Автор: marina_ri
Старший непишущий соавтор: Сивиспакем
Бета: Сивиспакем
Арт: current obsession
Фандом: «Mysterious Skin» и «Inception»
Герои: Имс/Артур, Кобб; герои «Mysterious Skin»: Эрик, Брайан. Несколько необходимых омп и ожп.
Рейтинг: NC-17
Категория: slash
Жанр: кроссовер, angst, romance
Размер: макси
Статус: закончен.
Предупреждения: для тех, кто смотрел «Mysterious Skin», сюрпризов не будет, все по канону.
Для тех, кто не видел: неграфичное упоминание педофилии, нон-кон (не в основном пейринге).
Примечание: АУ в том числе и по таймлайну «Mysterious Skin».
читать дальше
«…мне хотелось сказать Брайану, что кошмар кончился и теперь все будет хорошо, но это была ложь. К тому же я не мог говорить.
Мне хотелось, чтобы был какой-нибудь способ вернуться назад и стереть наше прошлое. Но его не было. Мы ничего не могли поделать. Поэтому я сидел и пытался телепатически передать ему, как сильно я сожалею о случившемся.
Я думал обо всех печалях, огорчениях и страданиях в этом мире, и мне захотелось сбежать. Всем своим сердцем я хотел, чтобы мы просто оставили этот мир позади. Взлетели в ночи как два ангела и волшебным образом… исчезли».
Mysterious Skin.
Клара Оффали – это, вообще-то, ирландский поселок.
То ли клиентка проводит дополнительный тест для их команды, то ли просто выпендривается. Переписной поселок Клара, графство Оффали, провинция Ленстер. Переписной – значит, без легально определённых границ, а фамилии «Оффали» вообще не существует. Уж в этом Имс разбирается. Ономастика и все такое.
Но если Эмма Хэйслип (сорок два года, не замужем, глава крупного фармацевтического концерна) хочет, чтобы ее называли поселком-Кларой – нет проблем.
Клара смотрит через стол на Имса, припечатывая его неприятным колючим взглядом. Ничего, после того, как они с Артуром обучат ее подсознание защищаться от извлечения, она, помимо всего прочего, будет лучше скрывать в реальности свои истинные эмоции.
– Мисс Оффали, могу заверить вас со всем уважением – мистер Имс профессионал своего дела, вы не пожалеете, – Артур подливает Кларе прозрачный зеленый чай из глиняного чайника. Удивительно, как в Оклахоме нашлось такое приличное заведение. Пусть даже они в столице, в Оклахома-сити.
– Очень жаль, что не удалось договориться с Домиником Коббом, я слышала – он лучший. Но, думаю, у нас все получится.
О да, детка. О, да.
Клара сухо улыбается Имсу тонкими губами. Имс шутливо салютует ей своей чашкой с кофе и ловит удовлетворенный взгляд Артура.
Мальчик вырос. Он изъясняется канцелярскими фразами, соответствуя уровню очень деловых переговоров, и самостоятельно координирует собственное дело.
Когда Кобб послал все нахрен – и новую клиентку с ее крупным слиянием-поглощением, и Артура – тот отправил Имсу короткое сообщение с суммой и именем.
Имс хотел было поиронизировать на тему смс, ролевых игр и чего-нибудь эдакого, но если Артур оказался бы в плохом настроении, он мог не подхватить нужный тон, и работа бы сорвалась, а деньги были нужны… Короче, теперь Имс сидит в самом приличном баре на Среднем Западе и наблюдает, как Артур отстраненно флиртует с клиенткой.
Все скучно и банально: крупное поглощение наглой мелкой фирмочки могущественной фармацевтической корпорацией, конкуренты и акционеры не должны ничего заподозрить до последнего…
– Безусловно, – кивает Имс, не особенно задумываясь над очередным бесстрастным вопросом Клары. – Мы будем тренироваться на стандартных макетах. Думаю, наш координатор подтвердит – я ас в своем деле. Если вы сможете закрыть информацию от меня, конкурентам в жизни вас не расколоть.
Артур недоволен. Еще рано раскрывать карты и говорить, что им известно настоящее имя клиентки и ее цель. Но Имс в таких делах не промахивается – Клара ощутимо расслабляется, понимая: ей не нужно врать прямо сейчас.
След от подошвы Артура наверняка остался на коричневом ботинке Имса. Артур не дотрагивается под столом до ноги Имса своим острым коленом, но тепло и пред-ощущение касания чувствуются прекрасно.
Дело плевое, даже Артур не нервничает по поводу отсутствия Кобба. Имс представляет, как они вернутся сейчас в отель, и если удастся, он уломает Артура заглянуть в кабак на первом этаже, и можно будет смущать его пошлостями, слушая в ответ острые – как его чертовы коленки – ответы.
Артур выходит из-за стола и помогает Кларе надеть пальто. Имс тоже поднимается на ноги, потому что этикет. Он жмет тонкую кисть, морщась от того, как впивается в ладонь кольцо Клары. Она совсем маленькая, и Имс неожиданно для себя улыбается ей, подбадривая, обещая: все получится.
И не сразу понимает, что означают слова Артура, сказанные за спиной картонным безразличным голосом:
– Вы обознались, сэр! Я не советую вам распускать руки.
Имс молниеносно оборачивается.
Он готов увидеть смешную сцену домогательства к их элегантному принцу-координатору, и да, Имс действительно видит именно это: Артура пытается облапать потасканный расплывшийся бугай – из тех, что всю жизнь горбатились на производстве молочной тары или впахивали до пенсии водилой при сети дешевых продуктовых магазинов. Он пьяно наваливается на Артура, тычется седыми промасленными усами ему в лицо и заплетающимся языком бормочет невнятный бред:
– Ну что ты сопр-р-р-р… сопротивляешься, парень? Я же по-о-о-омню, как тебе нравилось… Этот сколько тебе отвалил? С-ка-жи-ик… скажи, я д-дам больше… Я ви-ижу, ты теперь дорогой мальчик…
Странно, но Имсу совершенно не смешно.
Он отстраненно думает о револьвере в сумочке у Клары Оффали, с которым она пришла на встречу. Думает, что она давно свинтила, кинув от двери прощальный брезгливый взгляд на некрасивую сцену у столика. Думает: почему Артур ничего не делает?
Впрочем, это дурацкий зеленый чай растягивает время, не иначе. Китайцы говорят… а, неважно.
Артур практически незаметным движением толкает-отводит урода от себя, к стулу, а затем заезжает ему в печень: кулаком и сразу еще раз – двумя пальцами. Имс морщится, он знает, какой это болезненный удар. При правильном распределении сил можно человека отправить в нокаут… Оу.
Приставучий мудак оседает мешком на стуле. Ни дать ни взять – перебравший грузный старик прикорнул за своим столиком субботним вечерком.
Артур вытирает о штанину тыльную сторону ладони, берет с вешалки пальто и интересуется у Имса:
– Готов идти?
– Старый знакомый?
– Понятия не имею, кто он.
Имс только кивает.
Артур экономит движения, пока пробирается к выходу из полутемного бара, будто он здорово устал. Какая-то неправильность не дает Имсу покоя, и когда они выступают под электрический свет фонаря, картинку удается поймать и открутить назад.
Перед тем, как Артур вырубил якобы совершенно незнакомого человека за пьяное приставание, он на мгновение застыл, завис, замер, оледенел. Кажется, он умер. Только глаза оставались живыми на его восковом лице. Живыми и полными нечеловеческого ужаса.
Ни разу, ни в одной смертельной – буквально – ситуации Имс не видел, чтобы Артур настолько боялся.
***
– Я приглядел нам офис.
– Угу.
– Там недалеко зоопарк и ботанический сад. Здание стоит на тихой улице.
– Отлично.
– Не идеально, но есть отдельный вход и большая комната.
– Ага.
– Имс, ты не слушаешь.
– Конечно, слушаю. Я очень внимателен! Просто я доверяю тебе в таких вещах.
Просто Имс слишком хорошо видит, как искусственно ведет себя Артур, как он старается, как он делает вид, что все в порядке.
Из лифта он вышагивает первым и отточенным движением проводит ключом-картой по замку. Замок не срабатывает, и Имс неосознанно ждет: Артур сейчас вынесет плечом дверь. Но тот лишь сильнее стискивает побелевшими пальцами ключ, и со второй попытки дверь отворяется.
– Спокойной ночи, – кидает через плечо Артур и уходит в номер, не дождавшись ответа.
Имс задумчиво разглядывает захлопнувшуюся дверь. Артур-в-раздрае, безусловно, интригует намного больше, чем Артур-крутой-координатор.
В своем номере Имс садится за лэптоп и некоторое время тупит над чистой страницей браузера. Нет, прежде чем что-то искать в интернете, надо хотя бы сформулировать направление изысканий, а не отстукивать пальцами по столу «что это такое было?!»
Имс подходит к бару и наливает в стакан темной Крушовице. В кабаке выпить не удалось, придется наверстать.
Имс методично отхлебывает пиво перед высоким окном. Они взяли номер на девятнадцатом этаже, и вид отсюда прекрасный. Поправочка: прекрасный по мнению Артура – Имс же любит крошечные одноэтажные семейные отели на окраине города. Проще смыться, мягче падать.
Имсу не нравится то, о чем он думает. Постучаться к Артуру в номер, заказать поздний ужин, врубить ночной канал или просто спорт, потрепаться ни о чем, отвлечь его от странной встречи… дурная затея, и Имсу совершенно не хочется утешать напарника – большой мальчик, сам разберется.
Мальчик… Точно.
Имс меряет шагами комнату. Можно сейчас вернуться в бар, поговорить с неожиданным поклонником Артура. Да только вряд ли он еще там, вечерок-то не заладился.
Так, заново.
Пьяный жирный старикашка на все сто уверен, что отлично знает Артура. Более того, он уверен в том, что у них с Артуром был секс. Бррр… Но все гораздо хуже. Не просто секс – а секс с участием изображений президентов на зеленой хрусткой бумаге.
Ситуация не смешит Артура. Он испуган, он даже вырубает приставучего мудака. Чтобы отстал? Чтобы замолчал? Чтобы Имс не услышал лишнего?
Но Имс услышал.
«Не сопротивляйся, парень. Я помню, тебе нравится. Я заплачу больше. Ты теперь дорогой мальчик».
Имс сглатывает горчащую слюну.
Он не будет собой, если оставит такой классный ребус без внимания.
Имс по памяти набирает домашний номер Кобба – все равно мобильные Кобб отлюбил, как вернулся в Штаты.
Кобб совершенно разучился вежливо общаться с людьми. Во всяком случае, его голос в трубке после минуты длинных гудков звучит раздраженно, почти по-хамски.
– Передай Артуру, Имс: мое «нет» – окончательное!
– О, добрый вечер, Кобб. Я тоже рад тебя слышать.
– Имс, я серьезно. Я не собираюсь возвращаться.
Имс разваливается в кресле и, придерживая плечом трубку, открывает вторую бутылку темного.
– Приятель, неужели ты думаешь – я стал бы тебя уговаривать? Я? Да без тебя у меня не осталось конкурентов, Дом. Дела идут прекрасно, Артур отлично справляется.
Пауза в трубке служит Имсу наградой за терпение.
– Извини. Я рад, что у вас все нормально.
– А ты? Как дети, Дом?
– Отлично. Я рассказал бы подробнее, но обещал Филиппе и Джеймсу почитать «Питера Пэна» на ночь.
Имс вполне обошелся бы без этой информации. Коббу явно нравится вести разговор по своим правилам и наблюдать, как Имс пытается переключить тему с чужих детей на свои проблемы.
Ладно же.
– Мне нужно узнать у тебя кое-что. Я теперь работаю вдвоем с Артуром, и это не то, о чем я мечтал, но так уж сложилось.
Имс делает большой глоток, облизывает пену с верхней губы и задает свой вопрос:
– Ты давно знаешь Артура?
– Около десяти лет, – без промедления отвечает Кобб.
– А как вы с ним познакомились?
– Это давняя история… Если я ничего не путаю, нас свел Майлс.
– Отец Мол? А как он познакомился с Артуром?
– Никогда не спрашивал.
Кобб врет. Точнее, он скармливает Имсу одну из своих заготовленных легенд, не стараясь видоизменить ее или приукрасить. Его голос звучит ровно и сухо, и Имс даже забывает про пиво.
– Почему ты интересуешься?
– Я же объяснил. Мы теперь работаем в паре, хотел бы обладать большей информацией. Ничего сверх того.
– И давно ты сохнешь по нашему Артуру? – Кобб усмехается беззлобно. Все ясно, разговор окончен.
– О, уверяю тебя, если бы я хотел заполучить Артура, у меня хватило бы фантазии раскрутить его на любые ответы.
– О, даже не сомневаюсь! – в тон отвечает Кобб, на заднем плане слышатся детские голоса, и Имс прощается.
Отлично. Если Доминик не собирается давать подсказку, Имс найдет другие варианты.
Может, это было старое дело? Неудачное извлечение? Но Артур вряд ли согласился бы сыграть в чьем-то сне хастлера. Не его профиль. К тому же, насколько Имсу известно, Артур раньше не работал в Оклахоме… что вообще ни черта не означает.
Имс откупоривает третью бутылку Крушовице и подходит к стене, смежной с соседним номером. У Артура тихо, даже телевизор не бормочет. Когда они только познакомились на их первом cовместном деле, Артур всегда включал телек. Так он был уверен, что Имс не услышит, чем они занимались с той китаяночкой из Лиона. Азиатка-француженка… Да, вот это – профиль Артура.
Именно тогда, четыре года назад, они опустили сеть Хилтонов на такую сумму, что Конрад Хилтон наверняка рыдал в своем гробу.
Тот заказ был и вправду сложным. Тогда Имсу было в тысячу раз легче.
***
Артур действительно шарит в подобных организаторских делах – офис отличный. Здесь есть забытый предыдущими арендаторами автомат с шоколадками и пепси, и Имсу после пары сильных ударов по железному боку удается добыть из него два батончика кит-кат.
В маленькой комнате они обустраивают нечто вроде кабинета, в центре большой залы у них собран лекционный и иллюстративный материал для Эммы-Клары, а в углу они дополняют и украшают шаблонный макет сна.
Здание построено в колониальном стиле, Имс подозревает, что его проектировали в том же году, что и Оклахома-сити – где-то в конце девятнадцатого века. Дом симметричен и внутри и снаружи, консервативен, прост, очень тих.
Идеален.
К тому же им удается не разговаривать целый день – Имс в кабинете придумывает тесты для Клары, Артур в большой комнате настраивает проектор, дорабатывает макет, возится с подборкой стандартных ситуаций извлечения.
Артур заходит в кабинет – кабинет Имса, как они называют его по негласному договору – высоко упирается ладонью о косяк и говорит, улыбаясь ехидно:
– Я так понимаю, опрос клиента ты захочешь провести сам?
Имс возвращает ему взгляд и против воли отмечает, насколько Артуру идет этот элегантно-расхристанный вид: три верхних пуговицы у рубашки расстегнуты, жилет остался в комнате на спинке стула, рукава закатаны, обнажая смуглые руки до локтей.
– Может, я лучше опрошу тебя? – невинно улыбается Имс.
Артур реагирует нервной усмешкой.
Поразительно! Черт… Имс умудрился забыть о том инциденте. Вот как он сейчас увидел Артура, так и забыл.
– Думаю, с ней вам будет интереснее, мистер Имс. У красивых женщин много постыдных тайн.
– Ладно, уломал, – с притворным тяжелым вздохом отзывается Имс и кидает взгляд на часы. Клара должна прийти через сорок минут.
Артур сам не понял: он подсказал Имсу идею.
– Я за кофе. Тебе как обычно, по-ирландски?
Имс уже в дверях, он натягивает на плечи куртку, и план окончательно сформировывается.
Артур рассеянно кивает, разглядывая в тысячный раз их элементарный макет.
Имс сворачивает в зоопарк, не доходя до кофейни.
Все очень просто. Не надо воспринимать Артура как соперника, не надо считать вызовом историю с обознавшимся алкашом! Артур – такой же клиент, о котором нужно собрать информацию. А уж это Имс отлично умеет. Его специализация.
Он садится на лавку возле загона с рысями, набирает номер и думает, что чек от Клары будет сегодня весьма кстати – звонить в Дели из Штатов довольно накладно.
Индра отзывается так быстро, будто он до сих пор работает в техподдержке автомобилей Ниссан.
– Абсолютно нет! – с жутчайшим акцентом вопит вместо приветствия Индра, и Имс закатывает глаза. Рысь стоит возле сетки и дергает ухом. На кончике уха – кисточка.
– Плачу пятьсот.
– Мистер Имс? Я не узнал вас, – совершенно не смущается Индра.
– Ты даже не попытался.
– Правда! – Индра смеется, и Имс представляет, как он покаянно кивает своей кудлатой головой.
– Ну так как? На пятьсот согласен?
Индра мнется на том конце провода. В Индии сейчас безумно жарко, и хакер, возможно, сидит за своим компьютером, опустив ноги в тазик с ледяной водой.
– Пятьсот предоплатой и потом еще столько же! – выпаливает Индра, и его булькающий акцент становится четче.
– Пятьсот сразу, а вот дальше посмотрим. Если сделаешь все чисто и быстро – так и быть. Обсудим.
– Спасибо, мистер Имс! – кричит Индра. Вот же болван. Но мало кто из американских, европейских и даже японских хакеров может сравниться с этим ушлым индийцем. Впрочем, правительства крупных стран давно пересажали всех своих лучших.
Имс разглядывает желтые глаза рыси, подвижные кисточки на ушах, и рассказывает Индре суть.
– У меня есть конкурент. Мне нужно нарыть информацию о его прошлом. Рыть тихо, он ничего не должен узнать.
Потому что – если Артур заподозрил интерес Имса, он уже поставил такую защиту на свою жизнь, какая раньше ему самому не снилась.
– Не может быть, чтобы у вас были конкуренты, – снова ржет Индра. А ведь он понятия не имеет, чем занимается Имс! Ну… Имс очень на это надеется.
– Начни с финансовых счетов. Меня интересует все, начиная с его рождения. Нужные данные я скину тебе через пару часов.
Индра никак не желает заканчивать разговор. Рысь поднимается с элегантностью смертельно опасного хищника, отводит немигающий взгляд и теряет интерес к Имсу. Она грациозно удаляется вглубь вольера, в сплетение веток.
Имс невпопад думает о жилете Артура, висящем на спинке стула.
В кофейне новенькая, и Имс учит ее делать кофе по-ирландски. В результате он опаздывает, и когда возвращается в офис, Артур, застегнутый на все пуговицы, терпеливо объясняет Кларе:
– Если вам нужна наша помощь, Клара, вы должны быть предельно открыты с нами. Мы должны знать все ваши мысли лучше, чем ваша семья, ваш психоаналитик, лучше, чем кто-либо.
Навязшая в зубах речь. Зато Артур уже называет клиентку по имени. Шустрый.
Имс подавляет раздражение, улыбаясь обернувшейся Кларе. Она оскорблена его опозданием, или у нее ПМС, или проблемы в компании… Неважно.
Сейчас Имса намного больше интересует собственное дело, а со своими мотивами он разберется позже. В конце концов, ему просто любопытно, что скрывает Артур. Эти тайны уж точно будут поинтереснее откровений бизнес-леди средних лет.
– Если мы во сне, и у вас есть секретный сейф, мы должны знать, что в этом сейфе! – подхватывает Имс, становясь возле Артура и протягивая ему стаканчик с кофе.
***
– Невероятно!
– И не говори, босс! Артур, любишь, когда к тебе обращаются «босс»?
– Не путай, Имс. Это нашей клиентке нравится.
– Черт, я думал – лоб расшибу, пока вскрою ее последнюю гадкую тайну, но ведь и подумать не мог…
– Да-а-а… Защищалась будто львица!
– Как рысь, ага.
– Рысь?
– Ну-у... ну!
– Сайто свои секреты и то не настолько страстно оберегал.
– Да Сайто вас вообще поимел, друзья…
– О, Имс, я у тебя уже двоюсь в глазах?
– Не дождешься!
– Даже если мы закажем еще?
– Не бери на себя так много, малыш, я тебе перепью.
– Последнее, чем я буду заниматься в своей жизни – это пить с тобой на спор текилу в холле отеля. Почему мы не пошли в бар?
– Мы пошли, Артур, радость моя. Но нам там не понравилось.
Действительно. Абсолютно непонятно, почему они делают это – пьют в холле отеля. Праздновать пока нечего, и можно было спокойно подняться в номер – например, к Имсу. Оттуда открывается прекрасный вид на долбанный Оклахома-Сити.
Или к Артуру. Индустриальный пейзаж из его номера Имс пока не имел счастья лицезреть.
Но все получается, как получается, и самым страшным секретом Клары оказывается то, что она потеряла девственность в двадцать шесть лет, когда первый раз вышла замуж. Имс мог бы догадаться, у женщин всегда дело в чем-то таком вот, дурацком. Но Имс был занят.
Для сегодняшнего учебного сна Артур выбрал себе темно-красную кожаную куртку, которую надевал, когда изображал киднеппера в деле Фишера. Куртка, когда Имс ее видит на Артуре, вызывает два противоречивых чувства: страшно хочется сорвать ее с Артура нахрен или каким-нибудь страшным шантажом заставить его ходить так постоянно.
Сейчас Имс наблюдает за тем, как рука Артура тянется к воротнику. Верхняя пуговица уже расстегнута, и Артур дергает еще две петли. Ладно, к черту куртку.
Имс хочет знать, какой Артур пьяный. Но пока нет, пока еще нет. Артур просто слегка растрепанный, и улыбчивый, и гордый, и вокруг постоянно ходят люди, иначе Имс спросил бы Артура напрямую: «Ты нарочно пялишься на мой рот?»
А, может, они обошлись бы без вопросов.
Артур вдруг становится напряженно-серьезным. Он подтягивает манжет, смотрит на часы и кривовато улыбается.
– Уже поздно. Завтра первое серьезное занятие. Кобб там прислал кое-какие записи… наработки. Пойду просмотрю.
– О, слушай! – Имс едва сдерживает гнев, он заводится с пол-оборота. Его не покидает смутное ощущение, что его сию секунду послали нахуй. На пустом месте.
– …слушай, насчет Кобба! Давно хотел поинтересоваться. Как ты с ним познакомился?
Артур подбирается весь и приглаживает волосы.
– Столько лет прошло. Я уж и не помню. По работе, скорее всего. Да.
– А. Ну понятно.
Имс заходит за Артуром в лифт, и они молчат все девятнадцать этажей.
Войдя в номер, Имс кидается к ноутбуку, но Индра пишет о том, что до сих пор не может раскопать не то что город рождения Артура, но даже страну. Он спрашивает, уверен ли Имс в американском происхождении своего конкурента.
Имс уже ни в чем не уверен.
Индра делает какое-то ненормальное количество ошибок в самых простых словах, и смысл каждой фразы преображается. Когда он пытается написать «парень без прошлого», получается полнейшая белиберда.
За стеной включается телевизор. Судя по заставке, Артур смотрит Дискавери, и вот точно – там показывают пятнистых рысей с желтыми глазами.
***
Индра звонит в самый неподходящий момент – у Клары получилось выставить против Имса пять вооруженных ниндзя в облегающих костюмах. Имс трет шею, удавка до сих пор ощущается более чем реально. Клара еще спит, ее время скоро закончится.
Артур приподнимает брови, наблюдая за тем, как Имс растирает невидимую синюшную полосу под кадыком, и протягивает ему стакан воды.
– Даже так?
– Просто бомба! Тетка молодец! – хрипит Имс. Это психосоматика, голосовые связки не повреждены, но сейчас Имсу не до самоконтроля – Артур стоит очень близко и ждет, когда Имс вернет стакан.
Тут-то и раздается звонок из Дели.
– Занят! – рявкает Имс в трубку, и Индра обиженно бурчит:
– Тогда на мыло ловите, мистер Имс.
Имс еле-еле дожидается вечера, когда можно свалить в отель и вцепиться в лэптоп.
Есть!
Невнятный, еле ощутимый след пунктиром, крошечная странность, маленькая нестыковка.
Нестыковка маленькая, а счета – внушительные. Вот уже десять лет Артур нерегулярно переводит деньги в психиатрическую лечебницу «Прэри Вью», штат Канзас. Точнее, в ее филиал, находящийся в Хатчинсоне.
Умница Индра! Имс всегда знал: на этих ребят из техподдержки можно положиться. Правда, Индра приписал в письме требование о повышении зарплаты вдвое – найти и собрать воедино всю информацию вылилось в практически неподъемное дело. Артур был осторожен, он переводил деньги под разными именами, с разных аккаунтов и счетов.
Конечно, Артур помешанный на контроле осторожный сукин сын. Кто из них не такой?
Но скрывать благотворительность…
Так, хватит пустых допущений.
Надо заставить себя притормозить, перечитать письмо и осознать ситуацию.
Хатчинсон, Канзас. Психушка. Индра нарыл даже имя пациента, чье лечение по мере необходимости оплачивал Артур.
Брайан Лэки, двадцать девять лет. Ровесник Артура. Диагноз: посттравматическое расстройство, маниакально-депрессивный психоз с периодическими интермиссиями, параноидальный бред, затяжные депрессии, попытка суицида. Да-а, парень полнейший псих... Но вроде тихий.
Имс распечатывает файлы, приложенные к письму.
Никакой системы он уловить не может, как ни старается. Иногда Брайан Лэки попадает в «Прэри Вью» раз в год, иногда чаще, последнее время – все реже. Впрочем, свой обязательный чек Артур выслал всего неделю назад. Паршиво. Если парень в депрессивной фазе, беседовать с ним не имеет смысла. Вопрос в том, на что готов Имс, дабы связать чеки в психушку и пьяного приставалу? Слабо залезть в сон сумасшедшего?
На секунду у Имса появляется желание пойти к Артуру и во всем ему признаться. Спросить напрямую. Извиниться.
Но дебильный порыв проходит сам собой. В конце концов, в том, что Имс сказал Коббу, была огромная доля правды: он хочет знать, кому доверяет свой зад.
Рано утром Имс звонит в «Прэри Вью». С теми, кто не думает электронным мозгом и обладает приятным женским голосом, Имс может справиться легко.
К концу разговора у него есть несколько новых имен, но важное среди них только одно. Ни отец, ни мать не наведываются к Брайану в те тяжелые дни, когда у него случаются обострения. Но вот Эрик Престон, проживающий в том же Хатчинсоне, навещает больного регулярно. Имс запоминает его телефон и уничтожает все записи и распечатки.
Слишком много города Хатчинсона, штат Канзас. И считается ли совпадением тот факт, что Оклахома на севере граничит с чертовым Канзасом?
– Слушай, давай начистоту. Мне надо отъехать на пару дней. Ты ведь справишься?
Утренний Артур почти ничем не отличается от Артура дневного. Только глаза затуманенные. Щурится.
Имс стоит в дверях его номера и старательно игнорирует осознание собственного сволочизма.
– Ты уезжаешь?
Блин, мозги у него точно не проснулись.
– Да. Не буду врать, у меня работа.
– Где?.. – продолжает тупить Артур. Ну какая к ебеням разница?!
– В Колорадо.
– Ладно.
– Ладно?
– Конечно. Кобб в одиночку обучал людей защите. Думаешь, я не протяну двое суток без тебя?
– Ну-у… а я уж представлял, как ты кинешься мне на шею, начнешь умолять остаться, рассказывать, какой ты остолоп, и насколько ты без меня не можешь.
Артур выдерживает паузу, а потом глубокомысленно произносит:
– В одном ты прав, Имс. У меня такой бурной фантазии отродясь не бывало. Счастливо поработать!
– Пока, дубина!
Имс ухмыляется в ответ на улыбку Артура и быстрым шагом идет к лифту. Нет, он не боится передумать. Просто некоторые улыбки стоит запретить законодательством каждой уважающей себя страны.
***
Хатчинсон – отвратительная дыра.
Зато в телефоне Имса как по волшебству оказывается досье Эрика Престона – инициатива Индры, так он выражает благодарность за повышение оплаты труда. На фото смуглый парень лет тридцати. Не то мулат, не то в нем просто понамешано разных кровей.
Паршивый отель на окраине Хатчинсона вполне устраивает Имса – его не устраивает город. Он не бедный – он блеклый. Пустынный. Невыразительный. Серый.
Глазу не за что зацепиться, и люди здесь все как один измученные и неинтересные.
В баре Имс садится в самый темный угол и наблюдает за Эриком Престоном. Вот на него смотреть забавно.
Имс отмечает проколотые уши – сейчас без пирсинга, густую челку, начесанную на лоб, длинный шарф, несколько раз обмотанный вокруг шеи, узкие джинсы и голодный взгляд. Если припомнить, с чего все началось – не слишком ли много гейского крутится вокруг Артура?
Имс усмехается про себя. Именно гейской можно назвать пространную утреннюю мысль о том, что Артуру наверняка понравится прогулка в зоопарке и желтоглазая пятнистая рысь. Или там был самец? Про самца тоже говорят «рысь»? Артур наверняка в курсе.
Имс разглядывает полосатый черно-серый свитер Эрика. Наверное, в нотариальной конторе, где он работает, приняты «свободные пятницы» – вряд ли парень зашел домой переодеться.
Из бара Эрик выходит один. Он выпил три разноцветных коктейля и ни с кем не заговорил.
На следующий день Имс устраивается на высоком стуле возле стойки. Он уже проверил негласную репутацию бара – к нему дважды подкатывали, но заговорить не решались.
Эрик приходит поздно, когда Имс уже подумывает случайно прогуляться возле его дома.
Глаза парня кажутся подведенными из-за слишком густых черных ресниц, а может он и в самом деле настолько отчаялся. Он мнется у входа, пытаясь высмотреть свободное место.
Имс наклоняется к рядом сидящему поддатому работяге и кричит в ухо:
– Чувак! Мне кажется, вон тот пацан на тебя пялится весь вечер.
– Где?! – оживляется сосед, и Имс машет куда-то через зал.
Эрик безошибочно проталкивается к освободившемуся месту возле Имса.
– Две отвертки! – орет Эрик бармену.
Имс разворачивается к нему всем корпусом, но взгляд пока прячет. Просто покачивает головой в такт паршивому музону.
Когда Эрику приносят его два коктейля в высоких стаканах, он сразу же выхлестывает залпом один.
– Паршивый денек? – вежливо интересуется Имс.
– Угу, – кивает Эрик. – Как обычно.
– Сочувствую! Кризис всех доконал.
– Точно…
Только теперь Эрик соображает, что к чему, и внимательно смотрит на Имса. Имс на всякий случай обводит взглядом его губы – неприятно-пухлые, будто вздутые. Эрик нерешительно улыбается. Ему так лучше.
– Я угощу тебя? Еще две отвертки, пожалуйста! – машет бармену Имс.
Через час Имс знает то, что и так уже читал в досье. Эрику двадцать восемь (как Артуру, как Брайану Лэки), закончил Хатчинсонский универ, вкалывает младшим помощником у нотариуса, мечтает свалить в Нью-Йорк.
Такие, как Эрик, никогда не уезжают в Нью-Йорк. Слишком пассивны… во всех смыслах. Впрочем, Эрик действительно хороший парень, и Имсу почти совсем не скучно.
Когда народу становится поменьше, они перемещаются за столик. Медленная, но не менее пронзительная мелодия звучит из колонок, и Эрик, кажется, надеется на танец. Так, хватит. Пора переходить к сути.
– На самом деле, приятель, я к тебе по делу. Мне нужно разузнать вот об этом парнишке, вы знакомы?
Имс демонстрирует Эрику фотографию Артура на телефоне. Эрик разочарованно кривится.
– Так и знал. Всегда дело в Ниле МакКормике, мать его так…
Имс автоматически запоминает имя.
– В ком?
– Ну вот же, Нил! Только выглядит… Да-а-а, это он умеет, засранец!
Эрик забирает из рук Имса телефон и долго смотрит на фотографию. Имс незаметно щелкнул Артура вчера вечером, когда тот рассказывал Кларе о том, почему нельзя использовать образ Имса для создания некоего виртуального шефа ее службы безопасности, который будет охранять ее подсознание.
Артур в своем любимом светло-бежевом костюме и рубашке цвета топленого молока. Волосы зачесаны, как всегда. Если Эрик не обознался, то он давно и безнадежно влюблен в парня на фотографии.
– Нил? – еще раз уточняет Имс.
– Откуда ты, говоришь? Из Колорадо? Вот же слухи гуляют! Вся голубая Америка хочет трахнуть Нила МакКормика!
Имс прочищает горло.
– Только ты смотри. Он без башни совсем. Да и берет сейчас дохуя, я просто уверен.
Имс еще раз откашливается. Самая простая версия как обычно оказалась самой верной. Нереальной, омерзительной, но правильной.
– Давно его знаешь? – Имс убирает телефон во внутренний карман куртки.
– Да Нила никто не знает, – усмехается Эрик. – Разве что Вэнди, его подруга. Они с детского сада дружили. Но она лет десять назад в Нью-Йорк свинтила. Нил ездил к ней, потом у него что-то не заладилось, он вернулся… А потом насовсем свалил с тем чуваком.
– С каким чуваком?
Имсу даже не нужно задавать наводящие вопросы. Влюбленность Эрика так велика, что он готов рассказывать о своем боге первому встречному. У него мутнеют глаза, он плывет. Имс готов поспорить – ему ни разу не обломилось.
В глубине души Имс все еще не верит. Он подливает Эрику и отстраненно слушает истории об абстрактном хастлере Ниле, который перепихнулся со всеми членами в Хатчинсоне и прилегающих городах. Конечно, когда ему платили.
– Вэнди говорила: «Там, где у нормальных людей находится сердце, у Нила МакКормика бездонная черная дыра. И если ты не будешь внимательным, то упадешь в нее и навсегда пропадешь».
– Ты с ним?..
– Не. Нет. Я верил Вэнди, она одна знала, сколько говна у Нила внутри. К тому же… для него это бизнес. И я не был его типом. Он любил пожилых усатых идиотов, типа как в восьмидесятых был такой ковбой в рекламе Мальборо.
Имс на секунду перестает быть лучшим извлекателем и теряет контроль. Он выхлестывает залпом пятую «отвертку» Эрика и заказывает чистой водки.
Когда у Эрика начинает заплетаться язык, Имс задает главный вопрос:
– Брайан Лэки. Ты знаешь его? А Нил?
Кажется, будто Эрик мгновенно трезвеет. Трезвеет и глубоко задумывается, воспоминания тащат его за собой, и он пялится остановившимся взглядом на засаленную солонку.
– Тем летом Брайан был одержим Нилом. Нет, не так, как… ты… извини. Не в сексуальном смысле. Брайан вообще… ему как будто и не надо. В нем нет секса. Но он классный. Нил тогда уехал в Нью-Йорк к Вэнди…
Имс слушает очень внимательно, стараясь ничего не пропустить. Но больше не узнает ничего важного.
Брайан дождался Нила. Нил вернулся избитым, сказал: несчастный случай, на него напали какие-то долбоебы по дороге в аэропорт. Они с Брайаном поговорили, и все. Позднее Нил сбежал с тем чуваком.
Имс возвращает разговор назад.
– С каким чуваком?
– Не знаю… Нил, он… У него был клиент. Они встречались несколько раз. Нил здорово изменился. А потом уехал, я так думаю – его увез тот смазливый блондинчик. Больше мы не виделись. Хотя он прислал мне открытку.
– Как выглядел блондинчик? Ты помнишь, Эрик?
– …открытку, представляешь! Из Франции! Написал… типа у него все отлично, и чтобы я передал миссис МакКормик… ну, пусть она не волнуется.
– Какого он был роста? Комплекции? Отличительные черты?
– А мы с Брайаном подружились, да… Он клевый, только долбанутый на всю голову… В инопланетян раньше верил, потом перестал. Опять он в больнице…
– Эрик!
Имс сам пока не понимает, что такого важного в клиенте, который куда-то увез проститутку Нила. Но в кончиках пальцев образуется тревожное покалывание, и водка не пьянит, не расслабляет, и стены бара сдвигаются, когда Эрик говорит:
– Ростом как ты примерно. Не знаю, чего ему понадобилось снимать кого-то, с ним каждый бы пошел. Деловой весь, с прищуром. Одет дорого. И везде за собой таскал серебристый чемоданчик такой прикольный.
Имс не знает никого, кто десять лет назад мог разгуливать по улицам с ПАСИВом в руках.
Никого, кроме Доминика Кобба. Майлс свел, по работе, как же. Ну, Кобб! Сволочь!
Имс прощается с пьяным несчастным Эриком и всю дорогу до гостиницы идет пешком. Факты, как кусочки пазла, разложенные в нужном порядке, будто сами противятся и не желают собираться в картинку.
Нет.
Так просто не бывает.
Только в пыльном номере Имса начинает колотить.
Он злится на себя безмерно: как можно было не распознать такую маску?! Надо бы догнаться, тут нет бара в номере, но возле отеля светится вывеска круглосуточного супермаркета. Впрочем, Имс мазохистски наказывает себя почти-трезвостью, не позволяет рассудку затуманиться.
Артур, для которого верх расслабленности – это три расстегнутые пуговицы! Артур, который делает погромче телевизор, когда занимается сексом!
Миляга Артур, ответственный надежный парень, очаровательный профессионал, зажатый в рамки норм и правил, забывающий мечтать, не умеющий фантазировать…
Все это пыль, прах, дым. Чужая личина. Маскарад.
Имс меряет шагами маленькое пространство между кроватью и входной дверью. Кулаки сжимаются-разжимаются, бешенство клокочет в груди – и нет, нихрена, нет! Имс злится не только на себя. Он злится на маленького обманщика, на этого… этого…
Беспринципная шлюха, продажная дрянь… Имс против воли вспоминает всех жителей Хатчинсона, которых он видел сегодня и запомнил по профессиональной привычке.
Тот почтальон трахал Артура? А бармен? А парочка престарелых сластолюбцев за соседним столиком? А администратор отеля?
Перед глазами мелькают лица, члены, жопы, руки, и посреди воображаемой вакханалии – Артур, распутный Нил МакКормик, обожающий потрепанные хуи и немолодых усатых папиков…
Имс застывает у окна, стискивая пальцами несвежие занавески.
Если, блядь, остановиться, продышаться, оклематься после невиданной вспышки эмоций, которые совершенно Имсу несвойственны, можно сообразить главное.
Нил МакКормик не должен интересовать Имса ни в какой роли. Ни в роли призрака прошлого Артура, ни в роли его второй (первой?!) личности.
Максимум, для чего можно использовать полученную информацию – это подразнить Артура, постебаться над ним, смутить.
Можно ли смутить парня, который… какой там возраст называл Эрик? С четырнадцати лет продает себя. Продает с огоньком, с безумным кайфом, считая свое занятие – призванием всей жизни.
Имс раскрытой ладонью потирает бок и ребра. Надо бы проверить поджелудочную. На языке снова скапливается мучительно-горькая слюна.
Когда Имсу удается окончательно взять себя в руки, он вспоминает про Кобба.
Ладно.
Ладно.
Ну не для себя же Кобб снял Артура? Нила, да. Не взаправду же он… ну… Мысль смешная, невозможная, и Имс фыркает. Слишком громкий, натужный звук отражается от тонких стен.
Если Доминик десять лет назад шлялся по Канзасу с аппаратом в руках – значит, гарантированно был на задании. К чему в их делах проститутки? Вряд ли в то время невежественный Нил состоял в индустрии – Эрик сказал, он даже в сраный Хатчинсонский универ не поступил. Выдающихся талантов у него и сейчас не наблюдается, следовательно, в сон ему спускаться никто не позволил бы….
Имс снимает пиджак, швыряет его на кровать и снова меряет шагами комнату. Он машинально похлопывает себя по карманам, но привычка курить давно осталась в прошлом, так что придется так. Без стимуляторов.
А зачем вообще нужны шлюхи? Прекрасный вопрос. Даже Индра уже додумался бы, увидел общую схему.
Коббу необходимо было кого-то зацепить. Соблазнить. Кого-то, кого не смогла бы заговорить Мол. Скорее всего, объекта-пидораса.
Бинго!
Боже, какое паскудство…
Имс напоминает себе о фигуристой светловолосой даме, которую приходится использовать во снах намного чаще, чем это интересно лично Имсу. Вроде бы квиты. Но есть в этой истории какая-то невыразимая гнустность…
Угу. Та, что Артур на самом деле… на самом деле.
Блядь!
Имс смешон сам себе.
Подозревать такое, и все же фантазировать о приятной прогулке в зоопарке, о пикировках, о беседах, кофе из термоса…
Имс брезгливо стаскивает с себя одежду, будто в канализации побывал. Швыряет шмотки на пол и босиком проходит в душ.
Он выкручивает горячую воду, и маленькую ванную затягивает обжигающим паром.
Плевать. У каждого свои скандальные тайны, и Имс не собирается судить Артура. Он сплевывает воду с металлическим привкусом и усмехается сам себе. Если бы Артур был всамделишным объектом, Имс потребовал бы от заказчика нефиговую сумму с большим количеством нулей.
В конце-то концов! Подобные разочарования просто обязаны хорошо оплачиваться.
Артур скидывает на почту результаты сегодняшних тестов с Кларой, и Имс просто вырубает лэптоп, не удосуживаясь подтвердить получение.
***
Своей лучшей подруге Клара Оффали стреляет в голову на шестом занятии по защите сновидений. «Отличный результат!» – успевает подумать Имс, прежде чем пуля входит точнехонько в его лоб. Клара – меткий стрелок.
Арендованная яхта плавно покачивается на волнах Норт-Канейдиан, которая называется «Оклахома-ривер» в том семимильном участке, где река течет сквозь Оклахома-Сити. Ни ума, ни фантазии у жителей этого штата.
Артур, пружиня в коленях, чтобы компенсировать качку, нагибается над спящей Кларой, проверяет иглу в ее запястье. Имс приоткрывает глаза и несколько секунд просто наблюдает за Артуром.
– Тьфу блин! Давно проснулся? – Артур вздрагивает, когда поворачивается и натыкается на взгляд Имса.
– Сейчас. Она убила свою драгоценную Мардж.
– Отличный результат!
Имс невольно морщится. Они явно сработались и думают теперь одинаковыми выражениями.
– Может, принести тебе плед и плюшки? Умирать так утомительно! – сочувственно качает головой Артур. В его прищуренных глазах пляшут смешинки.
– Надумал поменяться, добрый самаритянин? Только учти, ей придется раз за разом убивать своего гуру, как же она такое вынесет?
– Иисусе! Я пришила Мардж! – напряженно восклицает Клара, щурясь от яркого света.
Артур моментально теряет интерес к жонглированию словами и начинает выспрашивать у клиентки, какие признаки в окружающей обстановке указали на сон.
Клара вспоминает – с трудом, она еще недостаточно тренирована – но вспоминает: мир вокруг нее покачивался и воздух был наполнен плеском волн. Не зря они придумали снять яхту.
Имс выходит на палубу, потирая запястье. Яхта приближается к шлюзу, мимо проплывают несколько каноэ – спортсмены готовятся к ежегодным состязаниям. Имс в задумчивости следит за тем, как слаженно поднимаются и опускаются весла.
Он думал – будет труднее. Весь следующий день после возвращения из Канзаса, Артур был настороже. Имс не знает, догадывается ли Артур о его изысканиях, и на всякий случай следит за каждым своим жестом – все должно остаться по-прежнему. Артур расслабляется, и они работают дальше: упорядоченно-дружно, как гребцы в каноэ.
Каждый раз при взгляде в темно-карие, спокойные глаза Артура, Имс ищет Нила. Ищет безбашенного, порочного, шлюховатого циничного парня, уверенного в собственной неотразимости и жадного до увядающих жеребцов. Но на поверхности и глубже, куда Имс в состоянии заглянуть, только прежний Артур: воспитанный, начитанный, вежливый, ироничный. Непробиваемый Артур, который в легкую переходит в деловых телефонных разговорах с французского на испанский. Артур, залипающий на красно-синих репродукциях Франца Марка. Артур, способный всерьез спорить об искусствоведческих теориях Альбрехта Дюрера и его магическом квадрате…
Про Дюрера Имс знает только то, что этого немца называют северным Да Винчи. А еще несколько лет назад, в Вене, Имс украл его «Портрет Освольта Креля» из музея истории искусства.
Артур выходит на палубу и становится возле Имса. На реке ветер, и он зябко поводит узкими плечами. Имсу хочется отодвинуться.
– Клара завтра улетает во Франкфурт на три дня. Есть планы?
Имс быстро соображает, как он ответил бы раньше.
– Если ты приглашаешь меня провести вместе нечаянный отпуск, смотаться в Венецию, поплавать по вонючим пересохшим каналам и подышать запахом гниющей рыбы – кто я, чтобы отказываться?..
Артур фыркает, и в его глазах ясно читается: «Имс, ты неисправим!»
Вслух он говорит:
– Думаю, у тебя найдутся прожекты поинтереснее. Да и у меня, знаешь, тоже. Впрочем, я отлично понимаю – с твоим поганым характером страшно умереть от одиночества… Я подумаю над твоим предложением.
Имс незаметно придвигается к Артуру, вопреки зудящему желанию спуститься в каюту. Раньше он получил бы удовольствие от водной прогулки, от того, как Артур изящно-нелепо выглядит во время качки и сильного майского ветра, от возможности вскрывать его слой за слоем, смущать непристойными предложениями и наслаждаться его растерянностью.
Имс за свою рабочую практику повидал множество приличных с виду людей, за чьим фасадом скрывались самые мерзопакостные человеческие пороки. И разглядывая точеный профиль Артура, чуть оттопыренные заостренные уши, аккуратно приглаженные пряди волос, с которыми не может справиться даже ветер, Имс перестает считать себя отличным актером.
– Пойду дам нашей маленькой леди домашнее задание, – ухмыляется Имс и позорно сбегает с палубы.
Три дня… Вполне достаточно, чтобы достать ПАСИВ, сомноцин и добить уже эту навязшую в зубах загадку: что связывает Нила МакКормика с пациентом психиатрической лечебницы «Прэри Вью»?
Обучение скоро закончится, и Имсу не терпится вернуться в Момбасу. Возможно, он даже смотается в Калькутту.
На отсканированной фотографии, приложенной к письму Индры, стоит печать Хатчинсонского районного архива. Бейсбольная команда детской лиги – девять мальчишек семи-одиннадцати лет сгрудились вокруг своего тренера.
Артура… Нила Имс никак не может опознать, а вот Брайана Лэки выцепляет сразу, пусть даже он никогда его не видел. Имс сверяется со списком команды. Ну точно.
Маленький светловолосый Брайан в очках на пол лица выглядит отсутствующе-отстраненно. Сквозь толстые стекла его серые глаза кажутся больше. Имс смотрит на мальчишку и знает о нем все: самый паршивый игрок в команде. Отец отправил его заниматься спортом, лишь бы не краснеть за сына, который не в состоянии за себя постоять. Чтение под одеялом, научные программы по телевизору. Как там говорил Эрик? Верил в инопланетян? Подвижная психика. Замкнутость. Ранимость.
Имс увеличивает фотографию и рассматривает того, кого Индра пометил как Нила.
Что-то не сходится.
Нет, парень на фото вполне обычный. Таких полно на Среднем Западе. Небогатая семья, мать-одиночка, занятая устройством своей личной жизни, сын растет сорняком, но даст по мордам любому, кто наедет на него или маму. Обожает спорт. Наглый, противный, задиристый мальчишка. Обаятельный черт. Таких, как Брайан Лэки, скорее всего ненавидит за мягкотелость и пронзительную нездешность.
По фото не понять, знает ли Нил хотя бы имя Брайана, или ему совсем плевать.
Перед тем, как закрыть письмо, Имс в последний раз увеличивает фотографию, и лицо Нила занимает весь экран.
Невероятно.
Либо Индра ошибся и направил Имса по ложному следу, либо Эрик Престон обознался. Но скажите, пожалуйста, как этот мальчишка Нил может быть Артуром, если у него… синие глаза? Яркие, словно летнее предгрозовое небо.
Имс вспоминает спокойную шоколадную глубину взгляда Артура и откидывается на спинке стула. Самая несложная загадка.
Линзы, операция. Море возможностей при их работе.
Имс расслабляется и награждает себя бутылкой Крушовице – бар здесь пополняют исправно.
За окном раздается шорох, и Имс выходит с бутылкой на балкон. Артур там, на своей лоджии, двигает кресло поближе к решетке.
– Привет! – говорит Имс.
– Привет, – улыбается Артур и усаживается в кресло, подтянув на коленях безупречные брюки.
Раньше у Имса было такое классное тайное знание. Имс знал: рано или поздно он так глубоко проникнет Артуру под кожу, что тот не выдержит первым. Поцелует Имса или даст понять, как он не против. Пригласит в номер. Или постучится сам.
Замечательно было делить свою тайну с Артуром. Артур тоже понимал: когда-нибудь все случится. Он отбросит свою будоражащую недоступность, закрытую сдержанность, и станет страстным, жарким, настоящим.
Имсу самому смешно. Его, лучшего вора, обокрали, а что сперли – и не сказать.
Он облокачивается о решетку балкона и протягивает Артуру пиво. Артур пьет из бутылки осторожно, стараясь не касаться губами горлышка.
Он передает бутылку обратно, и Имс спрашивает:
– Ты учишь ее всему? А если понадобится вломиться к ней в разум? Ты оставляешь для нас лазейки?
– Ах ты скотина! – притворно возмущается Артур и даже привстает со своего кресла. – Мы не можем сблефовать, она заплатила нам за работу!
– Мало ли, кто кому платит? – пожимает плечами Имс.
– Нет, с тобой решительно невозможно работать, – бурчит Артур, и пока он не протягивает руку за бутылкой, Имс не уверен, насколько притворно возмущение.
– Небольшую. Совсем крошечную, – неохотно признается Артур, запрокидывая голову. Он выливает на язык последние капли темного и нахально скалится. В этом нахальстве Имс рад бы поймать Нила-с-фото, но упс. Там его тоже нет.
– Ладно, Дороти, не пропади там без меня в своей волшебной стране. Адье, дорогая, буду поздно!
Имс салютует двумя пальцами и уходит в номер, чувствуя спиной, как на лице Артура прощальная улыбка сменяется минорно-грустной.
Нахрен! Вот об этом Имс совершенно не планирует думать. Ему нужно где-то достать небольшой серебристый чемоданчик.
***
– А хотите поговорить с ним сначала?
– Нет, Марта, вынужден отказаться.
– Ну хорошо-о-о…
Марта – медсестра в «Прэри Вью» – нихрена не понимает в извлечении, в снах, да и медицине, похоже, тоже. От нее требуется тайком ввести Брайну снотворное, а когда Имс подключится – нажать большую кнопку на ПАСИВе. Но нет никаких гарантий, она вполне может облажаться.
Имс включает все свое обаяние, и самое ужасное – Марта ведется.
– Может, когда закончите здесь…
– Ох, дорогуша, все в твоих руках! Чем лучше сделаешь работу, тем скорее мы сможешь обсудить все неделовые вопросы за чашечкой…
– Я люблю мартини!
Просто супер.
В смысле – отлично, если простоватый, расхлябанный, фальшивый вид Имса сработал в очередной раз.
Главное, чтобы девица не покалечила аппарат, Имсу еще нужно вернуть ПАСИВ туда, где его позаимствовал.
В Денвере, штат Колорадо, длинноногая Стелла стоит сейчас перед пустым сейфом и в приступе ярости стискивает наманикюренными пальчиками телефонную трубку. Вот только Имс не собирается отвечать на звонки. Он, между прочим, в первый раз попросил очень вежливо! И вообще – порядочные люди, даже если они смертельно-опасные красотки, подрабатывающие на ФБР, возвращают долги и не отказывают друзьям в маленьких просьбах о маленьких услугах. Даже если они совсем не друзья.
Когда Имс напоследок подмигивает Марте и отодвигает белую занавеску, Брайан Лэки уже спит.
***
Имс всегда недолюбливал Хэллоуин. Он болезненно обстебет любого, кто посмеет обвинить его в суеверии, но против фактов идти глупо, Имсу это отлично известно.
По статистике, именно в ночь на первое ноября во всем мире случается большинство убийств, несчастных случаев, пожаров и отравлений. Не стоит дразнить темноту.
Хэллоуин в голове у пациента психушки – то еще светопреставление!
Имс мгновенно дуреет от количества проекций, заполняющих мозг Брайана. У ряженных нет лиц, только костюмы нечисти. У многих начисто отсутствуют головы – Имс видит прикрепленные прямо к шеям пластиковые маски. Визжащая, надрывная, завывающая музыка льется из каждого дома, звуки смешиваются, ссорятся, спорят.
От первоначального стандартного макета Имса Брайан в два счета не оставил ничего. Вместо улиц – темные тропинки между деревьев, вместо кафе и гостиницы – приземистые одноэтажные домики. Канзас настегает Имса даже во все, и это уже ни в какие ворота…
Имсу просто нужно зеркало и тридцать секунд наедине с собой. Может же он как создатель сна изменить здесь хоть что-нибудь?
Дверь появляется прямо в стволе толстенного дуба, и Имс чувствует себя Алисой, заходя внутрь небольшой комнаты смеха. Его искореженные отражения скалятся со всех сторон, даже пол и потолок зеркальные, и когда Имс, наконец, находит нормальное зеркало, он не сразу верит, что перед ним нужное стекло. Он кажется себе такой же паршивой копией, безумной пародией, шаржем на себя самого.
Как бы то ни было, у него мало времени.
Артур смотрит из зеркала карим немигающим взглядом. Имс всегда считал: стать Артуром он сумеет даже надравшись в дупель. Но сейчас ему адски трудно. Глядя на отражение Артура, Имс не уверен. Впрочем, шизику-Брайану этого образа должно оказаться достаточно.
Сработает.
Имс кидает последний взгляд на свой новый образ и с натужным усилием заменяет цвет глаз на синий.
Песочного цвета пиджак теперь грубо контрастирует с неестественной синевой взгляда Артура.
Неестественной?
Имс вышагивает из двери, и сатанинский бал подхватывает его разноцветной, грубо намалеванной круговертью.
Очень странно. Брайан до сих пор не объявился.
– Брайн! – орет Имс что есть мочи голосом Артура, и не слышит себя за негармоничными плачущими звуками музыки.
– Я здесь, Нил! Я тут… у меня снова кровь…
Как по команде на сон обрушивается мертвенная тишина. Слово «кровь» повисает в пространстве тревожным сигналом «SOS».
Имс подходит к Брайану, лежащему ничком между деревьев.
Он такой же, как сейчас. Даже одет в больничную пижаму. Лицо испачкано в земле, из носа струится кровь. Имс помогает Брайану подняться на ноги.
– Ты пришел, – бормочет Брайан и очень медленно наклоняется, утыкаясь лбом в плечо Имса.
– Да, – говорит Имс, обнимая Брайана. – Да, я пришел. Мне так много нужно узнать у тебя.
Брайан задирает лицо и подслеповато моргает. На пиджаке Имса остается размытое красное пятно.
– Узнать?
Имс с удивлением понимает: парень не настолько псих, и его светлый взгляд проникает между ребер. Он знает… Ну, догадывается.
Брайан протягивает руку и растрепывает Имсу волосы. Точно! Нил из Канзаса ни в жизнь не стал бы зализываться гелем.
Так больше похож?
Имс даже близко не представляет, кого надо играть.
– Где мы можем поговорить?
– О чем?
Брайан не собирается двигаться с места.
Сумасшедший смех раздается справа. Имс оборачивается, и Брайан объясняет:
– Это Лин. Она в соседней палате. Иногда я не могу из-за нее спать. Она смеется, смеется всю ночь.
Имс присаживается на краешек кровати и оглядывает палату. Тут, в отличие от настоящей палаты Брайана, прозрачные стены. Лин – безобразная тетка с седыми патлами, она катается по полу и захлебывается смехом. Штамп из штампов, психованная старуха.
– Знаешь, – говорит Имс, – я забыл. Амнезия. Ты должен рассказать мне все с самого начала.
– У нас много общего, не так ли?
– Мы можем пойти в другое место?
– У нас много общего. Так ты сказал. Первые слова, которые ты сказал лично мне, Нил.
Имс ежится. У Артура легкое тело. Гибкое, тонкое, натренированное. Но Имсу чертовски сложно. Он работает ужасающе грубо, так, как никогда не позволял себе даже на обучении. Но интуиция подсказывает – Брайану можно открыть глаза, можно признаться, что он спит. Даже его страшным проекциям насрать на Брайана, они не станут защищать его мозг.
Впрочем, пока Имс не планирует признаваться.
– Ты… ты хочешь пойти… к нему? – голос Брайана дрожит, лицо кривится в некрасивой гримасе, и Имс отбрасывает со лба челку. И кивает.
Брайан никак не может смириться с тем фактом, что Нил сейчас несведущ хоть в чем-то.
Что же ты за парень, Нил МакКормик? Откуда столько влияния на окружающих тебя людей?
Брайан берет Имса за руку, и они делают шаг, оставляя за спиной бьющуюся о стекло Лин.
– Места кажутся более знакомыми, да?
Теперь вокруг Рождество. То ли Брайан успокаивается возле Нила, то ли он моделирует воспоминания, возвращается к произошедшему на самом деле.
Над лужайкой перемигиваются рождественские огни, дом украшен гирляндами и изображениями Санты.
– Это его дом? – спрашивает Имс.
Господи, чей?!
Неприятно екает под сердцем. Да нет, чего уж там. Имс просто в панике, и нихрена не может объяснить, с чего вдруг.
– Помоги?
Брайан пробует открыть окно. Имс собирается разбить его, но фрамуга внезапно поддается вверх. Имс подтягивается на руках, перекидывает ногу через подоконник и спрыгивает на пол. Потом затаскивает внутрь Брайна.
– Это была его спальня, – произносит Брайан и задирает голову, смотрит на потолок. Потолок украшен серебряными, частично отколупанными звездами.
– Почему ты не помнишь? – спрашивает Брайан у потолка.
– По правде, я помню. Просто хочу услышать все от тебя.
Имс не боится усугубить депрессию Брайана. Когда парень проснется, он не вспомнит сон. Жаль, но Нила он продолжит хранить в своей памяти.
Брайан серьезно кивает.
– Я ждал, пока ты все мне расскажешь, десять лет, пять месяцев и семь дней.
Имсу странно. Он не понимает, к чему ведет Брайан.
– Думаю, тебе тоже нужно… чтобы… кто-то рассказал.
Теперь Имс не сомневается – они в реальном доме реального человека.
– Он обожал тебя. Ты был лучшим игроком в команде… так он говорил.
Имс проходит вслед за Брайаном в гостиную и садится на диван. В углу празднично светится Рождественская елка.
Лучший игрок в команде…
Фотографическая память Имса воспроизводит выцветшее изображение: детская бейсбольная команда и в центре – тренер. Усатый, светловолосый крепкий мужик. Точь-в-точь ковбой из восьмидесятых с рекламы Мальборо.
На следующие десять минут Имса парализует. Он сидит на диване, сложив на коленях ладони, и слепо пялится на тонкие, длинные пальцы Артура. Он думал – ничего более мерзкого об Артуре услышать просто невозможно.
Он ошибался.
Мир, каким Имс его знал, разваливается на глазах, словно сон, который схлопывается, рушится от краев к сердцевине. Мир, в котором, оказывается, возможно такое.
Обрывки тихих, через силу сказанных слов Брайана бьются в висках.
– Ты был его любимчиком.
– Когда это случилось впервые, ты даже гордился.
– Ваш первый… первый раз был на кухне.
– Это случилось. Так ты сказал себе. Это просто случилось. И когда ты сглотнул, вкус языка тренера обжег твой рот.
– Это продолжалось все лето.
– Каждый раз, когда привлекался другой мальчик, тренер использовал тебя как поддержку. Он раздевал тебя, а ты должен был показывать, насколько это весело.
– …вы сняли с меня одежду.
– ...тогда он сам проделал это со мной.
– …сыграли в пять долларов. Сначала ты должен был засунуть кулак ему в задницу, потом… потом это сделал я. Он дал нам по пять долларов.
Если бы Имс смог пошевелиться, он приказал бы Брайну прекратить. Но Имс не может, он фокусируется на дыхании: медленный вдох – медленный выдох. На моргании, чтобы не сохла слизистая. На глотании слюны.
– …когда вы меня одевали, я побледнел и упал вперед. У меня пошла носом кровь… как сейчас, Нил. Как сейчас.
– И вы оставили меня на остановке. Через два года я видел тебя на Хэллоуине. И его. Его я в том году видел тоже.
– Ты не смеялся, когда узнал, о чем я думал все эти годы. Я забыл. Я думал – меня похитили инопланетяне.
Имс кусает себя за щеку изнутри и спрашивает:
– А он? Что стало с ним?
– Ты сказал – он исчез после того лета. Никто не знал, где он. Возможно, он умер, и его призрак сейчас смотрит на нас.
За входной дверью слышится шебуршание. Проекции Брайана все же сообразили, что к чему. Детские требовательные голоса звучат будто сквозь толщу воды:
– Эй! В доме кто-нибудь есть? Ау! Откройте! Пустите нас!
Имс отрывает взгляд от аккуратных ногтей Артура и смотрит на Брайана, утирающего кровь.
– Сколько мне было лет? В то лето?
– Восемь. Как мне, – отвечает Брайан, и Имс поднимается на ноги.
Он идет в ванную и, пристально глядя в зеркало на лицо Артура, стреляет себе в висок.