имс ловит её, удерживая. Он хочет сказать что-нибудь ободряюще-насмешливое, что-нибудь, что прогонит из плеч Артура это дурацкое напряжение, но когда Артур поворачивается к нему, Имс застывает, пораженный тем, каким внезапно юным он выглядит.

Он пропускает волосы Артура сквозь пальцы и вместо слов втягивает его в поцелуй, от которого оба забывают о двери. И то, как Артур отвечает – закрывая глаза и слегка мыча в поцелуй, сжимая край Имсовой рубашки – уже говорит о том, как на самом деле он напряжен.

– Всё будет хорошо, – бормочет Имс ему в губы, и Артур стонет и скользит языком ему в рот. И пускай поцелуй выходит немного жёстче, чем нужно, Имс смеется, не разрывая его, и только притягивает Артура ближе за поясницу.

Артур издает мягкий звук и слегка прикусывает нижнюю губу Имса, свободной рукой обхватывая его за шею и проводя кистью по оставшейся на щеке щетине. Имс на полном серьезе думает вернуться в машину и продолжить расслаблять Артура в более подходящем месте, когда….

– Ради всего святого, Артур! – раздаётся женский голос. – Это твой первый визит домой за пять лет и тебе обязательно нужно устроить шоу?

Артур отпрыгивает от Имса, как ошпаренный, мгновенно заливаясь краской. Он в ужасе, и Имсу нестерпимо хочется сделать что-нибудь, чтобы поскорее стереть это выражение с его лица.

Он не знает точно, когда вид совершенно разбитого Артура перестал быть забавным и начал злить. Это одна из тех вещей, о которых он предпочитает не задумываться.

– Мам, – говорит Артур, – я, ээ…

– Боюсь, он стал жертвой моего дурного влияния, – мягко вклинивается Имс, улыбаясь ей. – Я уверен, он во всех красках расскажет вам, какой я безнадежный, клинический случай.

– Не то чтобы я пытался отвертеться, но это, правда, так, – бурчит Артур, глядя на Имса со странным выражением на лице. Имс не может разобрать раздражение это или благодарность.

– Артур не говорил, что приведет друга, – говорит мама Артура, окидывая их невозмутимым взглядом. Артур стонет.

– Нет, говорил, – настаивает он. – Я сказал вчера тебе, я сказал Рейчел, я говорит об этом ещё неделю назад, и Имс не мой…

– В любом случае, Рейчел мне ничего не сказала, – фыркает мама Артура, пропуская мимо ушей всё остальное. – Но, похоже, теперь уже всё равно ничего не поделаешь. Значит, Имс?

Имс кивает, протягивая руку.

– Приятно познакомиться, миссис…

– Просто Шэрон, пожалуйста, – перебивает она, пожимая протянутую руку. – Отбросим формальности. Артур, что случилось с твоим лицом?

Артур посылает Имсу короткий взгляд, в котором явно читается «значит, «уже почти ни капельки не заметно» говоришь? Ну, конечно, мать твою» и вздыхает.

– Пустяки. Какой-то парень пытался украсть мою машину несколько недель назад.

– Вот что значит жить в грязном городе, – ворчит Шэрон. – Я говорила тебе, что на Западном побережье намного лучше, люди здесь куда разумнее.

– Мириады возражений против моих жилищных условий приняты, – говорит Артур. Он уже заметно раздражен и взвинчен так сильно, что Имсу кажется, что он вот-вот выстрелит вверх разжатой пружиной. Ему хочется дотронуться до руки Артура, но он понимает, что сейчас это вряд ли не поможет.

– И когда последний раз ты нормально ел? – продолжает Шэрон, не смущаясь. – Кожа да кости. На тебя больно смотреть. И эта одежда, Артур. Не знаю, почему ты так упрямствуешь в своём желании одеваться, как какая-то суперзвезда.

Артур сжимает пальцы на переносице. И Имс буквально слышит, как скрипят его зубы.

– Рейчел здесь?

– Как всегда – сразу к сестре, – вздыхает Шэрон. – Хоть бы раз поинтересовался, как дела у матери.

– Мы разговаривали вчера, – цедит Артур сквозь зубы, – мы говорили полтора часа, пока я пытался работать…

– Работа прежде семьи, – строго отвечает Шэрон. – Так жить нельзя, Артур.

– Ладно, – рявкает Артур. – Привет, мам, как ты, рад встрече, Рейчел тут?

Шэрон молча отворачивается и орёт куда-то вглубь дома: «Рейчел, твой брат приехал!», а затем снова поворачивается к ним, и бросив короткое «надеюсь, теперь ты доволен», гордо удаляется, оставляя их стоять на крыльце вместе с их сумками.

– Боже, – смаргивая, выдаёт Имс минуту спустя. Артур натянуто улыбается.

– Я пытался тебя предупредить.

Имс ищет, что сказать, кроме: «Она всегда такая?» – очевидно, да – и «Можно я ударю её?» – очевидно, нет. Он останавливается на «Я начинаю понимать, почему ты так рвался в Йемен», – и получает в награду уже немного более искреннюю улыбку.

– Ещё не поздно, – говорит Артур, вставая с ним плечом к плечу. – Это даже не обязательно должен быть Йемен. Мы можем поехать в Каир. Я знаю, как ты любишь Каир.

– Да, но ты терпеть не можешь Каир, – напоминает Имс.

– Лучше Каир, чем это, – бормочет Артур, а затем замечает появившуюся из-за угла девушку и, искренне улыбнувшись, идёт к ней навстречу, оставляя Имса. – Рейчел!

– Артур! – кричит она, сжимая его в объятьях. – Слава богу, я думала, мне придется убивать маму в одиночку.

Артур смеется.

– И оставить ту прекрасную штуку, которую я купил тебе в подарок, без хозяйки? Хорошо, что я появился, – он отпускает её и оценивающе оглядывает. – Хорошо выглядишь.

– Ты едва ли можешь судить, – говорит она, поднимая брови. – Мы не виделись несколько лет.

– Ради всего святого, хотя бы ты не начинай, – стонет Артур со всё той же улыбкой на губах. – Ведь сейчас я здесь.

И она не может удержаться и тоже расплывается в яркой сверкающей улыбке.

– Да, ты здесь.

Она настоящая красавица, замечает Имс: с волосами такого же оттенка, что и у Артура, с яркими голубыми глазами. Она лучится светом и добротой – Имс несколько раз разговаривал с ней по телефону и сейчас удивлен тем, как её голос подходит её лицу. Когда она поворачивается к нему, на её губах ухмылка, и Имс замечает, как она похожа на Артура.

– Артур, – произносит она, – ты говорил мне, что он симпатичный, но не говорил, что настоящий красавчик.

– Прекрати льстить ему, – предупреждает Артур, слегка краснея. – Он и так невыносим.

– Вряд ли это изменится от количества правды, сказанной вслух, сладкий, – ухмыляется Имс. – Рад наконец-то встретиться, Рейчел.

– Взаимно, мистер Имс, – отвечает она, а потом обнимает и его тоже, тепло и крепко. Когда она отступает назад, то быстро переводит взгляд с одного из них на другого, и её улыбка становится шире.

– Ты выглядишь счастливым, – наконец, решает она. Румянец Артура становится ощутимо сильнее, он опускает голову, и Имс не может сдержать улыбки. Очевидно, Рейчел этого достаточно. Она снова подходит к ним и начинает суетиться вокруг сумок, а затем проводит их наверх, в комнату, против которой горячо возражает Артур.

– Боже, не могу поверить, что когда-то мне нравилось спать здесь, – бурчит он. Рейчел сокрушенно стонет.

– Даже не начинай. Я пыталась уговорить её позволить вам остановиться в отеле, но она ныла и ныла…

– Я знаю, – вздыхает Артур. – Где все?

– Ханна перешивает своё старое платье подружки невесты…

– Ну, конечно, как же иначе, – закатывает глаза Артур, и Рейчел смеется.

– Папа забрал Джоша и Эвана и уехал по каким-то поручениям, хотя я думаю, что он просто хотел сбежать от мамы. Не могу его винить, – продолжает она, садясь на кровать. – Сара тоже где-то здесь… Последний раз, когда я её видела, она пыталась уложить детей спать.

– Господи, я забыл о детях, – говорит Артур, удивленно моргая. – Сколько им сейчас?

– Ноа – четыре, Сэму – два, – отвечает Рейчел, снова закатывая глаза. – Я посылала им на дни рождения подарки от нас обоих, не благодари.

– Спасибо, – говорит Артур, приземляясь на кровать рядом с ней и откидываясь назад. Имс улыбается им и вопросительно поднимает брови, указывая рукой на комнату, которая, очевидно, раньше была детской Артура. Артур кивает и одобрительно машет рукой.

Имс уходит исследовать комнату, когда Артур спрашивает: – Что-нибудь изменилось за последние пять лет?

– Нет, всё, как обычно.

– Значит, такой же грёбаный хаос?

– По большей части, – вздыхает Рейчел. – Эван такой же стрёмный, как и был, если у тебя были какие-то сомнения на его счёт. Они с Ханной присоединились к какому-то религиозному движению, мама в восторге.

– Мне никогда не нравился этот парень, – бурчит Артур. – Кстати говоря, где твой муж?

– Он мне ещё не муж, – радостно возражает Рейчел.

– Гражданский муж, – отвечает Артур, ухмыляясь, за что получает подушкой.

– Майк забирает брата из аэропорта, – говорит она, – скоро будет дома.

Они завязывают мирный спор о том, как легко Артур мог бы сам забрать брата Майка, если бы Рейчел только попросила, и Имс престаёт обращать на них внимание, оглядываясь по сторонам. Практика сохранения комнат в первозданном виде после того, как дети покинули дом, всегда казалась ему несколько странной, но сейчас он благодарен ей.

На полках, конечно же, стоят фотографии маленького Артура с худыми коленками в великоватых футболках, и Имс делает мысленную заметку украсть фотографии при первой же возможности. Несколько почетных значков, академические награды, прочая чушь, и…

– Бейсбол, сладкий? – удивленно спрашивает Имс.

– Что? – переспрашивает Артур, переворачиваясь, чтобы посмотреть на него. Имс держит в руках один из трофеев и улыбается. – А, да. Я был шот-стопом.

– Прелестно, – мурлычет Имс, чем вызывает смех Рейчел. – Чем ещё ты увлекался, когда был маленьким?

– Так, нужно уводить тебя отсюда, – вздыхает Артур, потягивается и встаёт. – Хватит с тебя и того, что ты уже успел разнюхать.

– Не могу поверить, что ты не врал мне про футболки, – удивляется Имс, когда его выпроваживают из комнаты. – Такое ощущение, что я упустил огромный пласт информации, когда составлял твой психологический портрет.

– Ты и так уже слишком много знаешь о моей психике, – на удивление искренне говорит Артур. Имс поворачивается, чтобы посмотреть на него, и Артур наигранно пугается, будто бы сказал то, чего не должен был говорить. Рейчел за его спиной широко улыбается.

– Ой ли? – легко говорит Имс. Он поднимает руку, чтобы поиграть с воротничком артуровой рубашки, а когда Артур тянется, чтобы оттолкнуть его, ловит его за запястье.

– Да, – подтверждает Артур, слегка краснея, когда понимает, что не отвертится. – А теперь отпусти меня.

– Не понимаю, почему я должен, – выдаёт Имс, проводя большим пальцем по его коже. Артур краснеет чуть сильнее, и…

– Артур, – шипит кто-то, – здесь мои дети.

– Боже мой, есть хоть один человек, который не застукает нас сегодня? – вопрошает Артур. Ещё недавно он выглядел спокойнее и счастливее, но сейчас всё напряжение снова возвращается в его плотно сжатые губы. Имс отпускает его, чувствуя себя виноватым.

– Они не собирались делать ничего такого, Сара, – одергивает Рейчел шипящую женщину – если Имс правильно понял, еще одну сестру Артура. Она ниже и слегка полнее Рейчел, с круглым лицом и тем же самым цветом волос. Она морщится так, будто услышала запах чего-то мерзкого.

– И тебе следовало бы поздороваться, – добавляет Артур строгим голосом.

– Хорошо, – фыркает Сара. – Привет, Артур. Привет…друг Артура.

Не то чтобы они с Артуром сбивались с ног в поисках подходящего слова для своих отношений, но в этот момент Имс обнаруживает в себе доселе неведомую ненависть к термину «друг». Тем не менее, он протягивает руку.

– Я Имс, – говорит он. – Приятно познакомится.

Сара пожимает его руку, осматривает с головы до ног, но ничего не говорит. И, серьезно, всё это начинает ужасно раздражать Имса, и пускай он знает, когда лучше промолчать, иногда его самоконтроль просто…улетучивается.

– Вообще-то, – вполне дружелюбно добавляет он, – теперь должна представиться ты.

– Ты уже слышал моё имя, – говорит Сара, убирая руку. Имс вскидывает брови и стискивает зубы, даже если краем глаза он видит, как вздрагивает Артур.

– Хмм, – выдавливает он и решает не развивать тему. Вместо этого он поворачивается к Артуру и его взгляд тут же смягчается, потому что боже, он выглядит таким напряженным. Артур встречает его взгляд и мрачнеет, а на его лице появляется странное выражение, что-то среднее между улыбкой и хмуростью. Он поджимает губы.

Все в нём кричит: «Я говорил тебе, что с ними будет сложно», и Имсу хочется целовать его, пока это выражение не уйдет с его лица, а затем сделать так, чтобы оно больше никогда не возвращалось.

– Это, правда, так необходимо? – спрашивает Артур у Сары, слегка прищуриваясь.

– Не думаю, что нам с тобой стоит углубляться в то, что действительно необходимо, – говорит она, неотрывно глядя на него.

– Господи-боже, – огрызается Артур, – мы что, проведем все выходные за этими придирками…

– Знаешь, нам не пришлось бы, если бы ты не…

– Потому что ты сказала это не просто так…

– О, да ладно, Артур, – глумливо усмехается Сара, перебивая его, – не будь такой сукой.

Имс знает, что Артура оскорбляли и куда более умело…Имс сам видел. Черт, да он сам называл Артура куда хуже, чем просто «сукой», и получал только быстрый, язвительный ответ. Еще вчера он бы рассмеялся в лицо любому, кто попросил бы его представить мир, в котором Артура можно побить в словесной перепалке.

Это никак не объясняет того, что лицо Артура краснеет, а его рот с секунду беззвучно открывается и закрывается прежде, чем он выдаёт: – Боже. И тебе сходить нахуй, Сара.

Ещё несколько мгновений они смотрят друг на друга, а затем Сара говорит: – Что ж, Рейчел. Это ведь считается за попытку, верно? – и уходит, стуча каблуками по коридору.

– Не начинай, Имс, – мгновенно реагирует Артур. На что Имс поднимает брови, поворачиваясь к нему.

– Не начинать? – повторяет он. – Сладкий, что за гребанный…

– Мы поссорились, – коротко говорит Артур. – В последний раз, когда я был здесь. Я очень не хочу вдаваться в детали.

«Сиииильно поссорились», – одними губами произносит за его плечом Рейчел, – «сиииильно»

– Я так и понял, – говорит Имс. – Господи, Артур…

– Серьезно, – вздыхает тот, – не начинай. Я не готов сейчас говорить об этом. Пожалуйста, Имс.

Имс смотрит на него ещё секунду. Затем медленно кивает, и только после этого Артур позволяет себе глубокий вдох. Имсу до боли хочется дотронуться до него, но он одёргивает себя, соображая, что этот импульс и так принес им сегодня достаточно проблем.

– Ладно, – говорит Рейчел, – в целом, все прошло нормально.

– Мне нужна сигарета, – бурчит Артур. – Они в твоей сумке или в моей?

– Ни в чьей, – отвечает Имс, вытягивая пачку из заднего кармана и протягивая ему. – Хочешь, что бы я…

– Нет, – рявкает Артур. Удивление, должно быть, отражается на лице Имса, потому что когда их глаза встречаются, Артур хмурится, снова вздыхает и дотрагивается до руки Имса.

– Чёрт, прости, – говорит он. – Прости, я не хотел… Мне просто нужна минутка, ладно?

– Конечно, солнце, – бормочет Имс. На мгновение Артур сжимает его руку чуть сильнее, и они обмениваются быстрыми улыбками прежде, чем Артур поворачивается к Рейчел.

– Рэйч, я…

– О, не начинай, не то чтобы я ожидала чего-то другого, – говорит она, закатывая глаза. – Иди, порадуй свой организм никотином, пока ты не полез драться и не сломал кому-нибудь шею.

– Спасибо, – говорит Артур и уходит вниз. Его уход оставляет Имса один на один с Рейчел, которая бросает на него настороженный взгляд.

– Ты отпустил его, – говорит она, будто проверяя.

– Конечно, отпустил, – огрызается Имс, наконец, достигнув предела. – Я в состоянии распознать, когда он хочет, чтобы за ним пошли. На самом деле, я бы хотел, чтобы это был один из таких случаев, но это не он, и будь я проклят, если сделаю всё ещё хуже.

Рейчел улыбается ему.

– Мистер Имс, – говорит она, – я впечатлена.

– О боже, – отвечает Имс, чувствуя подступающую головную боль, – вы действительно близнецы, да?

--

В те двадцать минут, что Артур курит – не то чтобы Имс считал – Рейчел показывает ему дом. Он задаёт ей правильные вопросы – как она встретила своего жениха и где ходила в колледж – и дразнит насчет предсвадебного мандража. Ему нравится её компания; она во многом напоминает ему Мол в лучшие её дни, и он с тупой болью в груди гадает, не это ли было причиной, по которой Артур с самого начала так прикипел к Коббам.

– Итак, – наконец говорит она, когда они останавливаются перед крыльцом со стаканами лимонада в руках, – готова поспорить, тебе интересно.

– Ты про Сару? – спрашивает Имс. – Конечно, интересно. Но, если ты не против, я лучше услышу всё от Артура.

Рейчел подозрительно сощуривается.

– Либо ты отличный актёр, либо, правда, хороший парень. Честно сказать, я склоняюсь к последнему, но, возможно, я просто выдаю желаемое за действительное.

– Ну, – решается Имс, – в общем, это не притворство. Хотя я бы не сказал, что я такой уж хороший. Но я стараюсь. Для Артура.

– Правда? – спрашивает Артур, поднимаясь по подъездной дорожке. Имс удивленно смотрит на него, но затем замечает, что Артур выглядит лучше, снова почти собой. Он дотрагивается до щеки Имса, коротко и легко, и почти улыбается. – Для меня это новость.

– Нет, не новость, – отвечает Имс, расплываясь в ухмылке. Артур ослабил галстук, его пиджак висит у него на руке, рукава рубашки закатаны до локтей… Имс не успевает увидеть больше, потому что солнце уже низко и бьет в глаза, так что приходится поднести к ним руку, чтобы продолжить смотреть.

Имс подносит. Это того стоит.

– Эм, ладно, – говорит Артур, уголок его рта приподнимается. – Прости за то, что наругался на тебя.

– Мы теперь живем во вселенной, где ты извиняешься за то, что ругаешься на меня? – вслух удивляется Имс. – Боже-боже, Нью-Йорк, и правда, волшебное место.

– Заткнись, – говорит Артур, поднятый уголок губ превращается в настоящую улыбку. – Господи, иди в жопу.

– Я не хочу ничего об этом знать, – припечатывает Рейчел, вырывая у Артура смешок. И с минуту всё хорошо, тихо и уютно.

А потом на подъездную дорожку въезжают две машины, и все летит к чертям.

Имс встречает Бена, отца Артура (низкого, тихого, искренне обрадованного приездом сына), Джоша и Эвана, мужей сестёр Артура (странных и, как один, совершенных подкаблучников), Майка, жениха Рейчел (широкоплечего мужчину с искренней улыбкой), семью Майка (очевидно, старых друзей семьи Артура), Ханну, третью сестру (почти такую же странную, как её муж), и детей Сары (довольно милых, но очевидно избалованных).

Так уж сложилось, что Имс знает, когда нужно заткнуться и наблюдать, поэтому большую часть ужина он молчит. Семья Артура громкая, они спорят практически обо всём: о новом религиозном выборе Ханны и галстуке мужа Сары, о том, почему четырёхлетний Ноа отказывается есть курицу. Когда они не спорят, они шутят, рассказывают несвязные анекдоты с абсурдным концом и сыплют укорами, накапливающимися, как снежный ком. Им всем приходится кричать, чтобы быть услышанными.

И все они откровенно недолюбливают Артура.

Сначала Имс даже не уверен, что Артур замечает. Он не вздрагивает, когда Ханна начинает говорить о том, каким неуклюжим он был в детстве, когда Сара с пренебрежением проходится по его военной карьере. Его пугает мысль, что Артур мог настолько привыкнуть к этому, что просто не замечает, и когда Шэрон вставляет ремарку о стиле Артура в совершенно несвязанную с этим историю, Имс чувствует, что его терпению приходит конец. Он открывает рот, чтобы сказать что-то, но внезапно рука Артура ложится на его бедро.

– Не надо, – тихо говорит он, – поверь мне, не надо.

И то, что Артур не игнорирует, а сознательно выбирает не защищаться, на самом деле, еще хуже, чем мысль о том, что он вовсе не слышит упреков.

Чтобы хоть как-то заглушить желание убивать, Имс разговаривает с Майком, женихом Рейчел. Насколько понял Имс, они с Рейчел вместе со старшей школы, и иногда во время пауз в разговоре Имс ловит взгляды, которые Майк бросает на неё, как будто он не может поверить своему счастью. В один из таких моментов Имс легонько толкает Артура локтем, показывая ему, и Артур одобрительно кивает, морщинки разбегаются из уголков его глаз.

– Он тебе нравится, – отмечает Имс, и Артур кивает, слегка улыбаясь.

– Он любит мою сестру, – говорит он, – и я знаю его много лет. Он не перестанет.

– Ты же понимаешь, что я тебя слышу, Артур? – удивленно замечает Майк. Но Артур продолжает, не моргнув и глазом:

– …И он знает, что я с ним сделаю, если он обидит её. Не так ли, Майк?

– Ты самый пугающий младший брат на свете, – весело соглашается Майк, в один укус доедая последний кусок курицы из своей тарелки. – Я живу в страхе.

– Две грёбанных минуты, – бурчит Артур. – Две.

– Артур! – кричит Шэрон, прежде чем Имс успевает подколками вытянуть из него настоящую, широкую улыбку. – Ты вообще собираешься помогать нам с уборкой?

– Убей меня, – говорит Артур Имсу, вставая из-за стола. – Пожалуйста, ради всего святого, просто убей.

Он уходит минут на двадцать, а когда возвращается, выглядит совершенно разбитым. Сара уже открывает рот, чтобы сказать очередную колкость, когда Имс решает, что пора бежать. Он оглядывается в поисках мамы Артура и, убедившись, что она достаточно далеко, чтобы не застыдить Артура за что-то ещё, скользит ближе, прижимаясь грудью к знакомому плечу.

– Сладкий, – говорит он, – ты не покажешь мне дом? Я бы с радостью посмотрел на окрестности.

Сара неодобрительно щурится на ласковое прозвище, но Имс показательно игнорирует её. Артур на секунду вскидывает брови, но потом медленно выдыхает и кивает.

За его спиной, Рейчел посылает Имсу проницательный взгляд, который, скорее всего, выражает одобрение. Имс не может сказать точно.

– Восхитительно, – выдаёт он, берет Артура за руку и тянет из-за стола. Артур следует за ним вниз по ступенькам, и к выходу из дома, и вверх по улице. Наконец, Имс останавливается на какой-то детской площадке и отпускает его, без слов протягивая пачку сигарет.

Артур вытаскивает одну и минут десять молча курит, прислонившись к изгороди. Когда сигарета заканчивается, он вздыхает, крутя в руках испачканный фильтр, и царапает бумагу ногтем большого пальца.

– Я так понимаю, – тихо начинает Имс, – за всем этим стоит какая-то история, да?

Артур делает глубокий вдох и выдыхает, криво улыбаясь.

– Довольно скучная история.

– Я рискну.

– Просто они…, – Артур вздыхает, проводя рукой по волосам. – Мы с Сарой никогда не ладили, даже когда были детьми.

– Не представляю, почему, – говорит Имс, когда становится ясно, что продолжения не последует. Артур смеется – точнее, это был бы смех, если бы звук не был таким болезненным, почти горьким.

– Она не всегда была такой, – говорит он. – Просто она никогда не рвалась вперед, а я был единственным мальчиком, и наши родители вроде как… избаловали меня. А потом я разочаровал их, и Сара никогда не перестанет напоминать мне об этом. Как будто я не смирился давным-давно. Знаешь, мама так и не простила меня. За то, что бросил бизнес-школу, за то, что… Я должен был жениться и унаследовать фирму отца, должен был больше быть рядом. Она до сих пор говорит мне, что я разбил их сердца.

– Как мило с её стороны, – бормочет Имс. Артур пристально смотрит на него, но во взгляде почти нет привычной вызывающей силы. Артур выглядит просто уставшим.

- Я не прошу их обожать меня, – говорит он. – Это не будит меня по ночам, ничего такого. И мне, правда, уже всё равно, и было всё равно уже тогда. Мне от них ничего не нужно, но…чёрт, Имс, я не знаю. Просто они хотели, что бы я был одним человеком, а я оказался совершенно другим, вот и всё.

Он вздыхает, запрокидывая голову назад.

– Последний раз я был дома сразу после того, как Мол…ну, ты знаешь. Я просто…Я всё организовал, привёз Кобба в город, потом увёз обратно. Я понимал, что должен идти за ним, но…Я не знал, вернусь ли когда-нибудь в Штаты снова, не знал, куда ещё пойти, и я подумал, что должен хотя бы попытаться навестить их.

Его губы дергаются, как будто он признает слабость, которую не хотел раскрывать, и Имс ненавидит себя. Потому что он знал, знал, когда проснулся один на утро после смерти Мол, что Артуру нужно, чтобы за ним пошли, и он проехал весь чёртов путь до аэропорта, прежде чем сказать себе, что ведёт себя глупо. «Не льсти себе», – подумал он тогда, и даже когда Артур написал ему в середине ночи, и когда ответил на звонок, он не позволил себе увидеть, что в нём нуждаются, что он должен идти.

Тогда он не знал Артура так хорошо, не понимал, что тот никогда не попросит о том, чего, чёрт возьми, хочет, не послушал свою интуицию, и Артур пришёл сюда, сюда, где с ним обращаются, как с изгоем, где смотрят с разочарованием.

Имс едва сдерживается, чтобы не сорваться. Чтобы не схватить Артура и не убежать.

– Сара была беременна, – продолжает Артур. – Она только узнала и устроила вечеринку: мне тогда нужно было встретиться с Коббом, а она хотела, чтобы я остался. Но я не мог, потому что обещал, и потому что Кобб уже вернулся к работе, и я не мог дать умереть и ему тоже, и, слушай, не хочу вдаваться в подробности, но она сказала, что мне всегда насрать на всех, кроме себя, и я просто…я вышел из себя. Я, правда, не должен был, но…

– Господи, блядь, боже, – шипит Имс в ответ, – конечно, ты должен был. Это самая нелепая вещь, которую я когда-либо слышал.

Артур заторможено моргает, как будто не знает, как реагировать. Затем трясёт головой и говорит: – Я назвал её самовлюбленной предвзятой сукой и сказал, что не остался бы, даже если б мог. Как-то так. Я сказал им всем, что не остался бы, даже если б мог, и с тех пор всё…непросто.

Теперь Артур уже не крутит в руках – рвёт – сигаретный фильтр на кусочки, клочки картона застревают под его ногтями, никотин остается желтым на пальцах. И Имс больше не видит смысла останавливать себя, как останавливал весь день – он делает шаг вперед, притягивает Артура к себе и обнимает одним ловким движением.

– Боже, – говорит Артур, стараясь отодвинуться как можно дальше, – Имс, отстань, не будь идиотом.

– Ну уж нет, – отвечает он. – Дело в том, солнце, что я сдерживался, чтобы не покалечить кого-нибудь с того момента, как мы покинули аэропорт, поэтому сейчас просто заткнись и иди ко мне, ладно? Мы же не хотим ещё одной строчки в моём личном деле?

– Какая дурацкая ложь, – бормочет Артур, но перестает сопротивляться и позволяет Имсу сгрести себя в охапку. Через минуту он немного расслабляется и обнимает Имса в ответ, ладони ложатся поверх рубашки. Его голова опускается Имсу на плечо, он делает несколько медленных, будто отмеренных, вздохов.

– Знаешь, – тихо говорит Имс, – мне очень даже нравится, каким человеком ты оказался. Пусть ты и говнюк.

Артур смеется, но ничего не говорит. Через несколько минут Имс слышит непривычно тихое и неуверенное «спасибо» и не знает, за что его благодарят: за его слова, за объятья, или за что-то большее – за то, что он вообще здесь.

Имс решает, что это неважно. Он обнимает сильнее и остается, массируя ладонью напряженную спину Артура до тех пор, пока солнце окончательно не скрывается за горизонтом.



--

Следующим утром Имс просыпается раньше, чем планировал, и даже не удивляется. Проклиная свою тупую неспособность уснуть в какой-то еще кровати, кроме собственной, он изо всех сил старается не ёрзать слишком сильно, чтобы не разбудить Артура, уснувшего, прижавшись к его боку.

То, что Артур всё равно просыпается, моргая мутными глазами, только доказывает, как хорошо он знаком с этой имсовой привычкой.

– Боже, Имс, который час? – стонет он. Имс хмурится.

– Шесть тридцать, – признаётся он. – Прости, сладкий. Засыпай обратно.

– Ты, – воинственно бормочет Артур, но, похоже, забывает оставшуюся часть предложения. – Ненавижу твои грёбанные…штуки…со сном.

– Мои штуки со сном? – повторяет Имс, стараясь не смеяться.

– Заткнись, – бормочет Артур. На его голове страшный беспорядок, и Имс слегка ерошит его волосы, просто потому что может. – И прекрати это.

– Серьезно, – мягко говорит Имс, – спи. Я сбегаю в туалет, может быть, возьму газету, и сразу вернусь.

– Хорошо, – вздыхает Артур, снова закрывая глаза. Имс целует его в скулу, получая в награду слабое «мммм», и аккуратно освобождается. Он идёт в ванную, по-быстрому принимает душ и умыкает с крыльца газету, надеясь, что никто не будет сильно возмущаться, когда обнаружит пропажу.

К тому моменту, как он возвращается наверх, Артур уже растянулся всю кровать. Имс смеется и осторожно приподнимает его руку, чтобы скользнуть под неё.

Артур издает что-то среднее между храпом и стоном и переворачивается, устраивая голову на бедре Имса. Привыкший к такому, Имс ловко раскрывает бизнес-сводку одной рукой и зарывается второй в волосы Артура, рассеянно поглаживая его каждые пару минут.

Когда он дочитывает газету и наполовину разгадывает кроссворд, Артур начинает подавать первые признаки жизни.

– Вашу, блядь, мать, – говорит он.

Имс, ожидавший случайных ругательств от Артура, чей блестящий мозг ещё только готовиться запуститься, согласно мычит и продолжает думать над пунктом 41 по вертикали.

– На чём ты застрял? – неожиданно спрашивает Артур, открывая глаза. Имс постукивает ручкой по описанию, и Артур вглядывается в буквы, сонно моргая.

– Мне кажется, это «Лесков», – решает он с зевком. – Через «С», не через «З».

– Спасибо, солнце, – говорит Имс и вписывает слово. – Можешь ещё поспать, если хочешь.

– Нет, у нас много дел, – вздыхает Артур, потягиваясь. – Ты украл всю газету или только кроссворд?

– Всю, – отвечает Имс, наклоняясь, чтобы поднять её. Артур садится, удобно опираясь на Имса, и открывает первую страницу.

Через несколько минут, он наклоняется и рассеянно целует Имса в шею.

- С утром.

– И тебя, – говорит Имс, на минуту откладывая кроссворд, чтобы извернуться и поцеловать Артура как следует. Артур легко улыбается ему в губы, теплый и близкий. – Агх, сладкий, твоё дыхание.

– Твоё хуже, – весело хмыкает Артур, подбирая листы. – И это не я проснулся сто лет назад.

– Между прочим, я даже кофе не выпил, – не отрицает Имс. – Ты выглядел, как будто тебе очень нужен сон.

– Я мог бы поспать и без тебя, – замечает Артур. Но он улыбается, одной из тех счастливых придурковатых улыбок, наличие которых упорно отрицает.

– Но не так хорошо, как со мной, – парирует Имс, снова опуская глаза в кроссворд.

– Ммм, – безучастно мычит Артур. – Как скажешь, мистер Имс.

И Имс целует его снова, просто потому что не может устоять, когда волосы Артура так торчат во все стороны, а губы всё еще податливые со сна, когда он давит зевоту, тихо вздыхая в ладонь. Имс не может не целовать его, потому что бывают дни, когда он думает, что Артур проекция, дни, когда он не уверен, что это вообще может быть реальностью. Артур поворачивается в его руках, приоткрывает рот, выпуская волну скверного-прескверного дыхания, и зевает снова, ни капли не смущенный тем, что посасывает нижнюю губу Имса.

– Ты совершенно очаровательный по утрам, – говорит Имс, но его голосу явно недостаёт насмешки, потому что он думал об этом миллион раз и сейчас, кажется, пришло время сказать.

Артур, конечно же, бьет его, но совсем не сильно.

--

Они проводят всё утро дома, выполняя мелкие поручения, и в целом пытаясь быть полезными. Но как бы Имс ни старался, его взгляд всё равно то и дело возвращается к Артуру, потому что едва ли кому-то ещё доводилось видеть его в джинсах и свитере.

Иногда Артур ловит его и хмурится, стараясь отвернуться раньше, чем Имс заметит его улыбку. Но Имс всё равно замечает.

Ему странно видеть Артура таким: окруженным людьми, которые говорят и выглядят, почти как он. Видеть, как, несмотря на всё напряжение, рядом с ними Артур по привычке начинает вести себя, как раньше. Потому что в этом доме явно любят друг друга – за всеми придирками и разладами, за напряженной линией артуровых плеч. И, видимо, сам того не замечая, Артур вливается в эту полузабытую рутину, которая когда-то была его жизнью.

Имс видит это в его невольной улыбке в ответ на мамино «милый», даже если за этим обычно следуют жалобы и критика. В том, как его руки сами тянутся к посудомоечной машине, стоит ей запищать. В едва различимом бруклинском акценте Шэрон, который то и дело поскальзывается в его словах, заставляя морщиться.

Взгляд Имса цепляется за одну из фотографий Артура с Бар-мицвы, стоящую в рамочке посередине книжной полки, и он зависает. Артуру тринадцать, он ужасно нескладный, в какой-то ритуальной накидке (Артур удивительно неохотно объясняет еврейские традиции, но Имс предпочитает узнавать от него, а не от гугла), и у него брекеты. Брекеты. И зверское акне.

Это самая очаровательная вещь, которую Имс когда-либо видел.

– Смотрите, кто здесь, – говорит он прежде, чем успевает одернуть себя.

Артур поднимает глаза от кувертных карточек и издаёт полузадушенный стон, но слишком поздно – Шэрон достаёт с полки альбом с фотографиями раньше, чем у Артура появляется шанс что-то сделать.

Она показывает Имсу оставшиеся фото с Бар-мицвы и другие, игнорируя все протесты со стороны Артура. На фотографиях Артур в три года с ореховым маслом, размазанным по лицу, и Артур в шестнадцать с водительскими правами, сжатыми в поднятой руке, улыбающийся во все тридцать два. Артур в разных хэллоуиновских костюмах, и Артур, весело играющий со своими сёстрами – со всеми ними.

Шэрон выглядит гордой, показывая фотографии, а ещё задумчивой и немного грустной. Имс даже думает, что если бы не её напряженные отношения с сыном, она бы понравилась ему.

Само собой в альбоме оказываются фотографии, которые заставляют дрогнуть и его сердце. Артур с военной стрижкой, выглядящий несчастным, и Артур на каких-то семейных праздниках, хмуро стоящий в стороне. Шэрон быстро пролистывает их и закрывает альбом. После этого Артур тут же отворачивается, и Имс не успевает разглядеть выражение его лица или вставить хоть слово.

Он рассеянно гадает, каково бы было знать того юного Артура – простого и счастливого, не обремененного весом собственных ожиданий, – а затем понимает, что в каком-то смысле, он уже знает. Он думает об Артуре по утрам и об Артуре поздней ночью, об Артуре, льнущем к нему, когда ему паршиво, и Артуре, звонящем с другого конца света, упорно бегущем от слов «я скучаю».

Внезапно Имс застывает, шокированный, удивленный и почему-то… гордый Артуром. И он, правда, не может ничего с собой поделать.

– Это было потрясающе, – говорит он, потому что должен сказать хоть что-то. Шэрон расплывается в улыбке, и что-то в этой улыбке цепляет Имса, будто бы так Шэрон предлагает ему немного прощения за то, что он не тот, кого она хотела для своего сына.

– Для вас – может быть, – говорит Артур, возвращаясь с кухни с наполовину съеденным рулетом в руке. Имс знает, что Артур хотел, чтобы это прозвучало легко, но Шэрон сразу же перестаёт улыбаться. Она встаёт и вылетает из комнаты.

– Господи, – вздыхает Артур, отдавая рулет Имсу и проводя рукой по лицу. – Всё время забываю, что она не понимает сарказм.

– Не твоя вина, – говорит Имс, на что Артур только поводит плечами.

– Слушай, мне нужно купить Рейчел подарок, – говорит он. – Хочешь со мной?

– Нет, хочу остаться здесь один, – закатывает глаза Имс. – Но я думал, ты уже…

– А, да. Я перебронировал их места в самолете на бизнес-класс и номер в отеле на люкс, – говорит Артур, забирая рулет обратно и закидывая в рот последний кусочек. – Но это всё на медовый месяц. Я хочу купить что-нибудь материальное на саму свадьбу, иначе будет не то.

– А..., – потерянно произносит Имс. Ему никогда не приходилось сталкиваться с семейной политикой – в его доме жарким боям предпочитали холодную войну, но он понимает. Или, по крайней мере, пытается.

– К тому же, – добавляет Артур, – я хочу убраться отсюда, – и это Имс понимает намного лучше.

Он выходит вслед за Артуром к машине и уступает ему водительское сидение, потому что знает – ничто так не успокаивает Артура, как превышение скорости. Они едут где-то пятнадцать минут, когда Артур вдруг ругается и резко перестраивается влево, сворачивая на маленькую улочку.

Через минуту он выруливает на парковку перед чем-то напоминающим заброшенное офисное здание, разворачивает машину и глушит мотор.

– Интересный магазин, – комментирует Имс, оглядываясь вокруг. Артур теребит рукав, смотрит в окно, и на руль, и куда угодно, только не на Имса.

– Слушай, – говорит он, – я просто.…Всё это так нервно, понимаешь? И я вроде как подумал, что мы могли бы…

– О, – произносит Имс, до которого, наконец, доходит, в чём дело. Он кладет руку Артуру на загривок и притягивает его к себе, приподнимая лицо. На щеках Артура легкий румянец, хотя сам он ни за что этого не признает, и его рука всё ещё сжимает рукав.

– Тогда иди сюда, – выдыхает Имс и целует его.

Артур стонет в поцелуй, перебирается через коробку передач, не разрывая контакт, и кладет ладони Имсу на плечи. Руки Имса ложатся на его бёдра, оглаживая стройные и сильные ноги, ткань дорогих джинсов трёт шершавым пальцы. Рука скользит Артуру под пояс и сжимает его задницу, на что тот довольно ёрзает, раздвигая ноги шире одним уверенным движением.

– Боже, – шепчет Имс, – а я-то думал, что мы будет жить без этого все выходные.

– То, что я не хочу трахаться в родительском доме, не значит, что у меня нет потребностей, Имс, – отвечает Артур, наклоняясь ниже и проходясь зубами по мочке его уха. Имс шипит и сильнее сжимает в руке его ягодицу, чувствуя, как дрожь пробегает по спине, оставаясь приятной тяжестью в паху.

– Не должен был недооценивать тебя, – соглашается он, слегка задыхаясь. – Но кажется, нам понадобится немного больше места, сладкий.

– Заднее сидение, – командует Артур, уже открывая дверь. – Заднее сидение, живо.

– С радостью, – отзывается Имс.

Он выходит следом за Артуром и открывает для него заднюю дверь, на что тот предсказуемо закатывает глаза, и Имс с ухмылкой толкает его внутрь немного сильнее, чем нужно. Артур слегка пошатывается от неожиданности и приземляется спиной на кожаное сиденье, а Имс благодарит всех богов, которых только может вспомнить, за решение взять седан вместо купе.

– Да иди ты…, – говорит Артур, ухмыляясь, и впервые за все эти дни он выглядит совсем собой.

– Ммм, а это идея, – мурчит Имс, забирается внутрь и захлопывает за собой дверь. Он нависает над Артуром, прижимаясь к нему всем телом, и припадает к его шее.

– Боже, – выдыхает Артур, – не смей оставлять… не верю, что прошу тебя не оставлять мне засосы на заднем сидении грёбанной машины. Я как будто снова в старшей школе…

– И с кем же ты делал это в старшей школе? – спрашивает Имс, подтрунивая.

– Ты не можешь ревновать к моим парням из старшей школы, – смеется Артур.

– Парням? – переспрашивает Имс, выделяя множественное число.

– Это просто…совершенно нелогично.

И Имс не ревнует, не совсем. Может быть, это нелогично, и глупо, и совсем не похоже на него, но он совершенно не сомневается в Артуре, не теперь. Но когда Артур смеётся под ним, постепенно освобождаясь от ужасного напряжения, сковавшего его плечи, Имс просто не видит причин не напомнить ему, почему он, Имс, лучший его вариант.

– Что ж, – говорит он, – ладно. Позволь мне показать, насколько я круче всех твоих мальчишечьих завоеваний.

– Я бы посмотрел на это, – стонет Артур, продолжая упорствовать просто из чувства противоречия. Имс приподнимается на локтях и хищно смотрит на него, ухмыляясь. В глазах Артура горит вызов, яркий и притягательный, а Имс никогда не мог устоять перед вызовом.

– Отлично, – говорит он.

А затем накрывает ширинку Артура рукой, тянет собачку вниз и срывает с него джинсы, швыряя их куда-то на переднее сидение. Он стягивает с Артура трусы, освобождая его член, и о, у Артура уже стоит. Имс проводит подушечкой большого пальца вверх по его члену, вырывая у Артура длинный, низкий вздох.

– И это всё, на что ты способен? – спрашивает он, выгибая бровь.

– О, едва ли, – смеется Имс и опускается ниже.

Одна из лучших вещей в Артуре – это то, какой он чертовски нетерпеливый, и как много из того, что говорит его тело, он никогда не произнесёт вслух. Он закидывает ноги Имсу на плечи и слегка подаётся бедрами вперед, поднося член ближе к его рту, и Имсу почти смешно от того, насколько он заблуждается в своих ожиданиях.

– Ну уж нет, сладкий, – шепчет Имс, щекоча дыханием кожу его бедра. – В конце концов, я тут доказываю, какой я незаменимый, а это далеко не предел моей креативности.

Он опускает голову ниже и ниже, пока не доходит до задницы. В предвкушении Артур издает короткий полувсхлип, который совершенно блекнет в сравнениис длинным протяжным стоном, который вырывается у него, когда Имс погружает свой язык внутрь, лаская его анус широкими движениями языка.

– Черт, – выдыхает Артур, – ох, блядь, Имс…

– Шшш, – он толкается глубже, работая языком внутри задницы Артура, чьё тело содрогается от дрожи. Имс поднимает руки, разводит его бедра чуть шире на своих плечах и мычит, взрываясь горячим дыханием внутри. Он вынимает язык и прерывисто ведёт им по краю входа Артура, и Артур скулит, выгибаясь под ним, чтобы прижиматься плотнее.

– Имс, Имс, ебаный в рот, о, боже, Имс, – стонет он, – о, черт, так хорошо…

– Неужели? – осведомляется Имс, отстраняясь ровно настолько, чтобы говорить. Но даже так, даже просто его дыхание заставляет Артура дрожать. Имс ухмыляется.

– Боже, да, просто…Почему ты остановился, черт, возьми, не останавливайся…

– Ты уже готов признать, что я лучший? – спрашивает Имс, прижимаясь поцелуем к его коже. Он слегка вонзается в неё зубам, и бедра Артура смыкаются над ним.

– Это не…это не какое-то грёбанное…

– Так, значит, это «нет», – шепчет Имс, слишком увлеченный своим занятием, чтобы заставить голос звучать разочарованно. – Думаю мне просто нужно стараться чуть-чуть сильнее, чтобы у тебя не осталось сомнений.

Он снова склоняет голову, и на этот раз его движения более тщательные, более точные, и Артур тянет руку к его волосам, чтобы сжать их в кулаке. Он сжимает так крепко, что его костяшки наверняка побелели, и если он начнёт тянуть ещё сильнее…Имс думает, что останется без волос, к тому времени, как закончит, но это того стоит. Потому что когда он закончит, Артур будет лежать под ним совершенно без сил; он будет расслаблен так, как никогда в своей жизни.

– Ты не сможешь даже ходить, – шипит он, не уверенный, что Артур вообще его слышит. – Даже ходить, Артур.

– Господи, да, – хрипит Артур, – Мать твою, Имс, да.

Имс не отвечает, просто снова скользит языком внутрь, поднимает руку и вслепую ведёт ей вверх, пока пальцы не находят рот Артура. Артур ни секунды не колеблется, прежде чем вобрать их в рот, мокро облизывая.

И уже от этого член Имса дергается и твердеет так, что на секунду белая пелена застилает глаза.

– Прекрасно, – шепчет он, вынимая пальцы, – о, сладкий, я так ценю твои старания, правда, так ценю, – и отстраняется от входа Артура, чтобы тут же прижать к нему два пальца. Прежде чем Артур успевает среагировать, Имс накрывает ртом его член, втягивает щеки и жестко отсасывает, разводя пальцы в его заднице.

Артур издаёт короткий вскрик и выгибается дугой – его ноги по-прежнему на плечах Имса, а кожаные сидения почти не касаются кожи.

– О, боже, Имс, что…что ты, блядь, делаешь, о чёрт, чёрт, чёрт…

Имс прикидывает, что у него ещё есть минутка, прежде чем Артур кончит под его ласками, и решает воспользоваться ей на полную: обводит сочащуюся головку языком и вводит в Артура третий палец, просто чтобы почувствовать дрожь чужого тела. С губ Артура по-прежнему срываются судорожные проклятья, обрывки фраз, которые он не в силах закончить, он шепчет имя Имса, и от этого у Имса стоит так, будто это последний стояк в его жизни.

– Если ты не хочешь, чтобы я…, – частит Артур, – ты... господи боже, Имс, как, как, чёрт возьми, я должен…

– Прости, солнце, – извиняется Имс, совершенно не раскаиваясь. Он отстраняется и широко ухмыляется, по-прежнему не вынимая пальцев из Артура, который неотрывно смотрит на его рот.

– Ты, – выдавливает он, – ты слегка…

– Почему бы тебе не помочь мне с этим, – воркует Имс, вынимая пальцы, и вдруг чувствует, как ноги Артура соскальзывают с его плеч. В следующее мгновение горячие губы накрывают его собственные. В их поцелуе жестокость и страсть, рука Имса скользит под свитер Артура, и он чувствует, как Артур дрожит от желания.

– Имс, – почти плачет он, – Имс, господи боже, ты не можешь просто…я, блядь, умру, я…

– Давай-ка снимем это, – шепчет Имс, слова превращаются в неясную кашу, потому что, по правде говоря, его собственный самоконтроль тоже летит к чертям от того, какой Артур безумно красивый сейчас: в поту с расширенными зрачками, совершенно расхристанный. Имс хватается за воротник его свитера и стягивает его через голову, наклоняется, чтобы дотронуться зубами до сосков, наплевав на то, что сам Артур тянется к его собственной рубашке. Имс быстро стряхивает её, и не останавливается, даже если хватка Артура на его плечах обещает оставить синяки.

– Нннх, – хрипит Артур, когда язык Имса проходится по чувствительной коже. – Ебаный, блядь, в рот.

– Ты готов?.. – спрашивает Имс, ухмыляясь Артуру, чей сосок сейчас пойман между его зубами. Артур опускает на него взгляд.

– Что за чёрт, – спрашивает он, его голос дрожит, – конечно, я…конечно, я, блядь, готов, что ты…

– …готов признать, что я лучше всех, кто у тебя когда-либо был? – рычит Имс. Он отстраняется и быстрым движением переворачивает Артура на живот, чтобы снова начать вылизывать вход. – Готов признать, что никто никогда…

– Прекрати играть со мной и – ох – трахни меня, Имс! Твою мать, заткнись и трахни меня, – упрямствует Артур, его лицо вжато в гладкую кожу сидения.

- Нет, пока ты не скажешь, – шепчет Имс. – Не трахну, пока не услышу, как ты признаёшь это…

– Чёрт с тобой, – выплевывает Артур, – ты лучший. Ты, блядь, лучший, никто никогда даже близко не был так хорош, Имс. А теперь не мог бы ты, пожалуйста, трахнуть меня.

И на секунду Имс застывает, от потрясения просто неспособный выполнить просьбу. Он знал, что хочет услышать, и не сомневался, что сможет добиться этих слов, но слышать такое вживую это…

– О, Артур, – шепчет он, наклоняясь, чтобы поцеловать его в лопатку.

– Не распускай слюни, ты, гандон, – выдыхает Артур. – Боже, это может подождать, я сейчас, блядь, взорвусь…

– Ладно-ладно, – соглашается Имс, – шшш, ладно.

Он расстёгивает свою ширинку и вынимает уже готовый, сочащийся смазкой член. В его кошельке есть презерватив, и Имс разрывает упаковку, быстро раскатывая презерватив по члену. Артур растянут так хорошо, что легко принимает его – только быстро и рвано дышит, когда Имс дразняще медленно входит на всю длину.

Продолжение в посте ниже...

@темы: fanfic: eng, NC-17, translations

---

life long local foreigner, i [2]

[vichenta]

– Ублюдок, – выдавливает из себя Артур, – сильнее! Сейчас, Имс, чёрт тебя побери, прямо, блядь, сейчас…

– Так? – спрашивает Имс, проходясь членом по простате. Артур стонет и отрывисто дергается, сжимая пальцы.

– Да-да, о боже…

– Потому что никто больше не знает, что ты любишь, да, Артур? – шепчет Имс, наклоняясь к самому его уху. Он опирается на руку, чтобы не упасть, запертый между плечом Артура и спинкой заднего кресла. Пока он говорит, Артур придвигается ближе и кусает его запястье, и Имс вздрагивает, склоняясь еще ниже.

– Потому что кто, блядь, ещё заставлял тебя молить о трахе на заднем сиденье, кто ещё слышал, как грязно ты стонешь….

– Я, чёрт возьми…..понял тебя, – выдавливает Артур.

– Но тебе нравится слышать это, не так ли, – выдыхает Имс ему в ухо, нещадно толкаясь в него. Он опускает руку ниже, обхватывает член Артура и дрочит ему. – Тебе нравится слушать, потому что у меня никогда не было такого до тебя, Артур, я, блядь, помешан на тебе, и ты обожаешь слушать, как я, мать твою, говорю это…

– Да, – стонет Артур, – да, боже, да, блядь…блядьблядьблядь Имс...

И внезапно Имс не может кончить так. Не может сделать последние несколько толчков в артурову задницу без того, что бы просто, чёрт возьми, видеть его. Он выходит из Артура, а когда тот скулит от потери, успокаивающе проводит большим пальцем вдоль его позвоночника.

– Тише, сладкий, – говорит он намного мягче, чем раньше, – шшш, просто перевернись для меня, вот так.

Артур смотрит несколько секунд на него, но просто не находит в себе сил жаловаться, поэтому позволяет Имсу перевернуть себя и снова скользнуть внутрь. Артур расхристанный и дрожащий, его волосы растрепаны, а на животе и бедрах капли смазки. Имс скользит рукой ему под спину и тянет на себя, пока оба не садятся. Из-за смены позиций Артур стонет и роняет голову Имсу на плечо, судорожно вдыхая, когда Имс снова оказывается в нём. Он слегка приподнимается на члене Имса, а затем кончает, забрызгивая спермой весь живот, кусает Имса за плечо и скулит.

Сам Имс толкается в него ещё раз, и ещё, и ещё, и тоже кончает, чувствуя, как сжимается вокруг него растраханная, как ей и полагается, задница Артура. Он издаёт горловой стон и сжимает Артура сильнее, замирая. Через какое-то время он приходит в себя, моргая и заново вспоминая, как дышать.
Голый дрожащий Артур сидит у него на коленях, обхватив ногами за талию, уткнувшись лицом в шею. Имс выскальзывает из него с едва слышным хлюпом, но не тревожит, просто медленно и мягко гладит по спине.

– Твою мать, Имс, – говорит Артур. – Ёб твою мать, что это было?

– Просто подумал, что ты хочешь выпустить пар, – негромко говорит Имс. – Готов поспорить, тебе уже лучше, мм?

– О, да, – бормочет Артур ему в шею. – Но, чёрт возьми, ты просто… извращенец, вот кто.

– За это ты меня и любишь, – соглашается Имс и снова проводит рукой по спине Артура, на что тот обнимает его крепче, сильнее вжимается в шею и вздыхает.

Какое-то время они просто сидят, молча соприкасаясь телами. После недавних ласк тело Артура всё еще слишком чувствительное, а дыхание сбитое, и Имс целует его в плечо, в ухо, в шею – всюду, куда может дотянуться. Артур выглядит так, будто не сможет пошевелить и пальцем, но всё же поднимает руку, лениво массируя шею Имса.

- Так, – наконец, выдыхает он, скорее, для себя, чем для Имса. – Нам нужно…нам нужно привести себя в порядок, и у нас есть…

– Заткнись, – легко отвечает Имс. Он прижимается к губам Артура в ленивом поцелуе и выдыхает, когда они приоткрываются, и Артур возвращает ласку. – У нас ведь есть ещё минутка, правда?

– Вообще-то, нет, – хрипло отвечает Артур, но не отстраняется, и какое-то время они просто утомленно целуются на заднем сидении.

Но всё хорошее рано или поздно кончается, так что вскоре Артур отстраняется, закатывая глаза на протестующее мычание. В его взгляде по-прежнему читается нежность. Он вытирает сперму с живота Имса майкой, которую теперь придется выбросить, и позволяет ему несколько раз пройтись рукой по своим волосам, приводя их в некое подобие порядка.

Они всё же идут в магазин, где Артур неторопливо скользит между стеллажами, выбирая для Рейчел вазу из выдувного стекла. Он улыбается, когда Имс слегка задевает его, и подается навстречу прикосновению, а адское напряжение, которое успел возненавидеть Имс, не возвращается в его плечи даже по дороге в родительский дом.

Перед предсвадебным ужином Артур переодевается в костюм и чуть насмешливо пилит Имса по поводу его собственной одежды, и, господи, он… кажется, ему лучше.

А потом они входят в банкетный зал, где семья Артура без труда сводит все старания Имса на «нет».

---

– Тебе не понравится, – предупреждает Артур, когда Имс берёт с подноса бокал вина. – Поверь мне.

– Это же вино, Артур, – говорит Имс, делая глоток, – оно не может быть таким уж плохи… о, боже, это отвратительно.

Отвращение на его лице настолько очевидно, что Артур не может сдержать смех. Имс смотрит на бокал, как на предателя.

– Что это? – спрашивает он. – Агхр, это как водка, смешанная с виноградным соком, только в сто раз хуже. Почему люди вообще называют это вином?….

– Не капризничай, – цыкает Артур, забирая у него бокал. – Это Манишвитц. Оно кошерное.

И затем, просто потому что он ублюдок, Артур ухмыляется и осушает бокал одним большим глотком.

– Как ты вообще можешь это пить? – в ужасе говорит Имс, пораженный до глубины души. Артур пожимает плечами.

– Годы практики? – предполагает он. – Я пил его каждые каникулы с тех пор, как мне исполнилось тринадцать. Ну, ты знаешь, как это бывает.

– Уверяю тебя – нет, – говорит Имс. Артур снова наполняет бокал и, приподняв брови, делает ещё один глоток, на этот раз гораздо меньше предыдущего. – Я не буду целовать тебя до тех пор, пока ты не прополощешь рот, сладкий. Говорю просто на всякий случай.

– Врун, – констатирует Артур, наклоняясь ближе. – Если бы я прямо сейчас захотел поцеловать тебя, то ты бы, чёрт возьми, позволил мне.

– Нет. Пока твой рот на вкус, как вино – ни за что, – мягко упрямствует Имс, впрочем, он тут же наклоняет голову и придвигается совсем близко…

– Как жаль, что здесь моя семья, – говорит Артур ему в губы и мгновенно отстраняется, как будто ничего не было. Имс удивленно моргает и пялится на него, потому что хочет запомнить это самодовольное выражение лица. Оно определенно стоит того.

– Ты совершенно невыносим.

– Нет, – поправляет Артур, – ты снова всё перепутал, это ты невыносимый.

Имс не отвечает, просто приподнимает брови и по пути к столу больно задевает Артура плечом. К его ужасу из всех гостей вино не нравится только ему; остальные, в том числе и Артур, пьют его в огромных количествах, так легко, будто это вода. После шестого выпитого Артуром бокала Имс протягивает руку и вынимает из его кармана ключи от машины. Он не хочет давать Артуру шанса возразить, но тот, кажется, даже не замечает пропажи. И это самый верный признак того, что он на полпути к тому, чтобы надраться.

Он снова напряжен, но улыбка не сходит с его губ, он шутит и каждые пару минут легко проводит пальцами по ноге Имса. Имс думает: мы справимся. Имс думает: слава богу, я нашел способ.

Ему не следовало ослаблять бдительность, теша себя надеждой на благополучный исход.

Шэрон рассказывает историю о какой-то паре из Флориды, с которой они познакомились в отпуске, когда всё летит к чёрту. Она, Шэрон, очень пьяна – они все очень пьяны. Имс давно потерял счёт бокалам, которые осушил Артур. Благодаря своевременным уточнениям Бена, Имс понимает, что суть истории заключается в том, что ту пару обманули с арендной платой, и Имс не уверен, к чему Шэрон ведёт, пока она не смеётся.

– …и я сказала Бену: «слава богу, мы купили квартиру, пока у нас был шанс», – заканчивает она под веселый смех остальных.

Артур поднимает брови: – Я не знал, что вы, ребята, купили квартиру.

В его голосе нет ни капли претензии, просто констатация факта, но стоит словам вырываться, как он болезненно морщится. Имс ещё не знает причины, но уже ненавидит это выражение лица. Впрочем, он быстро всё понимает, когда Сара перестает улыбаться.

– Ты бы знал, если бы хоть иногда звонил ей, – бросает она, холодно глядя на Артура.

– Хватит, Сара, это их с мамой дело, – перебивает Рейчел, с беспокойством глядя на семью.

– Не буду отрицать, – Шэрон поднимает бокал, чтобы сделать глоток, – в её словах есть доля истины.

– О боже, – Артур смыкает пальцы на переносице, – мы же не будет начинать снова, правда?

– Ты это начал, – выплёвывает Сара, прищуриваясь.

– Нам что по пять лет? – огрызается Артур. Он допивает вино и наполняет бокал заново. Сара закатывает глаза, на что Артур делает ещё один долгий глоток.

– Мама купила квартиру, когда? Года три назад? – говорит Ханна, и Имс не может понять звучит ли в её голосе забота или осуждение, потому что Ханна очень странная. – Точно, три года назад. Ноа тогда ещё не родился.

– Боже, – перебивает Артур, – я звоню гораздо чаще, чем раз в три года.

– А иногда кажется по-другому, – буркает Шэрон. Артур поворачивается и неверяще смотрит на неё, но она только поднимает брови. – Что, Артур? Перестань. Ни для кого не секрет, что ты не любишь разговаривать со мной.

Артур так напряжен, что реши Имс ударить его – наверняка, сломал бы руку о каменную спину. Ему хочется послать всё к чертям, хочется выхватить пистолет, но он знает, что это не поможет. Так что он наклоняется чуть ближе и кладет руку Артуру на плечо.

– Сладкий…, – начинает он. Он хочет сказать «хватит, давай просто уйдем, не мучай себя», но Артуру похоже принимает его слова за снисхождение и жалость, и, не глядя, стряхивает его руку с плеча.

– Это семейное, Имс, отъебись, – рычит он. И пускай Имс знает, что Артур вовсе не имел это в виду, что это всё плоды дурной атмосферы, на минуту его будто парализует, и этого оказывается достаточно – он не успевает закончить мысль вовремя.

– Я просто не думала, что тебе интересно, милый, – продолжает Шэрон, замкнувшись в собственной оскорбленной гордости. – Если бы я знала, я бы сказала.

– Это нечестно, – говорит Артур, – ты знаешь, что это нечестно…

– А знаешь, что ещё нечестно? Нечестно, что я кормила и растила тебя, а ты не можешь даже просто немного побыть с нами…

– У меня важная работа! – перебивает Артур. – И я живу на противоположном конце гребанной страны и…Боже, это ужин Рейчел, мы не станем играть в эту игру…

– Мы всегда играем в эту игру, когда ты в городе, Артур, – резко говорит Сара. – Ты заварил эту кашу, так что теперь не смей уходить от ответа.

– Чёрт возьми, что это значит, Сара…

– Если бы ты приложил хоть немного усилий…

– Если бы ты когда-нибудь уважала моё грёбанное право жить собственной жизнью…

– Ребята, – зовёт Рейчел, её пальцы сжимают бокал с вином, рука Майка лежит на её спине, – серьёзно, сейчас не время и не место…

– Неужели просить Артура провести время с семьёй это так много, милая? – спрашивает Шэрон, и теперь она даже не смотрит на Артура, от чего Имс сам чувствует клокочущую внутри бессильную ярость. Он не может вспомнить, когда последний раз чувствовал себя таким злым и беспомощным одновременно.

– Вообще-то я ещё здесь, – рычит Артур, – и да, это много, именно из-за таких моментов.

– Знаешь, – говорит Шэрон, сужая глаза, – если ты так считаешь, лучше бы тебе было не приезжать вовсе.

– Мам! – испуганно вскрикивает Рейчел, но слишком поздно.

Артур, протянувший руку к бокалу с вином, застывает на полпути. Имс хочет дотронуться до него, схватить и увезти отсюда, но он замирает тоже, охваченный внезапным страхом, что Артур может разлететься на осколки под его прикосновением.

Это глупо. Имс знает, что это глупо. Но в этот момент Артур выглядит, как статуя, как застывшая жизнь: «Мужчина, тянущийся к вину, ударенный в спину». И это… страшно. Это возможно самый ужасный момент в жизни Имса, потому что, когда его пытали военные и загоняли в угол проекции, когда он плакал в дурацкий пиджак Артура, он мог сделать хоть что-то, чёрт возьми.

– Я…, – говорит Артур. На его лице шок сменяется виной, а вина болью, которая затем застывает отстранённым, нарочито нейтральным выражением, которое Имс обычно видит за секунду до того, как Артур открывает пальбу.

– Прошу прощения, – цедит Артур, залпом допивает вино и шумно ставит бокал на стол. – Ты права, я не должен был приезжать. Я просто уйду.

Он отодвигается от стола и встаёт. Его слегка ведёт в сторону из-за выпитого, и Имс ненавидит это всё, потому что, когда Артур пошатывается, выражение его лица снова меняется. В этот раз Имса поражает отсутствие привычной уверенности в его взгляде, и он жалеет, что не может одолжить Артуру немного своей. Он хочет, чтобы Артур доверял ему насколько, чтобы позволить себя подхватить. Вместо этого Артур опирается на стол, ловя равновесие, и вылетает из комнаты, оставляя Имса моргать ему в след.

И Имс так зол, что ещё с минуту не можешь даже двинуться, просто сидит на месте, стараясь вспомнить, как дышать, чтобы подняться и пойти за Артуром. Потому что Артур на утро не обрадуется, если Имс выскажет этим людям всё, что о них думает – это не сделает жизнь Артура проще, а это всё, чего Имс по-настоящему хочет.

Но затем Шэрон произносит:

– Мне жаль, что тебе пришлось видеть это, – её губы сжаты в полоску, и слова вырываются у Имса против его воли.

– А я – нет, – припечатывает он, вставая. – И вы, правда, гадаете, почему он не приезжает домой? Чёрт подери, я бы тоже не приехал, если бы знал, что мне придётся иметь дело со всеми вами.

– Это, правда, не твоё дело, – фыркает Сара, надменно глядя на него.

– Нет, – рычит Имс, едко и зло. – На самом деле, Артур – это моё дело, и мне совершенно насрать на вас всех, и если ты думаешь, что мне есть хоть какое-то грёбанное дело до вашей…семейной политики или что бы это ни было, можешь, буквально, засунуть своё мнение себе в задницу.

Когда он выходит из комнаты, его руки сжаты в кулаки, потому что, ебаный в рот, он даже не представляет каково это. Его собственное детство не было чертовой прогулкой по парку, и он совершенно ясно помнит дни, когда пытался разочаровать родителей просто, чтобы посмотреть сможет ли. Но то, что происходит здесь, хуже, потому что, боже, Имс не представляет, каково это – расти окруженным любовью лишь внешне. Как долго Артур знал, что он не тот человек, которого они ходят видеть? Не тот, кем он должен быть? Как долго он жил с этим?

И внезапно, тысячи вещей встают на свои места, оборванные нити, кончик которых он никак не мог поймать. Артур, который за всё то время, что Имс знал его, допустил всего четыре ошибки, и каждую из них переживал долго и глубоко. Артур, который сделал карьеру на том, что знал всё; Артур, который мотался за Коббом по всему миру без тени сомнения. Артур, который никогда не просит того, чего хочет, Артур, который говорил «просто скажи, что я всё делаю правильно»; Артур, чья защита – это нападение. Артур, который не доверяет никому. Артур, который всегда держит всё в себе.

Артур, который должен был быть одним человеком, а вырос совершенно другим.

– Твою мать, – говорит Имс и срывается на бег.

Когда он выбегает наружу, на улице моросит, но Имс едва ли замечает. Он бежит через парковку так быстро, как только может, и уже у машины находит Артура, который пытается открыть дверь. Он выглядит совершенно разбитым – промокший и злой, пьяный куда сильнее, чем просто «слегка» – и Имс чувствует, как сердце бьется в горле.

– Ты забрал грёбанные ключи! – взбешенно кричит Артур, поворачиваясь к нему. – Ты даже не спросил, просто, блядь, взял их, ты чёртов вор…

– Ты совсем двинулся, если думаешь, что я позволил бы тебе сесть за руль в таком состоянии, – говорит Имс, так спокойно, как только может, и делает шаг вперед. – Артур…

– Нет, – отрезает Артур, отступая назад. – Пошёл ты нахуй, Имс. Если не хочешь давать мне ключи – просто уйди, ладно?

– Артур, солнце, ну, хватит. Садись в машину, я отвезу тебя…

– Я не могу сесть в машину, – рычит Артур. – Ты придурок, я не могу сесть в машину, я только что сбежал с предсвадебного ужина своей сестры… блядь, не могу поверить, что сделал это, не могу, блядь, поверить….

– Я не могу поверить, что ты не сделал этого раньше, – говорит Имс, потому что не может промолчать, потому что есть очень много всего, что он хочет сказать Артуру, но понимает, что сейчас Артур слишком взбешен, чтобы услышать его. – Честно сказать, я не могу поверить, что ты вообще приехал сюда. Если бы я знал, как они…

– О, не надо, – выплёвывает Артур. – Не надо, Имс, просто… Мне не нужно, чтобы ты утешал меня, не нужно, что бы ты говорил о них плохо, чтобы я ненадолго перестал чувствовать себя конченным мудаком, ладно?

– Я делаю совсем не это, придурок, – говорит Имс, чувствуя, как тает его терпение. Губы Артура искажаются в едкой усмешке, и ехидное выражение его лица вовсе не отталкивает, напротив, как будто делает его только моложе, и Имс проклинает идиотскую, невыносимую привычку Артура срываться на всех, когда ему больно.

Очевидно, приобретенную привычку, чёрт бы его побрал.

– Моя семья совершенно тебя не касается, мистер Имс, – шипит Артур. И это самая жестокая вещь, которую он мог сказать, и больше всего Имс хочет, чтобы он забрал свои слова назад. Не потому что ему не насрать на них – он абсолютно уверен, что Артур не имел это ввиду – а потому что знает, как Артур будет грызть себя утром, когда вспомнит, что наговорил.

– Ты хочешь поругаться со мной? – спрашивает Имс, подходя ближе и не отводя внимательного взгляда. – Ты этого хочешь, Артур? Потому что я, чёрт возьми, согласен, я буду стоять тут с тобой всю ночь, если понадобится. Ты этого хочешь?

– Я хочу, чтобы ты дал мне ключи от машины, – огрызается Артур.

– Что ж тебе не повезло, – рычит Имс. – Ты в говно, а мне нравится видеть твоё лицо таким, какое оно сейчас. Целым.

– Тогда что ты, блядь, делаешь здесь? – кричит Артур. – Дай мне эти ключи или убирайся, куда, блядь, понятнее…

– Твою мать, Артур! – шипит Имс. Он вжимает Артура в машину и держит так. Капли дождя падают между ними, Артур под его руками шипит, как мокрая кошка. – Твоё самозащитное дерьмо не сработает на мне, сладкий, так что лучше выбери другую тактику.

– Я, чёрт возьми, ненавижу тебя, – выплёвывает Артур.

– Я тебе не верю, – тут же говорит Имс, потому что Артуру это нужно. – Я не верю тебе, ты можешь и дальше и называть меня всем, чем придет в голову, и я все равно не поверю тебе. Черт возьми, Артур, я знаю, что ты, мать твою, любишь меня.

– Как ты вообще можешь это знать? – спрашивает Артур, его голос срывается. – Не то чтобы я лез вон из кожи, чтобы показать тебе это. Как будто я умею это делать…

– Так вот что ты думаешь? – спрашивает Имс, и теперь он кричит, чтобы перекричать дождь, и ветер, и яростный стук собственного сердца. – Потому что это херня, Артур, это такая херня, потому что всё не можешь быть очевиднее…

– Мне не нужно, чтобы ты делал это, – кричит Артур. – Мне не нужно, чтобы ты шел за мной, не нужно, чтобы ты нянчил меня…

– А я не думал, что тебе нужно ехать со мной в Лондон, – огрызается Имс, – я был чертовски неправ, скажешь «нет»?

– Это не то же самое!

– Это совершенно то же самое, – кричит Имс. – Боже, Артур, если никто не умер, это не значит, что тебе не может быть тяжело. Если бы кто-то другой говорил с тобой так, он был бы уже мёртв…

– Они моя чертова семья, Имс, что, блядь, ты хочешь, чтобы я…

– Ничего! – орёт Имс, хватая Артура за плечи и встряхивая. – Ничего. Это именно то, что я пытаются сказать, я не хочу от тебя ничего, кроме тебя.

Уже готовый возразить Артур захлопывает рот. Несколько секунд он удивленно моргает, глядя на Имса, и затем говорит намного тише, чем раньше: – Твою мать, заткнись.

– Нет, – отвечает Имс, тоже понижая голос. – Нет, Артур, я не заткнусь. Господи, что ты думаешь, я делаю с тобой? Ты думаешь, я просто…просто ошиваюсь рядом и жду, когда ты облажаешься? Потому что это нечестно. Ты не можешь так думать, потому что это так не работает.

– Я думаю…, – начинает Артур и останавливается, как будто не имеет не малейшего понятия, что сказать дальше, как будто он вообще не знает, что делать.

– Я думаю, что ты наказываешь себя безо всякой гребанной причины, – тихо говорит Имс. – И я думаю, ты намного лучше, чем ты о себе думаешь, и я думаю, твоя семья может идти в задницу, и я знаю, что, что бы ты ни сделал, я никогда не посмотрю на тебя так, как смотрят они.

– Имс, – говорит Артур.

– Я люблю тебя, гребанный придурок, – рычит Имс. – Это не… это не любовь в долг с надеждой на проценты, Артур, ты ничего мне не должен, я просто люблю.

С секунду Артур просто потерянно моргает, как олень в свете фар. Затем он вздыхает, и вся его враждебность улетучивается, оставляя его у машины выжатого и измотанного.

– Блядь, – произносит он на выдохе.

Имс пользуется возможностью и целует его, накрывая рукой его щеку, заставляя себя быть нежнее, чем хочется. Артур стонет ему в рот, вздрагивает и притягивает Имса ближе за промокшие лацканы пиджака, вцепляясь в него, злобно кусая, но Имс не кусает в ответ. Он просто стоит рядом, непоколебимый в своём присутствии, проводя большим пальцем по щеке Артура и ловя его губы снова и снова, пока они, наконец, не целуют его в ответ.

Тогда Артур издаёт другой звук – горловой, отчаянный стон, и заставляет себя расслабиться, сдерживается, чтобы не ранить снова. Он целует Имса по-настоящему и скулит, и Имс думает «О, Артур», и произносит вслух «О, Артур» прежде, чем успевает остановить себя. Руки Артура больше не сжимают его пиджак, они в его волосах, на его шее, и Артур горит под ним, прижимаясь всем, чем можно.

– Можешь просто, – начинает он, отстраняясь ровно настолько, чтобы прижаться лбом ко лбу Имса, отказываясь смотреть в глаза, – можешь просто сесть за руль, пожалуйста.

– Да, – говорит Имс, проводя большим пальцем по щеке Артура в последний раз. – Да, солнце, конечно.

Он сажает Артура в машину – что вообще-то требует от него некоторой ловкости, потому что Артура так пьян, что не может стоять на ногах, особенно сейчас, когда адреналин выветрился из его крови – и забирается на водительское сидение, заводя мотор. Он выключает радио и протягивает Артуру сигареты; тот берет их, но не вынимает ни одной.

Через пару минут он сгибается пополам так, что его голова оказывается между ног.

– Имс, – говорит он, – Имс, чёрт, я очень пьяный.

– Так и есть, – подтверждает Имс, протягивая руку и кладя её Артуру на загривок.

– Мне нужно, – говорит он, – мне нужно… нужно вернутся. Моя сестра. Я не могу просто…

– Что тебе действительно нужно – это принять душ, – твёрдо говорит Имс. – Рейчел поймёт.

– Я должен позвонить ей, – бормочет Артур.

– Я позвоню, – отвечает Имс, – когда приедем в отель.

С минуту Артур ничего не говорит; Имс легко гладит его по шее. Затем:

– Постой. Постой. Мы не живём в отеле.

Имс пожимает плечами, останавливаясь на красный свет.

– Я забронировал номер перед нашим приездом, просто на всякий случай.

– О, – слегка удивленно произносит Артур после долгой минутной паузы. – Я, эм, я не знал об этом.

Когда он вздрагивает и срыгивает, Имс вздыхает.

– Сладкий, если ты собираешься блевать…

– Не произноси это слово, – стонет Артур, – боже, нет, заткнись, заткнись и рули, Имс.

– Хорошо, – соглашается Имс, – это я могу.

Он замолкает, не убирая руку с шеи Артура, и через минуту чувствует, как чужие пальцы проходятся по его бедру и неприятно сжимаются.

– Я подержусь, – объясняется Артур, – пока машина не перестанет кружиться.

– Ты можешь держаться, сколько хочешь, солнце, – отвечает ему Имс, отмечая, как Артур ослабляет хватку, превращая её в подобие ласки, прежде чем сжать пальцы снова.



--

Консьерж и глазом не моргает, когда они вваливаются в отель получасом позже. Артур уже не может даже идти прямо – последний бокал вина ударил ему в голову где-то в середине поездки – так что Имс приобнимает его за плечи. Ему пришлось оставить парковщику весьма щедрые чаевые, чтобы тот согласился сесть на промокшее насквозь водительское сидение.

– Бурная ночка? – спрашивает консьерж.

– Можно сказать и так, – соглашается Имс, когда Артур спотыкается. Имс хватает его за рубашку и тянет наверх, чтобы удержать от окончательного падения. – У меня заказан номер на фамилию Смит.

– Хитро, – говорит Артур, как ему кажется, шепотом. Имс слегка морщится. Тем не менее, консьерж просто улыбается, быстро щелкает клавиатурой и протягивает ему ключ.

– Мне послать к вам утром человека с аспирином? – интересуется он.

– Тебя ждут потрясающие чаевые, – говорит ему Имс, ведя Артура к лифту. – Такие о которых ты и мечтать не можешь.

Мужчина просто смеется.

– Доброй ночи, господа.

Когда они оказываются в лифте, Артур окончательно обмякает и падает в объятья Имса, пристраивая мокрую голову в изгибе его шеи.

– К утру ничего этого не будет.

– Конечно, нет, – бормочет Имс, поглаживая его спину.

– Я чувствую, как он движется, – жалуется Артур, слегка зеленея. – Пол. Он такой… Сделай так, чтобы он перестал двигаться.

– Просто не думай об этом, сладкий, – советует Имс, мысленно ругая себя за то, что выбрал номер на самом верхнем этаже.

– Худший лифт на свете, – бормочет Артур, но подчиняется. Их дверь оказывается совсем рядом с лифтом, так что Имс быстро проводит Артура в ванную и включает душ.

– Ты всё ещё хочешь, чтобы я позвонил твоей сестре?

– О боже, – говорит Артур, садясь на унитаз, баюкая голову в ладонях. – О боже, я сбежал с…

– Хватит, – обрывает его Имс. – Залезай в душ. Я вернусь через минуту, ладно?

– Ммхмм, – соглашается Артур, возясь с галстуком. Имс раздумывает над тем, чтобы остаться и помочь ему, но это может кончиться тем, что он не позвонит вовсе, и Артур будет чувствовать себя ужасно наутро. Так что Имс вытаскивает мобильный у Артура из кармана, протирает экран полотенцем и выходит в комнату, прикрывая дверь.

Рейчел берет трубку на первом же гудке.

– Господи-боже, Артур, прости, пожалуйста…

– На самом деле, это я должен извиниться, – быстро говорит Имс, перебивая её, – это Имс, Артуру…нехорошо.

– Имс, о боже, он в порядке?

– В порядке, – отвечает Имс, согретый искренним беспокойством в её голосе. – Пьяный в стельку, но в порядке. Он в душе.

– Боже, – горько выдыхает Рейчел в микрофон. – Мне так жаль, я, правда, не думала…

– Все хорошо, – быстро говорит он ей. – Он просил меня сказать, что извиняется за то, что ушёл.

– Скажи ему заткнуться, – резко отвечает Рейчел. – Конечно, он ушёл, я и не ждала, что он останется.

– Я знал, что ты мне понравишься, – смеется он. Из ванной раздается громкий звук, и он взволнованно оборачивается к двери.

– Что ж, взаимно, – говорит Рейчел. – Слушай, если вы не захотите приходить завтра, я пойму.

– Нет-нет, не глупи, – говорит Имс, направляясь к двери. Раздается ещё один приглушенный удар, и всё стихает, кроме звука льющийся воды. Имс прищуривается. – Он не пропустит свадьбу, мы будем там. Я уверен, Артур позвонит тебе утром, ладно? Мне нужно бежать.

– Ладно, – соглашается Рейчел. – Ты уверен, что он…

– Он в порядке, правда, – говорит Имс. – Хотя мне кажется, что он упал в душе.

Рейчел смеется.

– Да, он не очень ладит с равновесием, когда так пьян. Слушай…спасибо.

– Не за что, – говорит он. – Наслаждайся своим последним холостым вечером на полную, ладно?

– Обязательно. Позаботься о моём маленьком брате, – отвечает Рейчел с отчётливой улыбкой в голосе.

– Я передам ему твои слова, – легко отвечает Имс и отключается под её смех.

Он опускает телефон и идёт в ванную, где…

– О, господи, Артур, – говорит Имс, разрываясь между желанием рассмеяться и ударить кулаком стену. Артур сидит на полу душевой, по-прежнему одетый, с вешалкой для полотенец в руке. В гипсокартоне над его головой зияют три дырки, предположительно, там, где вешалка когда-то крепилась.

– Я э.., – моргает Артур. – Я не смог…удержать равновесие. Прости.

– Дай-ка мне это, – говорит Имс, с трудом забирая вешалку из его рук, и забирается в душ, останавливаясь только чтобы скинуть ботинки. – И, сладкий, хватит, чёрт возьми, извиняться.

– Я очень пьяный, – бубнит Артур, его голова падает на грудь. – Я не могу даже…последний раз, когда был так пьян.

Имс помнит последний раз, хотя и не говорит этого вслух, просто приседает рядом с Артуром, чтобы расстегнуть его рубашку. Последний раз был, когда Мол умерла, и Артур выпил столько водки, что Имс волновался за его печень еще несколько недель. С тех пор, он, конечно, видел, как Артур пьет, видел даже, как напивается. Но обычно до этого доходит, только когда что-то по-настоящему плохо.

Не то чтобы у Имса были основания говорить о нездоровых реакциях на неприятные ситуации, но всё же.

– У тебя штукатурка в волосах, – говорит он вместо «Я никогда в жизни больше позволю тебе находится рядом с этими людьми». Артур только кивает, его голова валится набок. Он позволяет Имсу раздеть себя, подаваясь вперед каждый раз, когда Имс тянет его, и вообще на удивление хорошо кооперирует.

– Ты можешь стоять? – спрашивает Имс, когда Артур избавляется от боксеров. Тот щурится и внимательно осматривает Имса.

– Ты такой…одетый, – говорит он.

– Ага, – соглашается Имс. – Ты хотел бы, чтобы я разделся?

– Да, – решает Артур. – Потому что…достоинство.

Имс рвано смеется и начинает стягивать с себя одежду так быстро, как может, потому что хочет выйти из душа раньше, чем кончится горячая вода. Артур тянется, чтобы дотронуться до татуировки на его груди, и слегка скребет её.

– Мне тоже не нравится твоя семья, – признаётся он очень тихо. – Но я, знаешь, они просто… Они семья, я не знаю, как сказать, я никогда не знаю, как говорить тебе вещи…

– Что ж, ты не одинок в этом, – произносит Имс, убирая волосы Артура от его глаз. Артур улыбается ему, расфокусировано и мутно, так что показываются очертания его ямочек.

– Я думал, что ты имел это в виду, – бормочет он. – Со всеми этими криками и…криками. Что я не один в этом дерьме. Так?

Имс чувствует, как сердце сжимается в груди.

– Да, – мягко говорит он, – да, Артур, это то, что я имел в виду, ты прав.

– Не делай такое лицо, – приказывает Артур, закрывая глаза.

– Какое лицо?

– Это лицо, – говорит Артур, – как будто ты очень….удивлен и чёрт, я слишком пьян для этого лица, Имс, ты всегда делаешь дурацкие глупые штуки после этого лица, и я не могу, я просто, я не…прямо сейчас… смогу это.

– Прости, солнце, – тихонько бормочет Имс и целует его, стоя на коленях под струями воды. Артур издаёт звук, в котором явно читается «я же говорил», но целует в ответ. И пускай поцелуй выходит сумбурным, а кружащаяся голова предаёт Артура, и его руки оказываются совсем не там, где он, очевидно, хотел, чтобы они оказались, Имс, наверное, никогда в жизни не был так благодарен за то, что это реальность, что это – это – его жизнь.

Конечно, в итоге, ему приходится отстраниться и поднять Артура, и вымыть штукатурку из его волос. Артур льнёт к нему и бормочет что-то невнятное, и выплескивает большую часть шампуня на пол, и Имс хочет, чтобы поскорее наступило утро, чтобы он смог дразнить Артура этим и снова вернуть всё на круги своя. Он берет полотенце себе и Артуру, и когда Артур пытается обернуть его, убедительно делает вид, что всё вышло отлично, хотя на деле Артур просто ударил полотенцем дверную раму.

– Эй, – говорит Артур, когда Имс укладывает его в постель. – Эй-эй, Имс, эй.

– Эй, – говорит Имс, плюхаясь рядом с ним, – что?

– Это неправда, – бурчит Артур, протягивая руку и нащупывая место, где осталась пропущенная Имсом утром щетина. Он трется об неё, хмуря брови.

– Что неправда?

– Про то, что ненавижу тебя, – выдыхает Артур, закрывая глаза.

- А, – говорит Имс. Его губы против воли распиваются в широкой глупой улыбке, но пока Артур не смотрит, это не такая уж и проблема. – Что ж, спасибо, солнце. Я тоже тебя не ненавижу.



---

Утром Имс просыпается один.

– Чёрт, – бубнит он, охваченной внезапной паникой, – о, чёрт, – но затем слышит приближающиеся шаги и моргает. Артур скользит к нему под одеяло с выражением чистой агонии на лице.

– Приходил тот парень, – слабо бурчит он, – с аспирином. Я подумал, что должен открыть.

– Готов поспорить, у тебя сейчас похмелье всей жизни, – отвечает Имс, стараясь не выдать своего облегчения от того, что Артур не сбежал. – Весь этот сахар в том «вине»…

– Ты не мог бы говорить потише? – морщась, спрашивает Артур. – И вообще, быть потише. Может быть, дышать реже.

– Бедняжка, – смеется Имс, притягивая Артура к себе. Артур издаёт приглушенный, предположительно, гневный звук, но Имс только тянет руку к его волосам и аккуратно массирует голову пальцами до тех пор, пока тот не затихает.

– Приятно, – бормочет Артур.

– Не сомневаюсь, – весело соглашается Имс. – Знаешь, тебе еще оплачивать счёт за вешалку для полотенец.

– Боже, заткнись, – стонет Артур. – Ты что просто…ты, что, неспособен заткнуться?

– Клинический случай, – ухмыляется Имс.

– Ты такой ублюдок, – жалуется Артур. Его голос в тусклом свете напоминает хрип, но он почти улыбается.

– Ммм, да, – говорит Имс. – Хотя что-то подсказывает мне, что я стану куда более невыносимым, если перестану массировать…

– Не смей, – рычит Артур. – Такое чувство, будто что-то сдохло у меня во рту, господи.

– Это утреннее дыхание, – дразнит Имс. – Если хочешь знать, у тебя всегда так. Просто обычно ты слишком не в себе, чтобы заметить.

– Ты знаешь, как громко ты храпишь? – спрашивает Артур. – Знаешь? Потому что это громко, Имс, чертовски, мать твою, громко.

– Тогда повезло, что ты спишь, как убитый, да?

– Я думаю, что, правда, мертв, – жалуется Артур. – Ты что поднял меня из могилы прошлой ночью? Ведь так всё и было, да?

– Очевидно, – подтверждает Имс. – И это вовсе не мерзкое вино. Вся вина на мне.

– Некрофилия – это стрёмно, Имс, – бурчит Артур, но придвигается ближе.

Имс расплывается в улыбке и целует его в макушку, прекрасно зная, что Артур сейчас слишком измотан, чтобы возражать. Через несколько минут Артур вздыхает и трётся лицом о голое плечо Имса, не потрудившись поднять собственную руку, чтобы тереться об неё.

– Чёрт возьми, мне нужно так много всего исправить, – бормочет он.

– Так значит, ты помнишь прошлую ночь, – вздыхает Имс. – Я очень надеялся, что смогу убедить тебя в том, что это была галлюцинация.

– И потерять воспоминания о том, как ты кричал под дождём, как сумасшедший? – спрашивает Артур. – Я планирую нежно лелеять их в своём сердце.

И это ещё одна привычка Артура – всегда говорить всё самое важное с максимально возможным сарказмом. Имсу уже почти больно улыбаться.

– Думаю, у тебя ещё есть время поспать, – говорит он. – Нам не нужно никуда ещё несколько часов.

– Не могу спать с похмельем, – бурчит Артур. – Встречу его, как мужчина. Следующий шаг – кофе.

– А, – говорит Имс, хмуря брови. – Что ж, если ты уверен. Я могу пойти взять…

– Ты волнуешься за меня? – требовательно спрашивает Артур, приподнимаясь, чтобы посмотреть на Имса. Его левый глаз всё ещё слегка желтоватый по краям после того абсурдного несостоявшегося угона, и его волосы смешно высохли, так что половина торчит ровно вверх. Всё это придаёт ему совершенно сумасшедший вид.

И Имс поражается, на что готов пойти ради него. Он не хочет даже думать об этом.

– Ты сказал, кто-то сдох у тебя во рту, – невинно говорит он. – Это бы любого заставило поволноваться.

Артур щурит внимательные глаза, а затем наклоняется и целует его, сильно и с языком.

– Боже, – говорит Имс, отстраняя его, – агх, беру свои слова назад, это гораздо хуже, чем обычное «ужасно».

– Я же говорил, – победно произносит Артур. – И не будь идиотом, я в порядке.

– Сладкий…

– Я серьезно, – говорит Артур, проводя большим пальцем по челюсти Имса. – Прости, я был… знаешь, был так пьян прошлой ночью и всё-такое, но ты. Э. Спасибо.

– Тебе не нужно благодарить меня, – говорит Имс. – Знаешь, я ведь сказал правду.

– Даже когда назвал меня придурком? – спрашивает Артур, его губы изгибаются в улыбке.

– Особенно тогда, – торжественно произносит Имс, и затем целует Артура снова, наплевав на отвратительное дыхание. Артур смеется и отстраняется.

– Следующие сто лет, – говорит он, – я собираюсь чистить зубы.

– Увеличь срок до двух сотен, – кричит Имс ему в след. Не глядя, Артур показывает ему средний палец, и Имс улыбается, переходя к другой проблеме – во что, чёрт возьми, они собираются одеваться.

--

В конце концов, они появляются на пороге родительского дома в самом абсурдном виде из всех возможных.

– Не могу поверить, что надел это, – в пятый раз бурчит Артур, с отвращением глядя на спортивные штаны. Они серые и мягкие и отлично дополняют его футболку с надписью «Я люблю NY».

– Это всё, что у них было, – врёт Имс, отводя взгляд, когда Артур многозначительно смотрит на его простую чёрную футболку. – И я думаю, ты выглядишь просто сногсшибательно.

– Дурак, – говорит Артур и стучит в дверь. Он не стал укладывать волосы, и теперь мягкие пряди свободно падают на его лицо.

Вообще-то, то, что Артур вышел на улицу в таком виде почти окупает все предыдущие мучения. Почти.

Секундой позже дверь им открывает изможденная Шэрон.

– О, Артур, слава богу, – говорит она, заключая его в объятья. – Милый, мне так жаль…

– Агх, мам, отстань, – говорит Артур, но его в голосе звучит едва различимая нежность. Имс не так скор на прощение, но он понимает, что, как бы то ни было, здесь замешаны семейные узы, которые необъяснимым образом могут пробраться сквозь твою защиту и засесть очень-очень прочно.

Он проскальзывает мимо них в дом и смотрит на Артура, вопросительно поднимая брови. Тот кивает ему поверх маминого плеча и показывает глазами на лестницу, так что Имс оставляет их и идёт собирать вещи.

Когда он снова спускает вниз с чемоданом в руке, Артур и его мать сидят за кухонным столом вместе с Сарой. Не желая тревожить их, Имс проходит в гостиную и садится, достает их кармана покерную фишку, перекатывая на костяшках пальцев.

Когда он поднимает взгляд, то видит у своих коленок два маленьких личика.

– Привет, мелочь, – весело говорит он. – Как дела, парни?

Старший из них – «Ноа», – вспоминает Имс, – склоняет голову набок.

– Ты смешно говоришь.

– Я британец, – отвечает им Имс. – Это значит, что я из Англии.

– Блитанец, – повторяет младший, которого Имс смутно запомнил как Сэма. Имс мягко толкает его в живот, и он падает на пол, хихикая.

– Где находится Англия? – спрашивает Ноа. – Это дальше Коннектикута?

– Это намного-намного дальше, – усмехается Имс. – Нужно пересечь весь океан.

– Вы с дядей Артуром живете там? – любопытно спрашивает Ноа. – Моя мама говорит, что дядя Артур живет очень далеко, и поэтому мы так редко видим его.

– Нет, – говорит Имс, – мы с Артуром живём в Лос-Анджелесе. Это в Калифорнии. Тоже очень далеко, но в другую сторону.

– О, – произносит Ноа. А потом: – Папа сказал, что мама и дядя Артур поссорились, поэтому она такая грустная.

– Неужели, – говорит Имс, борясь с искушением вытянуть секреты из четырехлетнего ребенка.

Ноа кивает.

– Он сказал, что иногда люди поступают плохо, когда обижены.

Имс проглатывает «А иногда люди поступают плохо, потому что они злобные стервы», потому что сказать такое было бы неправильно.

– Это правда.

Ноа морщит нос.

– Это правда, – повторяет он, пародируя акцент Имса. Имс восхищенно смеется, потому что сейчас Ноа невероятно напоминает ему Артура.

– Если хочешь поиграть, давай попробуем что-нибудь полегче, – говорит он. – Повторяй за мной: как какая-то коричневая корова.

– Это как в книжке Доктора Сьюза! – вскрикивает Ноа. – Подожди, я принесу.

Так и выходит, что Имс сидит на диване, с Ноа на одном колене и Сэмом на другом, читая «Мистер Браун умеет мычать, а ты?» под шумный смех.

– Ты говоришь так смешно, – хихикает Ноа. – Прочитай ещё раз! Прочитай!

– Серьезно, мелкий, – начинает Имс и затем слышит шаги. Он поднимает взгляд и видит в дверях Артура, Шэрон и Сару, наблюдающих за ним. У обеих женщин влажные щеки, и у Сары большие синяки под глазами, как будто она не спала всю ночь. Какая-то часть Имса даже надеется, что так оно и есть…но ещё он надеется, что они помирились, хотя бы просто ради Артура.

Между ними всё еще чувствуется напряжение. Это видно по тому, как они слегка сторонятся друг друга, по их скованным движениям. Но Имсу кажется, что всё так и должно быть; брать и отдавать, любить и быть любимым – это как танец. Он всерьез собирается продолжить эту мысль, но замечает выражение лица Артура и сбивается.

Артур всё ещё в той дурацкой футболке и его волосы по-прежнему смешно торчат в разные стороны, но он смотрит на Имса с чистой, нескрываемой нежностью. Их взгляды встречаются, и Артур усмехается ему с морщинками в уголках глаз и произносит одними губами: «Я в порядке».

– Ну, что ж, – говорит Имс Ноа, чувствуя, как грудь затапливает тепло, – давай-ка ещё разок.



---

Церемония проходит прекрасно.

Рейчел выглядит восхитительно в простом, элегантном платье, плотно обхватывающем её фигуру, с темными волосами знакомого оттенка, забранными наверх. Синагога сплошь украшена гардениями и лилиями, на которые Артур сваливает вину за свои красные с самого начала церемонии глаза.

– Серьезно, сладкий, – говорит Имс, – после того, как ты так упорно отрицал наличие аллергии…

– Заткнись, Имс, – рычит Артур, и Имс решает сжалиться над ним и не развивать тему. Но он продолжает смотреть на мягкую и открытую улыбку Артура, которую тот дарит сестре – будто бы невероятно рад за неё. Когда Рейчел с Майком с размаху наступают на бокал (ещё одна еврейская традиция, о которой Имс собирается разузнать подробнее, потому что что?), Артур тяжело смаргивает и прикусывает щеку.

Имс берёт его за руку. И Артур не смотрит на него, но крепко сжимает пальцы, всего на секунду.

Позже, на приёме, Имс сидит рядом с ним во главе стола. Разговор по-прежнему бойкий и громкий, местами почти вызывающий, но градус критики заметно снизился. В какой-то момент мать Артура всё же прокалывается и отпускает комментарий, насчет костюма, и Артур спокойно, почти неосознанно поворачивает к Имсу.

Имс улыбается, окидывая его довольным взглядом, и говорит: – Я, как и всегда, всецело одобряю твой вкус.

Артур лениво и расслабленно усмехается, и Имс думает, что, должно быть, именно так люди и справляются с этим, держась друг за друга, когда больше не за что.

Наступает время ужина, а затем время речей. Артур произносит свою после шафера и подружки невесты, хотя Имс даже не знал, что он готовился. Речь Артура короткая и искренняя, он не подсматривает в карточки, и под конец глаза Рейчел сияют.

– За мою старшую сестрёнку, – закачивает Артур, в качестве свадебного подарка всё же соглашаясь признать очевидное, – пусть в своей жизни ты не знаешь ничего, кроме счастья.

После этого он исчезает, но Имс более чем уверен, что он ушел подальше, чтобы мир не видел его чувств. Желая подстраховаться, он выходит покурить через задний выход, и Артур подсаживается к нему спустя несколько минут.

Этот говнюк стреляет у него сигарету, но Имс не так уж и против.

– Речь была что-то с чем то, – говорит он, глядя, как Артур выдыхает дым. Он выглядит очень красиво с сигаретой во рту, а Имс, возможно, немного пьян от шампанского.

– Правда? – спрашивает Артур, ухмыляясь уголком губ. – Я вроде как импровизировал.

– Ты шутишь, – говорит Имс, смеясь от удивления.

Артур пожимает плечами.

– Я хотел написать что-то, но… не смог заставить слова звучать правильно. Поэтому решил, что они просто придут, когда будет нужно.

– Что ж, в таком случае, хорошо сработано. Она выглядит чудесно, – замечает Имс, кивая на окно, в котором Рейчел и Майк смеются с кем-то из друзей.

Артур улыбается. Это не…что ж. Это совершенно точно счастливая улыбка, но есть что-то грустное в том, как приподняты уголки его губ. И Имсу кажется, что это часть взросления, о которой ему пока ещё слишком рано знать.

– Чудесно, да, – говорит Артур, задумчиво глядя на неё, и его улыбка становится чуть шире. – Я знал, что так и будет.

Затем Имс целует его, медленно и мягко, растягивая минуты. Он просто выбивает сигарету из руки Артура и приближается, накрывая его губы своими, чувствуя, как ладонь Артура скользит на его поясницу. Он наклоняет голову и тихо выдыхает Артуру в рот, ощущая дыхание Артура, стоит только придвинуться чуть ближе.

Когда Имс отстраняется, глаза Артур всё ещё закрыты, и с секунду Артур просто стоит так. Затем он медленно моргает, дважды, и мягкая улыбка трогает его губы.

– С тобой что-то не так, – говорит он, и Имс думает, что это упрёк, пока Артур не тянется поправить его галстук. Жест до странности интимный – от Артура это практически признание – и Имс расцветает, не прерывая его, и широко ухмыляется, когда Артур заканчивает.

– Пойдём обратно, – спрашивает он, – или со мной ещё что-то не так?

– Ты, правда, сейчас говоришь мне это? – смеется Артур. – Боже, у тебя совсем нет чувства самосохранения, да?

– Кажется, ты не впечатлён, – признаёт Имс. – Тогда так. Я просто готовил тебя к тому, что скажу сейчас. Перечисли все мои недостатки, сладкий, я всё приму.

– Неа, – говорит Артур, – слишком просто, – переплетает свои пальцы с пальцами Имса и не отпускает, даже когда они заходят внутрь.

Потом начинаются танцы. Имс никогда раньше не был на еврейских свадьбах и поэтому никак не ожидал всего этого действа с ужасной музыкой, хороводами и подбрасыванием людей на стульях. Тем не менее, он помогает поднять стул Рейчел, пока Артур уворачивается от её пинков.

– Не урони меня! – смеется она, – ох, блядь, не урони меня!..

– Не выражаться! – кричит ей Артур и смеется, когда она слегка наклоняется, чтобы чмокнуть его.

Он танцует с ней позже, когда часть гостей расходится. Вместе они выглядят потрясающе…темноволосые, с высокими скулами, Артур в костюме и Рейчел в своём великолепном платье. Они говорят о чём-то, пока Артур кружит её по залу, и Имс наблюдает за ними, прислонившись к колонне, когда к нему подходит Майк.

– Она вышла за меня, – говорит он тоном человека, который уже неоднократно повторил это всем друзьям, что встретились на пути.

– Так и есть, – соглашается он. – Ты счастливчик.

– Мне всё ещё кажется, что это сон, – признаётся Майк. – Как будто я вот-вот проснусь и снова окажусь в старшей школе, и она снова будет той девчонкой из группы по английскому, которая не подозревает о моём существовании.

– Это реальность, – уверяет его Имс и почти давится иронией, переворачивая в кармане свой тотем. – Не упусти её, приятель.

– Ты тоже, – говорит Майк, кивая на Артура. Он смеется, запрокинув голову назад, и Рейчел ухмыляется ему, подняв брови.

– Да, – говорит Имс, расплываясь в глупой, сентиментальной улыбке, которую давил весь вечер, – не упущу.

Майк хлопает его по спине, подходит к танцующим брату с сестрой и приобнимает Рейчел за талию. Она смеется и отпускает Артура, падая в объятья Майка, и Имс видит, что Майк говорит что-то, в чём есть слова «моя жена». Артур смеется и кивает, а затем поворачивает голову и видит Имса, их взгляды встречаются..

И на секунду, в мире есть только они, улыбающиеся друг другу через зал, полный людей, как будто и не было всей той грязи, что привела их сюда.

– Привет, – говорит Артур, пройдя через весь зал. Он останавливается перед Имсом, скрестив руки на груди, его рукава закатаны, пиджак давно забыт.

– И тебе не хворать, – отвечает Имс. Он тянется к рукаву Артура и дотрагивается, бездумно играя с тканью. – Я так понимаю, сейчас я должен пригласить тебя на танец, мм?

– Если хочешь показаться банальным, – соглашается Артур. – И если ты в настроении для десятка вежливо-прожигающих взглядов.

– Когда это я был не в настроении для такого? – удивляется Имс вслух. Артур хмыкает. – Это, можно сказать, моё перманентное состояние.

– Я думал, тебе нравится неодобрение с большим градусом враждебности, – говорит Артур, изогнув бровь.

Имс ухмыляется, но его голос звучит куда искреннее, чем он думал.

– Это только с тобой, солнце.

– Вот оно что, – шепчет Артур, – мой просчет.

– Я хоть сейчас готов вытащить тебя на улицу и кружить по парковке, – признается Имс. – Мы можем быть, как те пары из дерьмовых фильмов. Просто представь, как сильно ты будешь ненавидеть себя утром, Артур, тебе определенно стоит подумать над моим предложением.

– Или, – говорит Артур, делая шаг вперед, – мы можем придумать что-то ещё.

Имс поднимает брови.

– Ты же не думаешь всерьез танцевать со мной.

– А что, если думаю? – спрашивает Артур, опуская руку Имсу на бедро. – Ты схватишь инфаркт от удивления? Мне проверить твоё давление? Я люблю учитывать все нюансы, когда принимаю решение.

– Сладкий, – со всей серьезностью говорит Имс, – если ты потанцуешь со мной прямо здесь, я ведь и правда могу умереть от шока.

– Постарайся без этого, – советует Артур. А затем: – Чур, я веду, засранец, – звучит напротив его уха, как обещание, и потом, боже, потом Артур, и правда, танцует с ним.

– Твоя сестра взяла тебя на «слабо», – говорит Имс, подстраиваясь под его шаги.

– Нет, – отвечает Артур, уголок его рта дергается.

– Юсуф взял тебя на «слабо», – снова пробует Имс. Он не привык быть ведомым, но он прекрасный танцор и знает это, поэтому женская партия не составляет особого труда. – Или…или Ариадна, или Кобб, кто-то сейчас точно снимает это, чтобы послать команде, и взамен ты получишь…

– Всё ещё нет, – говорит Артур, и теперь он смеется, тихим и теплым смехом. – Попробуй ещё раз.

– Это какой-то акт протеста для самых стойких членов твоей семьи? – спрашивает он. – Потому что – не то чтобы я жаловался, не пойми неправильно – но мы могли бы просто предаться разврату на одном из тех столов.

– Это не акт протеста, – говорит Артур, пытаясь сбить Имса с ритма сложным па, которое, впрочем, не сбивает его ни на секунду. Уроки танцев в детстве принесли свои плоды.

– Кажется, некоторые из них видят это именно так, – замечает Имс, поглядывая по сторонам, но Артур по-прежнему улыбается. Не желая отпускать его, чтобы проверить тотем, Имс перебирает в уме каждый свой шаг, но он помнит, как попал сюда.

– Да пошли они, – говорит Артур и целует его.

– Я сдаюсь, – признаётся Имс, когда Артур отстраняется. – Твои помыслы скрыты от меня, у меня нет ни единой жизнеспособной теории…

– Говнюк, – ласково говорит Артур. – Тебе так сложно поверить, что ты просто нравишься мне?

– О боже, ты признал это, – говорит Имс, распахивая глаза в наигранном шоке. – До этого я шутил насчёт обморока, но сейчас…В глазах темнеет, сладкий, быстрее, неси соли…

– Ты такой засранец, – смеется Артур. – Заметь, я не сказал, что знаю, почему ты мне нравишься, потому что я не знаю. Я, правда-правда, не знаю.

– Нет, знаешь, – отвечает Имс и ухмыляется ему, прекращая дурачиться. Артур закатывает глаза, но до самого финального аккорда ни на секунду не перестаёт улыбаться.

– Ты умеешь танцевать, мистер Имс, – говорит он, отпуская его. – Могу тебя заверить, я поражён до глубины души.

– Настоящие джентльмены умеют такие вещи, – говорит Имс, отвешивая ему шутливый поклон.

Артур морщит нос.

– Ты не джентльмен.

– Что ж, очевидно нет, – парирует Имс, – раз позволил тебе танцевать меня на глазах у всех. Моя мама была бы в ужасе.

– Твоя мама может…, – начинает Артур, но одергивает себя.

– Как и твоя, – смеется Имс, сжимая его руку. – Учитывая все обстоятельства, думаю, мы поступили очень правильно, пустив корни как можно дальше от наших семей.

– Мы могли бы купить мобильный телефон, – задумчиво предлагает Артур, – и никогда не включать его. А им говорить, что он стационарный.

Имс пару раз моргает, и Артур слегка краснеет.

– Ой, да ладно, не смотри на меня так. Я знаю, что это ужасно, я просто…

– Я не могу поверить, что никогда не думал об этом, – ошеломленно говорит Имс. – О, боже, сколько чёртовых звонков – «Ох, милый, недавно я видела совершенно ужасное фото, если ты собираешься разбойничать, по крайней мере, убедись, что тебя не снимают…о, сегодня твой день рождения? Мне ужасно жаль, мой просчет». Это как разговаривать с глыбой льда, а я ведь мог просто попросить её оставлять сообщения, а потом удалять их…

– Мне на полном серьезе очень-очень не нравится эта женщина, – едва слышно бубнит Артур.

– Что ж, а мне на полном серьезе очень-очень не нравится Сара, – парирует Имс. – И, если уж совсем честно, ещё пара-тройка человек. Поехали домой, а? Установим сотовый. Мы можем напиться и проверить сообщения через 6 месяцев, и они даже не узнают.

– У тебя, – произносит Артур, – никогда не было идеи лучше.



--

Когда они входят в дом, в нос бьёт ужасная вонь.

- Господи, – говорит Артур, морщась и подаваясь назад, – нас не было всего неделю. Что за чёрт?

– Ладно, это фу, – признаёт Имс, ставя чемодан на пол. – Просто я подумал, что ты решишь отменить наши импровизированные каникулы, если я напомню тебе о курице в холодильнике.

– Сволочь. Боже, у Кобба есть запасной ключ…и, чёрт возьми, у Юсуфа тоже, и у Ариадны, ты не мог позвонить кому-то из них? Ох, вуэ, тут как будто кто-то сдох.

– Ты дал Ариадне запасной ключ? – спрашивает Имс, роясь в шкафу в поисках мусорного пакета и чего-то, чем можно прикрыть лицо. – Я удивлен, что она не пришла делать ремонт, ты же знаешь, как она ненавидит диванную обивку.

– Я сказал ей, что если она вломится в наш дом без разрешения, я расскажу Юсуфу, сколько сливок она скармливает его чертовой кошке, – говорит Артур, отвлекаясь. – Господи, мать твою, боже, Имс, здесь фруктовые мошки.

– Думаю, это всё бананы, – говорит Имс, глядя на мошек. Артур разворачивается и включает свой прожигающий взгляд на полную мощность, так что Имс делает шаг назад и поднимает руки вверх. – Я забыл о них! Я, правда, забыл! Пожалуйста, вспомни, как тебе понравилось в Монте-Карло, я верю, ты сможешь.

– Это тебе нравилось в Монте-Карло, – говорит Артур. – Из всех мест, которые можно было выбрать…

– Я выиграл десять тысяч! – возражает Имс. – Меньше, чем за двенадцать часов, и, хочу тебе напомнить, что ты выиграл почти столько же за игрой в кости.

– Я отдал бы это всё, чтобы наша кухня не пахла, как помойка, – рявкает Артур. – Я бы отдал в два раза больше.

– Но ты загорел, – парирует Имс. Он вытаскивает из ящика кухонное полотенце и прижимает его к лицу в надежде, что запах не вырубит его, когда он откроет холодильник. – Это бесценно.

– Ты выглядишь, как сумасшедший грабитель, – очень строго сообщает ему Артур, но уголки его губ подрагивают.

– Да? Что ж, тогда, – говорит Имс, раздувает мешок для мусора и протягивает его Артуру, – как говориться, делу время и так далее… Прикроешь меня?

– Если мне, в самом деле, придётся стреляться, – бурчит Артур, сжимая мешок так далеко от себя, как только может, – я просто…Если там в самом деле есть что-то живое, Имс, богом клянусь, тебе конец.

– И я паду гордой жертвой священной мести, – с готовностью соглашается Имс. Он делает последний глубокий вдох и добавляет: – Ладно, час пробил. Если запах убьёт меня, знай – я люблю тебя.

– Напыщенный засранец, – говорит Артур. – Давай уже сделаем это.

Имс кивает и кладет руку на ручку.

– Готовься, сладкий, – говорит он и открывает дверку.

Вопрос: Прочитал, понравилось)

1. ♥		73	(100%)
Всего:		73

@темы: fanfic: eng, NC-17, translations

---

[vichenta]

Название: take the long way home (soft as the radio)
Автор: gyzym
Ссылка на оригинал: http://archiveofourown.org/works/135905
Переводчик: vichenta
Размер: (в оригинале) 7199
Пейринг/Персонажи: Ариадна/Юсуф, Имс/Артур
Категория: слэш
Рейтинг: PG-13
Предупреждение: Пожалуйста, обратите внимание на пейринг
Краткое содержание: И внезапно её накрывает простая и успокаивающая, как теплый бриз, мысль, что, возможно, это и есть её собственная история любви.
Примечание автора: Несмотря на то, что это история про Ариадну и Юсуфа, она шестая в ИмсАртурной серии «Wherever You Will Be (That's Where I'll Call Home)», и присутствие ИмсАртуров в этой части весьма ощутимо. К тому же, в фике охвачены некоторые события, произошедшие в DomesticVerse ранее. Всё так? Так.
Примечание переводчика: Этот фанфик шестой из серии «Wherever You Will Be (That's Where I'll Call Home) [The DomesticVerse]» gyzym. Первый на inception-календарь перевела замечательная шарик, ты балбес, почитать можно тут. Второй можно найти по ссылке, третий здесь. Четвертый лежит вот тут, пятый здесь. Надеюсь, вам понравится перевод, приятного прочтения!

Ариадна покупает фотоаппарат на деньги от дела Сайто.

Она практичная девушка, всегда была такой, поэтому большая часть денег уходит на её счет в банке. Она выплачивает часть кредита за обучение, вносит первоначальный взнос за маленькую квартирку в Эхо-Парке, арендует дешевую практичную машину и решает, что заслужила что-нибудь для себя. Она останавливается на цифровом зеркальном Canon Digital. Он больше и лучше той модели, которую она каждую неделю брала в университете, и она невероятно любит его.

Ей всегда нравилось то, как вещи подходят друг другу, нравились нотки красоты в повседневной жизни, великолепие формы и её изменений. Раньше вместо красочных снов она строила макеты в реальности.

Сначала Ариадна фотографирует тихо, украдкой. Граффити на нелепых зданиях, воткнутых между башнями небоскребов, детей Кобба, когда тот просит. Каждый день она приносит фотоаппарат на работу, в сумке, перекинутой через плечо, думая о том, какой он новый, замечательный, полностью её, и как ужасно она гордиться им.

Ариадна выросла на среднем западе, окруженная десятком братьев, поэтому у неё никогда не было ничего, что она могла бы назвать полностью своим. Для неё камера – как свобода, которую можно сжать в руках.

– Тебе нужно дать ей имя, – говорит Юсуф однажды вечером, когда она достает фотоаппарат, чтобы протереть линзы. Ариадна вздрагивает, потому что думала, что он на другой стороне склада, разрабатывает новый вариант сомнацина. Имс и Артур громко выясняют через стол, что заказать в китайском ресторане, а Кобб кричит на кого-то по телефону, поэтому она не слышала, как Юсуф подошел.

– Я не думала об этом, – признается она, слегка краснея. Он обезоруживающе улыбается, как будто знает, что удивил её, и она возвращает улыбку. – Никогда не понимала, зачем давать имя технике.

– Это делает её более человечной, – говорит Юсуф, пожимая плечами. Он садиться на стул рядом с ней и показывает на фотоаппарат. – Можно я посмотрю?

Ариадна всё еще на той стадии, когда ей тяжело расставаться с камерой, и если бы её попросил Артур, она бы хорошо подумала прежде, чем отдать, а если бы Имс – убрала бы, не думая. Но это Юсуф, спокойный, надежный Юсуф, чьи руки никогда не дрожат. Так что она быстро сдается.

– Взять, например, мой микроскоп, – говорит Юсуф, вертя фотоаппарат в руках. – Его зовут Дэвид Боуи.

– Ты шутишь, – смеется Ариадна. – Боже, почему?

– Вещи кажутся значительнее, чем они есть, когда даёшь им имя, – говорит Юсуф, ухмыляясь. – Это, плюс, я покупал его на пике своего увлечения Зигги Стардастом.

– Стардаст? Серьезно? – спрашивает Ариадна, морща нос. – Никогда до конца не понимала его.

– Всё потому что ты молодая и удручающе невежественная, – скорбно отвечает Юсуф. – Во всем виноваты инди и ужасная обувь, которую вы, дети, носите. Больно смотреть.

– Ты не достаточно стар, чтобы говорить «вы, дети», – сообщает ему Ариадна. – Вот Имс – другое дело…

– Ты же знаешь, что я слышу тебя, да? – кричит Имс. – Твой сладкий голосок долетает даже досюда, и, Ариадна, милая, я всё еще достаточно молод, чтобы надрать тебе зад.

– Если ты не закажешь мясо с брокколи, у тебя не будет рук, чтобы надрать ей зад, – спокойно говорит Артур со своего места, на что Имс бьет его папкой по затылку. В ответ Артур швыряет в Имса ручкой.

Через минуту он назовет Имса стариком, и у глаз Имса появятся смеющиеся морщинки, а пальцы, как будто случайно, пройдутся по артуровому плечу. Совершенно ничего нового. Ариадна разворачивается обратно к Юсуфу.

– Так значит, – говорит она, – имя, да?

– Подумай об этом, – советует он, протягивая фотоаппарат назад, и возвращается к работе.

--

Камеру зовут Элианор Ригби, потому что она смотрит на всех одиноких людей, и потому что эта песня заиграла в айподе Ариадны, когда она пыталась подобрать что-то подходящее. Юсуф одобряюще улыбается, когда она объясняет ему свой выбор, на его щеках показываются ямочки. И больше Ариадна не рассказывает историю никому, просто начинает звать камеру по имени.

Она привыкает к ощущению камеры в руках, и через какое-то время начинает делать фотографии на работе, потому что её друзья гораздо интереснее, чем здания и граффити.

Артур сначала упрямится, закрывает лицо руками, бормоча что-то об уликах, а Имс предсказуемо приходит в восторг и строит нелепые рожи всякий раз, когда натыкается взглядом на объектив. Кобб относился к ее хобби снисходительно, натянуто улыбаясь, каждый раз, когда замечает камеру в её руках.

– Ну, ребята! Вся суть в том, чтобы вы вели себя так, как будто меня здесь нет, – жалуется она после нескольких недель мучений. Артур наклоняется ниже, чтобы его не было видно, Имс показывает что-то неприличное, и Ариадна безнадежно вздыхает.

В отличие от остальной команды, Юсуфу едва-ли требуется время, чтобы привыкнуть. Когда у них обоих выдается свободная минутка, они ведут неспешные, извилистые разговоры, которые рассеянно тянутся сквозь дни. В них Ариадна рассказывает ему о своих братьях, а он ей – о Момбасе, о магазине и жизни, которую оставил позади. А ещё она постоянно фотографирует. Он хороший объект: много жестикулирует, эмоции написаны на его лице, а на губах почти всегда улыбка.

В конце концов, все привыкают к щелчку затвора и перестают обращать внимание.

После этого, Ариадна делает очень много хороших снимков.



--

Спустя два месяца после её первого дня рождения с командой, они идут в бар, чтобы отметить окончание работы, которая длилась, кажется, годы. Имс пьяно распускает руки, наклоняясь к Артуру, и невнятно шепча пошлости ему на ухо, и это первый, но далеко не последний раз, когда Ариадна замечает, насколько мягче становится Артур, когда Имс уязвим.

– Да-да, – говорит он, намного нежнее, чем, возможно, хотел, – Клянусь, я понял, что ты имел ввиду, когда предложил мне поохотиться на змею в твоих штанах. Тебе, правда, не нужно уточнять.

– Я слишком трезв для этого, – бурчит Кобб, и Ариадна пододвигается, чтобы пропустить его к бару. В этот момент Имс вдруг смеется и ложится на скамейку, падая головой на колени Артура.

И серьезно, Ариадна не видит причин не сфотографировать их, потому что с её стороны ракурс просто идеальный: Артур улыбается, глядя на Имса сверху вниз, а тот смотрит сияющими глазами в ответ, и они оба выглядят невероятно счастливыми… Как она уже успела выяснить, эмоции – одна из тех вещей, которые задают настроение всей фотографии, и ей удаётся сделать целых три снимка прежде, чем Артур смотрит на неё и закатывает глаза.

– Ты попалась, – весело сообщает ей Юсуф. И в знак своих добрых намерений протягивает ей пиво, потому что он пока ещё не достаточно пьян, чтобы вспомнить о своих привычных причитаниях по поводу того, что она «почти несовершеннолетняя» и «заставляет его чувствовать себя плохим примером».

– В конечном счёте, они всегда ловят меня, – вздыхает Ариадна, признавая поражение.

– Ладно, думаю, мне пора собираться и везти его домой, – говорит Артур, снова закатывая глаза. – Что, наверное, к лучшему, учитывая, что единственное, что светит нам здесь, это атаки юных вуайеристов и фото-доказательства того, что этим вечером Имс надрался в слюни.

– Но тебе же такое нравится! – возмущается Имс, позволяя Артуру поставить себя на ноги. А затем добавляет, – Ладно, вуайеризм – это слишком.

– Да, это больше по твоей части, – сухо соглашается Артур. – Доброй всем ночи.

– Тебе помочь довести его до машины? – спрашивает Юсуф, удивленно глядя на Имса. – Он и правда ужасно пьян.

– Меня поведёт мой Артур! – громко объявляет Имс и опасно кренится на бок. Артур ловит его за талию, едва сдерживая смех, и Ариадна быстро фотографирует и это – очень быстро – пока они слишком заняты, чтобы обратить на неё внимание.

– Вопиющий вуайеризм, – говорит Артур, когда Кобб, наконец, возвращается. – Дом, извини, но нам пора.

– Слава богу, – отвечает Кобб, залпом выпивая свой шот. – Не хочу портить веселье, но боюсь мне тоже надо идти. Ни одна няня не хочет сидеть с детьми так долго. Тем более, в ночь четверга.

– Пьяный четверг! – счастливо выдыхает Имс, тыкаясь носом Артуру в шею. Артур уже даже не пытается отталкивать его, просто смеется и на долю секунды зарывается носом в чужие волосы.

– Пойдем, чертов мот, – говорит он, – видеть тебя таким крайне сомнительное удовольствие, тебе должно быть стыдно.

– Ммм, – отвечает Имс. – Но у меня же нет никакого стыда, не это ли ты мне всегда говоришь?

Артур смеется и подталкивает его к выходу. Кобб задерживается на минуту, но потом уходит тоже. Последними бар покидают Ариадна с Юсуфом, которым быстро становится скучно одним. Они останавливаются в винном магазине чуть выше по улице, где Ариадна покупает бутылку Skyy*, просто чтобы доказать, что она уже достаточно взрослая для этого. Юсуф снисходительно смеется над ней. Они передают бутылку друг другу, сидя на скамейке в парке и болтая о сверхновых, химической формуле кофеина и Фрэнке Гери.

– Слушай, – внезапно говорит Ариадна, – а что случилось с той девушкой? На мой день рождения ты был с девушкой.

Юсуф вздыхает и машет рукой.

– Мне не очень везет с женщинами, – признается он. – Всегда попадаются либо совершенно сумасшедшие, либо те, с кем быстро становится скучно.

– А эта как-её-там была из первой категории или из второй?

– Из первой, – смеется Юсуф. – Определенно из первой. Я сказал ей, что не могу пойти на встречу с её друзьями из-за работы, а она чуть не подожгла мою лабораторию.

– Аргх, – отвечает Ариадна и делает глоток из бутылки, завернутой в бумажный пакет. Водка обжигает ей горло, и она слегка кашляет, посылая Юсуфу взгляд, обещающий ему немедленную расправу, если он скажет хоть слово. Он просто улыбается и забирает у неё бутылку, убирая водку подальше.

В конце концов, ей, наверное, и правда, хватит.

– Если тебе будет от этого легче, мне постоянно попадаются эгоманьяки, – признается она. – Или ботаники без капли самоуважения.

– Определенно стало легче, – припечатывает Юсуф. – Тогда – за невезение в любви!

– За это я выпью, – соглашается Ариадна, и они делают по глотку.

Чуть позже она фотографирует его, охваченного золотым свечением фонаря, смеющегося и размахивающего бутылкой. Пока он говорит, водка выплескивается, и камера ловит дугу, которая неминуемо рушится на землю.

И это одна из лучших её фотографий.



--

На следующее утро после их попойки, сидя всей командой в Хэмптонсе, они решают пойти на пляж. У Ариадны ужасно болит голова, и она не может найти свои солнцезащитные очки, но затея обещает быть веселой, поэтому она идёт. Слишком похмельная, чтобы нормально развлекаться, она снимает остальных: Имса, пытающегося столкнуть Артура в воду, Имса и Юсуфа, передающих друг другу пиво, Кобба и Артура, бросающих друг в друга песком.

На одной из фотографий Кобб стоит один, глядя на океан с невыразимой тоской, высеченной на лице. Ариадна смотрит на это фото и крепко зажмуривается: она ничего не замечала, пока не сделала его. После этого, она подзывает Кобба к себе и выспрашивает его о композиции для будущей фотографии до тех пор, пока он снова не ставится собой.

С того момента, как они пришли, проходит где-то час, когда Юсуф плюхается рядом с ней, засыпая её руку песком. Она показывает Юсуфу язык и отряхивается, даже если его невинное выражение лица подсказывает Ариадне, что в ближайшее время песка на ней только прибавится.

- К тебе ракушка прилипла, – говорит она, показывая на его босую, покрытую песком ногу. – Нет, не стряхивай, они составляют интересную композицию. Сиди спокойно.

– Ты очень странная девушка, – сообщает ей Юсуф, но послушно не шевелится, позволяя Ариадне возиться с апертурой и зумом, пока у неё не выходит то, что она хочет. Закончив, она машет рукой, и он, как ни в чем не бывало, сбрасывает ракушку с ноги. Ариадна поднимает голову, чтобы посмотреть, куда она упала, и морщится от солнца.

– Меняю очки на Элеонору, – предлагает Юсуф, и Ариадна тотчас соглашается: забирает у него авиаторы и протягивает камеру. Он смеется, когда она надевает очки, потому что они слишком большие для неё, и Ариадна думает, что, должно быть, выглядит ужасно нелепо.

– О, заткнись, – добродушно говорит она. – Не все переносят алкоголь так хорошо, как ты.

– Вижу-вижу, – соглашается Юсуф. – Я обязан запечатлеть это для потомков. Ты выглядишь, как фруктовая летучая мышь. Как эта штука работает?

Ариадна наклоняется и показывает ему, куда нажимать, с удивлением обнаруживая, что немного стесняется.

- Улыбочку! – не сдаётся Юсуф. – Ты должна пройти через ту же пытку, что и все остальные.

Так что Ариадна улыбается, широко и слегка дразнящее.

Она смотрит на фото чуть позже, и поражается: все её волосы в песке, а зеркальные очки выглядят донельзя нелепо. Но если немножко приблизить, в них можно различить отражение ухмыляющегося Юсуфа, держащего камеру.

--

– Ариадна? – спрашивает Юсуф, открывая дверь, с выражением искреннего удивления на лице. – Что ты здесь делаешь?

– Меня отшили, – припечатывает она. – Я принесла вино в пакетах и бурито. Давай будем есть и смотреть дерьмовые фильмы или что-там-еще?

– Пакет вина и бурито, – смеется Юсуф, отступая назад, чтобы пропустить её. – Вы можете забрать девушку из колледжа, но не колледж…

– О, иди к черту, – говорит Ариадна, невольно улыбаясь. – Извини, что так вламываюсь, просто…Не хотела возвращаться к себе, понимаешь?

- Еще бы я не понимал, – отвечает Юсуф, – Я был на твоем месте много раз.

– Что ж, тогда в следующий раз ты приходишь ко мне, – говорит Ариадна, плюхаяся на диван, – Будем одинокими и несчастными вместе или как-то так.

– Звучит очень подкупающе, – говорит Юсуф, но в его голосе слышен смех. Она протягивает ему бурито, а он включает телевизор и уходит на кухню за бокалами, чтобы вернуться с двумя потрепанными кружками, извиняясь за заедающую посудомоечную машину. Ариадне совершенно всё равно. Она просто наполняет обе чашки до краев и протягивает одну из них Юсуфу.

– Мужчины такие козлы, – жалуется она, – Ни то, чтобы я, правда, думала, что из этих отношений что-то получится, но, знаешь, было весело.

– Да, – вздыхает Юсуф, закидывая ноги на стол, – Никто не любит, когда его бросают.

– Именно, – говорит Ариадна, и, следуя его примеру, тоже задирает ноги. Она делает глоток вина, и оно совершенно ужасное. Ей нравится. – Я не…знаешь, я здесь не для того, чтобы плакать или что-то такое…

– И слава богу, потому что я понятия не имел бы, что с тобой делать, – радостно сообщает Юсуф. Она смеется.

– Просто это отстойно. Это не разбитое сердце или что-то в этом роде, просто это…

– …неприятно, – соглашается Юсуф и делает глоток из своей кружки.

– Да, – вздыхает Ариадна.

– Не хочешь рассказать, что случилось? – спрашивает Юсуф. – Теперь-то, когда мы выяснили, что ты не собираешься плакать.

Ариадна смеется и прикрывает глаза рукой.

– Дэйн хотел… Я не знаю. Каких-то широких жестов, наверное. Сказал, что не хочет быть с кем-то, кто собирается только брать, ничего не давая взамен.

– Это глупо, – замечает Юсуф, легонько толкая её локтем и откусывая кусок своего бурито. – Я знаю, что ты отлично играешь в команде.

– Спасибо, – вздыхает она. Она не знает, что ещё сказать, но от необходимости отвечать её спасает ощущение чего-то маленького и теплого, усевшегося ей на колени. Она опускает взгляд.

Сидящий на ней серо-белый котенок внимательно вглядывается в неё своими любопытными глазами. Ариадна расплывается в улыбке и откладывает своё бурито в сторону, чтобы взять его на руки.

– Кто это тут у нас такой маленький? – воркует она. Юсуф улыбается.

– Это Ван Моррисон, – говорит он, – Я нашел его на улице на прошлой неделе. Он пытался залезть в мусорный бак.

– Ван Моррисон? – переспрашивает Ариадна. Котенок протягивает к ней маленькую лапу, слегка ударяя по лицу, и она не может сдержать смешок.

Юсуф пожимает плечами.

– Я просто слушал его в тот момент?.. Не знаю, мне показалось ему пойдёт.

Ариадна смеется и опускает котенка обратно к себе на колени.

– У тебя невероятно крутой тезка, Винни, – говорит она, гладя его. Он поднимает мордочку и трется об её руку, долго и низко мурча, а затем сворачивается в комок.

– Я ему нравлюсь.

– Очевидно, он разбирается в людях намного лучше, чем этот твой Дэйн, – отвечает Юсуф. Они улыбаются друг другу. Мурчание и слабое бормотание телевизора – единственные звуки, наполняющие комнату. Юсуф встает, чтобы посмотреть, какие диски у него есть.

- Не знала, что ты любишь кошек, – говорит Ариадна чуть позже, когда они включают Зигги Стардаста, потому что Юсуф утверждает что то, что она никогда не смотрела этот фильм, это настоящая трагедия. На её недоумение он пожимает плечами.

– Они прекрасные животные. Любящие, но самодостаточные. У меня было три, когда я жил в Момбасе.

– А почему ты уехал? – спрашивает Ариадна, потому что любопытство мучает её очень давно. – Ну, из Момбасы. Ты мог вернуться.

– А…, – вздыхает Юсуф. – Откровенно говоря, мне нравилось там. Но я…застоялся, думаю можно так сказать. У меня был мой магазин и мои кошки, но слишком мало приключений и друзей. Я мог бы быть счастлив, но это не была бы…жизнь, понимаешь?

– Понимаю, – говорит Ариадна, делая глоток из своей третьей по счету кружки вина. – Это причина, по которой я хотела поехать учиться в Париж. Очень просто пустить где-то корни, даже не подозревая об этом, да? Ты застреваешь и даже не можешь винить кого-то кроме себя, потому что ты сам сделал это с собой.

– Да, – соглашается Юсуф. – Да, именно так. У меня была возможность попробовать что-то новое, и я воспользовался ей.

– Смело, – говорит Ариадна, даже не задумываясь.

– Наверное, – отвечает Юсуф минуту спустя, криво улыбаясь ей. – Я никогда не думал об этом там.

Она фотографирует его несколько раз, просто потому что может, и делает несколько фотографий котёнка. Юсуф закатывает глаза, но позволяет ей снимать, держа маленький комочек в своих больших, мозолистых руках, показывая с разных ракурсов.

Они досматривают остаток фильма в уютной тишине, Винни ходит между ними туда-сюда каждые пару минут. Когда фильм кончается, Ариадна уже изрядно пьяна, и Юсуф дает ей подушку, одеяло и одалживает пару слишком больших пижамных штанов, чтобы она могла спать на диване.

Она не осознает, как так получилось, что она пришла именно к Юсуфу, пока он не желает ей спокойной ночи и не закрывает дверь в свою комнату, оставляя кошку спать у нее на груди. Её бросили, и вместо того, чтобы позвонить маме или подружке, Ариадна пришла сюда. Она даже не задумалась. Но, очевидно, спонтанное решение было правильным: она чувствует себя намного лучше, чем раньше. И если уж совсем честно, она не чувствовала себя так хорошо и спокойно годами.

«Он мой лучший друг», – внезапно понимает она. Винни мурчит у неё груди, и она засыпает с улыбкой, окутанная удивлением и теплом, как одолженным одеялом.



--

За работу в Колорадо в середине мая они берутся, по большей части потому, что это легкие деньги. Кобб не смог поехать из-за танцевального концерта Филиппы и недолеченной простуды Джеймса, но все остальные в деле.

Первые три дня Юсуф и Ариадна проводят на складе одни. Имс следит за сестрой их цели, изучая её походку и манеры, а Артур уходит по своим страшным делам, которые обязательно должны быть сделаны, чтобы работа прошла гладко. И все идёт хорошо: пока Ариадна работает над макетом, Юсуф дорабатывает новый вариант сомнацина, каждые два часа тестируя его на ней, и она строит, пока он не будит её. Они берут еду на вынос из ближайших ресторанов и по-доброму подтрунивают над тем, как ужасно каждый из них готовит кофе.

Иногда они разговаривают, иногда – нет, но им всегда хорошо вместе. И Ариадне немного грустно, когда всё заканчивается.

На утро третьего дня она приходит на арендованный склад, чтобы обнаружить, что Артур и Имс уже там. Имс опирается руками на стол – под его глазами залегли глубокие тени – а сам Артур сидит на стуле перед ним. На нём джинсы и отутюженный свитер, в волосах нет лака, но даже так он выглядит, как будто только что сошел со страниц каталога J. Crew. Для Артура это практически пижамные штаны и рваная майка.

Его глаза и нос покраснели, он выглядит ужасно злым, и первое, что она слышит от него это: «Если ты сфотографируешь меня в таком виде, Ариадна, клянусь богом, я убью тебя».

– Ты в порядке? – спрашивает она, игнорируя остальное. – Выглядишь ужасно.

– Все хорошо, – рычит он. Имс закатывает глаза. – Артур пытается выяснить, кто упрямее: он или аллергия, – говорит Имс раздраженно. – Не пытайся вразумить его, я уже пробовал. Неоднократно.

– И что же нужно сделать, чтобы ввязаться в такую эпичную битву? – спрашивает Аридна. Имс переводит взгляд на макушку Артура.

– Все очень просто, – тянет он. – Все, что нужно делать аллергии, это существовать. Тебе же нужно твердо стоять на том, что её нет, даже если факты совершенно точно говорят обратное.

- Иди нахуй, Имс, – обрывает его Артур. Он шмыгает носом, и Имс со злорадным самодовольством трясет перед ним упаковкой салфеток. Артур неохотно вытягивает одну. – Я тебя ненавижу.

– Ты сейчас, знаешь ли, тоже не самое привлекательное существо на планете, – парирует Имс, его глаза всё еще прищурены. – Так что если хочешь сидеть тут и страдать – пожалуйста, меня не колышет.

И это настолько очевидная ложь, что Ариадна едва сдерживает смех. Вместо этого она отходит к своему рабочему месту, улыбаясь вошедшему Юсуфу, и старается не подливать масла в огонь.

Это крайне неприятное утро, потому что когда Артуру плохо, он цепляется ко всем остальным, а если недоволен Артур, значит, Имс недоволен тоже. И хотя он не собирается этого признавать, он раздражен. Это видно по тому, как легко он обижается и с какой легкостью отвергает все высказанные идеи. Поэтому когда Юсуф предлагает принести обед, Ариадна посылает ему пронзительный взгляд. Это был её план побега, чёрт побери.

В ответ он извинительно пожимает плечами, как бы намекая, что каждый сам за себя, и вылетает за дверь прежде, чем она успевает его остановить. Ариадна вздыхает и идет делать кофе. Когда она возвращается, Артур сидит на краю своего стола, а Имс стоит напротив, скрестив руки. И Ариадна замирает, не желая прерывать их.

– Слушай, – раздраженно, со скрытой нежностью в голосе, говорит Имс. – Не то чтобы я не гордился тем, что связался с самым упрямым засранцем за всю историю человечества…

– Ты же сейчас говоришь о себе, да? – парирует Артур, внимательно глядя на него. – Потому что, очевидно, единственный упрямый засранец здесь ты.

Имс улыбается и протягивает руку, чтобы отвести прядку волос от глаз Артура.

– Как бы то ни было, любовь моя, – говорит он, – Мне, правда, больше нравится, когда ты можешь дышать.

Артур смотрит на него исподлобья еще секунду, а затем вздыхает и позволяет маске раздражения упасть. Он слегка подается вперед, прижимаясь к руке Имса, и Ариадна буквально видит облегчение на знакомом лице, когда Артур произносит: «Ладно, хорошо, если ты собираешься ныть так и дальше… Давай сюда этот чертов кларитин.»

– Господи спасибо, – выдыхает Имс, опуская руку в карман и доставая оттуда упаковку. Он протягивает её Артуру, и тот, хмурясь, выдавливает таблетку из блистера. Он кладёт её в рот, и Имс подает ему чашку с кофе, чтобы запить. Артур морщится от вкуса, но все же делает пару глотков прежде, чем отдать кружку назад.

– Надеюсь, ты счастлив, – рычит он.

– Очень, – говорит Имс, ухмыляясь. – Это, правда, было так сложно?

– Да, – бурчит Артур, но, когда Имс снова убирает его волосы назад, он устало улыбается и закрывает глаза, позволяя Имсу провести большим пальцем по его виску.

Они всё ещё не замечают Ариадну. И, понимая, что звук проезжающих снаружи машин заглушит звук затвора, она фотографирует их, слегка размывая фокус, чтобы Артур выглядел больше помятым, чем больным. И затем, чувствуя себя…странно, она выскальзывает на улицу и садится на газон перед зданием.

Она никогда не была из тех, кто завидует чужому счастью. У неё были такие знакомые, девушки, горько жалующиеся на то, что одиноки, и хмуро смотрящие на парочки, целующиеся в общественных местах. Но Ариадне всегда казалось, что в одиночество нужно вложить слишком много сил, чтобы оно свело тебя с ума.

В любом случае, она никогда не хотела для себя того, что было у Имса и Артура. Несомненно, та часть их отношений, где они счастливы – восхитительна, но остальное для неё слишком. Они оба живут яростно, жмут слишком сильно, сначала стреляют, потом спрашивают, и им нравится это, нравится жить так, как будто они одни на земле, как будто во всем мире у них нет никого, кроме друг друга. И Ариадна понимает. Понимает, что для них это работает, что, возможно, эти отношения – самая надежная вещь в их жизни, и она обожает то, что они нашли друг друга. Но это не та любовь, которую она хочет для себя.

Она хочет чего-то более тихого, чего-то менее великого и фатального, чего-то спокойного и медленного, мягкого утра в солнечных лучах. Она хочет стать частью чего-то, во что можно завернуться в него и носить с собой, хочет тепла, которое не задушит. Она не уверена, возможно ли такое в мире, который она выбрала. Она видит нерушимую уверенность Артура и Имса, очевидную всеобъемлющую страсть, которая была у Кобба и Мол, и думает, что, наверное, нет. Но она умеет ждать, она терпелива, практична, она непоколебима в собственном мироощущении, и она решает, что она имеет право хотеть того, чего хочет.

Поэтому это не ревность, не совсем. Это просто….просто она помнит, как однажды Мол сказала ей: «Ты не знаешь, что значит быть любимой», и думает, что это правда. Думает, узнает ли она когда-нибудь.

Они сидит на газоне, играя с кончиком травинки, пока Юсуф не возвращается с обедом.

– Ариадна! Что ты тут делаешь?

– Привет, – говорит она, поднимая глаза. – Эм, Имс и Артур, они…там. Не хотела им мешать.

– Ааа… – говорит Юсуф, посылая ей понимающий взгляд. – Жалеем себя, да?

– Нет, – отвечает Ариадна слишком быстро и краснеет. Юсуф вздыхает и садится рядом с ней, опуская коробку с едой на траву.

– Иногда я забываю, какая ты ещё юная, – говорит он, и это, правда, начинает раздражать. Ариадна морщится.

– Забавно, что ты не даешь забыть об этом мне, – отвечает она. Он издает извиняющийся звук, и она поднимает глаза, не зная, чего ожидать. У него мягкий взгляд, и когда он начинает говорить, его голос звучит очень по-доброму.

– Это потому что, я не думаю, что тебе нужно забывать, – нежно говорит он. – В нашем бизнесе все старше, чем они выглядят, но младше, чем кажутся. Очень легко забыть, сколько времени у тебя осталось.

– Ну, ни то чтобы я думаю, что скоро умру или что-то вроде того, – жалуется Ариадна, веря, что он сам поймёт то, что не было сказано, – Я просто…не знаю. Мне кажется, что я упускаю что-то. Как будто я должна стараться сильнее. Понимаешь?

– Я понимаю, – говорит Юсуф. – Но это именно то, что я хочу сказать. Ты ещё очень молодая, Ариадна. И у тебя ещё очень много времени, чтобы все для себя решить.

Сказанные кем-то другим эти слова могли бы показаться банальными. Кобб бы сказал это снисходительно по-отечески, как говорит обычно; Артур, не имея того ввиду, заставил бы её чувствовать себя невероятно глупой, а Имс попытался бы отвлечь её от этих мыслей, перепрыгнув на что-то совершенно другое. Но это Юсуф, который редко ошибается в том, в чем уверен, который думает, прежде чем говорить, и отмеряет эмоции с той же аккуратностью, с которой работает в лаборатории. И она знает, что он, правда, имеет в виду то, что сказал.

– Если ты так говоришь, – вздыхает она. Он улыбается ей, тепло и открыто, и эта улыбка непонятным образом успокаивает её.

– Я скажу тебе, у кого точно не так много времени, – продолжает он, – У этих сэндвичей. Если Артур будет жаловаться насчет того, что соус пропитал хлеб, это будет твоя и только твоя вина.

– Имс все же заставил его выпить противоаллергенное, – говорит Ариадна. – Наверное, теперь он будет чуть-менее…ну, знаешь, невыносимым.

Юсуф с облегчением вздыхает и встает, подавая Ариадне руку. Она принимает её, и он тянет её наверх, широко улыбаясь.

– Спасибо небу за маленькие радости, – тянет Юсуф. Он подцепил эту фразу от неё. Так всегда говорила её мама, и Ариадна неосознанно переняла привычку. Она улыбается в ответ.

– Спасибо. Я имею в виду, за то, что не был задницей. Я ценю.

– Более чем счастлив, не быть задницей в любое время, – нарочито пафосно произносит Юсуф, но его глаза сияют. – Пойдем?

– Да, – решает Ариадна и идёт за ним на склад.

---

Когда Имс и Артур возвращаются из Лондона, они ведут себя… по-другому.

Конечно, Ариадна ожидала чего-то подобного. Кобб сказал им, что отец Имса умер, и что они с Артуром уедут на несколько дней, и Ариадна чувствовала болезненную жалость, разливающуюся в её груди. Она думала о том, чтобы написать ему, но, когда спросила об этом Юсуфа, тот грустно покачал головой.

– У Имса сложные отношения с прошлым, – сказал он. – Думаю, лучше предоставить всё Артуру.

Когда в понедельник Имс с Артуром возвращаются на склад, Ариадна не может сдержаться и обнимает Имса. Он позволяет ей, его руки обнимают её в ответ, и она чувствует, как он выдыхает ей в волосы, когда она произносит «Имс, мне так жаль». Прежде, чем отпустить её, он на секунду сжимает объятья сильнее.

– Спасибо, – искренне благодарит Имс, и они больше не говорят об этом. Юсуф хлопает его по спине, Кобб кивает в молчаливом понимании, и они расходятся по своим делам.

Но Имс и Артур ведут себя по-другому. Этого нельзя отрицать.

Имс тише и задумчивее, чем был до отъезда, и еще он неуловимо нуждается в Артуре, хотя это очень легко пропустить. Ариадна совсем не уверена, что сам Артур замечает перемену, и пусть он всегда рядом с Имсом, прежде чем тот успевает о чём-то попросить, но теперь… теперь дразнящие касания превращаются в долгие прикосновения, а мимолетные встречи глазами в пристальные взгляды. Всю первую неделю Имс ведет себя так, как будто Артур – его тотем, и Артур позволяет ему, улыбается раз за разом и встает чуть ближе, чем встал бы обычно.

И Артур…ох, Артур. То, как он смотрит на Имса, когда тот отворачивается – паника и тяжелое волнение на дне глаз – разбивает Ариадне сердце. Она уверена, что он знает, что это пройдет, что Имс не будет таким печальным и странным вечно... Потому что даже она, не знающая Имса и вполовину так хорошо, как Артур, знает это, и все же, ей хочется найти способ напомнить ему, поддержать.

– Ему страшно, – говорит Юсуф за ланчем в среду. – Он боится, что Имсу нужно больше, чем он может дать.

– Как ты вообще можешь это знать? – спрашивает Ариадна, потому что теперь, когда правда сказана вслух, она понимает, что так все и есть. Юсуф пожимает плечами.

– Я терял родителей, – говорит он.- У меня есть друзья, которые теряли родителей. Это просто часть опыта, он для всех одинаковый.

– Мне жаль, – говорит Ариадна, неосознанно накрывая его большую руку своей.

– Спасибо, – благодарит Юсуф и улыбается ей. – Но это было очень давно.

– И всё равно мне жаль, – настаивает Ариадна, на что Юсуф коротко сжимает её руку, прежде чем отпустить.

– Я знаю.

В четверг Артур и Имс спускаются вместе в тренировочный сон. А когда просыпаются, то тут же смотрят друг на друга, и в их глазах отчаяние, которого никогда не было там раньше. Ариадна, правда, думает, что заплачет. Ей хочется сказать что-то правильное, но все кажется глупым и банальным, и ничего не приходит в голову, пока она не возвращается домой и не открывает ноутбук.

На её фоновом рисунке стоит фотография, однажды сделанная Филлипой, когда они все вместе ужинали на заднем дворе у Коббов. Ариадна оставила Элеонору на стуле и не видела, как девочка взяла её, так что снимок, должно быть, получился случайно. Ариадна нашла его только много дней спустя, когда начала переносила фотографии на компьютер. По краям фото видны кончики пальцев, а фокус слегка размыт, но, по счастливой случайности, Филлипе удалось заснять их всех.

Кобб – единственный на фото, кто смотрит в камеру, хотя на самом деле, он смотрел на Филлипу: его рот приоткрыт, уголки его губ подняты – видимо, он смеялся и уговаривал её положить фотоаппарат на место. Артур сидит рядом с Имсом, криво улыбаясь ему, пока Имс с широкой самодовольной ухмылкой обнимает его за плечи. Он смотрит на Артура, но показывает на Юсуфа, который смотрит на Ариадну. Рот Юсуфа открыт, а руки замерли в воздухе иллюстрацией к середине какой-то истории. Взгляд Ариадны прикован к нему, и она искренне смеется над тем, что он говорит.

Они выглядят, как семья. И Ариадна не может смотреть на это фото без улыбки.

И глядя на фотографию, она думает, что, может быть, Артуру нужно как раз это. Нечто осязаемое, что напомнит ему, что Имс не всегда будет таким. Она открывает папку с фотографиями и начинает листать их, пропуская все, где нет Артура и Имса, и пытаясь решить, какую выбрать.

В папке их … сотни. Она никогда не обращала внимание на количество, потому что ей нравится сам процесс фотографии. Да и до обработки руки доходили нечасто, только в свободное время, то есть – никогда. Ей даже просто полистать фотографии удается редко, поэтому только сейчас она понимает, что всё это время неосознанно снимала с нуля историю любви двух очень разных людей.

Они чистят друг другу оружие и ухмыляются кому-то за кадром; смотрят друг на друга, с одинаковыми плохо скрываемыми улыбками на лицах. Имс бессовестно пялится на Артура на другом конце комнаты, не пряча восхищения; Артур с невыразимой нежностью смотрит сверху вниз на Имса, уснувшего на его столе. Они целуются, и целуются, и целуются. Маленькие моменты, которые Ариадне совсем неосознанно удалось поймать на пленку. Они приводят себя в порядок, дотрагиваются нежно и осторожно, глядя друг на друга с мягким теплом.

– О боже, – ошеломленно говорит Ариадна пустотой комнате.

Она листает фотографии несколько часов, иногда останавливаясь и рассматривая варианты. И, в конце концов, выбирает ту, на которой они едят китайскую еду, сидя на диване рядом друг с другом на каком-то арендованном складе. Артур показывает Имсу средний палец, потому что тот опять залез палочками в его драгоценную говядину с брокколи, но на его губах – улыбка, которую он не может сдержать.

Она выбирает её, потому что на ней Имс смеется, запрокинув голову, и выглядит как человек, который абсолютно счастлив там, где он есть. И она думает, что Артуру понравится.

Следующим утром она приходит на склад с глянцевой, 8 на 10, распечаткой фотографии в сумке и надеждой застать Артура одного. Это, оказывается, очень трудно, потому что Артур всегда рядом с Имсом, обычно – на расстоянии вытянутой руки, и она просто не может заставить себя разделить их. Она ждет целый день, три тестовых погружения и встречу, и когда все направляются на выход, Ариадна слегка отстаёт, надеясь поймать момент.

– Сегодня всё в силе? – проходя мимо, спрашивает её Юсуф, и Ариадна улыбается.

– Сегодня же пятница, нет? – говорит она. – К тому же, я не могу просто взять и смириться с тем, что ты не смотрел «Житие Брайана». Сегодня моя очередь пытать тебя, верно?

– Пожалуй, – хмыкают в ответ, – Особенно учитывая то, что весь последний месяц мы собирались у меня, – говорит Юсуф, наигранно строго. Ариадна смеется.

– Винни скучает по мне, – говорит она.

– Конечно, скучает, – соглашается Юсуф. – Хотя твоя забота была бы куда более трогательной, если бы не моя глубокая убежденность в том, что ты просто не хочешь заезжать за мной. .

– Как будто я заеду за тобой в этот раз, – говорит она, закатывая глаза. – К семи подойдет?

– В семь у тебя, – кивает Юсуф, направляясь к двери.

– И принеси пиццу! – кричит она, и Юсуф смеется, кивая в ответ, прежде чем выйти.

Ариадна медленно собирает свои вещи, наблюдая за Артуром. Он что-то рассказывает Имсу, Имс смеется, и если она сейчас ничего не сделает, они просто уйдут вместе. Ариадна ждет, пока они направятся к выходу, а затем, проглотив гордость, окликает: «Эй, Артур!»

– Да? – отвечает Артур, и они с Имсом оборачиваются.

– Я…э…, – говорит смущенная их взглядами Ариадна, – Можно тебя на секундочку?

Имс поднимает брови и ухмыляется.

– Дорогуша, если ты собираешься делать ему предложение, ты должна знать, что он уже занят, точно тебе говорю.

– Спасибо, Имс, ведь я бы не смог сказать этого сам, – закатывает глаза Артур.

– И, конечно же, это такая новость для меня, – добавляет Ариадна, совершенно не впечатленная заявлением. – Клянусь, у меня нет никаких планов на Артура, я просто… Я хотела задать ему…эээ…Личный вопрос.

– Если оно красное и зудит, то, наверное, тебе лучше обратиться к врачу, – советует Имс, его ухмылка становится немного шире. И слышать от него привычную скользкую шутку – такое облегчение, что Ариадна даже забывает огрызнуться.

Артур снова закатывает глаза.

– Иди, заводи машину, извращенец, – вздыхает он. – Я сейчас буду.

– Мне так нравятся твои милые прозвища, – отвечает Имс, поигрывая бровями, и целует Артура в губы, прежде чем развернуться и толкнуть дверь.

Ариадна остается с Артуром один на один и внезапно чувствует себя так неловко, как никогда в жизни.

– Что ж…, – говорит он с беспокойством во взгляде, – У тебя все в порядке?

– А, да, я…, – она делает паузу, чтобы вытащить папку из своей сумки. – Я просто…Слушай, может быть это глупо и неуместно, я имею ввиду, я знаю, что ты думаешь, что фотография – это вроде как…вуайеризм и, эм, улики, но я просто подумала…Я подумала, может быть, тебе понравится? В общем, вот. Извини.

С этими словами она протягивает ему папку. Артур непонимающе хмурится, но открывает её. Он смотрит на фотографию целую долгую минуту, и все это время его лицо не выражает ровным счетом ничего.

– О, – наконец, произносит он.

– О, боже, – тут же частит Ариадна, – О, черт, это так глупо, прости, клянусь, я не…

– Ариадна, помолчи, – тихо говорит Артур и поднимает на неё взгляд. Он закрывает папку почти благоговейно, его глаза сияют. Прежде, чем она успевает понять, что происходит, он наклоняется к ней и целует в щеку.

– Спасибо, – абсолютно искренне говорит он. – Боже, Ари, не извиняйся, это потрясающе. Спасибо

– Всегда пожалуйста, – с облегчением выдыхает она.

На улицу они выходят вместе, привычно обсуждая планы на выходные. Имс сидит на водительском сидении своей абсурдной машины, и машет ей рукой.

– Надеюсь, инфекция побеждена! – Весело кричит он.

– Иди в жопу, – отвечает Ариадна и, улыбаясь, машет рукой в ответ. Она идет к своей машине, и когда садиться, краем глаза ловит их; Артур держит открытую папку перед Имсом, и тот, глядя на неё, улыбается своей настоящей, искренней улыбкой. Он наклоняется над коробкой передач, притягивает Артура к себе за шею и целует.

Ариадна улыбается сама себе и едет домой.

Когда она входит в квартиру, до прихода Юсуфа есть еще где-то час. Она принимает душ, надевает чистые джинсы, и идет к своему ноутбуку. У неё чувство, что она что-то пропустила вчера ночью, когда просматривала фотографии, и сейчас Ариадна решает пролистать их все, не ограничиваясь только Имсом и Артуром.

В папке много фотографий улыбающегося Кобба с детьми на коленях, и несколько одиночных фотографий Джеймса и Филлипы. Серия дурацких постановочных фото вещей, которые когда-то казались блестящими: линии электропередач, уходящие влево, пенни, застрявший между плиточек тротуарной дорожки. Она смеется над собой и продолжает листать дальше.

И дальше…эм, дальше идут фото Юсуфа. Юсуфа с капелькой соуса в уголке губ и вилкой, поднятой в воздух, пока он рассказывает шутку; Юсуфа в лаборатории, пристально разглядывающего содержимое пробирки. Юсуфа на её диване, до слёз смеющегося над «Гриффинами», и Юсуфа на его диване, запрокинувшего голову на спинку, вслушиваясь в то, что она говорит. Юсуфа, сжимающего бутылку водки. Юсуфа на пляже с песком на руке и, внезапно, щеке.

У Ариадны перехватывает дыхание, и она листает дальше.

А дальше идут её фото, которые делал Юсуф. Её, одетой во все платки сразу, пытающейся своим хипстерским видом развеселить его после разрыва. Её на диване с Винни, теперь уже подросшим и обвивающим хвост вокруг её ноги. Её в очках, которые она так и не отдала после того дня на пляже.

Края у некоторых фото обрезаны очень странно, потому что Юсуф влюблён в необычные формы, привлекающие внимание к мелочам. Есть фото её рук, обхвативших чашку, и губ, приоткрытых в смехе. Есть те, на которых Ариадна смотри через камеру прямо на него: у неё теплый взгляд, и серьезное лицо, потому что она поглощена историей, которую он рассказывает.

Раздается стук в дверь, и Ариадна моргает, пытаясь оторваться от экрана. Но, когда она сворачивает основное окно, под ним оказывается её рабочий стол с фотографией, и она смотрит на неё – впервые по-настоящему смотрит. Артур и Имс поглощены друг другом, Кобб глядит в камеру, но она смотрит на Юсуфа, смеющаяся и сосредоточенная, как будто не может и не хочет отрывать взгляд.

И, боже, то, как он смотрит на неё в ответ – тепло, нежно, и снисходительно – как будто видит насквозь, как будто ради её смеха и стоит рассказывать. И когда он смотрит в камеру на снимках, которые она сделала, он смотрит точно так же: любяще и понимающе, как будто не хочет смотреть ни на что, кроме неё. Это то, как он всегда смотрит на неё. Она не может поверить, что никогда не замечала раньше.

И внезапно её накрывает простая и успокаивающая, как тёплый бриз, мысль, что, возможно, это и есть её собственная история любви.

– Ариадна, – звонко и весело зовет Юсуф из-за двери, – Есть пиццу с ананасами внутри довольно противно даже теплой, не говоря уже о холодной! Открывай!

Ариадна улыбается, закрывает ноутбук, и идёт к двери. У неё впереди еще много времени, чтобы разобраться.

@темы: fanfic: eng, translations, PG-13